Шел седьмой год в Хогвартсе

Удостоверится в своих подозрениях у Драко Малфоя возможности не было, так как выйдя из Хогвартс-Экспресса, он не увидел никого среди гриффиндорцев, кто хотя бы смутно напоминал злосчастную троицу. Но, как говорится, еще не вечер. Блейз тем временем с любопытством наблюдал, как его однокурсник кого-то высматривает. Зайдя в главный зал Хогвартса, где все обычно собирались, когда им должны были сообщить что-то важное, Драко краем глаза заметил пробиравшиеся сквозь толпу знакомые фигуры. Он бы их и не узнал, если бы они по старой привычке не держались вместе. При таких обстоятельствах Волдеморту совсем не составит труда покончить с ними. Стоят, как фигурки на шахматной доске: король, королева и Уизли, - внимательно вслушиваясь в то, что собиралась поведать им старая карга Макгонагалл, которая с полной отрешённостью на лице и с отсутствием хоть какой-нибудь других эмоций буквально выплыла перед собравшимися студентами и начала вещать о новом положении, в котором находится Хогвартс, о тяжёлых временах, причем с видом такой снисходительности, будто бы она делала одолжение этому миру тем, что ходит по нему. Ой, да ради Мерлина! Драко усмехнулся сам про себя. Часто он ловил себя на мысли, что входит сам с собой в диалог и, более того, находит его более увлекательным, чем разговор с сокурсниками. Кстати, о них. Из слизеринцев Драко общался лишь с Блейзом, с которым ему, Малфою, отныне, хочет он этого или нет, придётся считаться. Единственная соломинка для утопающего. Хотя Малфой не знал, насколько распространились слухи о произошедшем тогда на крыше, да и распространились ли вообще. А сей факт был возможен настолько, насколько и не был. В том, что Снейп не стал ничего об этом говорить, Драко был уверен. Странный человек - их декан, подумалось Драко. Он был уверен, что Снейп ждёт не дождётся, чтобы Люциус потерпел фиаско, и он мог бы воспользоваться этим и занять его место. Любой из Пожирателей, из отцов его сокурсников, того же Крэбба или Гойла, непременно бы так и поступил. Но не Снейп. Почему? Благородство ему не к лицу. Не к лицу так же, как и... Драко переместил взгляд на появившегося из-за спины Макгонагалл Снейпа. Вспомнил о Снейпе, называется. Северус Снейп, гениальный учитель и зельевар, человек, заслуживший уважение самих Малфоев, человек, перед которым он, Драко, в долгу (от этой мысли Драко поморщился). Определено, быть перед кем-то в долгу - не по Малфоевски. И всё же, возвращаясь к Снейпу. Как такой талантливый зельевар за столько времени не решил проблему со своими сальными волосами. Ещё в первый год, когда Драко его увидел, ему с трудом верилось, что такой человек может быть деканом Слизерина. В Слизерине в большинстве случаев учились отпрыски богатых родителей, и внешний облик играл роль показателя их происхождения и благосостояния. Поэтому все, даже Крэбб, который отличался своей природной неряшливостью, был всегда одет с иголочки. Хотя не то чтобы ему это придавало мозгов. Но чем смотреть на Рона с набитым ртом, на Уизли в его потёртых обносках, лучше уж на обжору Крэбба, на котором, по крайней мере, были дорогие вещи. Главное ведь, чтобы мантия сидела. И вообще, о чем это он! Малфой не мог понять, с чего он вообще начал думать об этой бессмыслице? Или на радостях, что ему выдался шанс сбежать из Мэнора и приехать в Хогвартс, у него началась мыслительная диарея? Он про себя подметил, что, несмотря на то, что его беспокоит, как его воспримут слизеринцы, он не попытался отыскать их хотя-бы взглядом с тех пор, как вышел из Хогвартс Экспресса. Все же, водя взглядом по присутствующим студентам, он наткнулся на зелено-серебряные шарфы (Мерлин, какая преданность, о своём он даже не вспомнил, не то, чтобы одеть). Малфой заметил, как внимательно Крэбб, Гойл и ещё пару слизеринцев слушают Снейпа с отражением самодовольства и какой-то гордости на лице. Малфою захотелось усмехнуться. Стоят с таким торжественным видом, будто бы Волдеморт уже одержал победу, а помог ему никто иной, как бравые ребята Крэбб и Гойл. И впервые в жизни Малфоя это не радовало. Никогда ранее не ощущал он такую сильную раздробленность со своим собственным факультетом. К вопросу "Существует ли дружба на Слизерине?" Малфой был уверен, что все думают, что нет. И правильно думают. Потому что "дружба на Слизерине" звучит так же смехотворно, как и наличие мозгов на Хаффлпафф. Хотя нужно было отдать должное, слизеринцам удавалось установить вполне деловые отношения без лишних соплей и сентиментальности, такие отношения, в которых каждый знал своё место. Но любые отношения прерывали своё существования, когда Малфой покидал стены Хогвартса и возвращался обратно в Мэнор. Ничего схожего с тоской по одноклассникам Драко не испытывал. Ему было порядком наплевать, что происходило с теми же Крэббом и Гойлом за пределами Хогвартса, так же, как не было ему интересно слушать истории о том, как последние провели каникулы. Да и случись с ними что-то, Малфоя бы навряд ли это тронуло. Случайно повернув голову вправо, Малфой не обнаружил там Блейза, который стоял там, когда они только зашли. Зато краем глаза он заметил, что кто-то буравит его взглядом. И это был никто иной, как святой Поттер. Что-же, полюса поменялись. Теперь золотой мальчик проявляет нездоровый интерес к мерзкому слизеринцу. "Должен признаться, я польщен," - подумал Малфой. "Но я все еще задаюсь вопросом, какого Дементора ты ищешь в Хогвартсе?" *** - Какого Дементора он потерял в Хогвартсе? - негодовал Гарри, заходя в свою комнату. Рон зашёл за ним. Им с трудом удалось избавится от назойливых гриффиндорцев, которые требовали каких-то истории о несуществующих подвигах, которые Гарри, как они были уверенны, должен