Однажды (рабочее)

Охотник на нечисть широкими шагами шёл к трактиру, в комнатах которого они с Карлом так и продолжали жить, когда его тихонечко окликнули по имени. Когда от каменной стены соседней улочки отделилась женская фигура в капюшоне, скрывавшем лицо, сердце охотника пропустило один удар. Неужели?.. Капюшон откинулся назад, являя солнечному свету лицо цыганской принцессы. — Анна, — прошептал мужчина. Некоторое время он просто стоял столбом, не в силах поверить, что она и правда жива, цела и рядом с ним, а затем заключил её в свои объятия. Он не видел, как болезненно дёрнулось её лицо, когда его руки прикоснулись к ней. — Гэбриел, нам надо поговорить, — тихонько сказала она. — И без свидетелей. — Дракула тебя ищет, за трактиром, где мы остановились, скорее всего присматривают. Её высочество как-то нервно оглянулось и согласно кивнуло, а затем поманило охотника пальцем за собой. Спустя пятнадцать минут плутания по узким улочкам они вышли к городскому рынку. — Народа тьма, в толпе легко затеряться, а ещё я вижу лоточника с яблоками в карамели, — констатировало её высочество. Гэбриел посмотрел на неё с непониманием, и принцесса поняла, что прежняя Анна Валериус вряд ли бы обратила внимание на такую приятную мелочь, как яблоки в карамели — ей всегда было не до её маленьких удовольствий. — Анна, где вы были? С вами всё в порядке? — Не совсем, — честно ответила девушка, — но это неважно. Я должна вам сказать кое-что важное. — Я всё знаю. Про то, что моя жизнь связана с жизнью Дракулы. — Откуда? — её высочество вскинуло на него свои синие глаза. — Он… сам мне рассказал. И Карл подтверждает, что скорее всего это действительно имеет место быть. Анна вздохнула: одной тайной меньше. — Я должна сказать кое-что ещё. — Что именно? — Велкан написал в Святой Орден о том, что нам нужна помощь. — Что?! — Пожалуйста, не сердитесь на него. Он действовал исключительно в интересах нашего народа. И в моих. Он не мог довериться Дракуле, которого пытались убить поколения моих предков и… Сделал то, что считал правильным. Я понимаю его, но не хочу, чтобы у вас были неприятности. А они будут, потому что брат сказал мне, что из-за меня вы сговорились с Дракулой. Мне очень жаль… Ван Хелсинг мысленно выматерился, а вслух спросил: — Когда он написал? — Я не знаю. Охотник на нечисть вздохнул: — Если честно, я полагал самым слабым звеном нашего договора Карла. Но он был так очарован библиотекой, что ему даже в голову не пришло усомниться в правильности сделки. А Велкан… — Мой брат хотел как лучше. И, будем искренни, в отличие от на всех он единственный смог поступить правильно. — Приятно, наверное, утешать себя чувством собственной правоты. Я и сам раньше так делал, — с горечью ответил Ван Хелсинг. — И что случилось потом? — спросила Анна. — Я понял, что, возможно, прав не настолько, насколько думал раньше. Принцесса кивнула головой и вздохнула: — Я понимаю. Это чувство… очень знакомо мне в последнее время. — Анна, я хочу, чтобы вы знали, я не сержусь на вас. Я знаю, что вы пошли на сделку с Дракулой ради брата. Мне обидно, что вы мне сразу всё честно не рассказали, но… Я понимаю, что я вполне мог бы выпустить в него всю обойму, сказав вам, что он уже не ваш брат, а монстр, а зелье — сказки. Может быть, ещё два месяца назад я бросил бы вам в лицо, что вы предательница, но теперь я и сам согласился на сделку, хотя был уверен, что уж я то точно смогу устоять против любого соблазна. — Что он вам обещал? — Постараться найти вас. — И всё? — Не только. Приоткрыть передо мной тайну моего прошлого. — И как? — Поганое было прошлое, — пожал плечами охотник. — Лишь бы настоящее не было таким же, — вздохнула принцесса. А Гэбриел, оправившись от радости и удивления первой встречи, внимательно посмотрел ей в глаза. Охотник вовсе не собирался отдавать цыганскую принцессу Дракуле, но у него не шло из головы то, что тот говорил про отложенные внушения. Да и вообще, где пропадало её высочество всё это время? Она не выглядела истощённой, не выглядела так, будто её мучили. — Анна… Всё-таки, расскажите, где вы были? Где вы остановились сейчас? Вас ищут слуги Дракулы. Он даже меня просил… — О чём? — резко вскинулась Анна. — Привести вас к нему. Не пугайтесь, разумеется, я этого не сделаю. Принцесса скривилась: — Я обещала ему себя в обмен на брата. — Вы не обязаны выполнять это обещание. Но Дракула думает, что вы можете знать что-то важное про Шабаш или про других вампиров. И я могу понять этот интерес. Просто расскажите мне. А я это передам. — Это непросто. И… Сейчас не время и не место. — Я понимаю. Где вы