«Ты свое отстреляла, отпела и откурила, - Александра писала себе на память во всех блокнотах,- отсмеялась, отъездила по перилам. Все, что было, забрал себе незнакомый Кто-то.»
Этот Кто-то теперь поливает розы. Этот Кто-то ставит утрами кофе. Настоящей Сашеньки больше нет. Морозы вытянули ее кожу, оставив соты серых окон московских гнилых хрущевок. И из каждой бетонной глазницы взирает Кто-то. Его взгляд не вмещает больше ни смех, ни слезы.***
Быть никем и быть кем-то – по сути, одно и то же. Различимы размеры пожитков, количество должников. Саша проводит ладонью по бледной коже и… и отныне не чувствует ничего.***
«Этот Кто-то думал, что вышел первым, что порвал торсом ленту и вырвался в чемпионы. Но все вышло не так. Отнимая родные стены, Он меня, лишь меня наделил свободой. Пусть отстреляна жизнь до последней ее обоймы и пусть выкурена до копченых пальцев, я больше не вижу город, я вижу волны, меня к себе влекущие за запястья.»
***
Кто-то вышел из кухни, чужую сжимая чашку, воровато теням по стенам отвешивая поклоны. И волна, звонко пенясь, накрыла многоэтажку. Кто-то прыгнул, спасаясь, в бездну с Сашиного балкона.