Подарок для Короля

Французский квартал горел множеством огней. Тысячи людей праздновали день Зимнего солнцестояния. Сотни вампиров, оборотней и ведьм праздновали ночь Великой Битвы. Семья Майклсонов празднует день, когда сто лет назад они покорили французский квартал, поставив на колени всех сверхъестественных существ. На балконе старинного особняка стоял признанный Король Нового Орлеана, с высоты обозревая простирающееся на много миль вокруг празднество. Желто-красные цвета соседствовали с чернотой ночи, наполняя этот день яркостью огня, напоминая о реках крови, что были пролиты непокорными. Напоминая о Великой Битве, в которой победил Он. Великий и ужасный. Тот, кого боялись. Тот, кто не прощал и не давал второго шанса. Клаус Майклсон обозревал свои владения, вспоминая каждую деталь последней битвы за Новый Орлеан. Бурбон в стакане казался безвкусным, а огни праздничных фонарей не шли ни в какое сравнение с яркостью воспоминаний о кострах, на которых горели те, кто выступил против его семьи. Сегодня с ним были все, кто был ему дорог. Старший брат обнимал Королеву Оборотней, любуясь красотой заката. Младшая сестра заканчивала последние приготовления к балу для избранных, который состоится с наступлением ночи в павильоне Королевского Дома. Его дочь весело смеялась, строя глазки новому главе клана ведьм – сыну Великой Женевьевы. Эта ведьма в памятную битву встала на сторону семьи Первородных и сейчас чтилась как спасительница ведьм Нового Орлеана. Вся его семья была дома, кроме одного члена великого клана Майклсонов. Ночь накрыла город непроглядной тьмой, где-то громыхали раскаты грома, а в павильоне Королевского Дома царило веселье. Пары в вечерних туалетах танцевали, кружась в отблесках множества свечей. Сильнейшие существа этого города, держащие власть в своих руках на протяжении ста лет. Сильнейшие, могущественнейшие, опаснейшие. Не танцевал лишь один. Клаус – Великий и Ужасный Король Нового Орлеана наблюдал за весельем с каменной балюстрады. Боль от того, что не пришел единственный, кого он ждал весь день этого праздничного безумия, глухо давила на грудную клетку. Единственный член семьи, который покинул Новый Орлеан, покинул дом и семью. Его сын так и не появился на юбилейном балу. Сын, чье рождение не предсказывали и не боялись. За его жизнью не охотились ведьмы, не увидев его за магической силой сестры-близнеца. Они родились за несколько лет до Великой битвы, став для Клауса надеждой и верой. Он сделал невозможное, сплотив Новый Орлеан и растерзав врагов в клочья. Он поставил весь сверхъестественный мир на колени, повергнув противников в бегство. Только ради них. Его дочь до сих пор была с ним. Рожденная, чтобы продолжить магический и волчий род, она была воплощением воли и силы, яркости и упрямства. Она с прирожденной грацией несла на своих плечах тяжесть дипломатии и кровавость казней. Она была истинной принцессой Нового Орлеана, с достоинством носившей корону и впитавшей в себя жестокость этого мира. Его сын уехал почти десять лет назад. Он родился с необычайным даром, с которым не мог справиться никто. Он был целеустремленным, талантливым ведьмаком, с легкостью обращавшимся в волка в любое время дня и ночи. Он был вампиром, в чьем сердце жила искренняя вера в любовь и человечность. Он был слишком похож на Клауса, воплощая в себе чистоту сердца мальчишки, убитую когда-то его жестоким отцом. Бокал с коричневатой жидкостью, уже далеко не первый за этот длинный день, был полупуст, когда блеск свечей внезапно потух, мгновенно вспыхнув в несколько раз ярче. Музыка стихла, пары расступились, образуя проход к центру павильона. По нему шли трое. Двое мужчин в черных фраках, смотрящие прямо