Превратности жизни. Heart attack

Pink Floyd - Wish you were here So, so you think you can tell Heaven from Hell, (Так что же, ты думаешь, что можешь отличить небеса от преисподней) Blue sky from pain? (Голубое небо от боли?) Can you tell a green field from a cold steel rail, (Считаешь, что можешь отличить зеленое поле от холодной стальной рельсы, A smile from a veil? (Улыбку от притворства?) Do you think you can tell? (Ты думаешь, что можешь отличить?) Сижу в машине Нико и слушаю хриплый голос Гилмора Уотерса. Под звонкий звук струн гитар, который идет с дорогой стерео-системы, хочется забыться и уснуть. - С каких пор ты стал слушать Pink Floyd? - спросил я, смотря за окном на прохожих. Все так торопятся куда-то, словно это последние минуты их жизни. Удивительно, что толпа людей посреди час-пика пробуждает во мне чувство убийственной скуки и усталости. - Это ты подсадил меня на них. Не помнишь, как сводил на любительский концерт в их честь? - ответил Нико, остановившись на красный свет. - Аа, так вот почему ты выглядел тогда таким воодушевленным, словно выпил несколько бутылок энерджайзера, - усмехнулся я. - Что между вами происходит? - Между кем? - я недоуменно посмотрел на Нико, но он с невозмутимым лицом смотрел на дорогу. - Ты прекрасно понял о ком идет речь, - он глянул в мою сторону, а я все так же смотрел на него непонимающим взглядом. - Я про вас с Аннабет. - Ну... Я не знаю что происходит между нами, честно, - пожал плечами я. - Поэтому только что ты так вежливо поскорее слинял от нее? - скептически произнес Нико. Я раздраженно вздохнул. Иногда меня бесит его проницательность. Почему все всегда пытаются влезть мне в душу? Порой даже я сам себя не могу понять, а эти всякие лекции про жизнь и про остальную подобную чушь, от которой у меня голова начинает болеть, еще больше запутывают мои мысли. - Она предложила мне поехать с ее семьей в Нью-Джерси на Рождество, - разбитым голосом сказал я. Только после того, как я, наконец, вслух произнес это, я почувствовал себя настолько потерянным, словно весь мир покинул меня. Почему этот факт так будоражит мою и без того ненормальную психику? Почему, в конце концов, я не остался равнодушен, как всегда делал, когда наступали такие моменты? - И что ты ответил? - Попробуй угадать с трех раз. - Согласился? - Если бы я согласился, то не сидел бы с тобой. - Послал ее? - Если бы я послал ее, то не разговаривал бы с ней. Я всегда думал, что ты можешь нормально шевелить мозгами. - Ну, извини, что не оправдал твоих надежд, - огрызнулся Нико. - Так, ты сказал Аннабет подумать? И что ты решил? - Ничего я еще не решил, - устало ответил я, протерев пальцами глаза. Хотелось спать, и во всем теле было ощущение зудящего дискомфорта от бессонных ночей на выходных, проведенных в подвале за изнуряющими физическими нагрузками. - Хватит уже с нас разговоров по душам. Ненавижу, когда ты становишься похож на заботливую мамашу. - Эй, я ради твоей психической устойчивости стараюсь, - обиженно сказал Нико. - Тогда ради моей устойчивой психики закроем эту тему. Что ты хотел мне показать? - я решил сменить тему. - Сейчас поедем к моим друзьям. - К каким друзьям? - К хакерам. Помнишь тех троих ребят? - Нико посмотрел на меня так, будто я был умственно отсталым. Наверное, в последнее время с моей то скоростью соображать это не было таким уж далеким от истины. - Помню-помню. И что ты забыл у них? - Приедем, узнаешь, - с этими словами Нико резко сдавил на педаль газа, и его машину чуть занесло, заставив недовольных водителей протяжно просигналить. Я не заметил, как мы пересекли Бруклинский мост и оказались в довольно мрачном районе в Бруклине, и, кажется, успел подремать. Ничем не приметный заброшенный гараж встретил нас полной тишиной, которую нарушало едва заметное урчание мотора и звук кондиционера. Нико как всегда просигналил, и через некоторое время перед нами предстал Фрэнк с неизменной доброй улыбкой. Глядя на этого парня, на меня наваливалось чувство неимоверного спокойствия. В своей смешной толстовке с бегающими оленями он был похож на плюшевого медвежонка, который мне в детстве подарила мама на Рождество, а приближение этого праздника тем более делал Фрэнка схожим на мистера Тедди (да не услышит он мои мысли). Сочетание толстовки с армейскими ботинками было просто выносом мозга. Мне определенно начинает нравится его