Ты ведь вернешься...

Столица королевства Фиор, город Крокас. Хвост Феи – никогда не унывающая и веселая гильдия. Только из-за её присутствия вся округа шумела, смех не смолкал ни на минуту, вечера после магических игр были наполнены счастьем. Горевать – так вместе, праздновать – вместе, и любое дело по плечу, если рядом друзья. В эту ночь только одному человеку хотелось покоя, тишины… - Мелди… - пробормотал себе под нос синеволосый волшебник и задумался. - А? Ты что-то сказал, Джерар? - Да, сними с меня Узы чувств. - Еще чего! – заявила Уртир, - куда ты собрался?! Мелди, не смей отпускать этого балбеса! - Клянусь, я не пойду никого убивать. - Убивать?! За тобой глаз да глаз нужен. Еще натворишь глупостей. - Клянусь, не натворю – улыбнулся Джерар, - Эрзой клянусь. Он мечтательно стал смотреть вдаль на уже гаснувший необычайно яркий закат. Наступали сумерки, но вдоль горизонта рдела алая полоса. Вокруг костра запорхали мотыльки, а вдали огнями зажегся город. Они манили Фернандеса как тех мотыльков, и Мелди, заглянув ему в глаза, в которых странной магией отражались звёзды, лишь кивнула и розоватое свечение погасло. Джерар накинул плащ Мистгана, бесшумно скрылся. Девушки на полянке переглянулись, но ничего не сказали друг другу. Синеволосый парень наслаждался свободой. Сейчас ему его жизнь казалась чередой затворнических дней: рабство простое, рабство души, рабство сознания – безумие, навеянное темной магией, беспамятство, жгучая боль воспоминаний, тюремное заключение, а теперь и узы, навязанные им же самим самому себе. Что за насмешка? Не пора ли начать заполнять жизнь приятными моментами? Он бродил по улочкам, пьянящий воздух, громкий смех маленьких пабов и трактиров, фонарики…в домах не горел свет – кто не праздновал с шумной компанией, по всей видимости, спал. Но одно окошко небольшой гостиницы для участников игр светилось. Не яркими лампами – свечкой. На подоконнике сидела, прислонившись к стеклу, девушка с чашкой в руке. Она слегка прищурилась, вглядываясь в фигуру. Узнала или нет? Улыбнулась. Узнала. Дверь была уже открыта, Эрза наливала вторую чашку кофе, бегала туда-сюда то за молоком, то за сахаром, то за ложечками для торта. Джерару её действия казались забавными и очень милыми. - Ты почему не со всеми? – спросил он, присаживаясь на подоконник, скинув плащ в кресло. - Не знаю. Сидела, вспоминала, размышляла… - она протянула ему чашку и устроилась рядом. – Осторожно, горячий. - Ага. Я тут подумал, что со мной всё ясно. А как ты жила это время, пока я строил башню, приходил в себя после удара Эфириона, находился в заключении? - Наверное, как всегда. Долго рассказывать, может потом как-нибудь, не сейчас… Но бывало, я слышала твой голос, как во сне, но отказывалась в это верить. – Она склонила голову, и прядь алых волос упала в кофе. - Аккуратно, - Эрза как будто бы очнулась и, вытащив прядь из чашки, смешно прижала её губами, по-женски. Джерар пытался представить, как поступил бы он в данном случае, но фантазия не работала. - Я чувствовал, когда тебе было плохо, и жалел, что не рядом, - ответил он, вытаскивая непослушную прядку из губ и возвращая её на исходное место, пропуская через пальцы. Эрза едва слышно вздохнула. Немного печально, тихонько и счастливо. Джерар наклонился к ней и легко скользнул по губам своими губами, продолжая поцелуй, потерся о её щеку. Точно кот, который уже и не думал, что хозяин вернется, и не верил, что это он, до этого момента, когда таким образом проверил, что все в порядке. Ему нужно было быть предельно осторожным, между ними - чашка с горячим напитком, ещё одна угнездилась у девушки на коленях. А он лишь прижимался своими губами к её глазам, вдыхал аромат волос, морщился, когда волосы щекотали лицо. - От тебя пахнет кофе, - совершенно непонятно зачем сказал Джерар. - Неопровержимое утверждение, - прикрыв глаза, сообщила Эрза. Только сейчас он заметил, какая она сонная и уставшая. Робкое мерцание свечи заявляло, что сейчас вот-вот…и свет погаснет. Пора… - До встречи, Эрза. Спокойной ночи тебе. Спасибо. - Пока… Я буду ждать тебя, Джерар. Ты ведь вернешься. Ты всегда возвращаешься ко мне, чтобы ни говорил.