был совершить. Они что, действительно такие наивные, или их родители ничего им не говорят? Они вообще в курсе того, что происходит? - Успокойся, дружище, - попытался образумить друга Рон. - Не могу! - отрезал Гарри, а после короткой паузы спросил. - Где Гермиона? В это время в комнату зашла сама Грейнджер. Девушка, скрестившая руки на груди, держалась отстранено. Она, как и Рон, не могла понять, почему Гарри столько беспокоится о Малфое. Этот хорёк был последним, кого вообще стоило брать хоть в какой-то расчёт. - Слушай, Гарри, хорек сегодня ни разу не взглянул в нашу сторону. Зато ты чуть дырку в нем не прожег, так буравил его взглядом, - решил сказать другу Рон. Гарри метнул в него злой взгляд. - То-то же. Он просто стоял там и во все уши слушал треп новоиспеченного декана, – саркастично парировал Гарри. - Я пытаюсь сказать, что Малфой - это не то, о чем нужно сейчас беспокоится. От подобной беспечности в рассуждениях Гарри словно сорвался с цепи. - Когда это «сейчас», Рон. Вспомните, что было в прошлом году, когда я рассказал вам о своих подозрениях насчет Малфоя? Вы мне то же самое ответили. И чем это закончилось? - Гарри сделал паузу. - Он как заноза в заднице, и за ним нужен глаз да глаз. Никогда не знаешь, когда очередная орава Пожирателей ворвется сюда. Рон на это ничего не ответил, впрочем, как и Гермиона, которая продолжала держать свое мнение при себе. - Гермиона, - с раздражением из-за того, что подруга так долго молчит, начал Гарри, - что ты думаешь по этому поводу? Гермиона закатила глаза. Хорошо, что она была повернута к стене, и ни Рон, ни Гарри этого её движения не заметили. Гарри опять был до ужаса непоследовательным. И Гермионе хотелось прокричать об этом ему в лицо. Не для того на протяжении этих шести лет Дамблдор учил его, как противостоять Волдеморту, чтобы сейчас он даже своих настоящих врагов не мог распознать. - Гарри! - резко начала девушка, дабы он серьезно отнесся к тому, что она собиралась ему сказать. - Ты сам не свой. Думаешь, Макгонагалл не знала, что Малфой тут тоже будет? Мне не показалась, что она была сильно удивлена. Наверняка они все обсудили со Снейпом до этого, - скрестив руки на груди, Гермиона начала расхаживать взад и вперед, развивая свою мысль. - Думаю, в ближайшее время мы в относительной безопасности. И пока нам предоставлена эта безопасность, советую залечь на дно, и воспользоваться этой отсрочкой для того, чтобы все обдумать. - Мне это все кажется подозрительным. Отсрочка? С чего такое великодушие? Неужто Волдеморт дает мне время, чтобы я поднаторел? А то убивать меня просто так будет слишком просто?! Рон хотел что-то возразить, но Гермиона его опередила. - Гарри, - она положила руки ему на плечи, и сжала их, и посмотрела ему в глаза, - к черту Волдеморта, к черту Снейпа, просто доверься Макгонагалл, Люпину и ситуации. Не впадай в панику. Думай трезво! Гарри хотел вырваться, запротестовать, но не смог. Не смог, потому что та решимость, что читалась в глазах Гермионы, ошеломляла его и не давала места для проявления хоть каких-то дальнейших сомнений. Потому что рассматривать еще какие-нибудь варианты, выдвигать доводы было неуместно. Да и более того, времени на это не было. Сейчас Гарри должен был понимать, что неуверенность, сомнения, страх разочаровать... Он должен был закопать эти чувства, так же, как когда-то закопал страх от осознания того, что его могут убить. Гермиона же думала о том, что она хочет, чтобы Гарри побыстрей взял себя в руки, и она могла поскорее бы удалится в спальню для девочек. Там бы она упала на кровать, игнорируя расспросы Патил, Лаванды или кого-либо из девчонок и, ссылаясь на усталость, легла бы спать. Но Гарри продолжал смотреть ей в глаза и будто бы не хотел отпускать, пока Гермиона не даст подсказку, что делать дальше. К счастью для нее, этот зрительный поединок было прерван Роном. - Да, Гарри, прислушайся к Гермионе. Что нам Снейп, даже при том, что он декан? Нам удавалось его обводить вокруг пальца на протяжении шести лет, а сейчас думаешь... Фраза, сказанная Роном с таким свойственным ему «Уизли море по колено», даже при том, что не вписывалась в осаждающее его, Гарри, беспокойство, все-же заставила Героя улыбнуться. Но улыбка эта была грустной. Если раньше можно было назвать Снейпа просто ворчуном - преуменьшить его значимость, чтобы не испытывать страх и напряжение на его уроке, - который мстит за старые непреодоленые комплексы всем вокруг, то сейчас зельевар внушал страх. Потому что сейчас это не был странноватый и строгий учитель, сейчас это был человек, который убил Дамблдора. И такой человек иначе как предателем восприниматься Гарри не мог. И каждый раз, когда он будет возвращаться к тому злополучному дню, его будут одолевать сомнения, как бы не пытались успокоить его Рон и Гермиона. Повисла тишина. Гермиона решила воспользоваться ею для того, чтобы уйти, но Рон начал возражать. - Как, уже уходишь? - догнал он её, уже когда Гермиона была у выхода. – Ну ты чего, не уходи! - начал канючить парень. И хоть такое ребячливое поведение Гермиону раздражало, ей было безумно приятно, что Рон не хочет её отпускать. - Ну не оставляй меня с ним! - положил Рон ей руку на плечо. – Он сейчас опять начнет нудить, - он указал на Гарри, на что Гарри возмутился, - выдвигать какие-то предположения, а я не буду знать, что ему ответить. У меня кончились идеи. Поэтому ты должна остаться. Растянутые в улыбку уста Гермионы сразу приняли форму узелка, когда она услышала подобный аргумент от Рона. То, что он никогда не слыл романтиком, Гермиона знала, но все же ее не покидала надежда, что однажды Рональд Уизли сделает ей комплимент, которого она сама никогда не ожидала бы услышать. Но