Простишь?

POV Пит - Где Гейл? - с порога спрашивает его брат и настороженно смотрит на меня. Я стряхиваю с ладоней муку и озираюсь по сторонам в поисках Прим. Ее нет. Придется самому. - Проходи. Сейчас позову, - говорю я и мою руки, поворачивая к раковине. Он осторожно садится на стул и со сдержанным любопытством озирается по сторонам. Я усмехаюсь его настороженности и поднимаюсь в комнату Китнисс. Осторожно открываю дверь и шепчу: - Пришел твой брат. Гейл поднимается с кровати и разъединяет их с Китнисс соединенные пальцы. Привычно одергиваю внутреннее «я», готовое порвать Хоторна на ленточки от ревности. - Спасибо. И за что он благодарит? За то, что я позвал его? - Спасибо за то, что ты о ней заботишься. - Причину знает весь Панем, - пожимаю плечами я. - По этой же причине она здесь. - Помню. Несчастные влюбленные. Ты же сам понимаешь, что она любит меня? Просто не хочет себе в этом признаваться, - ухмыляется он и лукаво смотрит на меня. В его глазах вспыхивают те же искорки, что и в глазах Китнисс, когда она торжествует. Они были в ее глазах в тот момент, как она заставила меня проглотить сахарный сироп на Арене. - Она мне не дает об этом забыть ни на минуту, - отворачиваюсь я и выхожу из комнаты, спускаясь по лестнице. Внутреннее «я» клокочет от ярости, только уже на меня самого. - Он спускается? - Сейчас должен, - бросаю я и прикрываю глаза, успокаивая собственника внутри себя. «Они друзья. Китнисс сама это говорила». «Китнисс сама целовала его!» - возмущается внутреннее «я». «Заткнись». - Все хорошо, Пит? - спрашивает Прим. - У тебя странный вид. - Все нормально. Задумался. Куда ты бегала? - Домой. Мама не отпустит меня сегодня. Побудешь с Китнисс? - Конечно. Какие-нибудь указания, доктор Эвердин? - усмехаюсь я и с серьезным видом собираюсь запоминать. - Нет. Продолжай делать то, что ты делаешь. - То есть надоедать ей, прибегать через каждые десять минут в ее комнату, чтобы ставить градусник, слушать ее просьбы не давать ей молоко с медом, а потом ругательства, пока она его пьет? - уточняю я. - Именно так, - смеется девочка и хлопает меня по руке. - Ты справишься. - Уф. А она в меня в следующий раз стаканом не запустит? У меня на мед аллергия, если что. - В тебя - точно нет, - уверенно говорит Прим и спрашивает: - Она спит сейчас? - Вроде да. Гейл сейчас спустится, спросишь лучше у него. - Хорошо. - Что ты хотел, Рори? - спрашивает Гейл, спускаясь по лестнице. Вид у него слегка виноватый. Хмурюсь и пытаюсь понять, что же это значит. Тщетно. В голову лезут непрошенные мысли о поцелуе, но я отгоняю их, заглушая собственника. - Мама тебя искала. Сказала позвать домой. - Китнисс заболела, - хмурится он. - Я с ней. - Мама просила тебя зайти по дороге к мистеру Фабиану. - Хорошо. Пойдем. До завтра, - прощается он то ли со мной, то ли с Прим, и выходит. - Зайди к Китнисс, если хочешь, - предлагаю я. Прим кивает и хватает со стола булочку, убегая наверх. Теперь я понимаю, почему Китнисс вызвалась на Жатве вместо Прим - такую сестру я хотел бы и себе. Теперь я понимаю, почему мой отец хотел дочь - свора мальчишек никогда не заменит маленького ангела в доме. Может, если бы моя мама родила дочку, то наша семья была бы целостней? * * * POV Китнисс - И что это только что было? - раздраженно спрашиваю я. Гейл бросает на меня чуть самодовольный взгляд, отрывая взгляд от двери, за которой только что скрылся Пит. - Что за «Ты же сам понимаешь, что она любит меня. Просто боится себе в этом признаться»? - Ты же спала, - недоуменно спрашивает Гейл, а я дергаю