The Funeral of Heart

      Стив.       Он выполнил свою задачу: хеликериеры были перепрограммированы и теперь палили друг в друга со всех орудий. Мирное население могло больше не бояться быть в одну секунду стертым с лица земли только потому, что в будущем могло помешать деятельности ГИДРЫ, если верить алгоритму Золы. Он снова спас мир, однако в данный момент это было последним, о чем он думал. Мир вокруг рушился, а он все смотрел в горящие гневом глаза лучшего друга, который отказывался верить его словам. Баки, его дорогой друг жив и практически здоров, вот только для него Стив никто. Пустое место. Цель, которую нужно уничтожить. Всю его жизнь Баки защищал своего непутевого друга от всего, теперь черед Стива спасти Баки от ГИДРЫ, Щ.И.Т.а и самого себя. И он готов был отдать все, лишь бы тот вспомнил, что драка тут совершенно неуместна, что здесь нет его врагов.       «Стив, дай мне объяснить тебе всю суть. Умоляю, не делай этого! Я не враг тебе…»       А знала ли Анна правду о Баки? Теперь Стив мыслил более здраво и уже успел отчасти пожалеть, что прогнал подругу. Она ведь хотела что-то ему сказать. Где она сейчас? Если она с Зимним солдатом, то должна быть где-то рядом.       - Послушай меня, Бак, я не враг тебе. Не нужно больше кровопролития! – в очередной раз Стив воззвал к душе друга, надеясь, что она подскажет разуму одуматься.       - Заткнись! – прокричал тот в ответ, пошатываясь от отдаленного взрыва.       - Ты должен вспомнить! Бак, Анна знала, кто ты на самом деле? Она с тобой?       В ответ Зимний солдат вдруг криво ухмыльнулся. Отвращение вперемешку с торжеством загорелось в его холодных глазах.       - Твоя девчонка? Ах да, я и забыл, что она твоя… Великий Капитан Америка потерял возлюбленную? Да, я знаю, где она. Стив недоуменно покачал головой. Возлюбленная? С чего он взял, что Стив любит Анну? Кто ему такое сказал?       - Она не моя возлюбленная. Мы друзья. Были друзьями. Она с тобой? Где она, Баки?       - Снова ложь. Я ненавижу ложь, Капитан. Твоя ненаглядная уже давно гниет где-то. Такая хрупкая… Бравый Капитан, снова спасший Америку от плохих ребят. А что ты получил взамен? – Баки рассмеялся, морщась от боли. – Твоя девка оказалась такой же лгуньей, как и ты. Пыталась втереться в доверие. Я прекратил это.       Холод волной прокатился по его телу, когда он понял смысл страшных слов Солдата. Анна не была ГИДРОЙ. И она была мертва.       - Что ты наделал! – закричал он. – Она никогда не была моей девушкой. Черт, Джеймс, она любила тебя, а ты, выходит, заботился о ней всю ее жизнь! – Боль уже крепко сжимала сердце Капитана, проносясь по телу электрическими зарядами. Что же он наделал?!       Баки закричал, набрасываясь на него и ударяя стальной рукой по лицу. Он упал, но быстро поднялся на ноги, хватаясь за простреленный живот. Нужно остановиться, пока не поздно! Он не потеряет еще и друга сегодня. Он и так сотворил страшное.       - Это не ты! Ты ведь не такой. В тебе нет жестокости, Бак! Я знаю тебя! И ты это знаешь.       - Нет, не знаю!       А затем все окрасилось красным: кровь, огонь, звезда на стальном плече. Солдат, не Баки, бил его не щадя, а Стив не защищался. Он не хотел ранить друга. Да и в какой-то степени эти побои были расплатой за, то, что он сделал с Анной. Стив считал ее ГИДРОЙ и отрекся от нее, прогнал. Зимний солдат убил ее, потому что она была агентом Щ.И.Т.а. И она осталась одна. Умерла одна. И вот теперь они оба на волосок от гибели, сражаются за то, что можно было спасти без бойни, будь они сильнее. Лучший друг, предавший Ее, возлюбленный, убивший Ее.       Когда пол под ногами перестал существовать, и Стив сорвался в бездну, слабо видя удаляющегося от него лучшего друга, он ощутил острое желание умереть, ведь жизнь после того, что он сделал, стала бы его адом.       Баки.       Его мир рухнул. Так же феерично и с шумом, как это сделали три хеликериера ГИДРЫ. Он был на одном из них, и лучше бы ему никогда не спасаться. Все внутри него горело и леденело, мысли путались, из-за чего голова готова была взорваться от боли. Кажется, такое уже было с ним. Он видел себя и не себя, Капитан был и другом и врагом, а ГИДРА все больше вызывала у него отвращение, нежели слепую веру.       «Ты мое задание!» - так он сказал Капитану. Так оно и было, однако было ли на самом деле? Этот человек рьяно доказывал ему, что он не враг. Черт, он готов был умереть за эту правду! Неужели все, во что Солдат верил, было дешевой фальшивой оберткой чего-то страшного? Если так, то он забрал слишком много невинных душ.       А эта девушка? Она, как и Кэп знала, кто он, хотела рассказать ему все. Солгала бы она снова или сказала бы правду? Он знал точно лишь одно, она была на стороне Капитана Америки, а значит, она вряд ли лгала ему. Ведь она говорила, практически то же, что и Кэп, а смысл ему лгать, когда все вокруг сгорело дотла. Теперь нет своих и чужих. Тогда он не верил ей, ведь он знал только то, что ему сказали. Они снова обнулили его перед тем, как запустить в камеру к жертве. Могли ли они солгать ему и стереть настоящую правду?       «Прошу тебя, не делай этого. Ты не можешь. Это они говорят тебе ложь. Не верь им!»       Он убил ее. Ведь таков был приказ. Будь она сейчас жива, он бы выслушал ее. Позже, но выслушал бы. Жаль, что она попалась ему до всего этого кошмара. Несчастная ни в чем не повинная жертва. Ему было почти что искренне ее жаль.       Стив.       Когда он проснулся, в палате никого не было. Сэм ушел, оставив у кровати телефон Кэпа, который тот уж и не надеялся найти. На дисплее высветилось семь часов утра и три пропущенных от Анны. Еще тут было голосовое сообщение. Стив поморщился. Слышать сейчас ее голос ему было больно. Если Баки не солгал, то сейчас в трубке Стив услышит голос уже мертвой подруги. Голос с того света. Она предала его, в каком-то смысле. Как она могла утаить от него связь с Зимним солдатом? Связь с Баки. Многого можно было бы избежать, расскажи она всю правду. Но она не сделала этого. И она покрывала его все это время. И Стив также мог все изменить, попросту выслушав ее, просто дав шанс объяснить ей, почему она была предана Солдату. Но он не дал. И этим подписал ей смертный приговор. И теперь он смотрел на экран помутневшим взглядом, и слезы медленно наворачивались на глаза.       Анна. 3 пропущенных вызова.       У вас одно голосовое сообщение от абонента «Анна».       Вы хотите прослушать?       Он не хотел. Точнее, он боялся услышать ее голос, боялся того, что она может сказать. Но как бы он ни был расстроен, он нажал на кнопку и из динамика раздался голос Анны:       - Стив! Стив, прошу, не удаляй это сразу! Выслушай меня! Я знаю, кто такой Зимний солдат. Я имею в виду его имя и вообще все! Я не знала до того момента, пока не пошла на выставку в честь тебя! Вот я вижу его лицо перед собой, но такое живое и не изможденное. Он, Стив, он такой...свободный. Боже, я говорила тебе, что хочу познакомиться с ним. И мы посмеялись с тобой, помнишь? Так вот, оказалось, что Баки - Зимний солдат! Стив, это его держали в плену все это время! Они обнуляли его, когда он начинал вспоминать и замораживали, чтобы он не старел! Стив, он не помнит тебя! Прошу тебя, не убивай его! Я ведь люблю его… Господи! Стив, я виновата перед тобой и перед Фьюри. Черт, я должна была рассказать тебе. Но угроза была велика! Узнай хоть кто-нибудь о нас, или его или меня убили бы, а может обоих. Он охранял меня всю мою жизнь, наплевав на собственную безопасность. Клянусь, я бы рассказала тебе все! Прости меня, Стив, я…       Сообщение завершилось громким выстрелом. Стив вздрогнул, резко садясь в кровати. Она звонила ему в момент, когда он дрался с Баки и Ударом на мосту Рузвельта. Она хотела все ему сообщить. И она не была ГИДРОЙ. Холод пронесся по венам, обжигая сердце. То есть, он оттолкнул ее просто потому, что она защищала человека, который защищал ее всю жизнь. Боже! Он набрал номер Анны, но в ответ получил лишь информацию о том, что номер более не действителен. Баки был прав, он убил ее. Однако крошечная искра недоверия все еще жила в его сердце, заставляя его набрать номер Марии Хилл в надежде услышать опровержение. После долгих гудков Мария, наконец, ответила.       «Мне жаль, Капитан, но агент Стивенсон… Анна мертва. Мы нашли ее тело, когда обыскивали убежище Пирса. Это ужасно. Ее…тело отдали семье».       Семье. У нее не было больше семьи. Родителей так и не нашли. Фил Коулсон не воскреснет из мертвых, а Солдат… У Стива закружилась голова. Баки потерял ее. Как и Стив. А ведь он мог спасти ее. Мог не отталкивать. Мог бы выслушать.       "Я рассказала бы тебе о том, что мучает меня. Ты же знаешь, я доверяю тебе. Только у меня нет... Пойми, все мои слова на эту тему точно будут услышаны, исковерканы, перемешаны и послужат дурной цели. Я не хочу, не могу рисковать всем. Прости, это выше меня» - сказала она ему. И она оказалась права. Стив исковеркал ее правду, вылепив из нее то, во что проще было поверить. То есть ему проще было обвинить лучшую подругу в измене, чем принять тот факт, что она не хотела сдавать убийцу Фьюри. Какой он после этого друг?       Она боялась не зря. Только вот она боялась не за себя, а за Баки. Она спасала его лучшего друга все это время.       Баки.       Он смотрел на себя.       Тот «он» улыбался с экрана, шутил и толкал человека, который, как оказалось, ему не лгал. Стивен Роджерс – лучший друг Джеймса Бьюкенена Барнса, погибшего в сорок пятом году при исполнении миссии по захвату человека, который превратил его позже в Зимнего солдата. Ключевое слово «погибшего». Он не погиб. И он помнил это. Помнил, как падал в пропасть, помнил, как боль завладела всем его существом, и холод волнами растекался по телу, парализуя и лишая шанса вдохнуть. Он помнил, как очнулся в какой-то лаборатории с уже железной рукой. Он начал вспоминать все, что было связано со Стивом. Да, именно так его и зовут. Стив. Коротышка, вечно рвущийся в бой.       Отвращение к себе, гнев и ненависть по отношению к ГИДРЕ – его сердце разрывалось от нахлынувших эмоций, которые были недоступны Зимнему солдату. Однако, Джеймс Барнс не был бесчувственным убийцей, и теперь он помнил каждую из своих жертв. Память практически вернулась к нему, как лавина, снося все, что хоть как-то поддерживало его. Он смотрел на свою фотографию и понимал, что отчасти история не лгала. Тот Джеймс Барнс действительно умер. Веселый, жизнерадостный парень покоился в снегах того ущелья. Теперь он – Зимний солдат, за которым тянется кровавый след длиною в семьдесят с лишним лет.       - Хороший был парень, судя по лицу, - Рядом с ним остановился сторож и кивнул в сторону стенда. – Многие приходят посмотреть на него.       - Он был героем, - хрипло ответил он, ниже натягивая кепку на глаза.       - Да. Знаете, была тут одна девушка недавно. Так вот она смотрела на этого парня так же, как и вы сейчас. Словно увидела призрака, - сторож ухмыльнулся в седые усы. – Сказала, что знает человека, похожего на этого сержанта. Приятная девушка, мы с ней поговорили так хорошо. Редко таких встретишь в наше время. Анной звали.       Ему вдруг стало не по себе. Что-то внутри него подсказывало, что он знает о ком речь. Но вот откуда? Анна. Он никогда не встречал девушку, по имени Анна. Хотя…       «Я знаю кто ты. Я все о тебе знаю. Если ты не помнишь, я расскажу тебе все. Не делай того, о чем пожалеешь. Умоляю тебя. Это я, Анна!»       Та девчонка в камере. Соратница Капитана Америки. Подруга Стива. Ее звали Анна. Он слегка улыбнулся, радуясь, что вспомнил имя, а затем он пожалел, что не разбился тогда при падении. Она была его жертвой. Он убил ее. Он убил подругу Стива, потому что ему сказали это сделать. Внушили ему, что она лгала ему, пыталась соблазнить и перетащить на вражескую сторону. Но это была очередная ложь. Как и сказал Стив. Но было что-то еще. Что-то пыталось пробиться сквозь оставшуюся стену в его сознании. Он сосредоточился, пытаясь вспомнить это. И тогда стена разлетелась острыми осколками, высвобождая Ад.       - Ты не убьешь мою дочь!...       - Привет! Меня зовут Анна...       - Мороженное уже тает. На улице ведь так жарко. Лучше съешьте его сейчас….       - Ты помнишь меня?...       - Почему ты посмотрел на меня тогда на крыше, словно не узнал?       - Тебе нужно уйти от них. Сбежать. Ты работаешь на монстров!       - Тогда сними маску. Я тоже хочу помнить твое лицо…       - Мне ужасно приятно от одной только мысли, что я - твоя единственная выжившая жертва. Это делает меня особенной. Надеюсь, и для тебя тоже.       Единственная выжившая жертва. Он закричал, зажимая уши ладонями, чем напугал сторожа, стоящего рядом. Он убил ее. Он убил свою единственную настоящую любовь. Ноги подкосились, и он рухнул на колени, продолжая кричать. Народ в музее переполошился, но ему было плевать. Плевать на весь мир. Плевать на все. Он убил ее!       - Ты обязан вернуться. Ведь я должна тебе кое-что сказать…       Он сорвался с места и кинулся прочь из музея, расталкивая опешивших людей. Прочь отсюда, прочь от всего. Прочь. Прочь! Он бежал по улицам, игнорируя крики людей и сигналы машин. Бежал под хор голосов, обрушившийся на его сознание и не стихающий ни на минуту. Бежал, стараясь сбежать от осознания того, что сделал. Бежал от нее, бежал к ней.       - Не делай того, о чем пожалеешь!       Он практически упал в лужу, когда сил бежать больше не осталось. Задыхающийся, сломленный и обессиленный он лежал на голой земле, и горькие слезы постепенно смешались с дождем, что лил как из ведра, словно небо так же оплакивало маленькую девочку, что сумела прожить дольше, чем должна была. Ночной парк стал свидетелем его агонии. Пустынные аллеи, пустующие лавочки, пустое тело, впредь без души. Вой ледяного ветра, скрип веток и крик растерзанного человека – все смешалось в ужасающую симфонию, которая полетела прочь, пронзая листву, путаясь в волосах прохожих и играя с мусором на тротуарах, а затем поднялась к черным тучам и растворилась в дожде.       - Джеймс, не надо…Люблю…       Она успела ему сказать это, а он не успел. И она умерла, потому что в этот раз он не сумел приказать себе не забывать. Он тоже умер, потому что память – палач, хуже которого нет ничего на свете.       Стив.       Шестая груша была разбита в клочья, засыпая пол тренажерного зала песком. Шестая за полчаса. А он все не мог успокоиться. Каждый удар по груше - удар ее сердца. И Стив ужасно боялся останавливаться. Он бил и бил, и бил, прерываясь лишь на смену груши, а затем снова бил. Где-то в глубине души он понимал, что этот повторяющийся снова и снова псевдо прекардиальный удар не запустит сердце Анны, что все его самоистязания никому не принесут ничего, кроме ущерба. Однако продолжал пытать и себя и грушу.       Он подвел уже третьего человека. Баки, Пэгги и Анна. Двое остались живы, а вот Анна… Самым страшным было то, кто оборвал ее жизнь. Баки. Перед тем, как началась вся эта битва за контроль хеликериеров, даже возможно перед тем, как Стив узнал личность солдата, она уже была мертва. Мертва, а он продолжал сердиться и даже придумывал высокопарную речь, дабы достучаться до ее, как он думал, захваченного ГИДРОЙ сознания. Так же, как и собирался достучаться до человека, которому стерли память и приказали убить любимую. Стив не сомневался, что Баки любил ее. Он не мог не любить.       И теперь он где-то там, один на один с памятью.       Баки.       Он знал боль от пуль и ножей. Знал боль от ожогов и переломов. Он знал и ненавидел боль от обнуления. Теперь он даже знал боль моральную. Но боль, когда ломается душа, стала апогеем его агонии. Именно в этот момент умер Зимний Солдат, оставив после себя лишь жалкого человека, который лишился всего на свете.       Когда Баки шел к музею, он видел влюбленные парочки чуть ли не на каждом шагу. Невольно он спросил себя тогда, смог бы кто-то полюбить его? Просто хотеть просыпаться каждый день в его объятиях, сносить все его причуды и просто любить? Он не помнил жизни до пробуждения в сорок пятом, однако считал, что что-то было. Только вот никто не искал его. Неужели никто никогда не любил его по-настоящему? Хотя, все кто был с ним либо гибли, либо страдали от его рук. Нет, никто бы не согласился на такое даже из-за любви. На свете нет такой девушки. И это опечалило его, всего на мгновение. Баки отбросил эти мысли тогда, но сейчас с ужасом понимал, что такая девушка была.       