случится это, наверное, не скоро. Проигнорировав уговоры Рона, Гермиона направилась к выходу. - Ну Гермиона! - Рон снова побежал за ней. - Ты что, обиделась? - Совсем нет, Рональд, - остановилась она, но пальцы в кулаки все же сжала. - Просто, завтра у нас учебный день, и я хочу отдохнуть. - Да ты чего? Издеваешься? - искренне поразился Рон. - Нет, ну ты только взгляни, Темный Лорд или нет, а наша Гермиона, как всегда, тянется к знаниям. В какой именно тональности и ключе Рон произнес это, Гермионе разбираться было не интересно. Но зато в следующий момент она развернулась к нему и назвала как минимум пять аргументов, почему то, как она поступает, правильно, а то, как поступает Рон, не правильно, и что грозит ему, если он не последует ее примеру и не начнет поступать правильно. - Гермиона, - раздался голос Гарри, который заставил её снова остановится. - Что? - откровенно раздражаясь, что ей никак не позволят уйти, спросила Гермиона. - Пообещай мне, что мы докопаемся, что делает здесь хорек. Постояв немного, Гермиона согласно покачала головой, после чего удалилась. А Рон почувствовал резкую усталость, когда услышал как закрывается дверь. - Не понимаю я её, - начал он, а спустя паузу добавил, - иногда. "Ой ли?" - хотелось задать Гарри вопрос, но потом, решив, что напоминание Рону о том, как ему вечно не удается понять Гермиону, точно бы продлило этот разговор еще как минимум на час, он промолчал. Ему совершенно не хотелось обсуждать сейчас межличностные отношения. Зато безумно хотелось поделиться тем, что ему рассказала тетушка Рона, Мюриэль, о Дамблдоре. И поскольку никого в комнате не было, Гарри решил воспользоваться случаем и рассказать об этом друзьям. А, поскольку Гермиона ушла, чести слушать удостоился один Рон. *** Малфой нашел Блейза возле той же компании слизеринцев, которые стали жертвами его мысленного сарказма. Блейз им что-то рассказывал. Наверняка какую-нибудь похабщину. Увидев Малфоя, Забини воскликнул: - О, наш непревзойдённый лидер. Извини, но тебе придется подождать, пока я закончу рассказывать нашим одноклассникам свеженькую историю. Упомянул ли Блейз о лидерстве с сарказмом, или же нет, в обоих случаях Малфой решил, что лучше это проигнорировать, но все-таки решил добавить: - Ради Мерлина, Забини, продолжай, что начал. Я уверен, что уже слышал эту историю, - Блейз усмехнулся и продолжил. Сказав это, Малфой посмотрел куда-то вдаль, будто бы искал кого-то. Почувствовал, как напряглись Крэбб с Гойлом, когда он к ним подошел. Их отцы - тоже Пожиратели. Мало ли, какие наставления дали они своим отпрыскам. Но, с другой стороны, Темный Лорд настоятельно просил не выносить ничего из того, что происходило в Мэноре домой, в семью. Все-же они могли просто сказать им, чтобы те в лишний раз рот не открывали. А с другой стороны, к чему совершенно бессмысленные подозрения? Будто бы он считался когда-то с мнением этих двух. Или же позволял им высказываться по поводу чего-либо. Как раз у них была четкая иерархия. То же самое было у Люциуса с их отцами в Министерстве. Строгая иерархия. Но сейчас, когда положение Люциуса пошатнулось, они колебались. Их замешательство было связанно с тем, что они не знали, насколько шатко положение их лидера, и стоит ли следовать ему и дальше, или найти другого. Определенно стоило. И Малфой уловил это. Где было сказано "Не мечи бисер перед свиньями"? Чушь. Иногда полезно позвенеть золотыми, дабы тем, кому на роду написано подчиняется, не забыли, кто здесь главный. Поэтому, когда Забини закончил свой рассказ, спустя долю секунды прозвучал вопрос Малфоя. - А где Нотт? Малфой задал этот, абсолютно не интересующий его вопрос с целью показать, что он не собирается держаться в стороне, несмотря на то, что случилось в прошлом году. А также то, что не собирается отдавать свое, как выразился Блейз, лидерство никому. И про Нотта он спросил не случайно. По тому, как Винсент Крэбб промямлил что-то, касаемое местонахождения Теодора, Драко понял, что последние действительно стали общаться с ним тесно. Ну, кто еще? В этот момент Драко поднял глаза, его взгляд встретился с глазами Пэнси Паркинсон. Все это время, с того момента, как Драко вошел в ворота Хогвартса, Пэнси искала его взглядом, а когда нашла, внимательно следила, чтобы не упустить его из виду. Малфой еле заметно улыбнулся. Незаметно для окружающих, но Пэнси это уловила, судя по огоньку, что заиграл в её глазах. Изящная и соответствующая ситуации, Пэнси Паркинсон словно бальзам на душу. *** Гермиона Грейнджер направлялась в спальню для девочек с четким намерением уснуть. Она даже распаковку чемоданов оставила на завтра. Но наткнувшись там на Парвати и Лаванду, которые решили устроить вечер откровений в честь своего прибытия в Хогвартс, Гермиона поняла, что план её рушится на глазах. Все же она решила извинится перед девочками, которые очень оживились, увидев ее, и заранее решили что Гермиона согласится присоединится их беседе. Учтиво извинившись, она сказала, что устала и хочет прилечь отдохнуть, так как последние пару дней этого ей почти не удавалось. Но уснуть не получалось. Девочки, несмотря на то, что на первый взгляд отнеслись с пониманием к её состоянию, все равно донимали её вопросами, рассказывали, что их беспокоит, а Гермиона, найдя в этом что-то схожее с её собственными переживаниями, выслушала их и посочувствовала. А потом от грустных тем девочки перешли к обсуждению тем, типичных для подростков: кто в чем приехал одетым, кто как изменился. В последнем она не участвовала, лишь немного напряглась, когда Лаванда упомянула Рона, думая, что Гериона спит, а Патил прокомментировала что-то касательно Малфоя и Забини. В конце концов Гермионе удалось уснуть. Усталость