P.S. Петербургский дождь

Как оказалось, в загробной жизни было весело. Тут и музыка хорошая была, и компания, и выпивка холодная, и танцы до упаду. Музыкальными инструментами могли стать даже чьи-то забытые кости. А из черепов выходила отличная дробь. Эх, Поручику б сыграть попробовать… Иногда я уходил подальше от всех, забирался на скалу и долго сидел там, глядя с высоты на город мертвецов. Я сидел один среди тишины. Ну… тишиной это тоже не назовешь. В зарослях бузины прыгали скелеты каких-то птичек и пели. А я думал о прошлом и настоящем. Будущего нет мертвецов, разве что не найдется какая-то чумовая бабулька и не воскресит всех. Только мое тело стало пеплом, пусть и лежит теперь в земле. *** - Миша! Я опаздываю! Верни сейчас же! – Оля складывала в сумку свое женское барахло. Я только удивлялся, ну вот как, как такая маленькая сумка вмещает в себя кучу всего?! - А я что делаю? – А я взял у нее расческу с какими-то пупырышками и круглой формы. Волосы обмотались вокруг расчески и категорически не хотели разворачиваться. - Мам, Саша конфеты сперла! – Вбежала жаловаться Настя. - А она котлету не съела! – Отозвалась Сашка с перемазанным шоколадом ртом. - Ну-ка быстро завтракать! – Оля одной рукой гладила юбку, а другой расстегивала брюки. Видите ли, юбка под эту блузку больше подходит. А под штаны нужна другая. А та с цветочками ее полнит. - Оля! Ты у меня красавица! Ай, бля!.. – Я потянул расческу в сторону. выходило все очень и очень плохо. - Сколько раз я тебя просила не материться при детях?! – Мне показалось, или она готова была в меня утюг кинуть? - Мама, не ругай папу! – Саша встала на мою защиту и потянула расческу. Я скрипнул только зубами от боли. – Мам, но тут реальная бля! - Саша! Встань в угол! – Оля закончила гладить юбку и теперь быстро переодевалась. – Настя, ешь котлету! Миша, верни расческу! Нет, ну это просто сумасшедший дом! - Доела я ее! – Раздался крик из дальней комнаты. - Ага… как бы не так… - Буркнула Саша из угла. - Миша, ты мне расческу думаешь отдавать? Или как я пойду? – Оля свернула утюг и убрала на место. - А ты меня с собой можешь взять. Я буду твою расческу носить. – Я улыбнулся. Оля устало закатила глаза, потерла виски, а потом молча ушла куда-то. Мы с Сашкой переглянулись. Она выбежала из своего угла и обняла меня за колени. Тут-то и появилась моя ненаглядная Олечка с ножницами в руках. И с таким садистским выражением лица пошла ко мне. - Оля, хочешь торт? Я приготовлю! – Я отступал назад. - Ты ж не любишь длинные волосы? – Шаг мне на встречу. - А мне для роли надо. – Шаг назад. - А я прошу назад свою расческу. - У тебя их куча! Возьми любую! - А мне эта нужна! Сашка под шум незаметно вылетела из комнаты. Оля медленно двигалась ко мне с ножницами. «Взмах бритвы, и…» - вспомнилось мне. Она дернула меня за волосы и заставила опустить голову. Я стоял смирно, мало ли, женщины вообще народ непредсказуемый. То им в три часа ночи штукатурки захотелось, то диван передвинуть. Оля что-то дергала, тихо ругалась под нос. А я улыбался. Глупо это выглядело со стороны. Как обезьянки в цирке, что друг у друга блох ищут. Наконец, она отвернулась, ушла к своей сумке, по пути что-то теребя в руках. Я выпрямился, убрал волосы назад привычным жестом. Ба!.. - А расческа где? – Я держал в руках предположительно ту самую прядь, что была накручена на расческу. Оля продемонстрировала ее в своих руках. Клубок моих волос она положила на край тумбы и уже стала расчесывать свою шевелюру перед зеркалом. Вот кто-то может долго смотреть на огонь и воду. Я же любил наблюдать за ней. Как она собиралась, как красилась, как просто сидела перед зеркалом, что-то высматривая в своем отражении. Я тихо подкрался к ней сзади и приобнял за талию. Она вздрогнула от неожиданности и чуть пихнула меня. - Эй! Не мешай мне покорять мир. - По мне и так красивая. - В любом виде? – Она посмотрела на меня в отражении. - В любом ты у меня княгиня Ольга. – Я подмигнул ее отражению. Она отстранилась, кинула расческу в сумку, чмокнула меня в щеку и ушла на работу, крикнув у дверей нам «Пока, до скорого, уже скучаю». *** Я улыбнулся своему воспоминанию. Давно ли это было? А сколько длится время в загробном мире? Оно не такое, как наверху. Оно спокойное, безмятежное. Будто бы в детство вернулся. Хочется забежать за дерево, где тебя высматривает Алешка с конфетами, которые удалось спереть у мамы. И мы втихаря лопали их. Какой там борщ?! *** - Тыкай! - Не входит! - Лучше тыкай! - Ну не входит, е-мое! - У меня ж вчера втыкнулся. - Вчера было вчера. - А сегодня что? - Среда, если тебе интересно. - Бля, Лех! Я не про то! Дай сюда! – Я выхватил из рук брата провод и воткнул его в гнездо. – Раз, два! Раз! Фрфр… - Микрофон все не работал. - Я же тебе говорил! - Ты говорил, что оно не тыкается! - Я про кнопку говорил! Я попробовал кнопку на микрофоне. И действительно, мертво стояло на «Выкл.». Пробовал дергать, но все без толку. Только микрофон уронил. Леша стоял рядом, прищуренным глазом глядя на мои действа. - Может… - Не может. – Отрезал я. - Но… - Не но. - А если… - Нет! - Он бутафорский! – Сквозь смех проговорил Князь. - То есть? – В голос спросили мы с братом. - В том-то и дело, что это декорация! Микрофон еще давно в пиво уронили. Он не рабочий! - Ах ты ж, жопа княжеская! Стоит тут и ржет бля, в то время, как мы эту хуйню дрочим! – Вот от Лехи такого ругательства я не ожидал. - Я согласен. Вот хуйло ушастое! – Я швырнул микрофон обратно в коробку. Мы нашли вполне рабочие микрофоны, и отрепетировали всю программу два раза от и до. Десять потов с нас сошло, но все было идеально. Завтра концерт, какого не бывало. Может, устроим еще подобное. Посмотрим. *** «Кукрыниксы» и «Король и Шут» были отличным шоу. Чем играть старую программу, мы объединились. Фанатов тогда являлось на эти концерты в два или в три раза больше. Это было настоящее веселье! А потом двумя группами выпивали и делились байками. С братом мы еще никогда не были так долго рядом. День-два, потом разбегались. А ведь сейчас там, наверху, несколько групп поют песни «Короля и Шута», просят у меня прощения, что играют не ахти как. Только мне так и хочется явиться к ним и сказать: «Пока молоды, играйте! Что душа просит, что руки делают. Голова думает, сердце просит». Мне-то остались воспоминания. А для кого-то и я стал им. Меня ждут, но не надеются. А я рядом. Всегда был рядом.