Фиктивный брак. Но фиктитвный ли?

Друзья стояли и смотрели друг на друга, не понимая, что происходит. У каждого в голове кружилось множество мыслей, но все они были устремлены к одному вопросу: «Кто?». Они были шокированы, и не говоря ни слова, поплелись в Львиный зев. Идя, ни один из них ничего не сказал. Только когда Мила и Ромка добрались до гостиной Львиного Зева, изумлённый и расстроенный Лапшин сказал: — Здесь и думать нечего… — Останешься ты! — перебила его Мила, по лицу лучшего друга видя, куда он клонит. — Нет, конечно же нет! Остаёшься ты, и здесь нечего обсуждать! — выпалил Лапшин. — Ром, — уже более мягко сказала девушка. — Подумай: у меня опекуны учителя, да и живу я в Мире-По-Ту-Сторону. А ты живёшь с родителями не магической природы, да ещё и во Внешнем Мире. Ты ведь так хотел жить здесь, в Троллинбурге, работать здесь. Я смогу прожить тут с неполным образованием, а тебе нужно будет ехать домой. Ром, остаёшься ты! — закончив свою тираду, Рудик посмотрела другу в глаза и увидела в них понимание. Ромка знал, что всё, что сказала Мила — правда. Он, не сказав ни слова, подошёл и крепко-крепко её обнял. А она прижала его посильнее, понимая, что своего лучшего друга, да и всех друзей, она уже может больше не увидеть. — Мила, знаешь, ведь Вирт меня может взять к себе в контору. Я учусь только ради того, чтобы выучится, а ты учишься с врагами, которые очень даже сильны. Тебе все эти знания нужны для борьбы с Многоликом, а мне только потому, чтобы быть лучше всех — это ещё одна моя прихоть. И вдруг после слов Лапшина, она заплакала. Мила не плакала почти никогда и казалось, что она просто не умеет. По её щекам катились слёзы. Мила на могла сказать ни слова, а внутренняя борьба разрывала её изнутри. Ромка снова подошёл и обнял её, обнял только для того, чтобы не видеть её слёзы. Просто не мог смотреть, как страдает подруга. — Слушай, меня ведь не переспорить. Останешься ты, тебя эти знания нужнее! — маг хотел, очень хотел доучится эти два года в Думгроте, но Мила важнее. Она должна, она сильная. — Так, всё, хватит тут сырость разводить! Расплакалась она тут! — как-то уж слишком оптимистично сказал Ромка. — Затопишь ведь! Мила улыбнулась. «Только он может быть оптимистом в такой ситуации.» — подумала она. — Может, всё-таки… — начала говорить ведьмочка, но её некультурно перебили: — Никаких «Может быть»! Остаёшься ты! Мила улыбнулась и сама обняла друга, но эту идиллию разрушил звук открывающейся двери. Вошла Альбина. — А-а-а, вы тут… — сказала она. — Директор ждёт вас завтра ровно в одиннадцать у себя в кабинете. — Декан их факультета не смотрела им в глаза. — Простите, — конечно же Лапшин. — А за что нас должны исключить? — Так решил… Триумвират, — Альбина только сейчас посмотрела им в глаза, и в них читалось большое сожаление и извинения. — Завтра в одиннадцать! — это было последним, что она сказала, а потом развернулась и ушла.

***

Рудик проснулась очень рано. Ей нужно было подумать. Вспомнив вчерашний вечер, перед глазами появилась картинка: Белка, которая сидит у себя на кровати и не может сказать ни слова, а по щекам текут слёзы. Ромка, который её успокаивает, гладит, говорит, что всё будет хорошо, что и без него проживут. Ведь за это лето Белка и Ромка только начали встречаться и тут такое… Когда девушка вышла с раздумий, было уже девять, а договорились они с Лапшиным встретится в пол-одиннадцатого. Нужно собираться.

***

Когда Мила пришла, Ромка уже сидел, ждал, будто на казнь идёт опустив голову. — Привет, — сказала Рудик. Он ей не ответив, встал из-за стола и пошёл к выходу. Шли к Думгроту они молча. И только в кабинете Владыки Велимира он заговорил: — Мы решили: останусь я! — сказал он. Мила была в шоке, но говорить ничего не стала. «Может так и лучше…» — пролетела мысль в голове. — Мила? — вопросительно глянул на неё Владыка. — Что? — Ты согласна? — Да, конечно, — ответила она

***

Выйдя из кабинета директора, Мила не хотела что-либо говорить. Просто спросила: — Что это было? -Мила, — как ни в чём ни бывало начал он: — Ты всё равно будешь себя мучить. Ведь из-за тебя из школы ушёл лучший друг, а так все довольны. Мила еле сдерживая слёзы, развернулась и ушла. Её только что предал лучший друг, и дело было не в том, что теперь она не учится в Думгроте. Лапшин был холодным и не обращал внимания на чужие чувства. Сейчас он был похож на Лютова.

***

В комнате никого не было кроме девушки. Можно было спокойно поплакать, а потом собрать вещи.

***

Мила шла по парку, опустив голову, с маленьким чемоданчиком. Она ничего вокруг не замечала. Как вдруг в кого-то врезалась. Не удержав равновесия, она упала. Подняв глаза, она увидела перед собой Лютова. «Отлично! Ещё его не хватало!» — подумала рыжая. Лютов уже хотел съязвить, но вдруг наткнулся взглядом на чемоданчик и спросил: — Что, Рудик, неужели, наконец-то из Думгрота вышвырнули? «Господи, вот как он знает, за что зацепить?!» — подумала она, не выдержала, и заплакала.