Здесь вам не там

Несмотря на провокационность заявления, вместо того, чтоб ещё больше вспылить, священник наоборот, подался назад и отвёл потухший взгляд от Дениса. Всё ещё обдумывая сказанные гостем слова, отец Алексей рассеяно отхлебнул чаю из чашки, машинально перекрестился, подошел к окну и, глядя на нерадостный кладбищенский вид, наконец тихо проговорил: - Их нельзя убить... Денис поднялся. Впервые за всю встречу с его лица пропало легкомысленное выражение, и уже без насмешки он произнес: - Вот ты говоришь, я хладнокровно сделал карьеру на случившейся трагедии. А я скажу, что карьера тут ни при чём. Ты ведь помнишь, тогда, под Кизляром, - он на секунду запнулся, сглотнул, - я тогда решительно не принимал никакой мистики. Даже ты не был готов принять это объяснение сразу. Что уж говорить обо мне. Я уверял себя, что это был новый вид войск противника, какой-то супер-спецназ или что-то в этом духе... - Он перепрыгнул через БТР! - вмешался святой отец, продолжая смотреть в окно, - он двигался быстрее пуль, а те пули, что всё-таки попадали, никак его не ранили! Отец Алексей резко замолчал, словно устыдился своего внезапного всплеска эмоций. - Да, - согласился Денис, - я был там, Сэм, я всё помню. После твоего ухода я решил найти рациональное объяснение тому, что мы видели. Я должен был узнать, кто положил всю нашу роту, всех наших! Именно для этого я начал карабкаться по служебной лестнице. Чечня, Югославия, Косово, Абхазия, я делал всё, чтоб меня заметили наверху. И я преуспел - у меня был допуск к информации о самых современных и только разрабатываемых тренировках, химпрепаратах, вооружении, технике, даже о гипнозе, зомбировании и фанатичных берсеркерах и знаешь что? Я убедился, что сделать то, что творил тот... та тварь... это физически невозможно. Никак. Священник молчал. Он понимал, что рассказ не мог закончиться на этом, и терпеливо ждал, когда собеседник продолжит. И не ошибся: - Таким образом я пришёл к тому же, о чём ты догадался сразу, - признал Денис, - это был не человек. Отец Алексей, которого Денис упорно называл Сэмом, удовлетворённо кивнул, ключ разговора клонился в приемлемую для него сторону. - Значит ты решил последовать моему примеру и вместо огнестрельного оружия вооружиться духовным? - уточнил он. - Я думал об этом, но нет, - разочаровал его Денис,- ты должен понимать, что запереться в монастыре и проживать дни, непрерывно бормоча молитвы, это не для меня. Я должен контратаковать. И между прочим, мне есть чем похвастать на этом поприще. Я ведь всё-таки выследил его... Священник вздрогнул. Это не укрылось от взгляда его товарища, поэтому с довольной ухмылкой он принялся тянуть паузу. Однако отец Алексей не вчера рясу надел. Несмотря на бушующий вихрь эмоций у него в душе, он смог совершенно спокойным, почти будничным тоном заметить: - Ну, ты жив, как я вижу. Это уже хорошо. - О, да!- рассмеялся Денис, - из серьёзных травм я вынес только перелом ребра из той стычки. А всё потому, что тщательно подготовился, прежде чем соваться. Оставил мотоцикл с незаглушенным мотором, на нём и удрал. Причём этот гад с полкилометра меня пешим бегом гнал, еле оторвался. - И ты всё же считаешь, что его можно победить? - в голосе батюшки не было издёвки. Скорее наоборот, он надеялся, что ответ будет положительным. - Я не смог, - признался Денис,- но главное не это. Этот мерзавец обмолвился кое о чём. - Ты что, говорил с ним?!- святой отец не сдержался и повернулся к собеседнику, уже не пытаясь скрыть охватившего его возбуждения. - Нет, особо не до бесед было. Я обстрелял его беглым огнём из калаша, затем, когда он приблизился, жахнул из обреза почти в упор. Как и ожидалось, ему это нипочём. Но я просто планировал заманить его в ловушку, заготовленную яму с горючей смесью. Впрочем он моментально выскочил из неё и быстро сбил пламя, но ожоги на нём остались, я своими глазами видел. И тогда он прорычал что-то насчёт того, что этим его не убить. Понимаешь? Этим - не убить. Значит можно убить чем-то другим, надо только узнать чем! - Может вместо зажигательной смеси окатить его святой водо...