Как заполучить Принца или путешествие с далеко идущими последствиями

Бли-и-ин! Я всё-таки умудрилась заснуть. Ни фига се! Ходики на стене показывают начало десятого утра. Рядом никого. О том, что мне ничего не приснилось свидетельствует только вмятина на подушке и… громкое чертыхание из ванной. Похоже, чудо корейское успел познакомиться с ещё одним жителем моей «избушки». Вернее жительницей. Это уже серьёзно. Как бы он не обидел мою Василисушку. Я выбралась из-под одеяла, судорожно перебирая в мыслях все возможные варианты встречи. Причём так увлеклась, что только на полпути к двери вспомнила о своём весьма откровенном неглиже. Ночью это как-то не волновало, но сейчас… Где же этот чёртов халат?! Путаясь в рукавах, чуть не налетела на выскочившего из ванной комнаты Сока. Вернее, какое там не налетела. Буквально столкнулась с его взъерошенным высочеством, уткнувшись носом в ложбинку между ключицами. Прямо перед глазами мелькнула маленькая родинка. Жаркая волна прошла по всему телу, а сердце от такого неожиданного кульбита ухнуло куда-то вниз. Пару мгновений я слышала наше слитное сердцебиение. Потом он отодвинулся и всё пропало. Глубокий вдох и… - Ну, ты и зоопарк развела! - Это ты про щучку? – спросила я как можно более небрежнее, стараясь унять рвущееся из груди сердце. - А у тебя ещё кто-то в ванне плавает? - В ванне нет, - попыталась его обойти, чтобы заглянуть как там Василиса. Она у меня не любит таких вот вторжений. Сразу в меланхолию впадает. – Ну а что делать? В реке холодно. Артрит кости ломит. Триста лет как ни как. - Кому триста лет? - Василисе. Взгляд, которым меня в ответ наградил Гын Сок, был весьма красноречив. Если он раньше сомневался в моей разумности, то сейчас я видимо подтвердила все его наихудшие подозрения. Мои глаза между тем продолжали любоваться фигурой парня. Взгляд сам собой скользил по гладким плечам, обнажённому торсу. Задержался на углублении пупка и дальше, вниз по едва заметной темнеющей дорожке. Я почувствовала, как стремительно краснею и поспешила отвернуться. - И вообще… вообще… лучше пойди штаны надень, - выпалила я первое, что пришло в голову. – Нефиг нижним бельём сверкать. - Чем мои трусы не устраивают? Он вдруг придвинулся ко мне вплотную. - Я думал, ты хочешь вообще без них. Скажи, что же ты хочешь, Ки-ра? Когда это я вдруг оказалась прижатой к стеночке? Тёплая ладонь коснулась моей щеки. Шоколадные глаза так близко. А взгляд никак не хочет оторваться от этих полных губ, в уголках которых прячутся смешинки. Во всяком случае именно так на многочисленных фото и видео. Но не сейчас. - Что же ты всё-таки хотела, когда задумала такую авантюру? Кто я для тебя? - Если скажу, то что будет? – почему только отвечаю шёпотом. Кто ты для меня? Мужчина. Единственный, с кем хотела встретить новый год. Глупо, наверное, выглядит? Или нет? Но я не могу так ответить тебе сейчас. Не хочу, чтобы ты считал меня уж совсем полной фанатеющей дурочкой. - Каков твой ответ, Ки-ра – ведьма, у которой плавает в ванне полутораметровая щука? - Всего метр сорок пять, - поправила я его зачем-то. Тёмная бровь в ответ взметнулась в деланном удивлении. Ещё ближе. Губы легонько коснулись моих губ, но в следующее мгновение поцелуй стал глубже, рождая где-то внутри жажду ещё большего. Игра и скольжение. Жар и желание, словно туго свёрнутая пружина готовая в любое мгновение взорваться. Отстранился. Потемневшие глаза. Кривая усмешка. - Как же быть с тобой, фанатка? Я не стала дожидаться его решения, скользнула мимо него в ванную и закрыла дверь. На защелку. Перевела дыхание. Я вообще дышала до сих пор? Жарко. Кажется, вся кровь прилила к щекам. А где-то внизу, в самом сокровенно-тайном месте всё сжалось от ноющей тягуче-сладкой истомы. С той стороны двери послышался смех. В ванне плеснула вода и наружу высунулась огромная зубастая голова. - Дурра-девка, - прокомментировала Василиса, - даром, что баба яга. Когда я, наконец, рискнула появиться на кухне, Гын Сок уже сидел и уплетал горячие блинчики. И