И это о ней он мечтал по ночам при свете звезд и луны на очередном задании, когда хотелось все бросить и бежать к ней, послав к черту очередную цель. Это ее голос он слышал во снах, мягко шепчущий о чем-то глупом, но смешном и таком родном. Он готов был идти за ней куда угодно, чтоб только быть рядом, защищать ее, ведь с самой первой встречи их каким-то невообразимым чудом сковала крепкая нить, разорвать которую не в силах даже смерть. Баки был уверен в этом. Он до боли в сердце понимал, что любить так, как он любит, можно только раз в жизни. Без сомнения. И потеряв это все, в конечном итоге остается только уйти, умереть, похоронить себя заживо. А он сломал её, обрекая самого себя на муки.       И дальше была только агония.       Он, обезумевший, бродил по улицам, подворотням, ведомый одной лишь целью. Искал её лицо среди сотен ложных лиц, не ощущая больше той крепкой нити, оборванной им собственноручно. Смерть не смогла оборвать ее, он был прав – он смог. Он готов был пройти тысячи дорог, но не сумел бы найти ту единственную, что вела бы к ней, девушке, которую полюбил и уничтожил. Под конец он обессилел и просто рухнул на холодный асфальт, омываемый ледяным как он сам дождем.       С того момента его жизнь перестала быть жизнью, так и не начавшись. Каждое мгновение он бредил прошлым, Анной, той жизнью, которая у него могла бы быть. Она могла бы! Баки сломался под гнетом совершенных ошибок. Много дерьма он совершил, но эта смерть...Она разрушила его самого, того парня, что еще жил внутри Зимнего Солдата. Он не мог заставить себя прекратить постоянно думать лишь о том, как в изумрудный глазах Анны брезжил рассвет. Эти глаза он вечно сравнивал с весенним лесом, сочным, молодым и полным жизни. Ночами он не спал из-за кошмаров, страшных и болезненных, однако наяву тоже видел Ее, смеющуюся и живую. Он видел девушку, которая заставляла его жить лучше, чем он заслуживал. Но видел он только тень той, что зажигала его день…       Баки завис между жизнью и смертью в этом пустом теперь мире, где нет дороги, только постыдное существование, и готов был уйти во тьму, лишь бы не слышать больше крики своих жертв, плач Анны и ее последние слова. Однако, тишина – еще более изощренная пытка. Он не вынес бы жизни без ее голоса. Хотя бы его. Знала ли она, что он не хотел этого? Верила, что он любил?       Однажды он хотел сказать ей все, что чувствовал. Слова сами возникали в его сознании и складывались в строки, написать которые смог бы поэт или писатель, но никак не бесчувственный солдат-убийца. Это слова он намеревался сказать ей при следующей встрече, однако сказал другие:       - Ты подстилка Капитана Америки. Не волнуйся, он скоро последует за тобой.       Она умоляла его остановиться, умоляла выслушать, но вместо этого получила…смерть. И вот, стоя у ее могилы, он не мог больше молчать. Глотая слезы и борясь с дрожью в голосе, он тихо шептал холодному камню все, что должна была услышать девушка, лежащая под ним:       - Прости, что опоздал с признаниями. Ты права, иногда я такой глупый. Мне бы так хотелось каждое мгновение своей жизни прожить с тобой, ведь только с тобой я обрел бы свой дом. Пойми, я всегда буду с тобой, пока ты не попросишь уйти. Я люблю тебя, Анна Матэй! Я должен был сказать это еще давно. Прости меня. Мне так холодно без тебя. Знаешь, я часто думаю о той ночи, когда ты показала мне новый мир, мир, где я мог быть счастливым и свободным. Но я разрушил его, и больше никогда не увижу этот мир вновь! Забери меня с собой. Прошу, забери! Не оставляй меня в мире, где больше нет твоего голоса. Я виновен и я готов заплатить. Забери меня!       Он упал на колени, утыкаясь лицом в ладони, и заплакал, как плачет человек, потерявший все.       Дул холодный пронизывающий ветер, пригибая желтеющую траву к черной как смоль земле. Где-то рядом скрипели ворота кладбища, заржавевшие от старости и забытые сторожем. А он все стоял на коленях и смотрел на затянутое тучами небо, откуда уже начал срываться осенний дождь.       А рядом с надгробия ему улыбалась девушка – каменный отпечаток души, лишь тень той, что никогда не услышит этих слов.