сказывалась. Рон тоже был безмерно рад, что разговоры о Дамблдоре и тётушке Мюриэль, а точнее разговоры о разговорах тетушки Мюриэль о Дамблдоре наконец сморили его друга. Рон думал, что Гарри прекратит разговоры, когда другие гриффиндорцы вернуться в спальню. Но Гарри этого не сделал. Единственное, он просто начал говорить тише. Но это не помешало Невиллу Лонгботтому тоже присоединится к разговору и продлить его еще на час. И пока эти великие умы пытались разгадать план заговора, Рон чувствовал, что начинает потихоньку закипать. *** Утро было прохладным, а воздух влажным. Что и не удивительно, если брать во внимание, что речь идет о спальнях Слизерина. Драко даже подумалось, что он от этого отвык, и это даже доставляло ему некий дискомфорт. К его удаче этот дискомфорт был скомпенсирован хорошо проведенной ночью рядом с Пэнси Паркинсон в одной из спален девушек. Какое счастье, что слизеринцы такие смекалистые и знают, когда им нужно во время убраться, а Снейп такой "тактичный человек" и, к тому же, декан, что тоже только впрок, которому абсолютно по барабану, чем занимаются его ученики в свободное от учебных часов время. В общем, Драко чувствовал эйфорию. Или, по крайней мере, он почувствовал облегчение, которое было противовесом тому напряжению, что он ощущал дома. Здесь стены не давили так, как в Мэноре. Встав и одевшись, Малфой попрощался с Пэнси, сказав, что они встретятся ближе к уроку, так как завтракать он не собирался идти, и то, что лучше ему уйти первым, а ей позже. Не нужно им никак разговоров или сплетен касательно их отношений. Пэнси согласилась, немного расстроившись, что не увидит его за завтраком. Выходя из спальни, Малфой пытался угадать местонахождение Блейза Забини, который мог быть где угодно и с кем угодно. Он был ошарашен, увидев Блейза в спальне мальчиков седьмого курса. Тот как раз застегивал манжеты. Заметив удивленный взгляд Малфоя, Забини сказал: - В чем дело, Малфой? В отличие от тебя я не грешу с самого первого дня пребывания. *** С утра пораньше, как истинного гриффиндорца, Рона интересовало лишь одно: что подадут на завтрак. И будет ли завтрак при существующих обстоятельствах отличаться от завтрака в предыдущие годы. Он начал торопить Гарри, чтобы тот не копошился. Но спросонья Гарри соображал туго, поэтому сказал Рону идти одному, а он его потом догонит. Завтрак, к удивлению Рона, ничем не отличался от того, что подавали в предыдущие годы, ни своим вкусом, ни атмосферой, в которой ученики всех четырех факультетов потребляли свою еду. Ложки стучали, и слышался звон стекла от соприкосновения со столом, когда кто-то не очень аккуратно ставил стакан из под тыквенного сока. Все как обычно. Малфой не почтил их присутствием, как и говорил с утра. Пэнси увидела идущего к столу Блейза, но Драко с ним не было. Он не завтракает по утрам. Уже. Пэнси нравился Драко Малфой. Нравился всем. Как своими манерами, так и своими очень слизеринскими качествами. Но ей не нравилось одно. То, что Драко Малфой считал, что она какая-то такая девушка, которую совсем не беспокоит, что парень, который провел с ней ночь, ушел под утро, сказав то, что лучше им не давать лишних поводов для слухов, и отказавшийся позавтракать с ней с утра. Это хотя бы удовлетворило какие-то её внутренние переживания, о которых никто бы все-равно не узнал. Но это был Малфой, и ему было абсолютно начихать на чьи либо переживания, как и на сам этот термин. Особенно сейчас. Паркинсон тоскливо осмотрела все столы. Обнаружила что Лавгуд из Равенкло опять выпала из их магической реальности, судя по тому, как она сверлит вилкой тарелку с тех пор, как села за стол. За Гриффиндорским столом среди гриффиндорцев она обнаружила такую же рыжую, как и всегда Уизли, и ее брата, но не увидела двоих других: Поттера и грязнокровку. Но вот Поттер как раз зашел в столовую, судя по тому, как все повернулись в сторону входа. Но отсутствовала Грейнджер. И Пэнси это не понравилось. Она поморщилась. И хоть и понимала всю нелепость связывать отсутствие Малфоя с отсутствием Грейнджер, слизеринка не могла подавить накатившую ярость. И нет, не к Грейнджер, ради Мерлина. Так, просто случайно заскочившая мысль, что он отказался спускаться с завтраку не потому что ОН по утрам не завтракает, а потому что ОНА, та, другая, кем бы она ни была, не завтракает. Пэнси тут же отогнала эту мысль, но Грейнджер своим отсутствием сегодня определенно её довела. *** Когда Гермиона открыла глаза, она с ужасом обнаружила, что до начала урока осталось всего полчаса. Такое с ней случалось впервые. Понимая, что полчаса - это ужасно мало для того, чтобы привести себя в порядок и подготовится к уроку, Гермиона решила пропустить такую важную часть, как завтрак, обещая себе, что это в последний раз. Она взглянула на свою маленькую, бездонную сумку. А ведь девушка еще хотела утром вещи успеть разложить, но куда там. Надо форму найти и посмотреть, не помятая ли? Черт, и почему девочки её не разбудили? Конечно этого пресловутого получаса ни на что не хватало, поэтому ей удалось привести себя в порядок не до конца. Сейчас еще нужно будет отвечать на расспросы Гарри и Рона и слушать подколы последнего на тему того, как же это на нее не похоже. Гермиона шла по коридору, направляясь к кабинету, где должен был состояться урок трансфигурации с Макгонагалл. И могло ли что-то еще так омрачить утро учебного дня, помимо того, что уже успело случиться с ними до того, как они вернулись обратно в Хогвартс, и минуя тот факт, что она чуть не проспала? Вряд ли. Все же встретить на пути группу переговаривающих друг с другом слизеринцев, если и не будет равносильно тому, что случилась с Гермионой до этого, все же какой нибудь противный осадок