кто это про диеты тут распространялся в многочисленных интервью? Под его насмешливым взглядом сделала себе чашку кофе. - Блинчик будешь? Не успела ответить. В углу зашуршало-заскреблось и на свет выбрался мой пегий кот. С невозмутимо-наглым видом он прошествовал к холодильнику и уселся в ожидании законного завтрака. Гын Сок проводил его взглядом. - Я знал, что той чудовищной рыбой и чучелом совы дело не закончится, - прокомментировал он. – Только не говори, что это трёхсотлетний поюще-говорящий кошак. - Не скажу, - я достала с полки банку кошачьих консервов и выложила на блюдце добрую половину. – Кузя, кис-кис. «Кис-кис» милостиво согласился понюхать и даже попробовать предложенное блюдо. - Это просто кошак с подвально-дворовой родословной. - Скажи уж сразу, кто ещё у тебя тут по углам прячется. Я случаем не рискую наткнуться на дракона или трехметровую панду? В этот момент, словно в ответ на его вопрос, крышка на расписной, под гжель фарфоровой сахарнице, стоящей на рабочем столике, зашевелилась и из-под неё высунулась заспанная мордашка. На макушке топорщился забавный хохолок из золотистых перьев. Мордашка сморгнула и вдруг, открыв пасть и продемонстрировав два ряда мелких острых зубок, смачно зевнула, выплюнув при этом пару язычков пламени. Сок от неожиданности закашлялся. - Дракон значит, всё же имеется. Я не ошибся, - проговорил он, наконец. - Он совсем маленький. - Вижу. Кто-то ещё есть? Или это сюрприз? - Никакого сюрприза, - я вздохнула. – Принцесса ещё только и все. - Какая ещё принцесса? - Лягушка. Я подошла к окну и сняла с подоконника небольшой круглый аквариум. - Вот. Около маленького водоёмчика, сделанного из чашки петри, сидела зелёная квакша. Очень даже симпатичная, как по мне. - И почему она принцесса? – Гын Сок с недоверием заглянул внутрь. - Потому что принцесса. Она стала такой, так как хотела, чтобы её полюбили за душу, а не внешнюю красоту или титул и богатство. - Тогда ей надо было показать свою душу, а не становиться маленькой и зелёной. В таком виде никто тем более её душу не увидит. - Наверное, ты прав, но она всё ещё ждёт своего принца. - Только не говори мне… - Это не ты, - я искоса посмотрела на парня и улыбнулась, заметив промелькнувшее на его лице облегчение от моих последних слов. - Она что очень красивая? – поинтересовался Сок после небольшой паузы. - Понятия не имею, - искренне ответила я. – Ко мне она попала уже в таком виде. Ты не думай, - предупредила возможные возражения в истинности слов. – Она умеет разговаривать. Только не любит. - Случай достойный клиники, - Гын Сок пожал плечами и вернулся к блинам, потеряв всякий интерес к зелёной красавице. - Не пей, козлёночком станешь, - я вовремя заметила в руках Гын Сока гранёную бутылку тёмно-красного, почти чёрного стекла. Вовремя чтобы отобрать. Сразу после завтрака я выудила из дальнего шкафчика старый медный горшок и водрузила его на одну из конфорок. Спустя минут пять в кипящую воду отправился первый пучок душистой полыни. По кухне тут же распространился горьковато-пряный аромат. Банки, бутылки и коробочки в строгом порядке выстроились на столе рядком. - Это что? – Сок ткнул пальцем в очередную склянку, из которой я только что отмерила пару щепоток чёрного как уголь порошка, и уже даже вознамерился сунуть туда нос. - Пепел крыла летучей мыши, - не удержалась я от того чтобы не поддеть его. – А вон в той слюна дикого кабана пойманного в полнолуние. В синенькой кровь девственницы, а в зелёной… - И куда это? - Как куда? Кому срочно домой понадобилось? - И что с ЭТИМ я должен сделать? - Выпить естественно, - со всей жизнерадостностью на какую сейчас была способна оповестила его. - Шутишь? - Ни-ни. А ты как думал? Лететь легально у тебя ни документов нет, ни билета. На подручных средствах - холодно зимой. Либо ты выпиваешь моё зелье и отправляешься прямиком в Сеул, либо... билет у меня только на первое января. - Ты же ведьма, наколдуй. Или слабо? - Слабо. Слишком много причинно-следственных связей. Сок усмехнулся. - И