остановились? — Как и вы, сняла комнату. — В Будапеште сейчас тоже небезопасно. Сейчас здесь засели все важные шишки из Камариллы, решившие не пустить Шабаш в Карпаты. И в городе минимум два вампира из секты демонопоклонников баалей, не знаю, насколько вам говорит о чём-то это название. — И что с того? — Я понимаю, что Дракула легко найдёт вас, если вы будете с нами… Но разделяться сейчас ещё худшая идея. К тому же, Владислав доказал, что с ним можно договариваться, и я думаю… — Вы, кажется, совсем недавно говорили, что не отдадите ему меня? — Я и не собираюсь. Просто я не знаю, как поступить лучше. И я не хочу, чтобы с вами что-нибудь случилось. Прошу вас, пойдёмте со мной. Карл тоже будет рад встрече с вами. — Я… — Анна запнулась. — Я не могу сейчас. Мне нужно ещё кое-что сделать. Но обещаю вам, что я вернусь. — Я мог бы вам помочь. — Это кое-что совсем не опасно, но очень личное, — ответила принцесса. — Знаете что? Давайте я дам вам свой ключ от нашей комнаты. Приходите. Я буду ждать. Правда. Спустя пару часов в ничем не примечательном особняке в Будапеште Мэй Лин Аои с интересом рассматривала свою обращённую. — Значит, у тебя получилось. Самой. Без моей страховки. Принцесса кивнула. — Я рада. Но это было рискованно. Я уделяю тебе мало времени… Я знаю. Поэтому я хотела, чтобы ты стала самостоятельной. Анна скривилась. — Ты разочарована. И обижена. Ты была обижена на меня сначала за то, что я тебя обратила. Теперь ты обижена за то, что я обратила тебя, но не пошла решать твои проблемы вместе с тобой. Принцесса тяжело вздохнула. Мэй не копалась в её голове как Дракула когда-то, но почему-то всегда чётко могла сказать, о чём она думает. — Чего бы ты хотела, Анна? Чтобы я пришла и убедила твоего брата, что он может жить жизнью, которой захочет? Или того, чтобы я защитила всю твою деревню? Того, чтобы я спасла охотника? Того, чтобы я заставила твоих врагов пожалеть о том, что они сделали тебе больно? И, главное, как ты хочешь, чтобы я это сделала? — Я не знаю, — тихо ответила принцесса. — Вот в этом и проблема, Анна. Ты хотела, чтобы я что-то сделала. Но ты даже не знаешь, чего хочешь. А теперь ты хочешь, чтобы я помогла тебе выдумать ложь про твоё отсутствие, в которую все безоговорочно поверят. — И ты не хочешь мне помочь, — с горечью сказала принцесса. — Не потому, что мне наплевать. Потому что я хочу, чтобы ты сама сделала так как будет лучше для тебя. Поэтому я старательно учила тебя обращаться с твоими способностями, но как их применить в итоге решать будешь ты. И ты лучше меня знаешь, что всё, к чему приведёт твоя ложь — это к тому, что правда будет для твоих близких ещё более болезненной. — Значит, я правильно понимаю, что ты самоустраняешься? Ты сделала меня такой, но как я буду жить с этим в дальнейшем — мои проблемы, да? — с горечью спросила Анна. Мэй осторожно присела рядом и взяла лицо принцессы в свои ладони. — Мне жаль, что всё выходит именно так. Мне жаль, что у нас с тобой не так много времени. Я сожалею, что ты не получила от меня той поддержки, которой бы тебе хотелось. Ты очень талантливая. И я не нужна тебе для того, чтобы со всем этим справиться. Но я всегда буду за тобой присматривать. И я всегда приду тебе на помощь. Но некоторые проблемы ты должна решать сама. Мне пора идти. — Куда ты постоянно исчезаешь? Это связано с демоном, с Купалой? — Да. — И ты не собираешься рассказывать об этом ни мне ни Гархольду? — Нет, есть вещи, которые должны остаться только между теми, между кем были оговорены. В скором времени я могу исчезнуть на некоторое время. И я хочу, чтобы ты помнила, что должна быть осторожна. Бездна небезобидна. Она слушается тебя, пока ты не даёшь ей шанса сыграть с тобой шутку. А когда такой шанс предоставляется, шутка может оказаться злой. — Я запомню, — тихо сказало её высочество. — Но я так и не поняла, осуждаешь ли ты меня или поощряешь. — Я рада, что у тебя получилось. И, я полагаю, что такие вещи у тебя будут получаться достаточно легко. Но я предостерегаю тебя от попыток… поэкспериментировать самостоятельно. Однажды они вышли мне потерянным столетием. Но, видишь ли, мне некого было терять. А вот ты вряд ли будешь счастлива оказаться в мире, где у тебя не осталось никого из близких. Анна сглотнула. — Я запомню. И раз уж ты взялась меня учить, я хочу, чтобы ты мне кое-что показала. — У тебя наконец появилось пожелание касательно наших занятий? — Да. — Рада за тебя. Значит, ты начала понимать, что ты можешь намного больше, чем могла раньше. На следующий день Анна Валериус тихо поднималась по лестнице, ведущей на второй этаж, в комнаты, где