неординарный стиль. Нико загнал свою машину в гараж. Мы вышли из машины и без всяких предисловий направились вглубь помещения. В подпольной базе хакеров ничего не изменилось с момента моего последнего посещения. Разве только рождественские украшения валялись на полу или висели в самых неожиданных местах, да прибавилось хлама в виде запчастей к компьютерной технике, пустых бутылок из под минералок и бумажных оберток от сандвичей с логотипами Макдональдса. На крутящемся стуле возле стола с мониторами развалился Лео Вальдес и, немигающими глазами смотря на потолок, насвистывал какую-то мелодию. Его волосы еще больше отросли и теперь, наверное, доходили бы до плеч, если бы не запутались, образуя безумную причёску чокнутого ученого. На потрепанном диване, свернувшись калачиком, спала Хейзел. Темные кудри закрывали ее лицо и при каждом ее выдохе едва шевелились. Фрэнк сел на корточки рядом с ней и заботливо убрал каштановые пряди, заправив за ухо, отчего Хейзел слегка улыбнулась и, пробормотав что-то бессвязное, повернулась на другой бок. Определенно парень испытывает чувства к ней, и это заметил даже я. - Здорово, афро-парень, - я с улыбкой подошел и хлопнул по плечу Лео, который, завидев меня, расплылся в ответной улыбке. - Отчего хвораем? - Разве это так заметно? - удивился он. - В другом случае ты бы бегал по всей комнате, чувак. - Просто кое-какие проблемы дома. То есть у моего отца с бизнесом проблемы. Но, поверь, тебе это интересно, - устало сказал Лео. - Да, брось ты. Мы всегда поможем тебе, если что. Так что на будущее имей ввиду, - я даже не заметил, что мой голос сделался как никогда серьезным. - Спасибо, - Лео тут же расплылся в знакомой озорной улыбке и подскочил со своего стула. Он стал ходить по всей комнате и собирать мусор, валяющийся повсюду, в большой черный мешок. - Так, по какому делу вы приехали? - спросил Фрэнк, который сидел на краешке дивана и смотрел на Хейзел. - Я хотел увидеть то видео, - с угрюмым видом сказала Нико. - Надеюсь, ты не удалил его? - Нет, ты же сказал не удалять пока, - Фрэнк встал с дивана и размашистыми шагами подошел к столу с мониторами. Несколько минут прошло на то, что он перекидывался словами с Лео, который запихал это видео в какую-то папку и к тому же поменял имя. Бедный Вальдес пытался вспомнить, но в итоге его спасла проснувшаяся Хейзел, которая не смогла "досмотреть сон из-за чертовых олухов, которые только и делали, что орали на всю комнату". Она с сонным лицом отыскала свою кожаную сумку и достала оттуда видавший виды ноутбук. - Так, я включила ноутбук и иду спать, - Хейзел поплелась обратно к прежнему лежбищу. - И чтобы никто не горланил тут ближайшие пару часов, - с угрозой проговорила она, расположившись на диване. Фрэнк с улыбкой посмотрел на нее, потом перевел взгляд на ноутбук. Я внимательно стал смотреть на экран, когда он включил видео. Сначала в углу белым засветились цифры, которые, похоже, были датой. 14 сентября 11:24 вечера. Я с удивлением и ужасом осознал, что это был день моей аварии. Потом на экране появился перекресток. Я тщательно стал отыскивать себя и попутно вспоминать о произошедшем в тот день. На красный свет рядом с жёлтым кабриолетом остановился мотоциклист в красном шлеме. Он повернул голову в сторону стоящей рядом с ним машины, но она тут же сорвалась с места. Парень на мотоцикле, то есть я, секунду поколебался и поехал за кабриолетом. Мотоцикл не успел доехать до центра перекрёстка, и его протаранил черный джип. Странное чувство смотреть на себя со стороны. После столкновения я висел в воздухе несколько мгновений, а потом меня отшвырнуло в сторону, словно тряпичную куклу. Байк откатился от меня примерно на пять метров, по пути ссыпая искрами от трения об асфальт. Джип остановился, а потом, повернув в другую сторону, объехал мое бессознательное тело и уехал. Что поменялось внутри меня от увиденного? Я ведь знал, что за рулем сидел Джейсон. Я думал, что забыл боль от предательства, но теперь я вновь начал ощущать ее. Она словно палец ковырялась изнутри в моем животе, вырывая все на своем пути и освобождая неуправляемый гнев и досаду за безнаказанность тех, кто совершил это со мной, даже если это сделал мой брат. - Что ты хотел этим показать мне? - холодным голосом произнес я и повернулся к Нико. Он стоял со скрещенными на груди руками и хмурился. По его лицу невозможно было