***
- Эх! Сегодня тоже великолепный закат! – воскликнул Аллен, взглянув на окно. Канда хмыкнул. Его сейчас больше волновала скрипка, которая начала ломаться. Некоторый трещины соединились, грозя разрушить бедный инструмент, и темноволосый впервые за четыре года жалел, что не послушал Уолкера и не отдал скрипку в ремонт. - И все-таки, как красиво! – словно пытаясь напомнить о себе, а заодно отвлечь Юу, сказал Аллен. – Думаю, если бы ты увидел это, то тоже поразился б, - он повернул голову. – Может, новую купить? - Не надо, - возразил Канда, думая, не слишком ли это было грубо. Уолкер вновь повернулся к окну. Минутную тишину снова прервал он: - Канда. А ты хотел бы видеть? - Естественно! Хотя бы для того, чтобы увидеть, кто такой «умный» задает такие «умные» вопросы. Аллен засмеялся. И задумался. В спокойных серых глазах мелькнула идея, и, если бы Канда мог это видеть, ну, или хотя бы почувствовать, он бы стукнул задумщика по голове. Несильно, но так, чтобы идею отшибло.***
Канда беззвучно хмыкнул, сбрасывая звонок. Затем погладил скрипку, вновь нащупывая проломы. Дверь скрипнула, и оттуда высунулась голова Аллена. - Что-то случилось? - Твоя бредовая идея наполовину свершилась. Донора для пересадки нашли, но он может отдать только один глаз. - Так почему не согласишься? – Уолкер сел напротив него. Канда выдал коронную фразу и задумался. Хотя… Какая разница, один глаз или два, он слепой, а значит, это не так и важно. - Позвони врачу и передай, что я согласен на операцию, - Канда поднялся и вышел из комнаты. Аллен счастливо улыбнулся и вернул забытую на стуле скрипку на ее законное место. Ее еще месяц не возьмут в руки.***
Канда удивленно рассматривал себя в зеркале. Операция прошла удачно, глаз прижился и все прекрасно видел. Только вот в отличие от темно-синего невидящего, он был серым, почти что белым. Да и себя он представлял себе другим. Длинные волосы оказались темными, мелкие шрамы, оставшиеся от падения на стекло, не были видны, а на груди, оказалось, красовалась татуировка. Только вот за эту неделю Аллен ни разу не пришел. Иногда Юу слышал его голос: Уолкер узнавал, как дела у него, у Канды, но почему-то никогда не заходил. И вот на следующий день в комнату зашел невысокий паренек с седыми волосами и шрамом на лице. На его лице сияла радостная и безумно соскучившаяся улыбка. Когда он подошел поближе, Канда наконец рассмотрел его глаза. Один был серым, таким, как пересадили Юу, а второй – синий и пустой. - Привет, Канда, - поздоровался он. – Я Аллен. Его улыбка стала шире. - Зачем? - Ты ведь хотел видеть. А для меня неважно, что с моими глазами, пока я могу играть вместе с тобой.