устроились Карл и Гэбриел. Она обещала прийти — она пришла. Даже несмотря на то, что острый ум Карла был способен найти бесконечное количество нестыковок в её неумелой лжи. Даже несмотря на то, что изначальная задумка провалилась. В конце концов, она не может прятаться вечно. И она не должна прятаться, если может помочь. Ван Хелсинг сомневался, говорит ли ей что-то название клана баалей. Ещё несколько месяцев назад название бы действительно ничего не сказало, но не теперь. Гархольд утверждал, что баали следят за Гэбриелом. Дойдя до верха цыганская принцесса напряжённо прислушалась. Охотника и монаха, похоже, не было, оно и к лучшему. Она подождёт их здесь. Ключ повернулся в замке, дверная ручка тихонько скрипнула, Анна, уже особо не таясь, зашла в комнату. В помещении за это время прибавилось книг и пыли. Принцесса прикрыла глаза, вспоминая, как была здесь в последний раз. Когда это было? Та самая нервная ночь перед тем днём, когда она так наивно и отчаянно вломилась в особняк цимисха. Именно с того момента всё пошло совершенно наперекосяк. Анна подошла к окну, чтобы выглянуть на мощёную камнем улочку. — Попалась, — раздался позади неё насмешливый знакомый голос и внутри всё оборвалось. Она обернулась, заранее зная, что увидит. Владислав Дракула стоял, небрежно опершись о закрытую дверь и отрезая тем самым ей путь к бегству. Некоторое время они просто стояли молча. Дракула придирчиво осматривал принцессу, пытаясь понять, что изменилось за это время. В голове же у Анны мысли бились перепуганными птицами, попавшими в силки. «Понял ли он, кто я теперь?» Владислав перепуганное лицо своей жертвы отнёс на свой счёт. — Не пугайся, моя радость. Я не сержусь на тебя за то, что ты убежала. Но тебе придётся пойти со мной. — Забавно, — истерический смешок вырвался у Анны против воли. — Все, кого я встречаю, говорят мне, что не сердятся на меня. Но никому и в голову не приходит спросить, не сержусь ли я. — Что ты сердишься, я и так в курсе. Я даже согласен с тем, что у тебя есть на это причины. А теперь будь умницей и пойдём со мной по-хорошему. Анна напряжённо думала. Судя по всему, вампир пока не осознал, кто теперь стоит перед ним. Она могла бы сбежать, благодаря эффекту внезапности, но после этого Владислав всё поймёт. Если же она пойдёт с ним, он тоже всё поймёт, это только вопрос времени. И что она будет делать дальше? Стоять на коленях и умолять не рассказывать брату и Гэбриелу? Владислав видел ожесточённую борьбу на лице принцессы. Пока что всё шло достаточно неплохо, её высочество выглядело целой и здоровой, но что творилось у неё в душе… Дракула решил не задумываться об этом до того, как он не притащит её в свою резиденцию и не сможет заняться ей как следует. А ещё безумно хотелось к ней прикоснуться, обнять, зарыться пальцами в эти непослушные локоны, вдохнуть её запах… — Анна, я не хочу тебя пугать, думаю, тебя уже и без меня в достаточной мере напугали, но мы оба знаем, что я в состоянии тебя заставить. Просто пойдём со мной по-хорошему. Ты расскажешь мне, что с тобой произошло, мы это обсудим, я не собираюсь причинять тебе боль, но и тратить время на уговоры я тоже не буду, — Владислав сделал большой шаг вперёд и протянул ей руку. Вопреки его ожиданиям она не отшатнулась. Но и руку ему тоже не дала. Что-то с ней было не так, но он решил, что разберётся с этим позже, сейчас главное увести её отсюда, пока не явился Гэбриел и всё не испортил. А она всё стояла и смотрела на него, будто бы чего-то ждала. Владислав вздохнул, явно теряя терпение, и Анна поняла, что надо срочно на что-то решаться. То, что вампир ничего не понял, лишь вопрос времени. И у него намного больше шансов понять это, если она разрешит к себе прикоснуться. Дракула сделал к ней ещё шаг, она вскинула руки ладонями вперёд и быстро сказала: — Хорошо. Но я сама. Владислав внимательно посмотрел на неё цепким взглядом, от которого спина принцессы покрылась холодным потом, а затем сказал: — Как будет угодно. Но я бы на твоём месте обошёлся без глупостей. Вампир посторонился, пропуская свою спутницу вперёд к двери. Нежелание того, чтобы он к ней прикасался, можно было интерпретировать по-разному. И Дракулу бы вполне устроила версия, что Анна не хочет, чтобы к ней прикасался именно он. В то же время, раз Анна уже успела столкнуться с Андреем… Владислав уже видел подобное поведение раньше, жертвы цимисхов часто не желали, чтобы к ним прикасались, после того, как ощутили на себе магию метаморфоз, вплоть до того, что любые безобидные попытки взять под руку могли закончиться истерикой. Так что же с