да оставит. И она была уверенна, что серябряно-зеленые точно уж не будут сдерживаться. Даже если хвосты будут поджаты, яд их змеиный, будет выделяться в том же количестве. Она медленно побрела мимо слизеринцев. - Не важно, сколько войн бы не развязалось и сколько бы времени эта война не продлилась, ни один из них не сможет разрешить конфликт между ботаничкой Грейнджер и её расческой, - усмехнулась Паркинсон, стоящая в центре всей группы. Гермиона не повернула к ней головы, но заметила еще при входе высокую, стройную брюнетку. Паркинсон была красива, призналась себе Грейнджер, даже не пытаясь отрицать сей факт, и тут же с усмешкой заметила, что слизеринка осадила её не из-за происхождения или крови, а банально и по-девчачьи, из-за внешнего вида. Наверное, в этот момент следовало бы рассмеяться ей в лицо от нелепости её претензий. Слизерин и Гриффиндор перешли на личности? Паркинсон соревнуется с ней? - Пэнси, - неожиданно для себя, начала Гермиона, - неужели попытка наладить контакт со своими собственными мозгами, провалилась? - Что ты там вякнула, гриффиндорская неудачница? Паркинсон, признаться, была шокирована таким фамильярным обращением к себе. Обычно заучка её, как, впрочем, и весь их факультет, игнорировала. - Все, Паркинсон, - решила окончить беседу Гермиона. – Вижу, последняя извилина тебя покинула, а значит, диалога явно не получится. Сказав это, Гермиона уже была готова покинуть "дружелюбную" компанию, как вдруг за спиной послышался знакомый баритон. Гермиона раскрыла глаза от удивления. В том, что это был Малфой, сомнений не было. Глубокий голос, пожалуй, был единственным, что вводило в заблуждение насчет того, что в этой душе хорька есть хоть какое-то мужество. Но вопрос был в другом. И тут на Гермиону накатила та же волна любопытства и потребности знать, что и на Гарри. Что он здесь делает? Почему не отсиживается в Мэноре? - Пэнси, не опускайся до общения с грязнокровным отродьем, - сказал он. - И, кстати, всех с добрым утром! - протянул он в своей обычной манере. Сказанные им слова заставили Гермиону остановиться, хотя раньше она бы просто прошла мимо. Но сейчас все было по-другому. Война была не за горами, а значит, нет смысла пытаться быть дипломатами. Такая форма тактичности, как полное игнорирования Малфоя, как думала Гермиона, если проявлялась не из желания опускаться до его уровня, то, по крайней мере, из желания избежать лишних неприятностей. Так было все эти шесть лет. Но сейчас знание того, что мальчик сплоховал на служении у Лорда, принесло Гермионе какое-то чувство торжества. За это ей захочется дать себе по губам через пару секунд. Ликовать из-за того, что Малфой не смог выполнить задание Волдеморта, тем самым доказывая какой он жалкий трус. Какая разница? Главное, что этот представитель грызунов с треском провалился, и даже папочка ему не поможет. Особенно папочка. Про Люциуса лучше не вспоминать. Даже Крэбб и Гойл будто сторонятся его. Малфой уже не тот. Подмочил репутацию, хорек. И сейчас Гермионе не захотелось проходить мимо, и вопреки врожденному благородству и гриффиндорской принципиальности хотелось пнуть падающего. Малфой был не тем человеком, из-за которого стоило бы чувствовать себя виноватым, стыдясь собственных намерений и мыслей. - Что, Малфой, - произнесла она тоном, чем-то напоминающим его собственный, - по-прежнему продвигаешь идеи третьего Рейха? - О чем ты, маггловское отродье? - хоть она и не видела, но была уверенна, что Малфой прожигает её спину взглядом, полным ненависти, хоть голос его и звучал с еле ощутимой, усталой раздражительностью. - Так, из маггловской истории. Почитай на досуге, если интересно. - Интересно не будет, - уверил он её тем же уставшим баритоном, - хватит мне того, что я твою физиономию вижу. Гермиона пожала плечами и пошла дальше. Малфой был в своем репертуаре, и это даже успокаивало. Столкнуться со слизеринцами с самого утра - это наказание. Но Гермиона не могла отрицать того факта, что возможность поцапаться с утра со змеиным факультетом как-то возвращала все в привычное русло. Раньше она никогда не опускалась до того, чтобы пререкаться со слизеринцами, и, конечно же, даже не полагала, как это заставляет кровь стучать в жилах. Но это было раньше. Сейчас же она замечала, что это необъяснимым образом даже делало её более энергичной, а гриффиндорская яростность благодаря слизеринским провокациям проявлялась ещё ярче. Первый урок, урок трансфигурации с Макгонагалл был проведен вместе со Слизерином. Терпеть их общество и на первом уроке? Кто придумал это расписание, что бы ему пусто было?! Хотя это, пожалуй, не сильно беспокоило Гермиону. Наверное, в первый раз в жизни. Это она осадила Паркинсон и белобрысого, пускай они и переживают из-за такой несправедливости, как совместный урок с Гриффиндором. Гарри и Рон не могли не заметить слишком довольное выражение лица Гермионы, но поскольку урок уже начался, а в класс уже успела зайти профессор Магконагалл, друзья решили оставить расспросы на послеурочное время. На середине урока Макгонаггал задала какой-то вопрос. Отвечать на него никто не спешил, даже Гермиона, как ни странно. Пенси Паркинсон решила, что это хороший повод отомстить гриффиндорской шавке, поэтому незамедлительно решила подтолкнуть лучшую, а также любимую ученицу Макгонагалл. - А пусть наша целочка Грейнджер ответит... Провокация была грубая и вульгарная, и до раздражения заезженная и банальная. Такими кидаются маггловские подростки. Но при всей своей тривиальности, провокация достигла своей цели. Слизеринцы заулюлюкали, гриффиндорцы насупились. Малфой с Забини обменялись недвусмысленными взглядами. А Гермионе это дало дополнительную тему для того, чтобы поразмышлять на