Уже безумие крылом Души накрыло половину, И поит огненным вином, И манит в черную долину. И поняла я, что ему Должна я уступить победу, Прислушиваясь к своему Уже как бы чужому бреду.
Что ей делать? С маленькой жизнью под сердцем, без денег, без квартиры, без друзей, без любви... Раздавленная... Никчёмная... Не любимая... Глупая... Всё это до жути сложно. И всё это до ужаса просто. Она запуталась. Запуталась в мыслях. Страшные догадки не давали ей покоя.Жалкая никчёмная фейра.
Вот и всё. Быть или не быть? Похоже не быть... Крыша. Ночь. Огни большого города. Высота птичьего полёта. Крыша. Пропасть. Шаг... Пустота внутри. Второй... Пелена перед глазами. Третий... Всё. Сейчас будет конец. Четвёртый... С чистого листа.И не позволит ничего Оно мне унести с собою (Как ни упрашивай его И как ни докучай мольбою. Ни милую прохладу рук, Ни лип взволнованные тени, Ни отдаленный легкий звук — Слова последних утешений.
***
Безумная. Она открыла глаза. Всё расплывается в нечёткой картинке. Минута, вторая. Зрачок наконец сфокусировался и теперь она могла видеть, что происходит. Всё белое. Только на этом пугающем фоне выделяются: дверь, шкаф и тумбочка. «Так вот ты какой, Рай...» - произнесла про себя Василиса. В голову вдруг что-то ударило. Будто тысяча мелких осколков вонзились в мозг девушки. Рыжие волосы спутались и неряшливо ложились на лицо, тем самым неприятно залезая в глаза. Девушка попыталась убрать волосы руками, но эти конечности не послушались хозяйку. Повернувшись Огнева поняла, что привязана к кровати. Только сейчас она почувствовала, как бинты натёрли ей руки. Дверь с противным скрипом отворилась, пропуская мужчину лет сорока. Сам он был не высокий, полнота делала его смешным, как клоуна в цирке. Светло серые глаза излучали доброту и усталость. Седые волосы, которые по видимому раньше были пшеничными, были уложены так, чтобы по максимуму закрыть лысину. Смотрелось это более чем комично и первой реакцией рыжеволосой был смех. Дяденька нахмурившись поправил очки. Его серые глаза перестали гореть тем озорным огоньком. Василиса подумала, что он начнётся гневную тираду, но вместо этого мужчина расплылся в доброжелательной улыбке. Увидев недоумение на лице пациентки, врач вздохнул, и начал говорить: - Здравствуйте. Я ваш лечащий врач - Фёдор Павлович Кривопузко, - раздался смешок. Кривопузко... На самом деле у мужчины в белом халате был очень приятный бархатный голос. Сам по себе голос у его был очень низкий, что на самом деле очень понравилось Огневой. - Вы кстати, юная леди, в психиатрической больнице. Зачем было нужно прыгать с тридцати пяти этажного дома? У вас же только первый месяц беременности, а вы вот так вот... - на глазах у Василисы появились слёзы. Она попыталась скрыть свои страдания, но руки были привязаны и всё было в два раза сложнее. - А чтобы вы сделали, когда вас бросил отец ребёнка, при этом ужасно унизил? Чтобы вы сделали, когда родные брат и сестра на каждом вашем шагу пытаются вас убить, а отцу наплевать? Чтобы вы сделали, когда мать совсем вас игнорирует, а при обществе вообще делает вид, что вы совсем не её дочь?! - Огнева сама не поняла, как перешла на крик. В эту речь она вложила всю свою боль и разочарование. Сейчас ей стало в сто раз легче. - Эм... Извините, я не знал. Зина, пациентке нужен покой! - с этими словами он вышел. В комнату зашла длинноногая блондинка, чем-то похожая на Маришку. Но если приглядеться, можно увидеть, что минимум косметики на лице. Одета она была по простому: джинсы, белая футболка, кроссовки и естественно белый халат. Волосы были просто заплетены в косу, и убраны с лица аккуратной заколкой. Девушка выглядела просто, но со вкусом. Василиса ничего не поняла: раз, и у неё в Вене иголка. А ведь она жутко боится уколов... Всё снова поплыло. Белая пелена перед глазами. Похоже она уснула...Ни сына страшные глаза — Окаменелое страданье, Ни день, когда пришла гроза, Ни час тюремного свиданья.