ней, всё-таки, происходило? Гархольд торчал на лестничной площадке и бесился от того, что в невидимом своём состоянии не имел возможности пить. Он был совершенно уверен в том, что без дурацкой одежды никто не узнает в нём засветившегося масона, но внешностью всё равно обладал запоминающейся и колоритной, поэтому Анна ни в какую не соглашалась, чтобы он разгуливал с ней по городу как есть. Когда цыганская принцесса вышла из комнаты медленным шагом, Гархольд уже был готов вслух обрадоваться, что они наконец-то идут домой, но возникший следом за ней из дверного проёма вампир заставил его прикусить язык. Оценив противника на глаз Гархольд со знанием дела отметил для себя, что тот силён. Анна Валериус плохо ощущала, где сейчас находится Гархольд, просто надеялась что тот всё поймёт по её лицу. Мысли судорожно метались в голове. «Нужно как-то сбежать, но так… чтобы это выглядело… по-человечески». — Ну, чего стоим? — Владислав стоял сзади так близко, что его слова шевельнули локон возле её уха. — Подожди, я закрою дверь на ключ. Едва ли Карл и Гэбриел обрадуются, если их обворуют, пока их нет. — Давай быстрее, — отозвался Дракула, и Анна нарочито медленно начала искать в кармане ключ. Гархольд многого в этой жизни не понимал, но в критических ситуациях соображал неплохо. Было совершенно очевидно, что Дракула скорее всего ощутит чужое, пусть и невидимое присутствие, как только подойдёт поближе. Было так же очевидно, что Энь всё ещё пытается казаться человеком, поэтому не пытается нападать. А ещё Гархольд понял, что ему дают время. Моментально и бесшумно цимисх преодолел лестницу и очутился в битком набитом подвыпившими людьми зале, по пути задев одного из пришедших хорошо провести время рабочих. Тот обернулся, но невидимого вампира, естественно, не заметил, и толчок отнёс на счёт стоявшего неподалёку кузнеца. — Смотри куда идёшь, урод. — Чего? — не понял кузнец. Если слух не обманывал Гархольда, принцесса и её спутник ступили на первый лестничный пролёт. — Смотри, куда идёшь, говорю, — рявкнул рабочий. И Гархольд понял, что решение найдено. Кузнец опешил, когда неизвестная сила, будто бы чьей-то чужой рукой подняла его собственную и выплеснула всё пиво в лицо рабочему. — Ах ты козёл! — взревел тот, кидаясь с кулаками на обидчика. Внезапный попутный ветер подхватил его и придал ему ускорения так, что мужчина врезался в кузнеца, а тот, в свою очередь, врезался в барную стойку. — Вы что, совсем берега попутали? — рявкнул трактирщик, а Гархольд, тем временем, приложил по башке бутылкой рядом стоящего парня крестьянской наружности. К тому моменту, когда Анна, сопровождаемая Владиславом, спустилась на первый этаж, в трактире бушевала настоящая кабацкая драка, но во всём этом гаме ей почудился едва слышный шепоток «Твой шанс, мелкая», и со стороны полок с посудой и бутылками потянуло свежим ветерком. Злополучные полки были массивными и отделяли собой питейный зал от дороги к лестнице, по которой поднимались постояльцы. Они пережили не одну пьяную драку, но не имели ни малейшего шанса, поскольку именно в этой драке принял деятельное участие Гархольд, уверенный, что смекалка в сочетании с грубой физической силой могут решить любую проблему, главное чётко рассчитать момент. Момент Гархольд рассчитал идеально. Анна уже заносила ногу для последнего шага, чтобы миновать треклятые полки, когда кузнец, споткнувшись на ровном месте в пылу битвы, полетел прямо на них. А когда этот шаг был сделан, мужчина плотно впечатался в предмет мебели, который Гархольд в тот же момент сам толкнул со всей дури. Владиславу не хватило какого-то мгновения, чтобы осознать, что происходит, когда злосчастный стеллаж со всем его содержимым рухнул, погребая его под собой. Анна Валериус одним гигантским прыжком преодолела расстояние до двери и кинулась прочь со всех ног, жалея, что ей самой не дался путь Воздуха, позволявший Гархольду передвигаться с бешеной скоростью. Времени концентрироваться и открывать врата в Бездну у неё не было, поэтому она просто рванула со всей дури куда глаза глядят и истошно взвизгнула, когда почувствовала, что чужая рука отрывает её от земли. — Мелкая, что ж ты так орёшь, это я, — сообщил Гархольд, опуская принцессу на крышу и материализуясь в воздухе. Анна с облегчением выдохнула, а в следующий момент они оба оказались в мансарде соседнего здания, окно которой было гостеприимно распахнуто. — Быстро он, — с уважением протянул Гархольд, глядя на взлетающего над зданиями Дракулу из окна, на всякий случай снова становясь невидимым. — Едва ли он будет искать тебя по чужим окнам, но ты пока что не