Когда-нибудь и я улечу из этой жизни...

- Конечно, мам. Да, я возьму у него те бумаги. Ладно, пока. И я тебя люблю, - сказал Лиам по телефону своей маме. Парень едет по дороге, крепко сжимая в руках руль. Ему нравится это чувство скорости. Адреналин в крови лишь подстегивает парня. Он бесстрашно выезжает на встречку, обгоняя зевак. Когда он, наконец, подъехал к пункту назначения, он глубоко вздохнул. Больница носит название Рэмптон. Этому заведению уже много лет. Основано оно в 1914 году и существует по сей день. Больница окружена высоким забором с установленными мощными прожекторами, видеокамерами и детекторами передвижения. "И к чему такие меры предосторожности? Можно подумать, что там держат самых опасных преступников мира" - подумал Лиам, въезжая на территорию Рэмптона, показав перед этим пропуск охраннику. Выйдя из своего Rover'а и оглядевшись, он поежился. Ему никогда не нравились больницы, а тем более психушки. Нет, парень не часто сюда ездит. Всего лишь второй раз. Дело в том, что миссис Пейн, мама Лиама, очень хорошая подруга главного врача этой больницы. И ей как раз нужно было взять кое-какие бумаги у него. Оливер Хемптон, лечащий врач, передаст все Лиаму. Парень неохотно зашел в здание. В холле сидела женщина, по всей видимости, консьержка. Показав ей пропуск, брюнет пошел далее. Он медленно брел по узкому коридору второго этажа. Было очень много комнат. Некоторые закрыты даже на цепи. У многих двери тамбруного типа. Но Лиам не заметил, как его шоколадный взор остановился на кое-чем интересном... Одна дверь была открыта почему-то настежь. Там на кровати, повернувшись к окну, сидела девушка. Она была очень худой. Волосы, спадавшие на плечи и доходившие до лопаток, были темными. Его очень привлекла эта особа. Лиаму стало интересно, почему такая девушка здесь. "Она, должно быть, больна..." - подумал он. Странно, но ему захотелось заглянуть в ее глаза, узнать, какого они цвета, что выражают. Эти мысли гипнотизировали Пейна, пока его не вывел из раздумий мистер Хемптон. - Лиам, привет, ты чего здесь стоишь? - бодро похлопал он парня по крепкому плечу. Да, Лиам следил за собой и периодически посещал тренажерный зал. - Да вот, шел к Вам... - запнулся Пейн, - странно, что дверь незаперта... Стало интересно. - Эту дверь можно не запирать. Пациентка здесь одна, и она не представляет никакой опасности обществу, - мистер Хемптон всегда любил рассказывать о своих больных, поэтому и этот раз не стал исключением. - Ее зовут Элизабет. Попала она сюда буквально два дня назад. У нее очень сложная форма депрессии, а дверь открылась, видимо, из-за сквозняка. Девушка не убежит. Она даже не отворачивается от окна, что уж говорить о побеге... Так, я что-то увлекся. Пойдем, Лиам. Они отправились по коридору прямо. За поворотом должен был быть кабинет главного врача, куда они и шли. У Лиама из головы не выходил образ этой хрупкой, на первый взгляд, девушки. Увидеть ее глаза стало даже какой-то навязчивой идеей... - Будешь? - вальяжно проходя в свой кабинет, спросил мистер Хемптон, держа в руках бутылку дорогого коньяка и два бокала. - Нет-нет, вы что, я за рулем. Спасибо, - отмахнулся Пейн, осматриваясь в кабинете. Это помещение заметно отличалось от дизайна самой больницы. Кабинет был выполнен в ярких оранжевых и контрастных ему сине-голубых тонах, в отличие от здания Рэмптона, сделанного в холодных белых цветах и бледно-синих полутонах. - Ну, как знаешь. Вот бумаги. Передавай привет Карен и Джеффу. Рут и Николь совсем уж барышнями стали, наверное... Эх, как же я давно вас всех не видел, - хмыкнул Оливер. - Обязательно передам. Всего хорошего, мистер Хемптон, - улыбнувшись, Лиам вышел из кабинета. Он хотел поскорее убраться из этого места, потому что оно не навевало ничего хорошего, но вновь, по непонятной причине, остановился у той открытой двери. Санитаров и врачей поблизости не было, Оливер сидел в своем кабинете и распивал коньяк. Была не была. Парень тихонько постучал костяшками пальцев по железной двери и так же тихо прошел внутрь. Брюнетка даже не шелохнулась, что слегка сбило Лиама с толку. - Привет, я - Лиам, а ты? - спросил он, но девушка вновь никак не отреагировала. Она все продолжала сидеть к Пейну спиной. Встав прямо перед ее лицом, парень обомлел. Таких печальных глаз он не видел никогда. Они были светло-голубого цвета. Глубина этого цвета была просто затягивающей и манящей. - Ты меня слышишь? - он пощелкал около ее глаз пальцами, но снова никакой реакции. Все тот же опустошенный стеклянный взгляд, будто она в трансе или же ее просто не существует. Она словно выточена из мрамора. Такой же непоколебимый облик, холодный взгляд, белая кожа, аккуратные черты лица. Черные волосы и яркие голубые глаза придавали этой девушке загадочности, которую хотелось изучать и изучать. - Мне стало интересно, почему ты, такая молодая, здесь... - как будто бы уже сам себе говорил Пейн. Да, Элизабет выглядела младше Лиама. Ему было двадцать пять, а ей девятнадцать. Эти глаза... Он не может оторваться, а она так и не взглянула на него. Это немного смутило парня. Ее взгляд был устремлен на дерево за окном, на ветке которого сидела птица. Почки на этом дереве только распускались, ведь на дворе лишь середина апреля. Это, по сути, даже рано для начала жизни цветов и прочей растительности. - Когда-нибудь и я улечу из этой жизни... - произнесла почти шепотом Элизабет, глядя на вспорхнувшую ввысь птицу. Лиам посмотрел туда же, куда смотрела брюнетка. Он не находился с ней долго, ведь девушка все равно не шла на контакт. *** Завтра в обед он должен заехать к своей семье и передать маме бумаги. Об этом Лиам думал перед сном. Парень всегда обдумывал перед сном все, что должен сделать на следующий день. Такова уж его ответственная натура. Из его головы не выходили те глаза... Очи небесного цвета. И во сне он видел их. Как Элизабет произносит слегка потрескавшимися губами: "Когда-нибудь и я улечу из этой жизни..." Лиам в силу своей правильности и порядочности очень хотел помочь ей...