Абонент снова в сети

Абонент снова в сети. Стараюсь не смотреть в эту сторону, не хочу воспринимать эти четыре слова. Странно, учитывая то, как долго я их ждал. Снова в сети. Снова рядом. А я мысленно пытаюсь спрятаться от только что полученной информации. Хочу сделать вид, будто бы знать не знаю о том, что Таня в Москве. Идиот. Знаю, что это невозможно. Теперь вечер. Теперь все об этом знают. - Да ладно тебе, - Холодов развернулся в мою сторону, отъехав от стола с образцами почвы. - Она ведь всех позвала. И тебя тоже. Значит, хочет, чтобы ты пришёл. Ему не понять. Он не знает её вообще, он не проводил с ней дни и ночи в лаборатории, он не пытался ухаживать, быть ближе, собирать редкие моменты, проведённые с ней вне ФЭС, он не любил её до потери пульса, и не отказывался от неё, испугавшись перемен. - Ну да, как же, хочет, чтобы я пришёл, - отвечаю я, сворачивая биллинг с её телефона (никак не могу перестать контролировать её звонки. Особенно сейчас, когда абонент снова в сети). - Сделала рассылку, понимаешь? Бездумно щёлкнула, - откинулся на спинку кресла, снова посмотрел на Холодова, который, понятное дело, интересуется моими завихрениями относительно Белой просто из вежливости. - У меня работы по горло. Да и к тому же, ей плевать, приду я или нет. Ещё утром, когда о её приезде знал только я, мне ничего не мешало сорваться с места, побежать к вокзалу и встретить её. Тогда, утром, когда она ещё не планировала собрать "старый состав" на квартире Майского, который, само собой "всегда за любой кипиш, особенно если Птичка попросила", я бы послал к чёрту все экспертизы, анализы, и Холодова, который по утрам пропадает в буфете, если бы не... А что изменится, если я приеду? Она кинется ко мне с распростёртыми объятьями? Обрадуется тому, что я вычислил её местонахождение, едва её миниатюрная ножка вступила на московскую землю? Да чёрта с два. Что я, Белую что ли не знаю? Ей не нравится, когда суются в её планы, когда навязчиво лезут в её жизнь, если она сама этого не просит. Сложно с ней, она не может понять, что существует такая штука, как забота, и что нет в ней ничего ненормального или похожего на паранойю. О нет, ей нет до этого дела, она взрослая и самостоятельная, она стреляет с двух рук и потому она любого Человека-Паука положит на лопатки, едва он только ей заинтересуется. Потому ей и по ночам одной ходить не страшно, и на выезды увязываться без надобности тоже запросто(а почему бы и нет, если Галина Николаевна разрешает? То, что Ваня Тихонов волноваться станет, это не волнует никого, Ваня Тихонов должен засунуть своё негодование куда подальше и отвернуться в монитор, не нервируя Танечку прямо с утра), и не звонить неделями, а потом приехать к тебе как ни в чём не бывало она тоже может. Вот и сейчас она взяла и вернулась. Хоть и на один день только. - Андрюш, если тебя не затруднит, проследи там за идентификацией крови, ладно? - Валя на секунду заскочила в лабораторию, уже набросив на плечи пальто. Эх, Валя, и ты туда же. Впрочем, тебе-то почему отказываться? Ты с Таней не ругалась из-за ерунды, не выкидывала её вещи из своей квартиры, не извинялась потом три дня подряд, получая в ответ одно только игнорирование. Ты, Валь, иди. Я остаюсь. - Так ты, Вань, всё-таки не едешь? - Валя таким тоном спросила, что мне показалось, я сказал всё это вслух. Весь день меня уговаривает поехать вместе со всеми. Зря я ей рассказал про то, что абонент снова в сети с самого утра. - А кто ещё идёт? - лениво осведомился я, подвигая к себе сожжённые письма потерпевшего. - Галя и Коля уже там. Может, всё-таки поедешь? Серёжа нас довезёт, - от Вали так просто не отделаешься, особенно когда она настоятельно рекомендует или советует. - У меня дел здесь... - начал я свою любимую отмазку, но Холодов-предатель, меня перебил: - Я вообще-то и один здесь справлюсь, - кто его только за язык тянул. - Ну, вот видишь, - Валя посмотрела на меня