вставай и к окну не подходи на всякий случай. Её высочество прошипело что-то нецензурное, потирая ушибленный локоть, а затем тихонько сказало: — Спасибо, Гархольд, не знаю, что бы я без тебя делала. — Била бы морду ему сама. Но это бы поставило крест на твоих попытках сойти за человека. — Думаешь, у меня бы получилось? — Если честно, не думаю. Силён. Зато у тебя есть козырь. Ты всегда можешь свалить через Бездну. Дракула сделал круг над кварталом, с досадой понимая, что его принцесса, похоже, смогла скрыться. Что-то во всей этой истории не давало ему покоя, что-то, связанное с Анной. Он не присматривался внимательно, решив разбираться с ней, когда они приедут к нему, и тем самым упустил свой шанс. «Ничего, дорогая. Тебе не может везти вечно. И вот за этот побег я с тебя спрошу…» — подумал вампир, делая ещё один круг над кварталом и улетая в сторону своей резиденции. Гэбриел Ван Хелсинг осторожно продвигался в вечерних сумерках в сторону дома, когда услышал за собой лёгкие шаги. Он обернулся для того, чтобы нос к носу столкнуться с принцессой Анной. — Ты ему сказал? — тихо спросила она. — Что? — не понял он. — Ты сказал ему, что дал мне ключ, и что я приду? — спросила Анна, и охотнику не нужно было спрашивать, чтобы понять по её лицу, кто ждал её в комнате над трактиром. — Сукин сын, — выругался охотник. — Вот для чего он выманил нас из дома! Анна, клянусь, я не знал. Вы же даже не сказали, когда придёте. Анна Валериус тихонечко рассмеялась. На душе стало легче. Гэбриел не выдал её Владиславу, просто Владислав оказался умнее, чем они оба. Охотник внезапно понял, что он впервые слышит, как она смеётся. — Простите меня, Анна. Я дурак. Съёмные комнаты не являются чьим-либо жилищем. Вампиры могут в них приходить без приглашения. С вами всё в порядке? Он вам ничего не сделал? Как вы сбежали? — Благодаря случаю и пьяной драке в трактире. — Господи, кто-то в трактире вознамерился набить Владу морду… Надеюсь, этот смельчак выжил, — хмыкнул Гэбриел. — Не совсем ему. Он просто попал под раздачу, — улыбнулось её высочество. — А вообще, я начинаю понимать, что имел ввиду наш конюх, когда говорил, что для хорошей аферы тебе необходим хороший напарник. — Вам нужен напарник? — улыбнулся Ван Хелсинг. — Я готов. Анна снова рассмеялась. Она не могла понять, что с ней происходит. То ли ударная доза адреналина, выплеснувшаяся в пусть уже и мёртвое тело, когда она поняла, что может быть пойманной, то ли детская радость от того, что они вот так вот легко провели Владислава, но хотелось смеяться и делать глупости и вообще не думать о том моменте, когда её всё-таки поймают. — Вы обещали мне рассказать, что с вами случилось, — напомнил охотник. Анне сразу вспомнился вчерашний разговор с Гархольдом. — Слушай, мелкая, не умеешь врать изобретательно — ври правдиво. — В смысле? — Ну, скажи частично правду. Что, мол, тебя похитили, а ты сбежала через пару дней, но в том месте было тепло и море, а в Румынии холодно и плохо, и ты решила немного развеяться. — В каком месте? На какие средства? Какое развеяться? — Ну ладно, с этим я загнул. Ну, скажи, что боялась возвращаться из-за своего знакомого, который так хочет тебя вернуть. — А теперь бояться перестала? — Ну там типа совесть загрызла, она же у тебя есть. — Это не отменяет вопроса, где, у кого и на какие средства я была там, не знаю где. — Ну, скажи, что сбежала к любовнику. — К какому любовнику?! — Желательно к тому, который живёт подальше, чтобы его не смогли спросить. — У меня такого нет! У меня вообще никакого нет! Я даже замужем не была! — И что? — И то! — мрачно отозвалось её высочество, мучительно краснея. — Погоди… Ты хочешь сказать, что тот твой неудачный раз, когда ты переспала с этим вашим врагом семьи, был твоим первым и единственным?! Анна спрятала пылающее лицо в ладонях. Зачем она ему только рассказала. — И он ещё жаждет тебя вернуть. А ты опасная женщина… — Гархольд поймал взгляд её высочества и заткнулся. — Ну, тогда можешь сказать, что напилась так сильно, что вообще не помнишь, где была, — наконец пришла в его голову очередная «гениальная» идея. — Так напилась, что весь месяц не помню? — Ну, со мной пару раз случалось. Страшная вещь рисовая водка в сочетании с опиумом. — Если честно, я плохо помню, что происходило, — после непродолжительного молчания сообщила Анна. Охотник помрачнел. Если в голове у Анны действительно кто-то покопался, помощь Владислава имела бы смысл. Но как объяснить это принцессе, чтобы она не сочла его предателем? Оба некоторое время шли в молчании, и каждый думал о своём, когда чуткое ухо Анны уловило едва