поэтому я должен буду выпить твоё адово зелье? Не считаешь это несправедливым? Вначале похищаешь, а потом пытаешься напичкать какой-то гадостью. - Никакой не гадостью. Всё съедобное. Закроешь глаза, зажмёшь нос и выпьешь. Там всего-то на пару глотков будет. И вообще… - Что вообще? – он чуть прищурился. - Если бы согласился на каникулы, то ничего бы пить не пришлось. - Не могу. Завтра у меня интервью. - Прости, - я почувствовала некое подобие вины. – Но тогда придётся выпить это. Правда. Гын Сок скорчил гримасу. - Да пошутила я. Нет там никаких летучих мышей. - А слюна дикого кабана и кровь гм… - Шутка. Я бросила в горшок щепотку последнего ингридиента. Эффектно так бросила. С зеленоватой вспышкой и хлопком. Запахло озоном. Зелье в ответ как-то довольно забулькало. - Всё. Теперь на медленном огне два часа. К вечеру вернёшься домой. Мне стало грустно. Ничего-то у меня как следует не вышло с похищением. - Чем пока займёмся, Ки-ра? Я вынырнула из своих мыслей. - А чем хочешь? - Прямо вот так? Чем хочу? Когда это он успел оказаться так близко от меня? - Да. - Тогда… - Гын Сок сделал вид, что задумался, но чёртики в карих глазах выдали его с головой. – Что насчёт прогулки? Просто прогулки. Или боишься, что сбегу? - Почему же боюсь, - протянула я. – Не сбежишь. Иронично взметнувшаяся вверх бровь была мне ответом. Я не солгала, когда говорила, что без меня выход из квартирки не найти. В моём доме особенные двери. За ними можно наткнуться на что угодно, но только не на выход. Вполне реально попасть в старую развалюху-башню, стоящую где-то у чёрта на куличках, или же загреметь в винный погреб короля Артура. Ну, или что гораздо прозаичнее, но реальнее – на соседнее болото. Или просто в заброшенный парк, потерявшийся между мирами. - Готов? Я придирчиво осмотрела зимний прикид Гын Сока. Меховая куртка, сапоги-унты… замёрзнуть не должен. Немного напряжённый взгляд. Ещё бы! - Куда мы идём? - На прогулку. Сам же предложил. Он только ухмыльнулся в ответ. Дверь распахнулась. Морозный воздух ворвался внутрь, обжигая с непривычки лёгкие. В проёме виднелась заснеженная поляна и лес. Тёмные ели в белом серебре. Мы вышли на крыльцо. Снаружи стены «квартиры» оказались сложенными из старых, потемневших от времени, цельных бревен. Скользкие на вид ступеньки вели вниз, прямо в сугроб. Сок с любопытством огляделся по сторонам. Даже потрогал стенку. - Личный скверик для прогулок? – поинтересовался он. - Какой ты догадливый. Нравится? - Холодный скверик. При каждом слове у него изо рта вырывались маленькие облачка пара. Да... морозец знатный. Гын Сок, не задерживаясь больше на крыльце, сделал шаг на первую ступеньку. И в этот момент за спиной у меня заскрипело, закудахтало, и всё стало довольно плавно опускаться. - Что за?.. – парень развернулся, взмахнул руками, удерживая равновесие, и машинально ухватился за меня, а крылечко неожиданно оказалось почти вровень с землёй, утопив ступеньки в сугроб. - Избушка, - я постаралась выровнять дыхание, чувствуя сквозь верхнюю одежду руки обнимающие меня довольно крепко. Сердце вновь начало усиленно биться. – Обычная избушка на курьих ножках. - На чёём?? - На ножках. Курьих. Куриных. Словно в ответ на мои слова с одной стороны из-под крыльца высунулся большой когтистый палец, больше заставляющий вспомнить о драконах, а не о мирной домашней птице. - Ты уверена? - В чем? - Что ЭТО курица? Я вздохнула. Сразу еще сильнее ощутив его близость. Его руки на моих плечах. - Это избушка, - терпеливо, как ребенку, начала объяснять. - Избушка, изба, дом. На куриных ногах. - Зачем? Самой бы хотелось знать. Надо что-то ответить. - Может ошибка древней генетики? Гын Сок только хмыкнул. - А яйца она несет, эта помесь птицефермы с домашним драконом? - Нет. Только одно раз в пятьсот лет. И из него вылупляется маленькая избушка. - Да уж точно не цыпленок. Я внезапно уловила в его голосе сдерживаемый смех. Да он прикалывается надо мной! Как пить дать. И это пока я пытаюсь объяснить со всей серьезностью реалии