этим своим взглядом, говорящим о том, что она видит меня насквозь и все мои уловки ни черта не работают. - Валь, я не поеду, - это был последний аргумент и он подействовал. Антонова молча покинула лабораторию. - Зря ты, - пожал плечами Холодов, направляясь, вероятно, в буфет. Я не ответил ему, потому что и сам знаю, что зря я. Прошло какое-то время, прежде чем я выкинул из головы эту информацию, работая с другой, на данный момент более важной. Звук сообщения в телефоне. Надеюсь, это не Валя с описанием того, как им там на квартире Майского весело гуляется и что только меня не хватает и всякое такое. Не Валя об этом сказала. Билайн. Абонент снова в сети. Швыряю телефон на стол, отворачиваюсь от монитора, не знаю, куда себя деть. Подхожу к окну, раскрываю жалюзи, смотрю на ночной город. Где-то там, за всеми этими домами, дорогами, улицами, переходами, за всем этим она сидит за столом и смеётся, искренне радуется тому, что все те, по ком она соскучилась, отозвались сразу же, едва она предложила встретиться всем вместе. Она будет в городе один только день. В 18 : 45 она купила обратный билет. Уедет обратно и может больше не приехать. Что бы я ей сказал, если бы поехал вместе с Валей? Что я рад её видеть? Да я бы сдох от счастья, увидев её хотя бы на несколько секунд! Что мне нужно многое ей сказать? Я бы не произнёс ни слова. И вовсе не потому, что говорить не о чем. Слишком многое хочется сказать. Я помню её той, с которой расставался: торопливой, нетерпеливой, сбивчиво говорившей что-то в трубку кому-то, не обращающей внимание на меня, только изредка что-то отвечающей невпопад - ей уже было всё равно на все мои слова. Но в каждом её жесте, в каждом её взгляде, в каждом её слове отпечаталась навсегда та, которую я так любил, которую прикрывал перед начальством, забирал из автошколы, учил парковаться, смотрел с ней на небо и говорил о том, что звёзды на небе - это наши мысли, а созвездия - самое главное, то, о чём мы думаем постоянно. Я думал о ней. И дома, и на работе, и даже тогда, когда она по-настоящему была рядом, когда по-настоящему была моей без всяких оговорок. Мы расстались потому, что я не удержал её около себя, слишком многого требовал и вовремя не остановил. Мы расстались, потому что я сделал что-то не так. Я не хочу, чтобы она вспоминала о том, почему и из-за чего мы больше не мы, а каждый по отдельности. Знаю, она начнёт винить себя, она всегда так делает. Господи, как мне её не хватает! Я даже не думал, что настолько. Я ведь и правда, на самом деле, жить без неё не смогу. Я всё это время был так спокоен, потому что видел все её перемещения на экране монитора! Если этого не будет, я потеряю её, как обычно все теряют всех. Нет, я не оставлю её. Не оставлю и никому не отдам. Всё равно не оставлю. Моё самое главное созвездие... Я временами смотрю на небо, думая о том, что ты тоже туда иногда смотришь, и что хоть раз, но наши взгляды будут направлены в одну сторону - в небо. Когда-нибудь у нас что-нибудь будет, и не важно, что именно. Ты всего на один день в этом городе, так веселись и улыбайся, радуйся, и самое главное, не думай обо мне. Пусть это всё сегодня не пристаёт к тебе, пусть не испортит впечатлений от встречи со старыми коллегами. Я не пришёл, потому что много работы. А было бы мало, тоже не пришёл. Ты всего один день в этом городе, а я мысленно растянул эти часы на неделю, словно ты давно уже здесь. Абонент снова в сети, хоть и ненадолго. Я бы просто сидел с тобой рядом и ничего не говорил, надеясь, что и ты говорить не захочешь. Я бы держал тебя за руку и смотрел в твои глаза, надеясь, что и тебе захочется посмотреть в мои. Я не сдержался бы и виновато посмотрел на тебя, и ты, рассердившись на это, нахмурилась бы и одёрнула руку, больше не касаясь моей руки никогда. И правильно. Зря я. Воскресенье, 00 : 20 АМ Валюша: Таня тебя любит. Она сама так сказала. Воскресенье, 00 : 21 АМ Тихонов: Знаю.