Противостояние. Храм Вечного Ристалища.

Олег первым поднялся на ноги. Меч он поднял с пола, потому что в самый последний момент выронил его. - Тартар меня…- воскликнула Прасковья, ударив со всей силы по чёрному полу под собой. Нога Прасковьи была изогнута в колене под немыслимым углом, было видно, что кость голени вот-вот вылезет наружу, разорвав кожу. Поспешно сориентировавшая Дафна выдохнула добрый десяток маголодий, прежде чем кости Праши пришли в нормальное состояние. Ирка стала разглядывать место, где они сейчас очутились. Вернее, стала пытаться это сделать – вокруг была жуткая непроглядная темнота, которую не пробивали даже светлые маголодии. Лишь кусочек, на котором находился «Гвоздик» был освещён неведомым источником, который Ирке так и не удалось обнаружить. - А тут нам что делать?- спросил Олег, злой на Храм. - Я догадываюсь,- предположила здоровая теперь Прасковья,- Но очень хочу, чтобы я ошиблась. - Хотя бы озвучь,- попросила Ирка. - Мне кажется, что вокруг нас не бескрайняя тьма, а такая же, как и предыдущие, комната. Просто на неё наложены чары тёмного пространства, чтобы свести нас с ума. - И что делать?- Дафна теребила талисман, а потом вдруг объявила,- Нужно призвать крылья! Вспышка. Золотые крылья Дафны, по размеру слегка больше предыдущих, озарили на мгновение своим светом всё вокруг, вырвав из темноты новый переход. Новая вспышка. На этот раз крылья Ирки, большие и мощные, наполнили светом комнату до самого потолка. Чары, до сего момента сбивающие «Гвоздика» с толку, светящимися искрами, наподобие пепла, опали на чёрный каменный пол. - Пошли,- сказала Ирка, поспешно дематериализовывая крылья, чтобы у Дафны не возникало неприятных мыслей. *** В каждой очередной комнате путников ждало новое испытание, чтобы пройти которое нужно было приложить ум, смекалку и, конечно же, знания, которые можно получить только в Эдемской школе. Поэтому каждому, кроме Олега, находилась работа при прохождении очередной комнаты. *** - Тринадцатая,- с какой-то грустью объявила Ирка, которой прохождение того же Обливиона казалось сложнее, чем переходить из одной комнаты Храма Вечного Ристалища, в другую. Большую, размером с школьный стадион комнату, озарила вспышка молнии. Ирку отбросило на несколько метров назад, выбив у неё из руки копьё, исчезнувшее в коротко-постриженной траве. Валькирия была жива, Прасковья чувствовала это, но была без сознания. Приводить её в оное времени не было – иначе и сам его лишишься. Перед Прасковьей, Дафной и Олегом стоял высокий парень, с длинными, ниже плеч, светлыми волосами и зеленоватыми глазами. В руках парень держал длинный меч со множеством зазубрин, на лице – злорадную ухмылку. - Меф…- прошептала Дафна и улетела вслед за Иркой, унесённая новой магической атакой. - Ты не Мефодий…- Прасковья зло прищурила глаза,- Ты какой-то глюк, даже не призрак!!! Молния устремилась отключить и Прасковью, но девушка, взмахнув угольно-чёрными волосами, произвела контратаку, полностью отразив заклинание в противника. Лжемефодий принял свою же молнию на острие меча, переправив в землю, которая была тут же вспахана. - Ты сейчас сдохнешь!- прокричал Лжемеф и устремился на Прасковью, держа наготове меч. Звон. Меч с зазубринами умчался куда-то, выбитый из рук светловолосого глюка чёрным клинком Олега. Последний склонил голову и заглянул в глаза противника. Лжемефодий зарычал, окутался чёрным дымом и оттолкнул Олега. Теперь в бою оставалась одна Прасковья. Созданные ледяные копья были направлены на Лжемефодия, но тот уничтожил их вспышкой пламени. Без оружия он был с Прасковьей практически на равных. - Сначала, я испорчу тебе улыбку!- воскликнула Праша, вырисовывая руками в воздухе немыслимые руны,- А потом оторву голову, паршивая свинья! Земля ходила ходуном, подбрасывая Лжемефа, бросая из стороны в сторону. Сверкали молнии и полыхало пламя, удача переходила то от Праши к Лжемефу, то обратно, причём делала это с разными перерывами, что не позволяло Прасковьи нормально атаковать. Свист. Ответа на атаки Прасковьи не последовало, молнии прекратились. Ирка призвала копьё обратно в руку, глядя, как растворяется в воздухе тело Лжемефодия. - Что…- у Прасковьи подкосились ноги, глухо вскрикнув, она упала в разбитую ею землю и грязную траву. Дафна, очнувшаяся мгновение назад, сразу всё поняла и спринтерским бегом оказалась на коленях возле побледневшей в секунду Прасковьи, которая тяжело и отрывисто дышала, а глазах которой читался страх и непонимание происходящего. Дафна начала вспоминать и перебирать в уме все целительные маголодии, буквально выплёвывая все, что вспоминала. Прасковья стала дышать более спокойно, как здоровый человек. Но всё же быстро угасала… - Как приятно…- прошептала она,- Умирать, слушая звуки света не боясь их… И понимать, что я не зря жила… Пусть я не помогла никому, пусть меня никто не любил, но зато я теперь понимаю смысл своего существования… Я