Был ветер...

Был ветер. Он успевал всюду – потанцевать с кучкой мусора во дворе маленькой бедной гостиницы, развеяв ее по всему двору… повыть в щелях окон, зашелестеть молодыми листьями сирени и подглядеть, что же там под юбками у почтенной пышнотелой кухарки… Ветер был зол и весел, как будто хотел вознаградить себя за дни вынужденного безделья. Давно не получалось у него разгуляться как следует. Тут, кажется, все забыли, какой он? Как он дует из подворотен, срывает с веревок белье? Но без ветра никак, особенно если ты живешь в приморском городе. Свистит ветер – и сердце ноет, и думать получается только о тех, кто ушел в море, и пока не сойдет на причал любимый, не обнимешь его – то и дело чудится в вое ветра беда, а тут ещё и чайки кричат, сердце надрывают. Ветер – это тревога, он не дает забыть о себе, и выматывает, и не дает вздохнуть… А ещё он помогает кораблям вернуться домой. И приносит к берегам косяки жирной вкусной рыбы… И лепестки цветущей черемухи заносит в комнату. Вместе с волнующим горьковатым запахом. Лепестки падают на стол - рядом с исписанным листом бумаги. Лаена Рен, единственная дочь почтенного купца Ширинта, заканчивала писать письмо подруге. «Милая Кати! Я твердо решила уехать, когда узнала, что уезжает мой сосед Ингар – я ведь рассказывала тебе о нем. Сын маминой подруги и неизвестного никому заезжего дворянина, воин и менестрель, добрая душа, несбывшаяся моя любовь… Мне слишком трудно будет оставаться здесь, где всё напоминает о нем, и ходить по улицам, которые станут без него пустыми. Поеду учиться. Куда-нибудь. Мне даже не хватает смелости спросить у Ингара, куда же именно уезжает он сам... Как не хватило смелости признаться в любви. Ну как же, я девушка из приличной семьи, да ещё признаться первой – невместно, неприлично! А теперь уже поздно. Там, в другом городе, всё будет по-другому. Может, и я стану другой…» Лаена отложила перо и подумала: не станет она другой. Останется такой же одинокой и будет прятать застенчивость и неумение обращаться с мужчинами - за личиной равнодушия и хорошего воспитания. Порыв ветра открыл окно и почти вырвал листок с недописанным письмом из-под руки девушки. Слабо вскрикнув, она вскочила – но белое пятнышко уже пересекало улицу, и догнать его не было никакой возможности. «Ну и ладно. Лучше по приезде напишу. Что-нибудь более веселое…» - подумала Лаена и стала прощаться со своей комнатой. Что взять с собой на память? Надо решить… …Ингар Свонт сидел на пристани. Там, где швартовались грузовые корабли, перевозившие лес, пеньку, кожи и другие не самые изящные товары, скамей не было – они были на пассажирских причалах и на соседнем пирсе, где швартовались степенные когги с пряностями, украшениями и тканями. Но до отплытия можно и тут, на бревне посидеть… Главное, что мамин дальний родственник, шкипер Юстин, привезет его в столицу бесплатно! Ингар заплатил бы, но дядюшка был тверд. Из лабиринта улиц за спиной прилетел порыв ветра – он задрал вверх хвост чайки, присевшей на крышу сарая, закружил в воздухе скорлупки орехов… и принес листочек бумаги. Который, кружась, упал прямо на колени молодому человеку. «Кати, надеюсь, ты ещё помнишь Лаену Рен?» - прочел он сверху и задохнулся. Читать было ни в коем случае нельзя. Не прочесть тоже было невозможно… Милые, круглые буквы с красивыми росчерками… Один раз он видел ее почерк – расписка за книги, взятые в городской библиотеке. Тогда Ингару повезло – он смог украсть листочек так, что библиотекарша не заметила. Всё равно бы она его выкинула, ведь Лаена вернула книги вовремя! А потом он потерял листочек… так было жаль. Когда Ингар дочитал письмо, щеки его пылали, а сердце бухало так, словно он раз пять взобрался на городскую пожарную каланчу, причем без отдыха. Каким же он был дураком! - Я вернусь, дядя! – крикнул юноша пожилому моряку – тот, занятый подсчетом взятых на борт продуктов, только кивнул. … Лаена сидела в кресле, думая о том, как пусто стало в комнате без горшков с цветами – ну ничего, у соседки им будет даже лучше, там солнца больше. Кажется, всё… И в это время послышались шаги. - Ты ведь поедешь со мной в столицу? Ты же хотела учиться… - спросил Ингар, стремительно теряя решимость при виде вскочившей с места Лаены. «Боги! Я дурак! Неотесанный болван! Разве так начинают! Я же не сказал ей, как хотел… как мечтал…» - Я поеду… с тобой. Куда угодно, - тихо сказала девушка, не поднимая глаз. Впрочем, ей уже не было нужды поднимать их – Ингар целовал заплаканные глаза, и губы, и пахнущие травами волосы… А юный ветер радостно играл колокольчиками в саду детского приюта. Вызванивалась мелодия, и малыши смеялись. У них всё было впереди. Ветер мог лететь дальше... Он сделал то, что хотел.