слышный шорох сзади. Принцесса резко остановилась. — Что? — спросил её Гэбриел, и она поняла, что он ничего не слышал. — Мне кажется, что за нами кто-то идёт, — тихо сказала Анна. Охотник расстегнул пальто и положил руку на револьвер. — Может, наш общий знакомый? — попытался улыбнуться он. Сказать по правде в сложившихся обстоятельствах он испытал бы облегчение, окажись сзади Влад, а не кто-то неведомый. Цыганская принцесса ещё более нервно огляделась вокруг. Сталкиваться с обозлённым Дракулой, которому не так давно пришлось выбираться из-под завалов полок, посуды и ещё какой-то дребедени, ей не хотелось. — Идём дальше, — сказал Ван Хелсинг. Она кивнула, и они продолжили свой путь в молчании, напряжённо прислушиваясь. Слух Анны был теперь тоньше, и она с уверенностью могла сказать, что за ними кто-то идёт. Короткие ногти впились в ладони, когда она судорожно сжала руки в кулаки. «И именно сейчас Гархольда рядом нет…» Гэбриел как можно более незаметно вложил в её руку револьвер. Она посмотрела ему в глаза. — У меня есть ещё, — одними губами сказал он. Анна поёжилась. Она плохо поняла в какой момент и почему её накрыло волной необъяснимого ужаса. Ледяной воздух вышел из лёгких как будто он со всего размаха упала на спину с большой высоты, и она не смогла вдохнуть его обратно. «Я сейчас умру», — продумала принцесса перед тем, как осознала, что воздух ей, собственно, не нужен. Гэбриел замер, озираясь вокруг сумасшедшим взглядом, а в следующий момент из тени появилась фигура в строгом костюме, в которой охотник узнал мэтра Модильяни. Гэбриел определённо был любимчиком Господа, потому что волна панического ужаса, сковавшего тело, отступила так же легко, как пришла. Револьвер легко лёг в руку, цель была так близко, что можно было не целиться, но каким-то волшебным образом растворилась, как только он нажал на курок. — Сзади, — охнула Анна, прижимаясь к стене здания и с ужасом понимая, что ситуация у них крайне незавидная: узкая улочка, каменные стены по обе стороны, впереди бааль, а сзади ещё один бааль и что-то… что-то жуткое, что-то не из этого мира. Этого чего-то не должно было быть в этой реальности, но оно почему-то казалось родным и знакомым, и принцесса поняла, что слышит шёпот Бездны. Ван Хелсинг развернулся и выстрелил не целясь, левой рукой доставая из складок плаща серебряный кол, в тот же момент мягкая струйка тёмного дыма опутала его лодыжку, и мужчина оказался распластанным мощёной улочке. Револьвер вылетел из руки, над Гэбриелом склонилась фигура мистера Норрела с оскаленными клыками, наступив на руку, в которой был зажат кол. Тот выпал из руки, пронзённой острой болью, и всё, что мог сделать Ван Хелсинг, несильно толкнуть его пальцами в том направлении, где стояла Анна. Принцесса почти успела сомкнуть пальцы на рукоятке оружия, когда её схватили за волосы и потащили вверх. — А она может сопротивляться, — заметил мэтр Модильяни, прикладывая её высочество головой о каменную кладку так, что кровь хлынула из рассечённого лба, а искры посыпались из глаз, и Анна поняла, что охвативший её ужас — явление, вызванное искуственно. Гэбриел отчаянно дёрнулся и сумел таки выдернуть свободной рукой нож, который не без удовольствия воткнул вампиру в ногу. Противник страшно зашипел, отшатываясь, и Гэбриел воспользовался его замешательством, чтобы вывернуться из его хватки. И тут мэтр Модильяни совершил ошибку. Придя на помощь своему напарнику, он ещё раз приложил Анну головой о каменную кладку и просто швырнул на землю. Её высочество, ударившись подбородком о камни мостовой, прокусило губу. Рот наполнился солоноватым приступом крови. Зверь, давно уже принявший боевую стойку, протяжно завыл, объявляя войну существам, посмевшим посягнуть на его неприкосновенность. Шепоток Бездны сводил с ума. Её высочество вскинуло голову. Мир будто бы замер стеклянным витражом, время плелось как черепаха. За временной промежуток, который Анне показался вечностью, но на самом деле был мгновением, она досконально рассмотрела мэтра Модильяни, приподнимающего за горло Гэбриела над землёй, и мистера Норрела, вытаскивающего нож из своей ноги и направляющегося к охотнику, многозначительно поигрывая оружием. — Ты будешь молить нас о пощаде, когда мы по частям скормим тебя нашим хозяевам, — тихо сообщил бааль. — Но в начале ты расскажешь мне всё, что я хочу от тебя узнать. И девку твою мы с собой тоже прихватим, посмотришь, как мы с ней развлечёмся. Норрел бросил взгляд туда, где оглушённой должна была лежать Анна, но увидел лишь пустое место. — Какого… — только и успел сказать он, когда Модильяни, державший