Девочка, рождённая в огне

Было уже за полночь. Небо было до краёв щедро осыпано звёздами. Ветра не было. Он не смел в эту ночь потревожить даже травинку. Круглая, большая луна плавно передвигалась по небу. - Эд? Альфонс заёрзал. - У? - Зачем мы пришли на крышу? - Разве тут не красиво, Ал? - Красиво. Эд улыбнулся уголками губ и вдохнул полной грудью свежий ночной запах. - Я уже устал, Ал. Я устал вечно прятаться, вечно бегать, вечно грустить. Устал падать и вставать.Устал жить... С плеч соскользнул красный плащ, небрежно накинутый ещё в больнице. - Эд, а почему ты помогаешь полковнику Мустангу? Стальной хмыкнул. - Ну во-первых, мне скучно. А во-вторых, эта чертовка стащила мои часы! От возмущения Эд едва не соскользнул с крыши. - Кстати, братик, о чём вы там с Уинри разговаривали? Ты вернулся такой хмурый... Эдвард поёжился. - Какая разница? - Ну... вы с Уинри... - Чего-чего? Чего мы там с Уинри?! - Эд, ты ведь любишь её... - С чего ты взял?! Эдвард скрипнул зубами и покраснел, как маков цвет. - Ну... ты с ней так... - Закрыли тему! - Но Эд... - Я сказал, ЗАКРЫЛИ! И вообще, с чего ты взял?! Она же совершенно не красивая! Мужланка! А ещё чокнутый механик! Альфонс ухмыльнулся. - Ты прям как маленький... Эд смущённо замолчал. - Эд, пообещай мне... "И этому тоже! - мученически подумал Стальной" - ...что ты не сдашься. Никогда. Ни за что! - Угу. Эдвард откинулся на черепицу. В темноте блеснули золотые глаза. - Ты же знаешь, Ал, - туманно проговорил он, закрыв глаза. - Я не сдамся. Никогда. Мы сделаем всё. Мы не уйдём с этого пути. Другой дороги нет. Необходимость избавляет от сложности выбора. Мы выбрали свою судьбу, когда ещё были детьми. Совершая трансмутацию мы думали, что ещё раз, хоть раз мы сможем увидеть мамину улыбку. А помнишь, Ал, как мама гордилась нами? А помнишь её голос? А её слова: "Вы самое дорогое, что есть у меня"? Я готов был отдать всё, за то, что бы ещё раз коснуться её... Эд замолчал. Ал тоже не обронил не слова. Где-то завыла собака. - Цепной пёс, - улыбнулся Эдвард. - Знаешь, Ал, а я ведь действительно ещё ребёнок... - Цепной пёс, на тяжелой, большой цепи. Просто дремлет, нет, он не спит. Разве можно уснуть, если руки в крови, если вместо тепла лишь холод стали... Эдвард и Альфонс вздрогнули и повернули головы на звук. На соседней крыше кто-то сидел. Судя по силуэту девочка. Нет, скорее девушка. Луна слабо её освещала, лица не было видно, лишь голос был слышен в ночи: - ...Ты сейчас лучше просто тихо уйди. Не буди, пусть он отдохнёт в забытьи. Ему скоро вставать, ему скоро идти, просто слёзы вряд ли что-то исправят... - Эд, - шепнул Альфонс брату. В ответ тишина. Голос неизвестной певицы лился плавно, словно разливается море. - ...значит жив, пока вздыхает она тяжело, надевает улыбку и выходит встречать. Она будто бы сердится из-за брони, ему будто бы весело и смешно, но прекрасно понятно им двоим, опять страшное почти произошло... Альфонс толкнул Эдварда. Ноль реакции. Как был открытый рот и вылупленные глаза, так и осталось всё тоже. - ...Он собака на тяжелой, большой цепи... - Эд! - Ты сейчас лучше просто тихо уйди, не буди собаку, ему скоро идти... - Эд! Альфонс не выдержал и тряхнул брата, ухватив его за грудки. Эдвард тряхнул головой и выругался. - Поставь меня на место, - прошипел он. Ал отпустил Эда, и Стальной тут же преобразовал руку (читай: вытащил ножичек). - ...Цепной пёс, на тяжелой, большой цепи. Цепной пёс просто дремлет, нет, он не спит. Разве можно уснуть, если руки в крови, если вместо тепла лишь холод стали... - Всё, - проговорил Эдвард сжимая кулаки. - Сейчас пойдут клочки по закоулочкам! Шлёп! - Что? Куда она дела... Хрясь! Мир вокруг поплыл...