Минута - как единица жизни.

      Что будет если нашу с Вами жизнь представить за минуту. Конечно, ничего не будет, просто мы поймем, насколько она ценна, чтобы ее потерять. Поймем, насколько мы мало живем, и наконец, поймем, что живем, и не следует искать ничего плохого в словах родных и близких, не будем икать этот тупой смысл жизни - он нам не к чему, мы будем просто наслаждаться жизнью, и обществом друг друга.       И еще кое-что по секрету...       Секунда первая – «рождение».       Я родился тринадцатого января тысяча девятьсот девяносто пятого года в простой семье, где папа мелко-рабочий на фирме, а мама домохозяйка. Родился я в роддоме номер тринадцать, на улице Советской в городе К. Роды у мамы были тяжелые и при рождении моего брата близнеца его не сумели спасти, а я остался инвалидом. Папа любил меня таким, какой я есть, так как я был поздним ребенком. Мама долго не могла забеременеть, и когда получилось - она была рада, но на тот момент ей уже исполнился сорок один год.       Секунды вторая, третья, четвертая, пятая – «воспоминания».       Я помню, что в прошлой жизни я был врачом. Спасал чужие жизни. И родился я тысяча восемьсот пятнадцатого. Меня звали... да как же меня звали? Вроде Мишей Ярмицким. Я жил не бедно и небогато. У меня была семья - жена и двое детей, которых я любил до безумия. Они были для меня всем. Так же меня уважали в народе за стойкость и быструю реакцию, которой я многих спас. Конечно, были трудности, но с ними я умел справляться, и защищать свою семью от ужаса, творившегося на узких улочках маленького городка. Но я не всемогущ, вскоре в наш город пришла болезнь, которой я не смог противостоять. Первая заболела моя маленькая дочь. Долго мучилась бедняжка. За ней заболел мой старший сын, жена не выдержала и покончила жизнь, самоубийством убив при этом сына. После этого я зачах окончательно. Не было сил лечить. Не было сил жить, и я умер где-то глубоко внутри себя. Я, конечно, мог покончить с собой, но я был слаб, или наоборот силен, чтобы сделать с собой такое. Умер я в возрасте шестидесяти лет. Не помню, как дожил до такого срока...       Секунды шестая, седьмая, восьмая, девятая, десятая – «новая жизнь».       Я не помню До. Но я точно помню эти красочные занавески на низких окнах и свой вопрос: «Где мы?». Мама улыбнулась: «Не придуривайся Саш, мы у твоей любимой бабушки Вали», погладив меня по голове пустила изучать пространство вокруг. Все было красиво и необычно, но сердце тянуло и молило что-то вспомнить. Что-то важное, но я был глуп и слеп.       Секунды одиннадцатая, двенадцатая, тринадцатая, четырнадцатая, пятнадцатая – «эпизод из жизни подростка».       Выйдя из детского возраста, я окунулся во «взрослую» жизнь. Ломка голоса, осознания себя в качестве мужчины, и первые поцелуи, влюбленность. Все эти радости жизни давили на меня, как и семья, требующая от меня идеальности. Рубашки, брюки, конкурсы, спорт. Напряженность, и я не выдержал, стал неформалом, пошел наперекор всему.       Секунды шестнадцатая, семнадцатая, восемнадцатая – «выбор».       Подростковые психи почти отошли, но от них остался видимый осадок. Прическа – длинные волосы, завязанные в хвост, линзы вместо очков, колючие ошейники, браслеты, черный лак на ногтях, косуха. Экзамены и новая жизнь в роли студента, распущенность и секс с каждой девушкой, которая приподнимала свою не длинную юбочку.       Секунды девятнадцатая, двадцатая, двадцать первая, двадцать вторая, двадцать третья – «остепениться».       Однажды мы, как корабли выходим в большой мир полный соблазнов и ловушек, которые немного потрепав нас, уходят в небытие, оставляя после себя опыт. Вот и я решил, что пора бы уже завязывать со своими детскими играми и перейти в «большое море». Длинные волосы были отрезаны, были куплены изящные очки, выброшена вся атрибутика неформалов и обновлен гардероб. Кроме него обновлены знакомства, друзья, прошлое остается в прошлом, а будущее пусть ждет меня, сейчас я в настоящем и неизбежно секунда за секундой шагаю вперед.       Секунды двадцать четвертая, двадцать пятая, двадцать шестая, двадцать седьмая – ««Большое плаванье»».       После университета я ушел в армию. Кажется, что раньше я не жил, а точнее жил, но неправильно. После армии я почувствовал, что стал мужчиной достойным своего будущего. Странное чувство, но все же. Встретившись с матерью и отцом после года отсутствия, я понял, как скучал, и каким я был непроходимым дураком когда с ними ругался, ведь они мое все. Вскоре вся жизнь понеслась по рутине, красивая девушка, брак, семья, ребенок, но я не жалею, я очень рад.       Секунды двадцать восьмая, двадцать девятая, тридцатая, тридцать первая – «Семья».       Мои родители покинули меня в течении последних трех лет, сначала умерла моя мать, а затем отец. Из жизни начали уходить старые знакомые моих родителей. И снова мир качнулся, но со мной была моя любовь и наши дети, старший сын и младшая дочка.       Секунды с тридцать второй по пятидесятую – «Серость».       В работе я - двигался по карьерной лестнице, чтобы моя семья не нуждалась ни в чем. Дети росли. Сад, школа. Все проходим, впервые стараясь не делать ошибок. Моя жизнь мне порядком надоела, но я стараюсь разбавить ее немножко мирскими утехами.       Секунды пятидесятая, пятьдесят первая, пятьдесят вторая, пятьдесят третья, пятьдесят четвертая – «старость».       Мы не замечаем, как скоро мы стареем, набираемся опытом, который впрочем, уже ни кому не нужен, ведь помимо меня все двигалось вперед с такой скоростью, что мы даже не успевали узнавать обо всем в новостях. Дети выросли, обрели свою жизнь, и выпорхнули из гнезда.       Секунды пятьдесят пятая, пятьдесят шестая, пятьдесят седьмая, пятьдесят восьмая, пятьдесят девятая – «почти конец».       Ненужность мы осознаем лишь тогда, когда уже почти переступили порог, сдерживающий нас от «неправильного и неуместного», некий порог между безумием и реальностью. Вот и этот порог перешагнул и я, теперь сходя с ума в белой палате с такими же, как и я.       Секунда шестидесятая – «уже конец или еще начало?»       Мы умираем и перерождаемся, все идет по кругу, замкнутому кругу. Может наша численность и прибавляется, но численность душ остается прежней. Тяжело вздохнув, мы погружаемся в пучину новой жизни. Возможно, это будет лишь секунда, а возможно и минута, но мы знаем всему настает конец, пусть оно и живо уже как миллионы лет…       Шестьдесят секунд это много для одного и мало для другого, но мы живем. Кто-то тратит время впустую, а кто-то занимается делом. Мы ежедневно губим себя и миллионов живых существ вокруг, правда мы это замечаем в самых непредвиденных ситуациях, или когда совесть взыграет. Но когда-нибудь каждый проснется с чувством, отягощающим душу и поймет, что что-то он все же потерял, оглянется вокруг и поймет, что остался один… абсолютно один в этой пугающей пелене чувств и эмоций… __________________________________ Абсолютно бессмысленный текст не смог я выразить то что думал, но все равно решил выложить может кому понравиться?