I love you, mom.

От лица Каи.

      Я уже битых полчаса стою на кухне и пытаюсь вести себя как можно естественней и непринужденней. Я прекрасно знаю, что Лана отлично готовит, но у меня, мягко сказать, плохо получается. Миссис Рейнбоу все время крутится возле меня, задавая всякие вопросы из жизни. Я чувствую себя, как на бомбе, которая вот-вот взорвется, если я неправильно отвечу. А это точно может случится, так как Сара спрашивает о том, о чем, наверное, даже не знает ни Калум, ни Клиффорд.       - Я думаю, это нужно посолить, - холодно говорю я, делая строгое лицо. Лана была сдержанной и спокойной, а я не хочу провалить задание, поэтому буду вести себя схоже.       - О, мне кажется, курица в духовке уже почти испеклась, - Рейнбоу пропускает мои слова мимо ушей и приближается к плите, открывая крышку духовки. По ногам сразу идет тепло, и кухня заполняется приятным ароматом. Со всеми этими подготовками и стрессами я мало ела, поэтому голод меня скоро убьет.       Выхожу из кухни, объясняя, что мне нужно в туалет. По пути снимаю фартук и бросаю на стол, замечая, что положение Майкла почти не изменилось со времени, когда я в последний раз его видела. Все та же приставка в руках, все то же безучастное выражение лица и легкий напряг, так как, как он объяснял, игра сложная.       - Калум где? - спрашиваю я и слышу, как в соседней комнате отвечает его голос. Кажется, он говорит по телефону. Через секунду его голос прекращается, и я думаю, что разговор окончен. Прохожу в сторону туалета и слышу оглушительный треск. В долю секунды телефон, который находился у Худа в руке, оказывается впечатанным в стенку. Он разлетается на куски, а Калум резко садится на колени, закрывая голову руками.       С испугом тут же прибегают к парню, но не решаюсь сократить расстояние между нами даже до одного метра. Парень сидит на коленях на полу и трясется. Не могу понять, что случилось. Мне кажется, что он или смеется, или плачет, либо сошел с ума.       - Кэл? - осторожно произношу имя парня, и он тут же резко поднимает голову.       - Убирайся! К чертовой матери, чтобы я тебя не видел! - кричит он, и это просто срывает мне голову. Этот крик похож на истерику намного больше, чем на злость. В одно мгновение я спускаясь по лестнице на первый этаж и застаю Клиффорда уже стоящим возле дивана. Он даже остановил игру.       - Что, черт возьми...       - Иди туда, Майк, - тихо говорю я и тяжело сажусь на диван. Клиффорд поднимается на второй этаж. Спустя одну минуту, я слышу какую-то ругань, но в основном голос Худа. Майкл, кажется, пытается привести парня в себя. Я не знаю что должно произойти, чтобы Калум вел себя подобным образом. Поджимаю ноги под себя, обняв руками колени.       Из кухни выходит миссис Рейнбоу с озадаченным выражением лица. Я напугана, и она видит это.       - Что произошло? - спрашивает она, а я пожимаю в ответ плечами. Она уже собирается идти к лестнице.       - Не нужно. Они разберутся сами, - останавливаю Сару, она понятливо Кивает и идет обратно к кухне.       - Там все в порядке? - озабоченно спрашивает она, и я многократно киваю. На самом деле - нет, все очень херово.       Проходит более десяти минут, и я слышу голоса уже немного ближе. Оборачиваюсь и вижу, как Калум спускается по лестнице, а за ним идет Майкл. Худ очень встревожен и явно зол. Я могу предположить все, что угодно, но лучше не буду делать поспешных выводов.       - Калум, ты... - начинаю я, но тот рукой показывает мне заткнуться. Его вид оставляет желать лучшего. Глаза красные, а лицо опухло. Он... плакал?       - Майкл, что случилось? - шепотом спрашиваю я, когда Калум отходит в кухню. Видимо, чтобы сказать что-то Саре.       - Кая, это, конечно, не твое дело, но... в общем, Дита мертва.       Это звучит, как гром среди ясного неба. Слишком громко, неожиданно и пугающе. Дита? Мы никогда не находили с ней общего языка, но сейчас у меня что-то защемило в груди. Мне тяжело дышать, но я не хочу плакать, это какое-то другое чувство. Жалость. Мне жалко Калума, ведь он, как я видела, любит ее. Любил...       