Гэбриела, страшно захрипел. Ван Хелсинг так и не понял, откуда за спиной мэтра взялась Анна, и что она сделала. Он бы подумал, что вонзила в него кол, но кол по-прежнему валялся на мостовой, а в следующий момент охотник смог вдохнуть такой необходимый ему воздух. Кровоток и шёпот Бездны смешались в ушах Анны в одну сплошную какофонию, запах крови заглушил все остальные ароматы ночи, а мягкие лапки безумия по-кошачьи прошлись по натянутым нервам, рука легко прошла сквозь чужую кожу и мышцы, обхватывая пальцами хребет. «Как забавно… Я прикасаюсь к твоему позвоночнику…» Она где-то слышала эти слова? Где? От кого? От кого-то по имени Андрей. В памяти всплыло ощущение сдираемой с тела кожи, разодранной трахеи, чужой руки на своём сердце. «Ненавижу», — с кристально чистой незамутнённой ничем яростью подумалось Анне. Чужой позвоночник хрустнул в таких восхитительно сильных пальцах, заставляя его хозяина упасть на тротуар сломанной куклой. Гэбриел, тем временем, подобрал револьвер и всадил обойму в мистера Норрела. Тот, впрочем, не торопился падать без чувств, и охотник торопливо подобрал с земли кол. Воспользоваться им он, впрочем, не успел. Анна Валериус как в гипнотическом трансе двинулась на бааля. Тот наконец понял, что случилось, и с ненавистью ринулся вперёд, оскалив зубы и шипя: — Извергово отродье. Ван Хелсинг хотел было крикнуть Анне «Берегись!», но слова застряли у него в горле, когда рука девушки резко вылетела вперёд, на ходу превращаясь из хрупкой женской в крупную когтистую, и вцепилась демонопоклоннику в лицо. Мистер Норрел успел сомкнуть руки на шее Анны, но это не имело уже никакого значения, потому что под нечеловеческой силой звериных когтей, несущих в себе как исцеляющее, так и губящее искусство метаморфоз, череп хрустнул, раскалываясь на несколько кусков, и руки вампира безвольно обвисли. Анна с отвращением отшвырнула от себя своего обидчика. Он уже не мог оказать ей сопротивления, но зверь только вошёл во вкус. Он жаждал выйти на охоту. Он жаждал ещё крови. Человек, сжимавший в руке серебряный кол, зверю не нравился. От человека исходила угроза. А ещё он был живой и тёплый. И его сердце гнало по его венам такую восхитительную тёплую и необходимую мертвому телу кровь. Ван Хелсинг с ужасом посмотрел на свою спутницу, непроизвольно делая шаг назад. — Анна… Звук её имени заставил мир кровавого удовольствия рассыпаться на тысячи осколков, вернув Анну в реальность, где она стояла, примериваясь как бы получше вцепиться в глотку человеку, который желал ей только добра. Ван Хелсинг смотрел на неё с ужасом, сжимая в руке серебряный кол. — Гэбриел… — жалобно сказала она, делая шаг к нему. — Не подходи, — отшатнулся он, выставляя вперёд руку с колом. Анна обвела взглядом лежащего сломанной куклой на земле Модитльяни и Норрела с раскроенным черепом. — Я просто хотела помочь. Просто хотела как лучше, — прошептала она. — Ты теперь тоже… — прохрипел Ван Хелсинг, во все глаза глядя на девушку, в которую успел за такое короткое время влюбиться. В девушку, которая теперь стала чудовищем. — Так вот, к чему такая скрытность. Она двинулась было к нему, но замерла, увидев блеск оружия в его дрожащей руке. — Прости меня, Гэбриел, — прошептала цыганская принцесса перед тем, как раствориться в темноте ночных улиц Будапешта. Гэбриел распахнул дверь пинком ноги, и прежде, чем Владислав успел что-либо понять, в лицо ему полетел тяжёлый кулак охотника, вампир едва успел увернуться. — Ты!!! — завопил бывший друг — Я, Гэбриел, я. Рад, что ты меня уже узнаешь, — отозвался Дракула. — Ты!!! — охотник снова сделал попытку атаковать вампира, но тот ловко отстранился, поставив противнику подножку, от которой тот растянулся на полу. — В чём причина столь эмоционального приветствия? — поинтересовался вампир, выгибая бровь. — Как ты мог?! Как ты мог так с ней поступить?! — воскликнул Гэбриел, поднимаясь с колен. — С кем на этот раз? — закатил глаза князь Трансильвании. — С Анной, конечно! — Я просто пришёл забрать её, чтобы задать ей пару вопросов. — Я сейчас вообще не про это! Я про то, что ты сделал раньше! Владислав на мгновение озадачился, а затем посмотрел на Ван Хелсинга с весёлым изумлением: — Неужели она тебе рассказала? А я то думал, она постарается как можно быстрее забыть этот инцидент. — Она не рассказала, она продемонстрировала. — Уж не знаю, что ты имеешь в виду, но разговор приобретает похабный оборот, — заметил вампир. — Как ты вообще посмел?! Владислав неопределённо махнул рукой. Видеть ярость и боль некогда лучшего друга, переспавшего с его женой, было очень