в глаза Короля Нового Орлеана. И девушка, склонившая свою голову так, что её лицо не было видно никому. Её тонкую фигуру облегало длинное белое платье, сверкающее в пламени свечей тысячами искр. Её светлые волосы были уложены в высокую прическу с несколькими выбивающимися волнистыми локонами. Её руки в высоких атласных перчатках покоились на открытых ладонях сопровождающих её мужчин. Бокал в руках Клауса разлетелся на тысячу осколков. Его взор не отрывался от необычной процессии. На губах мужчин появилась торжествующая улыбка, подчеркнутая мягкими, насмешливыми выражениями глаз. Клаус не мог двинуться с места, словно прикованный невидимой силой. Легкий ропот прошел по толпе приглашенных гостей, но и он стих, как только необычная троица остановилась в центре зала. - Прости меня за опоздание, отец, - заговорил первый мужчина, столь похожий на Клауса, склоняя голову в почтительном поклоне. - Боюсь, это моя вина, - вторил ему второй мужчина, больше похожий на подростка, даже не смотря на потрясающий вечерний наряд. – Дорога с той стороны была не легкой, брат. - Коул… - произносит одними губами Клаус, медленно сходя по лестнице. – Хенрик… - Прошу считать это моим подарком в день столетия Великой Битвы, отец, - говорит отступая в сторону, но не отпуская руки девушки, Хенрик Майклсон. - Прошу считать эту встречу нашим подарком ко дню воссоединения семьи, - произносит Коул Майклсон, зеркально повторяя движения племянника. Девушка, чье лицо до сих пор не видно, медленно склоняется в реверансе, по-прежнему поддерживаемая двумя Майклсонами. Клаус замирает в нескольких шагах от неё, его сердце перестает биться от необъяснимой тревоги. Сотни свечей гаснут, а огненные мотыльки образуют вокруг пары небольшой круг света. Улыбающиеся мужчины отходят от девушки, которая резко вскидывает голову. Голубые глаза встречаются с зелеными, и весь мир перестает существовать. В нем остаются лишь двое, которых освещают сотни порхающих мотыльков. На лицах Коула и Хенрика играют счастливые улыбки, они передают руки девушки в дрожащие ладони Короля Нового Орлеана. Хлопок в ладоши заставляет музыкантов играть, и пара, уже названная самой красивой парой бала, медленно покачивается в такт древнему вальсу. - Керолайн… - шепчет Клаус, словно не веря в то, что потерянная и забытая давно любовь может стоять перед ним. - Тшшшш, - девушка кладет палец на его губы, заставляя замолчать. – Сегодня не нужны слова. Губы девушки медленно касаются губ первородного гибрида, заставляя его остановить танец. Так они и стоят посреди павильона. Танцующие вокруг пары, мерцающие во тьме магические светлячки, тихая музыка, заполняющая все пространство вокруг. И двое сверхъестественных существ, нашедших друг друга. - Я же говорил, что у нас все получится, - Хенрик салютует бокалом с виски своему дяде, недавно воскрешенному им из мертвых. - Да, ради такого стоило вернуться с той стороны, - отвечает Коул, приветственно махая старшему брату, пробирающемуся к ним с другой стороны павильона. – И она это заслужила. - Ну, воскресить тебя было её идеей, - Хенрик задорно улыбается, одним движением руки запуская в воздух тысячи бабочек с горящими крыльями. – Она многое пережила, чтобы привнести в мир Нового Орлеана мир и покой, хоть он об этом и не догадывается. Она способна сделать отца счастливым. - Ты, как всегда, прав, племянничек, - Коул рассматривает порхающих бабочек. – Твоя любовь к театральным эффектам у тебя от отца. - Иначе конец этой более чем столетней истории не был бы так красив, - с улыбкой смотря на отца, отвечает Хенрик. – У каждого Короля должна быть своя Королева. - Ты стал моей последней любовью, пусть для этого и потребовалась вечность…