Через три минуты из кухни выходит все такой же сердитый Худ и направляется быстрым шагом к двери. Клиффорд без слов следует за ним, и они выходят на улицу. Я не могу остаться дома одна, так как полностью все испорчу. Я не могу думать сейчас ни о каком преображении, так как в голове крутятся мысли о Мишель.       - Черт, Майкл, - я вскакиваю с дивана и пытаюсь догнать их. Мне нужно поехать с ними, ведь сама все хочу увидеть своими глазами.       - Твою мать, Кая, свали отсюда! - охрипшим голосом пытается накричать на меня Калум, и я уже чувствую, что проиграла и отправлюсь сейчас на диван.       - Кэл, она не причем, - говорит к моему удивлению Клиффорд, - садись назад.       Я тут же следую его приказу и стараюсь не замечать раздраженно взгляда Калума на себе. И мне льстит, что Майкл сейчас так поступил.       - Ты можешь ехать быстрее?! - в который раз говорит Калум, но Майкл остается спокоен.       - Я не буду рисковать своей шкурой ради дела, на которое ты уже не опоздаешь, - равнодушно отвечает Клиффорд и не сводит взгляда с дороги. Он и прав, и не прав одновременно.       Я только сейчас вспоминаю, что мы оставили маму Ланы одну в доме. А если она найдет фото настоящей Ланы? Или, того хуже, пойдет в ее комнату, откроет дверь ключом, что лежит всегда под небольшим ковриком...       - Только не сходи с ума, Кэл, - говорит Майкл, притормаживая. Он ищет место для парковки.       - Она мертва! Ты понимаешь?! Хотя, стой, ты же ничего не понимаешь, что значит любить! - Калум смеется, что является доказательством большого потрясения. Он уже не управляет эмоциями.       - Катись к черту, Худ - огрызается Майкл, но не так, что б со злости.       Калум быстро выходит из машины, не закрыв за собой дверь.       - Подождем минуту и за ним, - командует Клиффорд, критично постукивая пальцами по рулю.       - Л-ладно...       - Ты в порядке, сучка? - последнее слово звучит как-то ласково, что меня напрягает.       - Вроде как. Зря мы оставили Сару дома одну...       - Не мы, а ты. Нужно было думать своей рыжий бошкой, когда в тачку садилась.       - Ты разрешил, - упрямо говорю я, и Майкл мрачно усмехается.       - Я могу разрешить тебе что угодно, Кая, но ты должна понимать, что это предоставление выбора, а не приказ.       Я иду позади всех и смотрю Клиффорду в спину, который не может оставить в покое камешек, пиная его перед собой. Меня всю трясет и я чувствую, как холодный ветер дует мне в спину, еще больше накаляя атмосферу. Дита мертва... Как такое вообще могло произойти? Почему ее убили и, самое главное - кто? Кому понадобилось забирать жизнь у этой девушки? Я хоть никогда ее не любила, как человека, но сейчас мне чертовски жаль ее и Калума.       Фигура Худа, идущего быстрее всех, скрывается за входными дверями отеля. Я стараюсь не отставать от них, но это получается крайне трудно с моим шагом.       - Дэвис, если мы тебя взяли с собой, то, пожалуйста, попытайся не плестись сзади, как маленький ребенок. - Клиффорд, видимо, потерял камешек из поля зрения, поэтому сейчас начал разговор со мной. Как ребенок? Что, простите? Почему все парни, с которыми я когда-либо общалась, приравнивают меня к детям? Я, конечно, понимаю, что мои умственные способности не слишком развиты, но, по крайней мере, я могу здраво соображать и рассуждать, что, кажется, не присуще человеку, не достигшему хотя бы шестнадцати лет. Короче, меня это слишком раздражает в последнее время, но сейчас я не настроена на то, чтобы ссориться с кем-то. За последние дня два произошло слишком много того, что могло повлиять на мое настроение и состояние в общем.       - Отстань, - я увеличиваю скорость перемещения и оказываюсь на одном уровне с Майклом.       - Отстань, - передразнивает меня Клиффорд, и я с трудом сдерживаю себя, чтобы не отпинать мерзавца. Конечно, все, что случилось с Мишель - очень грустно, но я еще не до конца прочувствовала весь ужас ситуации и поэтому могу поддерживать положительный, если можно так сказать, настрой.       - Не лезь в толпу и не задавай глупых вопросов. Кэл разберется, а мы только сопровождаем его, ты это понимаешь? - уже серьезно говорит Майкл, и я киваю с силой стиснув зубы.       - Я не дура, - все же огрызаюсь, и Майкл недоверчиво на меня косится.       - Ну, я даже боюсь не поверить тебе на слово, - шипит он и ускоряет шаг.       Мы подходим к номеру с открытой дверью. С дверным замком работает какой-то человек, мы останавливаемся возле него, и я из любопытства заглядываю внутрь.       На Худе лица нет. Кажется, он вот-вот готов убить кого-то, а затем, разрыдаться. Он старательно избегает взглядом комнату, где находится большая кровать. Калум даже встал спиной к этой комнате. Наверное, трудно находиться там, где недавно был с любимым человеком, а спустя несколько суток или всего сутки - узнаешь, что он мертв.       По спине пробегает холод, отчего я слегка вздрагиваю и вздыхаю. Бросаю взгляд на Майкла. Этот придурок рассматривает свои кроссовки, словно мы здесь снимаем семейную комедию, а не узнаем детали и причину смерти девушки Калума.       - Прояви сочувствие, мудак! - я не могу не сказать ему этого. Майкл тут же поднимает раздраженный взгляд на меня, однако в его глазах, помимо злости на меня, есть еще и тревога вперемешку с сочувствием. Все-таки, он что-то да чувствует в данной ситуации.       - Мы можем показать вам только запись видеонаблюдения, которое ведется в коридорах гостиницы, - слышу голос одного копа, который ведет разговор с Худом. Калум потирает рукой переносицу, закрыв глаза, после чего устало кивает. Они оба проходят в соседнюю комнату, холл. Ведь до этого стояли в маленькой прихожей.       Смотреть со стороны и чуть ли не втихую - невыносимо, поэтому я смело прохожу в номер и иду в холл, где уже сидит Калум и коп, загружающий на ноутбуке видео. Майкл заходит вслед за мной.       Коп перематывает съемку как раз до момента, когда в номер заходит какой-то человек, предположительно, женщина.       - На часах мы видим, что пробыл гость у убитой совсем недолго. Одиннадцать минут и сорок восемь секунд, - поясняет мужчина и воспроизводит видео дальше.       Перематывает до момента выхода посетителя из номера и ставит показ в обычный режим.       - Стоп! Верните назад, - громко говорит Худ, даже немного привстав со стула.       - Сколько? - спрашивает коп, перематывая.       - Вот. Стоп, - останавливает Худ, и видео идет заново от этого момента.       - Пауза, - командует Калум и присматривается. Ладно, если еще Худ не успел заметить, но я...       - Это она! - практически вскрикиваю эти слова и отхожу от стола с ноутбуком ровно на шаг. Калум опускает голову на свои ладони, потирая лицо.       - Вы узнали этого человека? - обращается ко мне коп, и Майкл тут же вступает в беседу.       - Я думаю, вам обо всем расскажет мистер Худ, - сухо говорит Клиффорд и грубо, за локоть, тащит меня к выходу из номера.       Когда мы отходим на безопасное расстояние от посторонних ушей, Майкл отпускает меня и рукой прижимает к стене.       - Дура, а теперь вспомни, на кого ты в данный момент похожа больше, на Рейнбоу или на Каю Дэвис?!       Я этого не замечаю, но, мне кажется, что мои глаза лезут на лоб оттого, что говорит мне Майкл. Я совершенно с этими делами забыла о том, что сейчас я полная копия Ланы, даже манеры поведения и походка, которая так видна на записи. Меня бросает в холод, а потом я резко чувствую прилив жары к моему телу. Дыхание будто останавливается, и я смотрю прямо в глаза Клиффорду, который всем своим видом говорит, как же я ему надоела и что он видит во мне полную идиотку.       - Дошло? - шипит Майкл и, отстранившись от меня, идет вперед. Я прикладываю руку ко рту, но в ту же секунду понимаю, что мне больше нельзя здесь находиться. В любую минуту один из копов может заметить полное сходство меня с записью на пленке и засадить за решетку за убийство. Ну, или в психушку, где мой клон уже был.       - Майкл, черт тебя дери, - на каблуках я не могу нормально идти, поэтому через каждые десять шагов я выкрикиваю имя парня, чтобы призвать его к тому, чтобы шел помедленнее.       Мы выходим на улицу, и я неуклюже спускаюсь по ступенькам, все еще пребывая в шоке. Эта ситуация настолько породила во мне страх, что я теперь боюсь попадаться на глаза даже обычным людям, которые столпились у входа в гостиницу, чтобы посмотреть, что же здесь случилось. Я уверена, что большинство из них - постояльцы, которых попросили как можно быстрее покинуть здание из-за экстренной ситуации.       - Ты должна быть умнее в следующий раз, Кая. Твою задницу сейчас никто прикрывать не будет. Люк - уехал, Эштон-подкаблучник - хер знает, где его носит, Калум - ему сейчас уж точно не до тебя, да... ему вообще никогда до тебя не было. - Заканчивает свою мысль Клиффорд, но забывает упомянуть в своей речи еще одного мудака.       - А как же ты? - я не уверена, зачем именно я это спросила, но мне интересно знать ответ. Что-то слишком давно я не слышала, как меня посылает Майкл.       - Охо-хо-хо, Дэвис, зачем ты спрашиваешь то, на что знаешь точный ответ? Мне всегда было похуй на твое существование, поэтому сейчас уж точно ничего не изменилось, - говорит Клиффорд, но мне какого-то хера не хочется верить, что он отвечает правду.       Мы подходим к машине, и Майкл задерживает на мне взгляд.       - Что?! - спрашиваю я, и он усмехается.       - Марш на заднее, тогда тебя точно никто не заметит.       С глубоким недовольством я открываю заднюю дверцу машины.       - Мы будем ждать здесь Худа? - задаю вопрос, и Майкл смотрит на меня через переднее зеркало.       - А ты предлагаешь махнуть на Гоа?       - Не время для шуток, Майкл!       - Вот именно, Дэвис. Мы ждем Кэла, затем я не знаю что. Попытаемся не сдохнуть...       Спустя двадцать минут, Худ все-таки выходит из отеля, но в компании копа и направляется к патрульной машине.       - Что еще за херня? - задумчиво произносит Майкл, что заставляет меня осмотреться.       - Почему он с копом?       - Хороший вопрос, Дэвис, но я рассчитывал услышать ответ, однако как и всегда не удивлен, что ошибся в тебе...       - Бля, Майкл!

От лица Майкла.

      Сидеть в одной тачке с откровенно тупой девицей - слишком дерьмовая работенка. Если она не ноет, то обязательно творит какую-нибудь хуйню, а если не творит, значит, вот-вот заноет.       В данный момент Дэвис сидит на заднем сидении и пытается понять что к чему, хотя ответ очевиден. Наблюдаю за тем, как Кэл садится в тачку копов, завожу мотор. Это чертовски неприятный день.       - Сиди тихо, - на всякий случай приказываю ущербной и еду за тачкой копов. Это не слежка. Просто нужно знать, в какой именно морг направляется Худ для проведения опознания. Не понимаю, зачем нужна эта процедура, ведь и так ясно, что убитая - Мишель. Кая снова надулась и пытается строить из себя адекватную, что очень скверно выходит. Проще научить акулу целоваться, чем научить Каю Дэвис быть нормальной. Дебилизм уже в крови. Чертовы гены. Хотя, когда она под градусом, то ведет себя куда лучше. Нет никаких придурей. Смотрю на нее и не узнаю в ней ту девушку, которую целовал около суток назад.       Так, пора избавиться от бреда в голове.       - Хэй, ты там не сдохла? А то молчишь...       - Иди нахер, Майкл, сам просил не высовываться, поэтому я молчу, - огрызается она и, черт возьми, мне нравится ее сучий нрав.       - Кстати, если нечем заняться, советую подумать о том, как будешь объяснять все своей "новой маме". И мне будет интересно посмотреть на вашу беседу, если она в доме найдет фотки Ланы...       - Ты сказал, что это мой выбор, ехать или нет!       - Да, но мозг свой крошечный подключать иногда надо, ущербная.       - Закрой рот, мудак.       Ее лицо, наверное, никогда не становится веселым, когда рядом я, так как сейчас она сидит с таким выражением, будто достанет из сапога нож и воткнет мне его в горло. Причем потом высунет и сделает разрез от уха до уха, чтобы было наверняка.       - Сама такая, - что ж, будем играть по ее правилам, а то есть - не сдаваться, пока твой соперник сам не откажется от борьбы. Ничего, что сейчас я был похож на мальчика из детсада, которого обидела какая-то сука, зато Каю это завело не на шутку.       - Боже, ты хоть когда-то затыкаешь? Мне надоело уже слушать тебя. Так ладно, если бы ты еще что-то информативное рассказывал, а так твой скудный словарный запас может выдать только маты, обращенные ко мне.       - Ого, какие ты слова знаешь. У Калума научилась? Он тоже всегда тушит меня тем, что начинает умничать. Сучка, - я сдерживаю себя, чтобы не заржать, потому что Кая и вправду выглядит, как обиженный ребенок, готовый вот-вот заплакать.       - Да пошел ты, дегенерат, - она достает из сумки наушники и втыкает их в телефон. Скотина. Мы еще не закончили. Смотрю в зеркало заднего вида и вижу, что она показывает мне фак.       - Я все равно выиграл! - кричу я, в надежде, что она услышит сквозь наушники. А хотя, почему это вдруг она может слушать музыку, а я нет? Тянусь одной рукой до магнитолы и включаю радио. Что-то из попсы. Черт. Мне не нравится это слушать, но вижу, что Кая начинает быть раздражительной. Усмехаюсь и нажимаю на кнопку, чтобы увеличить звук. Мы должны наслаждаться музыкой на полную, а не довольствоваться малым. Отметка на дисплее доходит до шестидесяти четырех, и этого вполне достаточно, чтобы я смог оглохнуть. Думаю, я помешал Дэвис слушать ее поганый музыкальный вкус.       - Сука, выключи это! - я вижу только то, что ее губы шевелятся, но нихуя не слышу.       Мы мчимся за полицейской машиной, и я даже не разу не попытался ее обогнать. Мне всегда было интересно, каково тем людям, которых сажают за решетку из-за того, что они попытались поехать быстрее, чем копы. Наверное, так делают только крутые чуваки со стальными яйцами, так как мне страшно такое вытворить.       Я все-таки поддался этой сучке и выключил радио, от которого у меня начала болеть голова. Да, попса это все таки не мое. Не понимаю, как ее можно слушать. Мы подъезжаем к центральному моргу - самому огромному в нашем городе, и я пытаюсь припарковаться как можно осторожнее, чтобы не поцарапать тачку, в которой ехал Худ.       - Приехали?       - Нет, за хавчиком притормозили. Не выходи из машины, я скоро, - говорю полоумной и открываю дверцу тачки.       - Я с тобой!       - С каких пор ты говоришь это мне? - я ехидно улыбаюсь, и это заставляет Каю смутиться.       - Почему мне кажется, что ты перестал быть тем гребанным психом?! Меня пугает это...       - Меньше слов, Дэвис, - блокирую двери, чтобы маленькая сучка не выбралась из тачки никаким образом.       Кая бесит меня тем, что начинает с подозрением присматриваться к тому, что я меньше стебу ее с ненавистью. Когда вернется Люк и снова будет трахать ее по ночам, после чего она будет ходить спокойная и добрая - я успокоюсь и снова смогу нормально дышать. Я смогу не чувствовать постоянно поблизости запах ее духов, мне не придется постоянно ее выслушивать и быть рядом.       Захожу в одноэтажное здание и почти теряю из виду Худа и копа, который сопровождает его. Приходится ускорить шаг, чтобы догнать.       - Все нормально, это мой друг, - тут же поясняет Калум офицеру и равнодушно смотрит на меня.       - Ты как? - глупо задавать ему этот вопрос. Сейчас он пошлет меня нахер.       - Включи свой мозг, - сухо говорит в ответ Кэл, и я решаю заткнуться. Пара подписей на каких-то бланках, и мы заходим в самое скверное место в этом городе. Я уже чувствую эту вонищу. Блять, не завидую Калуму, ведь теперь его девушка будет вонять и тухнуть точно так же, пока ее не зароют в земле, и она не начнет разлагаться...       Нас подводят койке, на которой лежит тело закрытое простыней и пленкой. Из-за угла выходит мужчина в белом халате, главный по трупам, и осматривает нас с Кэлом с ног до головы.       - Так, значит, сейчас я открою вам ее лицо, и вы скажете, она или нет. Сценарий стандартный. И попрошу воздержаться от слабонервных реакций, - спокойным и каким-то умиротворенным голосом говорит док, и даже мне, блять, становится не по себе. Калуму сложнее...       - Все готовы? - спрашивает док, и создается впечатление, будто мы не в морге, а в парке аттракционов и сейчас будем кататься на американских горках. В общем, его вопрос не очень уместен хотя бы потому, что еще больше тоску навеивает и некий страх перед тем, что сейчас случится.       Калум коротко кивает, а я остаюсь стоять неподвижно, так как мой голос все равно здесь не имеет власти. Так, что-то мне начинает хереть. Я никогда не боялся вида мертвого человека, но сейчас я ощущаю приступ рвоты, который возможно вырвется наружу очень скоро. Хотя, наверное, не боялся, так как не разу не видел его вживую, вот так, прямо перед собой.       - Смотрите. И да, я сильно сочувствую вам, если это окажется та девушка, за которой вы приехали, - не унимается нагнетать доктор, и мне уже хочется его ебануть чем-то тяжелым, чтобы он заткнулся. Калуму и так нихуево сегодня досталось за день, а еще этот ебырь сбоку что-то пытается лезть со своим сочувствием.       Лицо Худа вмиг меняется, когда он смотрит на Мишель, безжизненно лежащую на металлическом, холодном столе. Он прекрасно понимает, что она больше не сможет дышать, улыбаться, проводить с ним ночи, но он держится. Изо всех сил, и я это вижу. Кости на кулаках стали настолько видны, что, казалось, кожа на них вот-вот порвется. Я боюсь только за то, чтобы Калум не сорвался сейчас и не отпиздил тут всех.       Глаза Худа мгновенно краснеют и кажется, что он вот-вот даст волю слабости, но этого не происходит. Он медленно кивает и отходит от стола.       - Да... - шепчет он и тут же выходит за дверь. Я подавливаю в себе жуткое желание очистить желудок и практически бегу за другом. Выхожу в коридор и вижу, как Калум до крови разбивает кулаки об стену и практически загибается от боли, которую чувствует внутри. Не решаюсь подойти к нему близко, ведь знаю, что получу. Худ в данный момент не может себя контролировать и...       - Твою мать, Кэл, остановись, - говорю я, когда вижу не просто покрасневшие царапины на костяшках, а полноценную кровь. Я не знаю, что делать в подобных ситуациях, ведь уверен, что вел бы себя также, как ведет себя Калум, и ни за что не позволил помешать мне.       - Ее нет! - кричит Худ и быстрым шагом выходит из здания.       Иду следом, но тут меня останавливает уже знакомый патологоанатом.       - Я начал только что проводить первичный осмотр и нашел это. Разумнее всего передать это полиции, но, я думаю, что вы сами это сделаете, - док передает мне скомканную бумажку.       - Она была во рту убитой, - добавляет он, когда я уже крепко сжал сверток в руке. Ну что за дерьмо?!       Бросаю короткое "спасибо" доку и бегу за Калумом. Хуй знает, что он может натворить в таком состоянии. Я не хочу, чтобы он, пытаясь найти правду, сам сел за решетку по глупости.       - Калум, твою мать, - друг идет слишком быстро, он практически бежит, не замечая ничего вокруг. Мы оказываемся на улице, и Худ подбегает к мусорному баку. Думаю, я знаю, что он будет сейчас делать. Раз незаконно бить живых людей, он будет это делать с неодушевленными вещами. Мусорка с грохотом падает на землю, когда нога Калума со всей силы касается ее. Он продолжает с ярость колотить железяку, не обращая внимания на людей, которые, проходя мимо, странно косятся на него. Показывая им, что все предельно нормально, я не спеша подхожу к нему. Не хочу оказаться на месте мусорного бака, если честно.       - Калум, пошли. Сейчас заведующий морга выйдет и позвонит в полицию за то, что ты нарушаешь общественный порядок, - более тихо говорю ему я и тяну за локоть к машине. Мы припарковались слишком далеко, поэтому нужно быстро прийти к ней, чтобы нас реально не замели.       Я умудряюсь тащить Худа без применения грубой силы. Справедливо будет, если скажу, что он идёт сам и послушно. Ничего не говорю другу, потому что его сознание сейчас где-то далеко и... Чёрт возьми, за что ему это?!       Открываю перед Кэлом дверцу тачки, и он мирно садится. Подозрительно. Наверно, вытряхнул свой пыл на мусорный бак. Обхожу машину и сажусь на водительское. Через зеркало бросаю взгляд на Дэвис. Она заинтересованно смотрит на Худа, затем на меня. Уверен, ждёт подробного рассказа. Не тороплюсь заводить авто и разворачиваю гребаную бумажку, что побывала во рту трупа. Мне везёт. Может, вечерком сгонять в рулетку?       Худ как бы выходит из транса и фокусирует взгляд на клочке бумаги.       - Что это? - каким-то безжизненным голосом спрашивает он, и я пожимаю плечами.       - Наверно, прощальная записка от Мишель, написанная рукой... убийцы, - я не хочу произносить имя Ланы вслух.       Худ резко вырывает лист из моих рук и практически рвет его на две части.       - Твою мать, ты...       - В полночь на заброшенном складе за городом. Ей нужна Дэвис.