своего мира. - Что-то не так? - Да нет. Ничего. Стоило ожидать, что сюрпризы не закончились с той лягушкой-принцессой. Вот и пойми, серьёзно он это говорит или нет. Да. Я с самого начала была не права. Но теперь уже ничего не исправить толком. И извиняться бесполезно. Всё, что в моих силах, это развлечь его в оставшиеся часы, чтобы хоть вспоминал без раздражения и отправить благополучно назад. - Хочешь прогуляться к озеру? – прервала я затянувшееся молчание. В такую холодрыгу? Нет. - Тебе не угодишь. Зачем тогда вообще заговорил про прогулку? Искоса смотрю, стараясь, чтобы не заметил, моего пристального внимания. И еле успеваю отвести взгляд. - Я похищен одной странной ведьмой. Имею полное право покапризничать. А может быть он всё же шутит? Это моя фантазия или я действительно вижу в его глазах дурашливых чёртиков? Глупо конечно, но в груди что-то ёкнуло в надежде. Надежде на что? Дурочка. - И что по плану? - Какому еще плану? - Плану капризов, - я поймала себя на том, что невольно улыбаюсь, когда смотрю на него. - Никакого плана. Предпочитаю быть стихийным бедствием. С этими словами Сок шагнул вперёд, прямо в сугроб, и тут же провалился мало не по колено. Наст хрустнул подавшись. Но это его ничуть не смутило. Он вытянул одну ногу из снежного плена и сделал второй шаг. Третий. Упрямо и целеустремлённо. Остановился, чуть покачнувшись, и посмотрел на меня чуть насмешливо. Пф. Стихийное бедствие. Стоит, качается на одной ноге. Я, не удержавшись, прыснула в кулак. - И что смешного? - поинтересовалось мое корейское чудо. - Ты сейчас похож на журавля. - Почему? - он чуть прищурился. - Такой же недоступный? - Так же смешно вскидываешь ноги, выбираясь из сугроба. Гын Сок на минуту опешил, но тут же широко улыбнулся своей мальчишеской улыбкой. И неожиданно протянул руку. - Поможешь выбраться? Ничего не подозревая, я протянула свою. Резкий рывок и я полетела в сугроб прямо на эту длинноногую великовозрастную шкоду. - Дежа вю, - раздалось около уха. - Да. Только на этот раз я сверху, - настроение резко взлетело вверх и потребовало шалостей. - Это можно быстро исправить. Не успела опомниться, как он уже исполнил намерение. Теперь настала моя очередь барахтаться в снегу. Тишину старого леса разорвал искренний весёлый смех. - Попалась! - Ах, так… - я зачерпнула пригоршню снега. - Даже не пытайся, - меня увлекли обратно в сугроб и лишили свободы действий самым действенным способом – крепко обняв. От такого на мгновение дыхание перехватило. Хоть на миг, ну хоть на миг представить, что я ему не безразлична… И всё же я попыталась ещё спорить: - Это ещё почему? Ты первый начал. - Ты назвала меня журавлём, - сейчас в его глазах уже явно плясали бесенята. - А ты вывалял меня в снегу… - Чем ты недовольна? Мы оба вывалялись. Один-один, - он отпустил меня и потер руки в варежках одну об другую. - Айщщщ. Здесь вообще знают, что такое лето? - Тсс... - я попыталась сделать строгое лицо. - Не обижай Дедушку Мороза и тетушку Зиму. - Чьего дедушку? - Всехнего, - меньше всего на свете мне сейчас хотелось, сидя в сугробе рядом с любимым человеком, выяснять родственные связи русского сказочного персонажа. А сегодня и, правда, очень холодно. Даже, кажется, что стволы потрескивают от мороза. Щёки пощипывает. Прилетела сойка, села на верхушку ближней ели. Ветка качнулась, роняя снежный ком. Сейчас, когда мы рядом вот так, и я слышу его дыхание, мне хорошо. Остановись мгновение. Ну, можно хоть чуть-чуть помечтать? Неожиданно в памяти всплыло старое заклинание, одно из самых первых перенятых от прабабки. Протянув руку раскрытой ладонью вверх, почти неслышным шёпотом произнесла знакомые слова. В воздухе заплясал рой ажурных снежинок, постепенно складываясь в хоровод. Рядом со мной послышался сдерживаемый вздох. Я осторожно, чтобы не нарушить творящуюся магию, повернула голову и встретилась взглядом с Гын Соком. В карих глазах цвета гречишного мёда невозможно прочесть, что он в этот момент думает. Да и так ли это сейчас важно? Разве не