определить, о чем он думает или что чувствует. Истинный сын своего отца. - Я показал тебе это не для того, чтобы еще раз доказать вину Джейсона, - спокойным тоном начал Нико. - Ничто не может его оправдать, и я это знаю. Но сейчас нам надо расставить вокруг себя защиту. Кто-то хочет разрушить нашу семью, и я не могу позволить кому-либо пострадать. - Ого, какая пламенная речь, - иронично сказал я и отошел от ноутбука, который давил на меня и был свидетельством того, что моя семья меня предала. - Я хотел об этом забыть, а ты заставил меня вспомнить до каждой малейшей детали подробности той ночи, - процедил я и подошел к Нико на достаточное близкое расстояние, чтобы разглядеть пролегшие мешки под его глазами. - Знаешь, кто сидел в том кабриолете? Рейчел Дэр, - прошипел я и увидел, что Нико на секунду выглядел обескураженным и недоуменным. - А она что там делала? Наверное, это просто случайность, - пробормотал Ди Анджело скорее самому себе, чем мне. - Так зачем ты показал мне видео? - В машине рядом с Джейсоном сидел вот этот человек, - он достал из заднего кармана своих джинсов смятую и сложенную пополам фотографию. Я развернул ее и увидел, что на переднем пассажирском сидении сидел парень с чёрной перевязкой в одном глазу. Другой здоровый глаз был прищуренным и смотрел на Джейсона. Азиатская прорезь глаза и резкие черты лица несомненно делал его похожим на члена какой-то банды вроде Якудзы или Триады. - Кто это? - Эфан Накамура. Пять лет назад эмигрировал из Японии в Америку. Его усыновила какая-то американская семья, но через пару лет при загадочных обстоятельствах они были зверски растерзаны холодным оружием, предположительно самурайским мечом, а их новоявленный сын исчез в тот же день, когда их убили. Через год Накамура попал в колонию для трудновоспитуемых детей и спустя полгода сбежал оттуда после того, как придушил своего соседа по камере, когда он спал. Год назад заявился в Нью-Йорке, вступил в местную банду и теперь ходит по мелким поручениям. - И откуда ты выкопал эту историю? - Заплатил кому надо, включил кое-какие связи отца. - Что мы должны сделать с этим Эфаном? - Я думаю, что надо заявиться к нему домой, я достал его адрес. Он наша единственная зацепка, если уж Джейсон не собирается нам ничего рассказывать. - Ладно, поехали домой. Там все обсудим, - устало проговорил я. От полученной информации голова начала лихорадочно работать. Хотелось все-таки, чтобы Нико вообще не приводил меня сюда. Было бы легче. Попрощавшись с парнями, мы сели в машину и выехали из гаража. За весь путь до Манхэттена я не обмолвился ни словом, погрузившись в свои мысли. Нико тоже не особо старался нарушить обоюдную тишину. В машине тихо играла опять та же музыка Pink Floyd. Песня заставляла меня задуматься о всей моей жизни. Сколько из всего, что произошло было притворством и ложью, которой меня издавна кормили? Желтый цвет фар осветил металлические ворота. Как только машина остановилась, они начали медленно открываться. - Так и что мы решили? - спросил Нико, нервно барабаня пальцами. - Завтра наведаемся к нему. Узнаем что к чему. Кстати, где Талия? - Наверное, дома, - пожал плечами Нико и заехал на территорию особняка. Поставив машину в гараж, мы тихо побрели в дом. - Как думаешь, нам рассказывать об этом Талии? - спросил Нико. - Нет, на нее и так навалилось столько всего за последнее время. Мы сами разберемся с этим, - твёрдым голосом сказал и посмотрел на дом, в котором на третьем этаже горел свет в комнате Талии. Как только я подумал, что она, наверное, собирается уснуть, на первом и третьем этаже прогремел взрыв. Стекла и огненные щепки со свистом летели в нашу сторону. Я среагировал первым и повалил Нико на снег. Огонь извергался, полыхая огромным пламенем. То ли от жара и гари, то ли от медленного и ужасного осознания того, что в доме находилась Талия, из глаз потекли слезы. - Талия! - закричал я и побежал к входу в дом, но все уже начало медленно разваливаться. - Нико, звони в 911! Сердце стучало и раздавалось болезненным эхом во всем теле. От бессилия я не знал, что делать. Дверь полыхала и никак не подпускала к себе. Все было как в тумане, дым застилал глаза, заставляя их еще больше слезиться. Я не заметил, как обессиленно упал на снег. Отрешенно смотря на звезды сквозь дым, я тупо думал о том, что Талии скоро должно было исполниться восемнадцать лет.