- начал было отец Алексей, но тут же осёкся, осознав, что попался на удочку хитрого провокатора. Он вздохнул и развёл руками: - Дэн, послушай, я правда был бы рад сжечь эту тварь. Но я уже давно не боец. Я так долго тренировал смирение, подставление другой щеки, прощение всем и всего... Я не боюсь его, не подумай, но Семён Киров действительно умер. А отец Алексей не из тех, кто стреляет с двух рук и швыряет гранаты, пойми. - Да уж, - нарочито грузно поднялся со стула Денис,- раздобрел ты, святой отец. А затем резко схватил священника за ворот и нанёс удар кулаком прямо в лицо. Вернее пытался. Отец Алексей молниеносным движением открытой ладони отвел удар в сторону, второй рукой начал было высвобождать одежду из захвата, но в следующий миг замер, сник, и тут же был повален животом на стол с заломленной за спину рукой. Конфеты и печенье рассыпались по столу и смешались с ручьями разлитого чая. - Поздно,- навалился сверху Денис, не давая подняться,- твои рефлексы всё ещё быстрее мыслей, Сэм. Если бы ты довел контратаку до конца, мне не поздоровилось бы. Так что не скрывай, ты готовился так же, как и я. - Дурак, последние целые чашки были,- беззлобно проворчал боевой батюшка, кряхтя под тяжестью немаленького десантника. - Они между прочим не упали, - отпустил жертву Денис, и в подтверждение своих слов, поставил опрокинутые чашки обратно в блюдца,- я знаю, что тревожит тебя на самом деле. Ты боишься себя.Тебе кажется, что если ты признаешь в себе желание найти и прикончить эту тварь, то вроде как станешь таким же как оно, жестоким и злым чудовищем. Отец Алексей молчал, угрюмо отчищая вафельным полотенцем пятна чая с рясы. - Но нет ничего плохого в том, чтоб защищаться от таких как он,- продолжал Дэн, - в конце концов разве не для этого существует церковь? Для защиты смертных от всякой нечисти. - Церковь побеждает нечисть молитвой, а не кулаками и пулеметами. - Если бы Пересвет так же думал, мы Куликовскую битву могли бы и не выиграть. - Ну да, - кивнул священник,- в Библии много примеров того, как воины сражались за правое дело с Богом в сердце... - Да что ж вы такое говорите, батюшка! - раздался высокий женский голос от дверей. Мужчины моментально обернулись. Послушница Маринка успела вернуться со станции и теперь, запыхавшаяся и растрёпанная, стояла в дверном проёме и возмущённо смотрела на обоих. Молодой священник поймал себя на мысли, что никогда не видел её без косынки, а её каштановые кудри просто прекрасны. Он постарался отогнать от себя эти мысли и напустил на себя строгий отеческий вид. А Марина между тем продолжала: - Отче Алексий, что ж вы слушаете-то его?! Вот сердцем чую, не добро он нам принёс, искус один принёс да срам! Денис открыл было рот, чтоб оправдаться, отец Алексей был быстрее: - Марина, молода ещё про срам рассуждать! - строго заявил он, - ты чего врываешься как дикарка какая? А ну нормально постучи, на образа перекрестись, да и говори спокойно, что хотела. - Батюшка... - глаза девушки мгновенно увлажнились и губы задрожали, готовые скривиться в рыданиях,- я же за вас волнуюсь... - Маринка, ты хорошая прихожанка, но врываться в чужое жилище без стука всё равно негоже. Постучись, перекрестись... - Да не буду я креститься, идиот! - внезапно злобно выкрикнула девушка. В повисшей тишине отчетливо скрипнул стул, с которого медленно поднялся Денис. - Вот ведь падла, - прошипела хрупкая девушка с интонациями зэковского авторитета, - не мог месяц галимый дождаться, с**а... Губы Марины искривились в хищный оскал, а глазницы заполнились жидкой непроглядной чернотой.