Драбблы по Мадоке

«Так должно было быть, – говорит ей шестое чувство. – Ты должна была умереть». Саяка не сожалеет, сжимая руку Кескэ перед выпиской в последний раз. Саяка улыбается ему, говоря о чудесах. Он не верит, а она, как умалишенная, продолжает сжимать его начинающие чувствовать пальцы. «Верь мне», – просит она его, прощаясь с ним перед собственной смертью. Два таких простых слова, что смотря в глаза человека, ради которого она продала душу, он лишь чуть сжимает ее пальцы в ответ. Сидя в полном зрительном зале, Саяка не может сдержать слез. Она вновь слышит, как он играет для других. Не для нее. «Так должно было быть, ты же понимаешь, – говорит она сама себе. – Ты всегда знала, что вам не быть никогда вместе. Ты чувствовала, Мики Саяка, так что не стоит сожалеть». Она не знает, почему уверена, что еще встретит его в жизни, не в этой, уже ушедшей для них обоих, – в следующей, когда сможет начать все с начала. Слезы на ее щеках полны надежды, что теперь составляет все ее существо. Уходя, она не оборачивается. За гулом аплодисментов она не слышит собственного имени: – Саяка?