досуге. - Мисс Паркинсон! - укоризненно произнесла Макгонаггал, сама понимая четность сего поступка. Класс начал уже выходить из под контроля. У Гермионы в жилах ещё стучала кровь. Та их словесная перепалка с Паркинсон ещё не оставила её, и где-то в глубине сознания носительница красно-золотого галстука предвкушала продолжение утреннего противостояния. И в этот раз она тоже не проиграет. - Что такое, Паркинсон? - насмешливо начала Гермиона. - Не уж-то уже и не знаешь, как подчеркнуть статус своих промежностей? Считаешь, что используя антитезу, ты сможешь более доходчиво о нем поведать? Лицо Пэнси Паркинсон вытянулось. Она снова была нокаутирована гриффиндорской занудой. Забини тоже вытянул лицо, правда от удивления и чуть-чуть улыбнулся уголком губ. Малфой поморщился. Ему явно не понравилась то, что сказала гриффиндорка. Было ли это проявлением факультетской солидарности или же он не мог избавиться от ощущения, что сказанное Грейнджер касалось и его. Но он мог быть спокойным, так как половина его факультета ничего не поняли из вычурных слов Грейнджер. Хотя он был готов поклясться, что из гриффиндорцев вообще никто ни черта не понял. Он ощутил какую-то старую, но неуместную гордость. - Мисс Грейнджер! - Макгонагалл опять сделала попытку установить растворяющийся на глазах авторитет, но это у неё получилось ещё хуже, чем в случае с Паркинсон. О нормальном продолжение урока можно было забыть. Класс она уже потеряла. Вот поэтому Макгонагалл и не любила преподавать на старших курсах. Подростки становились необузданными. Гормоны ударяли в голову, и тут уж пиши пропало. А что уж говорить об этих подростках. Сейчас, когда в воздухе витает непонятно что. Война может разгореться в любой момент. Подростки - всегда подростки. Но от лучшей ученицы она такого явно не ожидала, о чем непременно ей и сообщила. А Гермионе было все равно. Она села и даже не повернула голову, чтобы посмотреть, каким взглядом уставились на неё Гарри с Роном. - Десять баллов со Слизерина за то, что сорвали мой урок! - вынесла вердикт Макгонагалл. Слизеринцы недовольно зашипели, а Гриффиндорцы довольно улыбнулись. - И десять баллов с Гриффиндора за то, что повелись на провокацию! - теперь пришла очередь протеста со стороны Гриффиндора. Слизерин же был просто доволен тем, что кроме себя тащит ещё кого-то на дно. Они и правда не очень прихотливый народ. В этот самый момент, когда Макгонагалл сняла баллы с её факультета, Гермиона сошла с небес на бренную землю. Осознание того, что из-за неё пострадал весь её факультет, отразилось пустотой где-то в желудке и гадким чувством, будто бы её провели. Поймали в сети, заставили поверить в собственное превосходство. Обманное превосходство. Вот как лев попадает в ловушку змеи. Это надо запомнить, подумала Гермиона. Но тут из раздумий её вытащил глубоки грудной голос, говоривший надменным тоном и растягивающий слова. Даже его манера говорить ассоциировалась с его факультетом. - Извините, а из чего вы собираетесь вычитать баллы в начале года? - ну конечно, это был Малфой. Драко Малфой. - Я вычту их из тех очков, которые вы получите в будущем. Кто-то еще что-то прокомментировал, но никто не обратил внимания, так как ни сказанное, ни сам вещающий ничего важного из себя ни представлял. Следующие уроки у Гриффиндора и Слизерина проходили по отдельности. Это дало и одним, и вторым время отдохнуть друг от друга. Гарри выглядел не таким напряженным, а Гермионе удалось успокоиться. Несмотря на это, ей все равно было стыдно перед Макгонагалл. А Рону, которому прошлой ночью пришлось выслушивать догадки Гарри, теперь помимо этого пришлось столкнуться с подозрениями того же Гарри по отношению к Малфою, да еще и с припадком самобичевания у Гермионы в придачу. На Слизерине дела обстояли не лучше. Прибывавшая в шоковом состоянии Пэнси Паркинсон не могла прийти в себя. Надо признаться, такое поведение удивило всех слизеринцев. У Драко Малфоя было двоякое чувство на этот счет. То, что они потеряли 10 из ещё несуществующих баллов - это плохо. Но с другой стороны гриффиндорцы их тоже потеряли. Да и к тому же вид Грейнджер, которая опозорилась перед своей почитаемой учительницей, стоил того. Так что Пэнси молодец. Стоит похвалить её. Ну а если на чистоту, то Малфою было наплевать. По-прежнему оставались вещи, которые его угнетали. Эта обретенная легкость обыденных школьных будней скоротечна, поэтому лучше ей не поддаваться. Пожалуй, единственный из слизеринцев, кто принял отличную от своих сокурсников позицию по отношению к Грейнджер и который продолжал забавляться, был Блейз Забини. Спасало ситуацию лишь то, что последующие уроки у них были раздельны. Этого времени было достаточно чтобы остыть после утренней стычки. *** Занятия закончились, и пришло время обеда. Опять идти в столовую. Время пролетело быстро. Такое ощущение, что они живут от завтрака к обеду. Хотя некоторые из них так и жили, судя по тому, как они выбежали из кабинета как только прозвенел звонок. Но с другой стороны хорошо, что подошло время обеда, Драко как раз очень сильно проголодался. Все же следовать примеру тех же Крэбба и Гойла и резко выбегать из класса он не стал. Забини остановился, увидев, что Малфой не идет. - Не идешь? - Я догоню, - отозвался Малфой, пытаясь, справится с учебниками, которые не хотели залезать в сумку. Блейз, ничего больше не сказав, вышел из кабинета. Драко хотелось предупредить Блейза, чтобы тот проследил за Паркинсон, которая очень быстро вышла из кабинета, когда был объявлен конец урока, дабы она не накинулась на кого-нибудь в порыве злости из-за униженной гордости - да еще кем, самой Грейнджер! Пэнси Паркинсон, которая производила впечатление своим аристократичным спокойствием