головой, чтобы мешающие прядки слезли с лица. - Что за собственничество? - Ты все слышала... - Представь себе! - возмущаюсь я. - Давай я сама буду решать, кого я люблю, а кого не люблю, ладно?! Хватит делать выбор за меня! - хриплю я и кашляю. Гейл хочет подойти ко мне, но я останавливаю его взмахом руки. - У меня отнял выбор Сноу. Не делай этого еще и ты. Он выходит, болезненно кривясь. Я вздыхаю и откидываюсь на подушки. Закрываю лицо руками. «Она не дает мне забыть об этом ни на минуту». Грустное лицо и взгляд, как у побитой собаки. И Пит туда же! Да не люблю я Гейла! Не люблю! И Пита не люблю. Никого не люблю, кроме Прим. Развели тут, понимаешь ли, Санта-Барбару! - Китнисс? - шепчет в темноту Утенок. - Ты спишь? - Нет, - усмехаюсь я. - Заходи. Я кашляю в кулак и давлюсь этим кашлем. Из горла вырываются болезненные хрипы, и мне приходится сжимать горло ладонью. - Тебе хуже? - нервно подскакивает Прим. Я машу рукой и устало откидываюсь на подушку, закрывая ладонью рот. Бросаю взгляд на девочку, жующую булочку. Кончик ее носа измазан в чем-то белом: то ли мука, то ли сахарная пудра. - Все нормально. Приятного аппетита. - Тебе принести? - спохватывается она. Я качаю головой. - Нет. Боюсь, что все то, что Пит запихнул в меня на обед, просто не подвинется, и я лопну. - Он запихнул в тебя еду. Он заставил тебя выпить молоко с медом, - перечисляет сестра и подозрительно хмурится. Переводит на меня блестящие голубые глаза. - Он тебя связывал и силой впихивал в тебя все это? - Почему у вас такая ненормальная реакция? Ну, выпила я молоко с медом, и что? Гадость, между прочим, несусветная. - Китнисс, ты с детства ненавидишь молоко и мед! А Пит каким-то невероятным образом заставил тебя выпить все, - улыбается Утенок и гладит меня по руке. - Ты температуру смотрела? - Да. Тридцать восемь. Это ничего не значит. - Китнисс... Когда я пришла, то у Пита такой вид был, будто ему пощечин надавали. Что произошло? Я пересказываю Утенку разговор, свидетелем которого стала, и она хмурится. - И ты не убила Гейла за такие разговорчики? Я качаю головой, вздыхая. - Ты любишь Гейла? - Нет. - Ты любишь Пита? - Нет. - Неужели никого? - Тебя, Утенок. Тебя и маму. - Как лестно! Меня любит сама Китнисс Эвердин, - дурачится сестренка, и я протягиваю к ней руки. Она обнимает меня и шепчет: - Я тоже тебя люблю, Китнисс. - Ты пахнешь молоком, Прим. Как в детстве. - Кто ж булочки всухомятку ест? - весело интересуется она и внезапно добавляет: - Мне так жалко Пита. Он днями от тебя не отходит, совсем не спит. Не спит? Это что-то новенькое. - Вот хитрюга! А мне сказал, что спит. Блин. - Мне виднее, - хмыкает сестра и поправляет мою косичку. - Уговори его поспать, ладно? - Хорошо. Ты уходишь? - Да. Мама сказала, чтобы я сегодня дома поспала. А завтра я снова с тобой буду, - улыбается она и целует меня в щеку. - Спокойной ночи, Китнисс. - Спокойной ночи, Прим. Она уходит, а я виновато закрываю глаза и начинаю мучительно соображать. Пит не спит. Из-за меня. Опять. Ну, и почему же мне так стыдно перед ним? Люблю ли я Пита? Нет. И почему тогда мое глупое сердце с невиданной силой колотится о ребра, стоит мне увидеть его улыбку с ямочками на щеках? Люблю ли я Гейла? Да. Но, скорее всего, как старшего брата, которого у меня никогда не было, как умного товарища и друга. Я никогда не рассматривала Гейла как мужа, парня или отца. Я никогда не испытывала к нему той тяги, о которой пишут во всех этих глупых капитолийских журнальчиках и книженциях. Что же такое эта самая любовь? И как ее распознать?