Узник свободы

«Как? Почему? Я готов выполнять любое поручение, дело, волю отца, но поклониться в ноги этим жалким насекомым. Как он мог попросить об этом. Ведь это не правильно, мы лучше них. Мы его любимые дети, и я не стану... Они плюют на то, что он им дал, и им все прощается. Не справедливо» - крутилось роем в голове Люцифера, который угнетенно сидел в своем укромном месте. Он не любовался видом, не был доволен как обычно. На лице была боль и злоба. Отвергнутый старшим братом, Светоносный затаил зло, и оно начинало перерастать в замысел. Не желая ни кого слушать, он уходил от всяческих разговоров, а если не удавалось, то не отступал от своего ни на слово, настойчиво повторяя одно и тоже. Гавриил, узнав о разговоре Люцифера и Михаила метался между двух огней. Ему было сложно, выбирать между его любимым братом и волей отца, идущей от Михаила как главного глашатого и главного воина всей армии поднебесной. Остальные братья не задумываясь и не вмешиваясь, встали на сторону отца и Михаила, боясь их гнева, и не одобряя Люцифера, которым прежде восхищались. Решив поддержать Люцифера, Гавриил отыскал его сидящим на ветви дерева, расправившего крылья так, что бы его лицо были сложно рассмотреть. - Михаил тебя послал? – не поворачивая головы, спросил Люцифер младшего брата, когда тот только лишь раскрыл рот, чтобы начать разговор. - С чего ему это делать. Я сам тебя нашел брат. – поняв что от того ни чего не скроешь, оправдался Архангел. – Что собираешься делать? Люцифер резко опустил крыло, поворачиваюсь к тому всем телом. Он грузно спрыгнул на землю, идя прямо на младшего брата. Гавриил машинально обернулся, оценив ситуацию для отступления, но остался на месте, поджав губы, про себя решив принять все, что произойдет далее. - Что по твоему мне остается, Гавриил? – остановившись в паре шагов, спросил спокойно Люцифер. - Ты всегда можешь перестать делать то, что остальные находят неправильным, брат. – стремительно ответил на поставленный вопрос Гавриил, но потом осознал, что сказал, опустил глаза. Это была некая критика в адрес Люцифера, а тот очень остро воспринимал ее в любом виде. - И ты туда же… - отпихнув рукой в сторону своего младшего брата, и проходя мимо того произнес Светоносный. - Нет, Люцифер! Но, так думаю все остальные. Прости, но почти, никто не одобряет твое поведение. Ни у кого и мысли нет в голове ослушаться отца. - Тогда, как думаешь, ты Гавриил? – обернувшись, решил уточнить Люцифер, вонзая острый взгляд в глаза чуть растерянного брата, который не мог соврать тому в лицо. - Я считаю, что это просто очередной каприз, Люцифер … Ты всегда ревностно реагировал на появление новых любимцев отца. – потупив взгляд, проговорил под нос тот. - Вот как. Тогда иди, и займи свое место в строю, что против меня. Наверняка Михаил припас место для всех! – взмахнув рукой и направив ее в сторону дома, резко выдал Люци, недовольный услышанным. - Ты серьезно? – умоляюще посмотрел на того Гавриил, застыв в одном положении. Не меняясь в лице более чем серьезном, Люцифер неизменно смотрел на того. Младший брат, перемявшись с ноги на ногу, оглянулся и снова посмотрел на недовольного и мрачного Архангела. Поняв, что тот не настроен более ничего обсуждать, Гавриил одним взмахом крыльев, взмыл в небо, покидая того. Ему вовсе не хотелось уходить, напротив, хотелось доказать, что он не против него, но и одобрить старшего брата он не мог. Это была настоящее испытание для Гавриила, метаться, не имея возможности сделать окончательного выбора. Люцифер мог быть убедительным, когда поистине желал этого. Не теряя времени, он находил все больше тех ангелов, которые, не показывая вид, подчинялись отцу, но такому тонкому и внимательному психологу как Люцифер не составило особого труда разговорить тех и вывести на чистую воду. Разумными речами и обосновывая каждое решение, Светоносный добивался поддержки у тех, кто решил идти за ним. Он внушал им бравость этого дела и неизбежный исход в их пользу. Союзников было не много, но все же Люцифера радовало их наличие вообще. Тем временем противники готовящегося восстания начинали доносить на того, день за днем накручивая и возводя в более низкий ранг самого прекрасного Архангела небес.