Finita la commedia

Очередной тяжёлый день подходил к концу. Нет, это был не понедельник. Неужели только он может быть тяжёлым? Для кого-то сложен вторник, потому что на работе проходят совещания, для кого-то пятница со сложными и нелюбимыми предметами в школе, а для кого-то и вовсе выходные, в которые предстоит засадить все грядки на даче. Ещё немного и стрелки на часах закончат бежать свой очередной круг. Наконец-то закончится один тяжёлый день, но начнётся другой. Такой же тяжёлый, а может даже более сложный. Кто знает? Для Кати Лавровой тяжёлыми были все последние дни. У неё не было ни совещаний с начальством, ни марш-бросков по пересечённой местности, не было даже "милых" бесед о прогулах, допущенных её орлами. Эти дни были тяжелы не физически, а морально. Сначала мама снова попала в больницу (слава Богу всё обошлось), потом Мишу могли застрелить на квартире одного сумасшедшего фигуранта дела. Но и это только полбеды. К этому жизнь успела её подготовить. Измена Леоновского, предательство подруги. Этого капитан полиции точно не ожидала. Безумно хотелось отвлечься от всех этих проблем, от бесконечных внутренних терзаний, но, видимо, было не суждено. Ни одного нового дела, даже самого маленького и простенького, не требующего особой работы мозга. Работа всегда помогала ей отвлечься от личных проблем, погрузившись в поиски разгадки, Лаврова могла отдохнуть от надоевших мыслей, расслабиться. Даже сосед как назло прервал свой ремонт, не давая повода наведаться в гости и поругаться. Ни единого звука из соседней квартиры: ни стука молотка, ни жужжания дрели. Вокруг царила полная тишина, призывающая в голову надоедливые мысли, которые девушка так старательно пыталась выгнать. Она включала телевизор, пробовала читать, но всё бесполезно. Отвлечётся на несколько минут, а потом вновь погружается в себя, превращая всё происходящее вокруг в фон. Буквы со страниц книжки просто промелькивали перед глазами, совершенно не задерживаясь в голове и не давая смысла. Надоедливый голос из динамиков телевизора превращался в непонятный гул, меняющий звук при появлении рекламы. Раньше, когда Кате было плохо, когда хотелось просто выговориться и найти поддержку, она обращалась к Сашке, лучшей подруге, а сейчас... Сейчас из размышлений Лаврову вырвал пронзительный свист дверного звонка. Чем ближе к двери, тем громче и противнее становился звук. А ведь раньше ей очень нравился "голос" дверного звонка, казался каким-то милым и весёлым, поднимающим настроение. - Кать, открой. Давай поговорим, - молящий голос из-за двери. Этот голос она узнает из тысячи. - Зачем, Саш? Я и так уже всё поняла, - холодный, бесчувственный ответ, будто они никогда и не дружили. - Катюш, пожалуйста, открой. Или ты хочешь поговорить через дверь, чтобы слышали все соседи? Хорошо, я буду говорить про нас с Игорем, про то, что случилось, здесь. Пусть все знают, что я не виновата! - Вострикова отличный журналист и прекрасно знает как уговорить любого человека, даже капитана полиции. Мгновение и дверь квартиры распахнулась. Речи о невиновности, мольбы о прощении. Сашка много чего говорила, лишь бы помириться с подругой, лучшей подругой, знакомой со школы. Да, у неё очень сложный характер, но она действительно очень дорога Саше, очень близка. Катя слушала её слова, но это не мешало ей параллельно думать. Постепенно голос журналистки начал переходить в фон, создавая впечатление, что кто-то просто переключил канал телевизора, прервав речь диктора. Внутри говорили два голоса, разрывая изнутри на две части. Один голос говорил о виновности и невозможности мира, а второй утверждал, что нужно простить, что Сашка ни в чём не виновата. А Катя не знала кого слушать. Не знала, кто прав. - Кать, ну тебе же Леоновский никогда не нужен был, - а ведь она понимала, что подруга права, что он действительно был не нужен. Или стал не нужен? Стал не нужен с появлением того, мысли о котором постоянно вертятся в голове. Мысли о котором мешают заснуть, но помогают открыть глаза на встречу новому дню. С появлением того, с кем просто хочется быть рядом. А ведь она его ненавидела. А сейчас? Что случилось сейчас? Она запуталась. Запуталась сама в