Чем волки злее, тем ведьмы веселее

      Городок, Бурелесом прозванный, стоит там, где сходятся две реки - Льялл и Жемчужница. Он совершенно точно был бы обречен, не появись там ведьма. Живет эта ведьма в западной части города, в доме, сплетенном будто из гибких ивовых веток, похожем на лесную хижину больше. Дом обходят стороной и мечтают, чтобы он никогда не существовал. Ведьму боятся и совсем-совсем не любят, а уж сколько слухов про нее ходит!.. Заслушаешься, хоть песни вместо поэтов пиши.       Известная самая история - история о том, как бес из Диких земель оприходовал человеческую женщину. Обычно присыпают сказочку кучей пикантных деталей, которых с каждым разом все больше, а каждая новая версия рассказа абсурднее предыдущей. Но заканчивается все всегда тем, что женщина рожает под кустом волчьей ягоды и, умирая от боли, отдает дочурку на воспитание злобному крылатому духу. На самом же деле ведьма наша на свет появилась от рыбака Тревора из соседней деревни и скоге по имени Иона, а дети от подобных союзов всегда очень вредные рождаются.       Вторая легенда Бурелеса рассказывает о том, что ведьма крадет и ест детей. Это уже настоящее оскорбление! Обидно даже! Между прочим, за три года, что ведьма в городе, ни один ребенок не пропал. Зато было три юные утопленницы-девственницы.       И наконец третья повесть, замусоленная местными кумушками до дыр, самая жуткая, на их взгляд (ну да, после поедания детей-то) - повесть, как ведьма на мужа своего напустила стаю ворон и те заклевали его до смерти. И теперь она уводит чужих мужей, чтобы кормить черных птичек. Скажите на милость, ну зачем нужны ей мужчины? Зачем, когда вороны питаются только сладким, нежным мясом пухленьких купеческих дочурок?       Умолчим уж об общеизвестных фактах про полеты на метле, про дом с отрубленными головами в прихожей, про кошку-людоедку... Это уже признано, подтверждено очевидцами и сомнению не подлежит.       Тяжело живется ведьме в Бурелесе, несладко. Имени ее даже никто не знает, кличут либо просто ведьмой, либо куницей, зло так, горько и дотошно. А ведь у нее имя есть, да еще какое! Громкое, певучее, будто специально для сказок бардовских - Селва. Да и куницы животные чудесные, хитрые разве что больно.       - Иди сюда, сладкая моя, - нараспев зовет ведьма пятнистую хромающую кошку по имени Бригитта, на земляной пол садится, разметав яркую юбку, и скалит острые зубки, подражая любимице. Они похожи: обе цветные, с глазищами янтарными и когтями длинными. Только у Бригитты шерсть на холке черная, а у Селвы волосы рыжие, как солнце закатное.       Ухо у кошки загнуто, из бока клок бурой шерсти выдран, лапа задняя искусана и кровит.       - Это кто тебя так? Кто посмел? - причитает тонким голосом ведьма, поглаживая сопротивляющуюся Бригитту, воркует и чуть не плачет, перевязывая израненную лапу. - Ладно я-то, я ж привыкшая, все вытерплю, но тебя-то, радость моя, за что? Ух и поплатятся они у меня, изверги треклятые!       Ручной черный грач в углу сердито кашляет и нахохливается, исполненный негодования и тихой злости приличной молчаливой птицы.       - Верно, Арт, мы их еще подерем! Дай-ка перышко!       Поднимается Селва с полу, поправляет юбку и дерг грача за хвост! Тот отзывается возмущенным карканьем, на что ему ведунья только пальцем грозит. Смотрит она все на кошку печально, да знает уже, как соседям злосчастным да их котам плешивым отомстить за любимицу.       В котел падают три маковых семечка,корешок ромашки, вереска листья да белены стебелек, колдунья все слова какие-то чужие шепчет себе под нос, над варевом колдуя. Закипает зелье и тогда кидает она туда перо грачиное. Во всей хижине валерианой пахнет отчего-то.       - Не подходи, Бригитта! - строго прикрикивает Селва и умная, как черт, кошка тут же морду воротит и делает вид, что нет ей никакого дела до сладко пахнущего отвара в котелке над камином.       Еще до петухов запели визгливыми голосами соседушки. Вышла одна, Лолой, кажись, звать, и давай орать! А за ней и другая, и третья, а беды-то еще и не видели. А беда, значит, вот какая: висят, за хвосты к конькам крылечек привязанные, над дверями домов коты, окоченелые, с глазами-стекляшками. Висят, на ветру черными и полосатыми мешками качаются... Красота! А на крыше дома мясника сидит себе полностью живая да невредимая Бригитта и лапу вылизывает.       Тут хлопает дверь дома ведьминского, все так и подскакивают. А куница давай хохотать-заливаться, а за ней коты дохлые ка-ак заорут! Хуже, чем по весне, зуб даю! Кидаются соседи с криками несчастных отвязывать, а Селва знай себе смеется, так, что аж галки с верхушек кленов улетели.       Зато боле Бригитту коты чужие и когтем не трогали.