и холодностью, иногда проявляла такой темперамент, что рыжая Уизли бы позавидовала, находясь на Квиддичном поле. Хотя, если она найдет где-нибудь Грейнджер и закопает её, никто против не будет. По крайней мере появится еще один повод посмеяться. Но загвоздка в том, что Грейнджер никогда не ходит без своих верных псов. *** - Гермиона, ну так ты скоро? - начал возмущаться Рон, когда обнаружил, что Гермиона параллельно тому, что убирала книги в сумку, делала какие-то пометки в тетради. - Минуточку, - сказал Гермиона. - Ммм, - промычал Рон, - мы тебя тут ждем уже пять минут. - Тогда идите вперед, - сказала Гермиона. Оба решили последовать её совету. - Не задерживайся, Гермиона! - напомнил Гарри. Гермиона кивнула, продолжая записывать что-то в тетради. Выйдя из кабинета, Гермиона была поглощена книгой, которую она нашла довольно-таки интересной, и которая, как ей казалось, могла помочь им с Гарри и Роном. Она не особо следила за дорогой, так как была уверена, что все уже в столовой, и вероятность, что она с кем-то столкнется, мала. И она была права, правда не совсем. Заходя в столовую, она случайно задела своим плечом плечо Малфоя. Поняла она это лишь когда подняла взгляд и заметила светлые волосы. Слизеринец был значительно выше неё. Гермиона даже остановилась от растерянности. Сейчас по традиции Малфой скажет какую-то гадость, а его лицо, обычно выражающее презрение, должно скривиться от брезгливости. Хоть что-то на седьмом году в Хогвартсе должно было оставаться по прежнему? Малфой повернулся к ней и уставился своими прозрачными глазами. Она уже была готова принять удар, и ответная реплика уже крутилась близко к кончику языка. Сейчас глаза Малфоя должны были наполниться брезгливой неприязнью. Брезгливой - правильное определение. Всё же на этот раз апостериорные синтетические суждения подвели её. Вместо ожидаемого презрения, к собственному изумлению самого хозяина, в серых глазах отразилась лишь размазанная смесь растерянности и усталого безразличия, ну и, возможно, брюзжащего раздражения, зацепившегося за оболочку серых орбит. Чтобы совсем не растерять свой имидж (термин "достоинство", по мнению Гермионы, к этому конкретному слизеринцу был неприменим), Малфой все же оскалился, но как-то без прежнего пыла. Да и оскалился скорее всего из-за того, что не смог вовремя применить вербальное и зрительное заклинание «ненавийдус» или «презираймус», что Малфоя, конечно, взбесило еще сильнее. Что же, еще один повод для него ненавидеть её. Но есть ли ей дело до его ненависти, да и вообще до личности Малфоя в целом? Разве ответ не очевиден? Гермиона прошла к столу своего факультета с осознанием того, что ничто не хотело оставаться по прежнему. Даже неисправимый Драко Малфой. Драко занял место возле Блейза Забини. Напротив него сидела Пэнси. -Почему ты задержался? - не выдержав, спросила Пэнси. Взгляд Драко, обращенный в ее сторону, выражал недоумение. По его мнению, слишком требовательно произнесла Паркинсон эти слова. - Да, Драко, почему ты задерживал девушку и не давал ей пройти? Драко передернуло. Он посмотрел на Забини. А этот-то куда клонит? Конечно же, ему было видно, как он столкнулся с грязнокровкой или, точнее, как она в него врезалась. Они что, сговорились сегодня? "Забини, если ты мне мстишь, хотелось бы узнать, по крайней мере, за что," - подумал про себя Малфой, приступая к еде. - Хорошо начался год. С первого дня натыкаешься на грязнокровку Грейнджер, - с желчью в голосе заметила Пэнси. - Грейнджер поставила сегодня тебя на лопатки, - напомнил ей Блейз, водя вилкой по тарелке. Пэнси метнула в него яростный взгляд. Драко вздохнул. Раньше он бы и сам с превеликим удовольствием присоединился к вербальной травле Грейнджер, так же как и Поттера, и всех тех, кто находился на Гриффиндоре. Но это было до прошлого года. С того дня, как он вступил в Пожиратели, шутки кончились. Злорадствовать над неудачами Золотого Трио было очень весело, но до того момента как он понял, насколько это опасно. Причем опасно, с какой стороны не посмотри. Поэтому Малфой и решил, что лучше их вообще не трогать, хотя не скрывал, что сам сегодня еле сдерживался, чтобы не сказать что-то унизительное Поттеру и Уизли и не выплюнуть пресловутое "грязнокровка" Грейнджер. Сейчас было лучше залечь на дно и просто игнорировать их. Но какого черта Пэнси и Блейз не уймутся? Он, наверное, перехвалил Пэнси, когда смел подумать, что она отличается от остальных девушек стойкостью и достоинством и тем, что не опускаться до истерик. А касательно Забини - он нарочно ходил по лезвию ножа, только вот зачем? Не то чтобы они хорошие друзья, или вообще друзья. Воспоминания их никакие не связывают, если не учитывать ту злополучную ночь, о которой Малфою бы хотелось поскорей забыть. Не думает ли Забини, что может использовать это против него? Драко этого не позволит. Малфои никому не позволяют собой манипулировать. Хватит уже одного случая, когда они влезли в передрягу, из которой не могут вылезти. Сейчас он очень хотел, чтобы Пэнси и Блейз заткнулись. *** Как только Гермиона села за стол, она принялась рассказывать Гарри и Рону, что занимательного она вычитала в простом на вид учебнике по защите от темных искусств. - Гермиона, если ты вычитала там какой-то термин, это не значит, что это приблизит нас к нахождению крестражей, - Гермиона толкнула Рона в бок. - Да тише ты! - толкнул его Гарри в другой бок. - Разорался тут! - Ау! - воскликнул Рон. - Вы что, издеваетесь? Я выслушивал вас сегодня, а тебя, Гарри, между прочим, дважды, а вы об меня ноги вытираете? - Гермиона, меня одолевают сомнения по поводу Дамблдора и всей этой мистерии, что творится вокруг его судьбы, - Гарри наклонился к Гермионе. - И что