себе. Оказывается, распутать сложнейшее дело намного легче, чем разобраться в себе. Катя слушала Сашину речь и с каждым её словом всё больше и больше понимала, что та права. Права во всём. И в том, что ей не нужен Леоновский, и в том, что на проблемы подруги Лаврова не обращала внимания. Катя прекрасно понимала свою неправоту, но боялась, не хотела признаваться даже самой себе. Смелая и отважная капитан на работе, а в личной жизни совершенно другая - трусиха, боящаяся совершить рискованный, но правильный поступок, боящаяся того, что скажут другие. Извинения могли бы продолжаться ещё долгое время, если бы Вострикова не задела больную для Лавровой тему. - Я была уверена, что ты и Нил... - Катя прекрасно знала о способностях подруги выпытывать информацию и совершенно не хотела распространятся о том, в чём и сама ещё не смогла разобраться. Или смогла, но не хочет этого признавать? - Я вообще не понимаю причём тут Нил. Тебе пора. Лаврова горела желанием сесть в полумраке и в тишине в очередной раз постараться разобраться в себе, в своих чувствах. Просто понять, что с ней происходит в последние время, почему изменился мир вокруг. А может изменилась она сама? Видимо сегодня не её день, всё происходит совершенно не так, как она хочет. Рокотов, появившейся на пороге квартиры, разрушил все её планы. - Я так и буду стоять в дверях? - А я вообще не помню, что бы я Вас приглашала, - внутри вновь ожили разногласия, появляющиеся при каждой встрече с ним. Опять огромное желание нахамить, ответить колкостью на колкость, указать на ошибки, которые она необъяснимым образом умудрялась найти. Для них это стало уже привычным общением. Общением, без которого им скучно. Или нет? Может просто так положено по ролям, которые они решили играть друг перед другом и перед окружающими? А, может, и нет. Два моральных мазохиста, которым нравится, когда им плохо? Скорей всего да. Злятся друг на друга, но ничего не меняют в своём общении. Не хотят менять или просто боятся? Боятся потерять хоть какое-то общение, возможность побыть рядом? Они и сами в этом не разобрались, сами не знают ответа на вопрос. Но вместе с тем была и радость. Радость увидеться, поговорить. Пусть даже в язвительном тоне, но поговорить. Просто посмотреть друг другу в глаза, попытаться хоть что-то в них прочитать, хоть какаю-то правду. - В чём же дело? Пригласите! - Нил Александрович! Не поверите, но ваша такая вот бесцеремонность, ну, вовсе не очаровательна, как Вам, наверное, показалась, - опять ложь, ложь самой себе. Она ведь прекрасно понимает, что ей нравится его такая манера входить, бесцеремонно, не стесняясь отсутствия приглашения. Здесь она узнавала себя. С раннего детства Катя любила врываться туда, где её не ждали, и куда совершенно не звали. Может именно поэтому её к нему так тянет? Просто потому, что она видит в нём себя, из-за того, что они очень похожи? Любовь - странная штука. - Да? Но Вам же это нравится, - отличное логическое мышление, навыки психоанализа - это то, что тоже было в каждом из них, что связывало и помогало разглядеть правду за масками, скрывающими всё от посторонних глаз. - Что? С чего Вы взяли? - актёр привык играть свою роль до конца, даже после того, как зритель "раскусил" его и увидел истинное лицо. Раз Катя выбрала для себя роль в этой пьесе жизни, то будет играть её до последнего возможного момента, до финала их спектакля. - А я людей просто хорошо знаю. И Вас уже успел прекрасно рассмотреть и узнать, - мгновение, за которое сказана фраза, кончилось и у Кати не осталось времени не на то, чтобы возразить, даже на то, чтобы что-то подумать. Оказавшись между стенкой и натиском майора, она почувствовала его губы поверх своих. Удары по его спине, попытки вырваться из крепких объятий. Неужели у неё ещё осталось желание сопротивляться? Актёр играет роль до конца. Долгий спектакль наконец-то подходит к концу. Желание сопротивляться и отталкиваться от того, к которому безумно тянет, постепенно уходит. Остаётся лишь наслаждение и радость от происходящего, от того, чего оба так долго ждали. Их комедийный спектакль "Давай достанем друг друга" окончен. Занавес. Весёлые аккорды. Радостные зрители. Finita la commedia