приятно. Сказать по правде, Дракуле самому ну очень хотелось полюбоваться на лицо Гэбриела, посвятив его в некоторые подробности их с Анной взаимоотношений, но вампир понимал, что по отношению к принцессе это будет… совершенно не по-джентльменски. Но раз уж она сама рассказала… И, кстати, что, чёрт возьми, имел ввиду Гэбриел под словом «продемонстрировала»? — Гэбриел, да прекрати, подумаешь, большое дело, переспали, — с деланным равнодушием сказал Владислав. — Между прочим, она сама на меня повесилась, пытаясь отвлечь от твоего присутствия в моём особняке. Да и вообще, в её возрасте лишиться девственности ей только на пользу пошло. Охотник остановился как вкопанный. — Ты что, с ней… переспал? — страшным шёпотом вопросил он. И тут Владислав понял, что он чего-то совсем не понял. — А ты что имел в виду? — аккуратно поинтересовался он. А в следующий момент кулак Гэбриела всё-таки достиг желанной цели в виде зубов вампира. Дракула выругался, одной рукой ощупывая ущерб, а другой блокируя следующий удар. Охотник успел ещё несколько раз ощутимо двинуть его в корпус, прежде чем обозлённый вампир просто не отшвырнул его от себя. Ван Хелсинг ударился головой о стену, изо рта потекла струйка крови. Владислав отряхнулся и поправил помятый сюртук. — Так что там с Анной, Гэбриел? — поинтересовался он. — А то ты не знаешь? — Мне интересно услышать твою версию. — Скажи, когда ты её обратил? До того, как прислал к нам сестру предлагать союз или уже после? Она хоть пропадала, или ты просто солгал нам, как делал это всегда? Это же так весело — ты пообещал её вернуть, но не уточнил, какой. — Она что, вампир?! — на лице Дракулы было такое искреннее изумление, что Гэбриел на мгновение даже чуть не поверил. — Тебе ли этого не знать. — И она сказала, что я её обратил?! — А кто ещё, по-твоему?! — Отвечай на вопрос: она так сказала? — Нет, она вообще ничего не говорила про это! Она просто раздавила череп одному баалю, и я так и не понял, что она сделала со вторым, но тоже ничего хорошего! В этот момент Владиславу остро захотелось устроить кровавую расправу над приставленным присматривать за Гэбриелом слугой. — И что было потом? — нервно спросил вампир. — Что она после этого сказала? — Ну… — Ван Хелсинг замялся. — Тут дело, скорее, в том, что я ей сказал. — Дай догадаюсь, ты высказал ей своё разочарование её поведением и состоянием. — Ну, типа того. — А она? — Сбежала со словами «Прости меня, Гэбриел». — И ты моментально назначил меня виноватым и побежал бить мне морду. — А кто в этом виноват?! — Благодаря тебе, Гэбриел, мы понятия не имеем, кто, потому что существо, способное прояснить ответ на этот вопрос, сбежало от тебя. И если я хоть немного знаю принцессу Анну, сейчас она сидит где-нибудь, проклинает себя и рыдает. И уж поверь мне, если бы её обратил я, я бы не позволил ей шататься по городу одной или в твоей компании. — Хочешь сказать, что ты её не трогал? — спросил Ван Хелсинг. — Да, тупица. С какой бы стати, если я её обратил, мне нужно было бы поднимать всех на уши, чтобы её найти? Я бы просто позвал её, и никуда бы она не делась, пришла бы как миленькая! Охотник замолчал, переваривая услышанное. — Ты её сегодня видел, — наконец сказал он. — И ты ничего не понял? Или решил, что весело будет посмотреть на моё лицо, когда я узнаю сам? Владислав устало прикрыл глаза: — Гэбриел… Мне безумно неприятно это говорить, но я не заметил. Она стояла у окна, на неё падало солнце, она нервничала и боялась меня, но никаких особых отклонений в её поведении я не заметил. Да я и не изучал её особо, я хотел быстро увести её из этой вашей помойки, где вы поселились, к себе, чтобы разобраться с ней в тишине и спокойствии своей резиденции и без твоих воплей «Оставь её в покое!». Зато теперь я получил отличное объяснение, как она умудрилась смыться из Васерии, а потом и из трактира так быстро, чтобы я не смог её догнать. Хотя я очень плохо представляю, как и об кого можно обратиться так, чтобы сразу после обращения не испытывать никаких проблем с тем, чтобы гулять под солнцем. Я бы подумал на малокровных, но тогда она едва смогла бы раздавить череп баалю. — То есть, в нашей истории нарисовался вампир достаточно древний и искушённый для того, чтобы его потомки спокойно переносили солнечный свет, будучи новообращёнными? — мрачно спросил Гэбриел. — И что нам теперь делать? — Думать, Гэбриел, думать, — ответил ему Дракула. — И искать Анну, потому что это наш единственный шанс получить информацию из первых рук. И, кстати, надо бы послать кого-то разобраться с тушками баалей… Не дело, если поутру их найдут обыватели.