ты хочешь сделать? - Пока сам не знаю. Но если я буду сомневаться, мне не удастся завершить дело, которое он на меня возложил. Гермиона с пониманием посмотрела на него. Конечно же сейчас было не время придаваться рассуждениям о тайном прошлом Дамблдора, но если Гарри сомневается в старом учителе, даже пока он продолжает действовать, победы над Волдемортом ему не одержать. - А еще у меня ощущение, что нам не все сказали. По крайней мере, Люпин показался мне очень обеспокоенным, - поделился Гарри своими догадками. Гермиона ничего не ответила, но кивнула в знак согласия. - Я думаю, нам надо расспросить Макгонагалл, - решительно заявила девушка. - Эй, эй, имейте же вы совесть. Совсем не включаете меня в свои разговоры! Гермиона выпрямилась и хотела повернуть голову в сторону Рона, как почувствовала жуткую боль в голове. Было ощущение, что кто-то схватил ее за волосы и тянет их, с намерением вырвать. - Ай! - прокричала Гермиона. - Гермиона, что с тобой? - Рон встал. Гарри тоже встрепенулся, впрочем, как и все, сидящие за Гриффиндорским столом. - Кто меня тянет? Отпустите немедленно! Вдруг невидимая рука прекратила тянуть её. Гриффиндор стоял в недоумении, даже соседние факультеты вскочили со своих мест, чтобы узнать что происходит. - Все в порядке? - спросил Рон. К ней подбежали Гарри, Невилл и Джинни, справляясь о том же, что и Рон. - Ты что, с ума сошла? - Блейз вырвал палочку из рук Пэнси, задев стакан с тыквенным соком, который обрызгал юбку слизеринки. Пэнси прекратила смеяться. Заметив, в каком состояние её юбка, метнулась прочь из зала. - Дура! - прошипел Блейз. Малфой продолжал придерживаться своей позиции. Он притворился что не заметил того, что сделала Пэнси Паркинсон. Да и почему притворялся? Ему на самом деле было плевать, что за девчачье заклинание бросила Пэнси в Грейнджер, что та визжит, как ненормальная. Блейз решил никак не комментировать поведение Малфоя. Тем временем, как слизеринцы надрывали животы от смеха, к Грейнджер уже подбежали ученики с других факультетов. - Что это было? – спрашивала Гермиона, трогая свои волосы. Джинни обратила внимание, что за слизеринским столом большинство смеются. Что было не удивительно. И смеются именно те, кто сидел рядом с Драко Малфоем. Гарри и еще пара гриффиндорцев заметили, куда смотрела Джинни. - Малфой! - прошипел Гарри, чувствуя, как ярость, которую он испытал, увидев Малфоя в Хогвартс Экспрессе, вспыхивает с новой силой. Сжав кулаки, он уже хотел направиться к столу слизеринцев, но Рон опередил его. - Стой, - сказала Гермиона. - Но Гермиона! - запротестовали Гарри с Роном. Ну вот, сейчас она опять решит проигнорировать нападки слизеринца.... Но они и предположить не могли, что сделает их подруга в следующий момент. Она медленно, но уверенно подошла к слизеринскому столу с той стороны, где сидели Пэнси, Малфой и Забини. Крэбб и Гойл, сидящие рядом, вдруг перестали гоготать. Все с любопытством наблюдали, что будет дальше. Гриффиндорцы из-за своего стола, а слизеринцы из-за своего. Малфой продолжал есть, будто бы происходящее его не касалось. А разве касалось? Первый раз в жизни случившаяся пакость на Слизерине не исходила от него. И что они все дыхание перевели? Ждут, что он станцует знаменитый танец магов? И вообще, а как эта ситуация касалось его? Грейнджер остановилась подле Малфоя. Забини, что стоял с противоположной стороны от Драко, напряженно, но не без любопытства наблюдал за тем, что же будет дальше. - Грязнокровка, - начал Малфой, - не видно, что я трапезничаю? Прием тебе организовать не могу. Так что сделай одолжение, сгинь, - закончил он, разрезая отбивную. Но Грейнджер не сдвинулась с места. Забини еще с большим интересом начал наблюдать за этим. Долго не думая, Гермиона, все так же переполненная злостью, причем злостью за все эти шесть лет, схватила ближайший стакан с соком. Малфой, почувствовав это резкое движение, тоже застыл. Никто ни смел сдвинуться. - Слушай, отродье магглорожденное, ты меня плохо расслышала, я... - но не успел он ничего больше сказать, так как липкий сок уже коснулся его лица. У Слизеринцев от этой картины глаза на лоб полезли. Гарри, Рон и прочие гриффиндорцы были шокированы. Лишь Джинни торжествующе заулыбалась. Пока Малфой пытался удержать остатки несуществующего в нем отродясь терпения, Гермиона начала: - Я знаю, что это был не ты, Малфой. В первый раз в жизни. Но мне плевать. Попытайся усмирить свою сученку, чтобы избежать таких ситуаций в будущем, - последние слова она буквально выплюнула, почувствовав, наверное, в первый раз в жизни, что желчь на кончике языка может быть сладкой. В то время, как все, кто знал Гермиону Грейнджер, пытались прийти в себя от шокирующего открытия, Блейз Забини пораженно наблюдал за этим и не понимал, что чувствует. То, что сейчас произошло, определенно доставило ему удовольствие. Гермиона Грейнджер, как говорится, сделала его день. Причем с самого утра. Поднимая взгляд от стола, Гермиона заметила радостное выражение лица у Блейза Забини и не смогла пройти мимо. - И что ты ржешь, Забини? Я прервала и твою трапезу? - с этими словами она схватила рукой салат из тарелки и кинула ему в лицо. Между факультетами началась настоящая война. Все стали швыряться едой. Пара гриффиндорцев и слизеринцев сцепились и уже катались по полу. Чаша терпения лопнула. Драко схватил Гермиону за запястья и сжал их с силой. Гермиона съёжилась от боли. - Не трогай её! - закричал Рон и тут же побежал в их сторону. Малфой с презрением сверлил Грейнджер взглядом. Казалось, что серые зрачки сейчас сгорят. Впрочем, её карие были переполнены не меньшей злобой. - Умри! Умри, Грейнджер! – прошипел Малфой, толкая её. "На этот раз, по настоящему, грязнокровка!"