важно просто то, что мы сидим рядом, что я вижу его и даже могу прикоснуться. Что сейчас он смотрит на меня, и только на меня. И при этом в его взгляде нет ни отвращения, ни раздражения. Напротив, что-то такое, от чего глупое сердце начинает колотиться как сумасшедшее, погружаясь в мир иллюзии, где всё возможно. Хоть на краткий миг так хочется в это поверить. Снежинок становилось всё больше. Теперь они кружили уже вокруг нас. Едва заметное новое движение и вот уже они начали сплетаться в тонкое кружево. Серебристые искорки в солнечных лучах заиграли бриллиантами чистейшей огранки, рождая многочисленные маленькие радуги и создавая свою собственную мелодию, в которой слышались напевы вьюги и едва уловимое падение тяжёлых снежных шапок с деревьев, звон сосулек и игра света на прозрачных гранях, шорохи заснеженного леса и потрескивание льда на озере. Неслышная музыка зимы. И чувство, словно в этот момент мы одни в целом мире. - Странная ты ведьма, - горячее дыхание вдруг обожгло висок. А губы в нежном касании заставили сердце забиться быстрее. Он так близко. По собственному желанию. Я замерла, боясь поверить, и не веря. Чувствуя, что ещё немного и утону в этих глазах. Танцующие снежинки задрожали и растаяли в воздухе. Музыка пропала. - Почему? – выдавила из себя. - Сам пытаюсь понять, - взгляд Сока казался задумчивым, словно он решал в этот самый момент какую-то задачку, и получающееся решение вызывало у него недоумение и сомнения. – Давай вернёмся домой. Холодно. На кухне горел свет, восхитительно пахло свежими ватрушками. И немножко хвоей. Источник обнаружился, стоило заглянуть в гостиную, освещенную только одним камином. Золотистое пламя плясало на уложенных горкой поленьях и время от времени выстреливало вверх багрово-красными искрами. А в углу у окна, на фоне темно-синих шелковых штор красовалась новогодняя елка. Впрочем, новогодней ей еще только предстояло стать. Рядом стоял старый посылочный ящик битком набитый елочными игрушками и пестрой мишурой. На стуле серебрился подготовленный к украшательству "дождик". Отвечая на немой вопрос Гын Сока, объяснила: - Леший постарался. Заходил, пока нас не было. Стеснительный очень. Если я ждала, что Сок в своей манере откомментирует, то ошиблась. Вместо этого он нагнулся над коробкой и чуть, покопавшись, выудил блестящий шар вишневого цвета. Покрутил задумчиво в руках, примерил на елку. Ветка тут же немного прогнулась и закачалась, а на шаре заиграли световые блики. Я высмотрела бледно-лиловый, с незатейливым рисунком в точечку, и потянулась за ним. Вот подходящая компания "вишенке", как мысленно назвала уже висящую игрушку. Сильная ладонь легла на моё запястье. Лиловый шар с легким звоном упал назад в ящик. - Ты так и не ответила на мой утренний вопрос. - Какой вопрос? - Кто я для тебя? - притянул к себе. – Придётся узнать ответ самому. Cтрелки на часах не остановились и, всё с той же методичностью, отсчитывали время. Дрова в камине продолжали так же потрескивать. Пламя играло за ажурной решёткой. Но только все изменилось. Не знаю как для него, но для меня навсегда. Двигаться не хотелось. Я ощущала нежный шелковистый мех ковра под собой. Ладонь сама собой лениво водила по нему, пропуская сквозь пальцы длинные белые пряди. Тело ещё помнило недавние прикосновения. Я ещё чувствовала вкус того поцелуя. Властно требующего ответа, на невысказанные вопросы. С одной стороны меня согревало тепло исходящее от камина. А с другой… Я повернула голову. Карие глаза цвета горького шоколада внимательно смотрели на меня. Между бровей пролегла лёгкая морщинка. Рука дёрнулась разгладить ее. Не решилась. - Узнал ответ? – почему-то шёпотом спросила я. Уголки его губ дрогнули, пряча улыбку. Сок протянул руку и, едва касаясь, провёл кончиками пальцев по моей щеке. Чуть помедлил, перебирая рассыпавшиеся по плечам пряди волос. - Нужно время... Я прикрыла на мгновение глаза, растворяясь в нежной ласке. Тело само, подалось навстречу, когда его губы нашли мои, начиная танец для двоих.