понимаю… На последнем слове её дыхание остановилось. Дафна, не отрывая флейту от губ, но уже не играя, широко раскрытыми глазами смотрела на Прасковью, тело которой, подобно телу убитого стража света, превращалось в мягкие лучики солнца, разлетаясь в стороны и согревая своим последним теплом, тем теплом, каким Прасковья не могла никого одарить раньше, окружающих. Когда очнулся Олег, Прасковьи он уже не увидел. Но глаза Дафны были мокрыми от слёз, стражница замерла, глядя на место, на котором лежала минуту назад Прасковья. Ирка рыдала, сидя на земле и спрятав голову в колени. Откуда-то сверху на траву перед ногами Олега упал небольшой серый камень, размером с кулак. Олег ударил по нему мечом, разрубив пополам. Мгновенно возникшее синее пламя охватило «Гвоздик» и унесло прочь из Храма Вечного Ристалища, который теперь, наконец, мог окунуться в вечный сон… *** Лишь много лет спустя, когда события будут разворачиваться уже совершенно иначе, когда будет писаться абсолютно иная история, Дафна поймёт цену их прохождения через Храм. Прасковья, всегда любившая Мефодия, Дафна, всегда оберегавшая его, и Ирка, всегда жившая в его памяти, были неразрывно связаны. Их связь придавала всем троим сил, каждая из них значила что-то. Прасковья, внутри которой находились силы Мефодия, невольно заставила Храм уничтожить её – силы эти когда-то очень давно забрал из стен этого же Храма мефодий, а сейчас они вновь оказались здесь. А главный девиз Храма – нельзя вернуться назад тем же путём… Дафна всегда будет вспоминать Прасковью, как смелую и отважную, хитрую и умную девушку. Она очень сожалела, что не смогла стать ей подругой – при жизни Прасковья была для Дафны чем-то чёрным, комком мрака, затягивающим в себя всё, что есть вокруг. Ирка, теперь будущая Дафне подобно сестре, навсегда запомнит урок, который преподают ещё в детском садике: любовь и память – это самое главное в жизни, то, что придаст силы в любой ситуации, и то, что не умирает никогда. Ни один из многочисленных романов, которые прочитала валькирия за свою жизнь, не смог описать ей даже примерно того, что сейчас она получила от жизни, от суровой реальности, забирающая всегда самое дорогое, лишь потом открывая истинную цену этого. Олег, никогда не знавший ни Мефодия, ни Прасковью до их совместного прибытия в этот мир, также открыл для себя очень много нового. Ранее будучи придирчивым подростком, во всём видящим что-то смешное и забавное, теперь он научился смотреть на вещи и людей абсолютно со всех ракурсов. *** Врата Квинтесенции. Они всегда пугали и манили, они даровали безграничную силу, но при этом забирая всё. От каждого мира эти Врата взяли по частичке, но по такой частичке, в которой содержится сама суть данного мира. Самое важное и главное, вся информация, цель, с которой Создатель сотворил миры, содержится именно во Вратах. С самого начала времён, с мгновения, с которого река вечности начала своё течение, Врата Квинтесенции служили переходным звеном. Когда маг или страж переходил из одного мира в другой, он проходил именно через эти Врата. Они забирали все его силы, весь дар, преобразуя их с помощью Эфира в иные силы или дар, свойственные миру, в который маг или страж хочет попасть. Без Врат такие переходы попросту невозможно – энергии даже миллиарда Эдемов не хватит, чтобы восполнить одну тысячную энергии Врат Квинтесенции. Некоторое время назад Врата были закрыты. Артефакты, благодаря которым врата держались открытыми, были уничтожены. Теперь связь оставалась лишь между параллельными мирами, являющимися противоположными копиями друг другу. Именно поэтому Ирке, Дафне, Прасковье и Олегу удалось перейти из своего мира в мир, в котором находился Храм Вечного Ристалища. А закрыл Врата и уничтожил артефакты бог безумия, Шеогорат. Ему захотелось игры, веселья и безумства, поэтому он нарушил привычную мирам циркуляцию магического Эфира между ними. Но он начал своё великое Состязание… Безумный бог Шеогорат, являясь самым бесполезным богом, является также и самым могущественным. Он был самым первым, пробным, так сказать, богом, которого сотворил Создатель. Именно поэтому он был наделён синим знаком – линиями, похожими на выступающие надутые вены на левой руке, от плеча до кончиков пальцев. Этот знак позволял ему делать что угодно – от создания и уничтожения любого мира, до закрытия Врат Квинтесенции. В своих очередных, и последних, Состязаниях, он позволит принять участие всем желающим. Проигравший потеряет всё, отправится на дно реки Безумия проводить вечность разглядывая ил. Победитель же получит синюю метку, Знак Могущества Шеогората. Удача, почему-то, была на стороне Дафны, Олега и Ирки, потому что врата, ведущие в Обливион Шеогората, открылись не только в том мире, в котором они находились, но и так близко, что у них не оставалось выбора – принимать им участие в Состязании, или нет. Их насильно затянуло к Шеогорату… И это новая история.