Орхидеи

Он ненавидел свадьбы с самого детства, но сегодня это чувство куда-то пропало, будто его и не было. - Джим! - Еще секунду, Боунз, еще одну секунду, - Джеймс Кирк в сотый раз поправляет галстук-бабочку (который он. кстати, тоже ненавидел) на шее и смахивает невидимые пылинки с плеча. Новехонький костюм, какие он видел только на обложках старых, считай, древних журналов, сидел на нем как влитой, но мужчина все равно чувствовал себя не в своей тарелке. И тут уж дело было вовсе не в костюме. Раздался стук в дверь. Отрывисто, четко, и явно раздраженно, Маккой давал знать о том, что если они не поторопятся, то точно опоздают. Джим вздохнул, в последний раз пригладив непослушные светлые волосы ладонью перед зеркалом, и распахнул двери комнаты, выходя в коридор. - Ну, наконец-то. Я уж думал, что ты решил сбежать и сейчас лезешь через окно на улицу. - Брось, разве я когда-то сбегал от опасностей? - Кирк усмехнулся, торопливо ступая за лучшим другом. Тот усмехнулся в ответ. Мысль о том, что даже Боунз выглядит в этом нелепом костюме лучше него, не покидала мужчину до самых дверей. Да и вообще он сам выглядит слишком неестественно, слишком смешно, слишком... Просто слишком. Во всех отношениях. - Готов? - слышится откуда-то со стороны вопрос, и Джим немного непонимающе смотрит на протянутую руку Леонарда. Ах да. Традиции. Он ничего не отвечает, просто дает подхватить себя под локоть и вести вперед. Двери распахиваются, и в глаза Кирка бьет солнце. "Меня зовут Джеймс Тиберий Кирк. Я родился в открытом космосе, пока погибал мой отец, и мать вырастила меня в Айове. Мне двадцать семь лет, и сегодня моя жизнь изменится с ног до головы." На улице июль - спасибо ветру, уносящему духоту далеко. Гости притихают, оборачиваясь, чтобы посмотреть на жениха. И сладко пахнет цветами - кажется, орхидеями, которые так любит Освальд. Вообще-то им не положено находиться на Земле во время пятилетки, но невеста настояла на том, чтобы все было как обычно. Как она привыкла. Джим и Леонард проходят по ковровой дорожке мимо нескольких рядов стульев. Здесь собрались только самые близкие - родители, Доктор да экипаж малышки "Энтерпрайз". Кирк подмечает заливающуюся, но улыбающуюся мать; довольно улыбающегося Доктора, по случаю свадьбы тоже надевшего смешной фрак; даже Спока с подобием улыбки на губах. И тоже улыбается - неловко, сжато, но улыбается. Это его день. Боунз оставляет его на попечение священника и отходит немного в сторону. Джим мнется на месте в ожидании. Время тянется невыносимо долго, и он сверлит взглядом пол, но когда хлопает дверь, и все женщины охают, он поднимает голову. Губы вытягиваются в немое "о", а неуверенность вместе с глупыми мыслями о поспешности его решения тут же выветриваются из головы. Клара улыбается так же неловко, как и он пару секунд назад. В руках ее маленький и аккуратный букет, лицо обрамляют мягкие кудри, а платье с кружевными рукавами смотрится на ней настолько потрясающе, как и она сама, что Джеймс невольно думает - его ли это невеста? "Меня зовут Джеймс Тиберий Кирк. Я родился в открытом космосе, пока погибал мой отец, и мать вырастила меня в Айове. Мне двадцать семь лет, и сегодня я женюсь на самой прекрасной девушке во всех существующих Вселенных." - Привет, - шепчет девушка, когда отец доводит ее до алтаря и отходит в сторону. - Привет, - отвечает ей мужчина, улыбаясь как самый последний идиот. Счастливый идиот. Священник произносит традиционную речь, но Джим его не слушает, лишь отвечает "да", когда это от него требуется. Взгляд его прикован к Освальд, к счастливому блеску в ее глазах, к очаровательным ямочкам на щеках, а сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Клара. Его Клара. - Ну, космический мальчик, может, ты все-таки выйдешь из транса и поцелуешь меня? - С удовольствием, невозможная девчонка. Она слегка приподнимается на носочках, несмотря на каблуки, и Джеймс целует новоиспеченную миссис Кирк. Гости взрываются ликующими криками и аплодисментами, но мужчина слышит ее будто издалека, через вату. Он слишком занят... ... Капитан USS Энтерпрайз просыпается, тяжело дыша. В каюте темно, тихо и очень душно. И невероятно пусто. Сон. Всего лишь глупый сон. Джим садится на кровати, переводит взгляд на место рядом, пустующее вот уже несколько месяцев, и накрывает лицо ладонями, в попытках стряхнуть остатки ночного кошмара. "Меня зовут Джеймс Тиберий Кирк. Я родился в открытом космосе, пока погибал мой отец, и мать вырастила меня в Айове. Мне двадцать семь лет, и сегодня мне приснилось, как я женюсь на любимой девушке. Ее звали Клара Освальд. Она родилась в двадцатом веке, путешествовала с неким по имени Доктор и была счастлива. Ей было двадцать шесть лет. Ее жизнь оборвалась три месяца и двадцать два дня назад. Клара погибла, защищая меня, жертвуя собой ради человека, который был ей дорог. Я знал ее не так долго, но этого времени мне хватило, чтобы полюбить ее всем сердцем." Он до сих пор чувствует тепло чужих губ на своих, шею будто сжимает злосчастный галстук-бабочка, а в горле застрял проклятый запах орхидей. Он ненавидел свадьбы с самого детства. И так будет продолжаться до конца его жизни.