Давай заново

      В ноябре пошёл снег. В Шотландии зима раньше начинает свой ход, укутывая землю в белое покрывало, чуть только листья опустятся с деревьев.       Лорд расчищал дорожки в саду, делая ровные сугробы вдоль её краев. Лопата приятно скрежетала по заледенелой поверхности. Он брал лопату без перчаток: ему нравилось чувствовать деревянную рукоятку, которая была холодной, чувствовать, как она согревается под его рукой и становится послушной. Чем-то похоже на магию, только более статично, от того и совершенно.       Ночью его преследовали сны полные непонятного ужаса. Темнота никогда не отпускает навсегда, нельзя сделать что-то плохое и раскаявшись освободиться от этого. К сожалению, человек помнит всё, и никакой Обливэйт не поможет убрать боль воспоминаний.       Иногда он даже болезненно вскрикивал посреди ночи и просыпался в поту.       В первый раз, когда это произошло, Миневра выбежала из своей комнаты в одной ночнушке и остановилась в дверном проёме, судорожно всматриваясь в темноту.       Лорд, учащенно дыша, сидел на кровати, сжимая в ладонях влажную простынь.        — Все в порядке? — её губы мелко дрожали. Мужчина поднял на неё взгляд, пытаясь в потёмках разглядеть, как она щурится без очков. Её волосы серебрились в лунном свете, едва пробивающемся через пыльные гардины на окне. Они словно прорастали из этого света, стягиваясь в сбившуюся серебристую косу.        — Да… Всё хорошо, — Лорд кончиками пальцев чувствовал, как ей страшно, и от этого его сердце заходилось бешеным ритмом, словно кролик загнанный в нору. Что-то внутри него болезненно сжималось и разжималось, оставляя за собой горячий след и не оставляя и отпечатка ночной боли.       Минерва медленно кивнула и ушла к себе в комнату. Лорд смотрел, как она мягко ступает босыми ногами по холодным доскам, и от этого ещё больше по телу разливалась сладкая истома.

***

      Лорд повесил промокшее пальто на вешалку у двери. В доме было необычайно тихо. Минерва всегда что-то делала, и обычно что-то трещало или дребезжало на кухне, или она сама напевала какую-то неизвестную песню, методично поливая герань на окнах. Всегда что-то шумело. А сейчас было тихо. Мужчина напрягся и стремительно направился на кухню.       Минерва сидела на стуле не двигаясь, зажав в руках «Ежедневный Пророк». Обложка пестрела заголовками: «Убийства в Саммер-Энде: Пожиратели Смерти всё ещё на свободе». Лорда словно обдало жаром из жаровни.        — Радуешься? — она произнесла это откуда-то из-за газеты, хриплым, почти осипшим голосом. Видимо всё-таки её прогулки без шарфа давали о себе знать. Лорд, по непонятным для него причинам, чувствовал себя раздавленным, будто это он совершил эти убийства. Но он не чувствовал вины за них, это было другое. Он боялся, что она отвернётся. Самый глупый из его страхов за всю жизнь и самый болезненный. Давно забытые ощущения словно отравили его существование, заставляя думать только обо одном. Точнее об одной. Самое страшное оружие — привязанность.        — Нет, — Лорд бесшумно отодвинул стул и сел рядом, — если бы я мог что-то исправить, я бы сделал это.        — Ты так намекаешь на свое раскаяние? — Минерва опустила газету и пристально посмотрела ему в глаза, — Хочешь сказать, ты столько лет занимался тем, что пытался истребить всё живое, что неподвластно твоей диктатуре и твоей волне, и вдруг на тебя резко снизошло озарение?        — Я не знаю, что на меня снизошло. Я просто не вижу больше смысла делать то, что я делал, — Лорд сжал руки в кулаки, — я тебе не раз об этом говорил.        — То есть ты считаешь, это не твоя вина в том, что происходит? — Минерва старалась держать себя в руках.        — Я не отрицаю, что я шёл не тем путем, но они делают то, что хотят сами и я…        — Они делают то, чему ты их научил! Ты их вдохновитель! Ты — божество необоснованной жестокости и боли ради непонятной цели! — она почти кричала, — И ты считаешь, что это уже не твоя проблема. Это всегда будет твоей проблемой! Это всегда будет твоя вина! Каждый человек, которого ты коснулся собственной одержимостью, заражён твоей ненавистью навсегда! И от этого нельзя так просто отмыться в один момент.        Минерва тяжело дышала, будто бежала марафон.        — Я не собирался отмываться, — произнес он после долгого молчания, — я прекрасно знаю, что это никогда не уйдет. Я просто больше не хочу быть Тёмным Лордом.        — Даже если ты не хочешь, ты будешь им. Ты пришил его к себе такими крепкими нитками, что я не знаю, какие нужны ножницы, чтобы их разрезать. Даже после всего, что ты тут делал и говорил, в тебе наверняка сидит единственная мысль о том, как все вернуть.        — Тогда почему я здесь? — мужчина напрягся, — Зачем, Минерва? Для чего я тащился сюда из Абердина? Почему не нашёл своих верных рабов, чтобы вернуть себе магию, которой жил, а стригу здесь чёртовы кусты? Почему? Ты знаешь ответ? — он взорвался сам не понимая почему. Лорд не знал, как ещё ей доказать, что жизнь перевернулась в его голове, и тот человек стёрся внутри него, словно пыль с каминной полки. Тёмного Лорда больше нет, его душа сгорела в Хогвартском дворе.        — Нет, — тихо ответила она, пряча взгляд.        — И я не знаю, — Лорд резко встал, — извини, мне надо пройтись.       На улице шёл дождь со снегом, заставляя деревья гнуться от грубой силы природы.

***

       — Ты меня ненавидишь? — Минерва вздрогнула, услышав его голос так близко. Она сидела на скамейке и любовалась озером. Лорд стоял позади, держа в руках клетчатый плед.        — Ты в совершенстве овладел искусством внезапного появления, — пробормотала она, кутаясь в тонкое пальто. Мужчина подошёл к скамейке и укрыл её колени пледом. Мягко подоткнув его со всех сторон, он пристально посмотрел ей в глаза.        — Ты мне не ответила.        — Ты задаешь очевидные вопросы, на которые знаешь ответ, — Минерва заворожено смотрела в его глубокие чёрные глаза.        — Раньше я знал, — Лорд опустился на место рядом с ней, — раньше я точно знал, по крайней мере я был уверен, что знал, что ты думаешь обо мне. А теперь, я не могу знать точно, что ты думаешь.        — Я думаю, — мисс Макгонагл сделала многозначительную паузу, — что живу под одной крышей с величайшим тёмным магом столетия, и он неплохо подстригает мои кусты.       Мужчина улыбнулся, и Минерва невольно залюбовалась его улыбкой, которую она так часто вспоминала после того, как он ушёл.        — Я не знаю, могу ли тебе верить, — тихо произнесла она, опустив взгляд, — и подвергаю себя опасности. Моя глупость достойна истинной гриффиндорки. Возможно, ещё к старости я стала довольно сентиментальна и лелею надежду почувствовать то, что покорно давила в себе последние пятьдесят лет, но одно я знаю точно. Если бы можно было повернуть время вспять, я бы поступила также. И для этого нет никакого логического объяснения, я просто сделала бы так снова.       Минерва почувствовала, как мягкие пальцы поднимают её лицо за подбородок.        — Спасибо, — Лорд произнес это одними губами, прислонившись своим лбом к её. Минерва чувствовала его горячее дыхание на себе, и её начинало мелко потряхивать от невозможности происходящего.       Почувствовав это, мужчина тут же прижал её к себе.        — Всё хорошо? — Лорд встревожено смотрел на неё.        — Да… Теперь да.       Минерва положила голову ему на грудь и смотрела, как снег медленно опускается на землю, укрывая её своим покрывалом.