В первый раз, когда я...

Во второй раз… Я поссорилась со Скорпиусом Малфоем, когда училась уже на пятом курсе. Однажды, вернувшись в гостиную Рэйвенкло, я застала там своего парня Эйдана лежащим на земле, а над ним стояли Альбус и Скорпиус с палочками в руках. Подбежав к Эйдану, я увидела, что его ноги связаны парализующим заклятьем, губа кровоточит, а под заплывшим глазом огромный синяк. – Эйдан, у тебя все нормально? – я мгновенно вытащила палочку и, сняв парализующее заклятье, попыталась помочь ему подняться, не сводя глаз с брата. Эйдан поднялся сам, не приняв мою помощь. – Да, все хорошо, – ответил он, бросив злобный взгляд на Скорпиуса с Альбусом. – Что с вами такое? – Это с нами что-то не так? – почти закричал Ал. – Это у тебя, черт подери, шарики за ролики заехали! Неужели ты и вправду думал, что я ничего не узнаю? Только потому, что я не на Гриффиндоре и не пользуюсь вашей душевой? Совсем сбитая с толку, я оглядела стоящих вокруг. – Не поняла, в чем дело? О чем вы вообще говорите? – Скажи ей, – вдруг произнес Скорпиус тихим и опасным голосом. – Давай, скажи ей. Эйдан перевел взгляд на меня. – Кажется, они говорят о гриффиндорской душевой для мальчиков, – он на несколько секунд замялся, прикусив губу. – Там на стене кто-то написал твое имя и… – Что? – прошептала я, побледнев. – Что они написали? – Ничего, Лили, – быстро ответил Эйдан, глядя на меня с мольбой. – Я пытался смыть эти слова, но видимо там какие-то заколдованные чернила. Кто-то из этих ребят просто злится оттого, что ты его отшила… – он с вызовом посмотрел на Ала. – Я говорил, что я этого не писал. – Да, ты просто и пальцем не пошевелил, чтобы убрать эти надписи, – напряженно откликнулся Скорпиус. – И чем это лучше? Желудок скрутило, и я отступила назад, прислонившись к стене. Тот бал на день Святого Валентина изменил абсолютно все. Создалось ощущение, будто окружающие наконец заметили, что я девушка. И все те люди, которые в течение прошлых трех лет абсолютно игнорировали само мое существование, начали оборачиваться мне вслед. Как бы то ни было, я стала также популярна, как и Джеймс, и среди всех этих взглядов, комплиментов и ухаживаний, я просто запуталась, и, не в силах понять, как будет лучше, решила повременить с серьезными отношениями и видеть в молодых людях только друзей. Сначала Альбус и Джеймс были категорично против происходящего, и буквально следовали за мной по пятам, пока мама в одном из своих писем не «попросила» их оставить меня в покое. Эйдан был моим первым серьезным увлечением – семикурсник с Гриффиндора, он был одним из тех людей, что одинаково хороши и в учебе и в квиддиче. Мы встречались уже три месяца, виделись постоянно и проводили время вместе, и, честно, я уже начала задумываться, может между нами возможно что-то большее. Сейчас я смотрела на него, и не могла понять, как вообще позволила ему к себе прикасаться. – Тебе следовало сказать мне, – холодно заметила я. – Почему ты мне не сказал? – Я не хотел тебя расстраивать, – он бросил полный отвращения взгляд на Скорпиуса и моего брата. – И им тоже не следовало. Это ведь ничего не значит. Это просто слова. – Просто слова! Да как ты… – выдернув палочку, Альбус выкрикивает проклятье, но я успеваю отразить его Протего. Заклятье выходит таким сильным, что Ал отлетает к стене. – Я сама о себе позабочусь. Спасибо, – недовольно сказала я, внутри закипали слезы, и надо было убираться отсюда. – Эйдан, тебе нужно было рассказать. Я имею право знать про такое. А теперь извини, мне надо пойти и отмыть все эти ругательства. *** Это заняло какое-то время, но в итоге мне удалось найти подругу с Гриффиндора, и рассказать ей о произошедшем. Ее все это тоже настолько взбесило, что она помогла мне пробраться в душевую мальчиков. На мгновение я застыла, читая все написанное. Если не вдаваться в детали – гадости о Мальчике-который-выжил и его дочери, которая занималась намного большим, чем просто жила. Тереза возмущенно на меня посмотрела: – Кто, черт побери, это написал? Нужно сказать профессору Лонгботтону, он декан, он должен разобраться с этим. – Знаю, – я сделала паузу, набираясь решимости. – Мы ничего не скажем Невиллу. – Почему нет, Лил? Такое нельзя спускать с рук, – она подняла палочку, пытаясь стереть слова, но ничего не вышло, ни одно из наших заклятий не подействовало. – Он сможет наказать этих приколистов. – Он крестный моего брата. Он будет обязан рассказать родителям, а они, мама уж точно, немедленно примчатся сюда и устроят скандал. Сейчас об этой гадости знают пара парней с Гриффиндора, а после скандала это станет достоянием всей школы, – у меня от стыда запылали щеки. – Наверное, – с сомнением откликнулась Тереза. – Если ты так говоришь. Но как ты собираешься выводить эти чертовы слова? – Я могу их убрать, – позади нас раздался голос Скорпиуса. Фыркнув, я резко развернулась к нему. – Нет, спасибо. Ты уже достаточно натворил. Тереза в замешательстве посмотрела на нас. – Ладно, Лили, кто-то должен это сделать, а мы с тобой не можем, – она направилась к выходу из душевых. – Вы пока со всем разберитесь, а я прослежу, чтобы сюда никто не зашел. Она стремительно вышла, а между нами повисла напряженная тишина, разбить которую пришлось мне. – И как ты собираешься это отчистить? – осторожно спросила я. – Эйдан пытался, но у него ничего не вышло. Проигнорировав мой вопрос, Скорпиус поднял палочку и направил на стену. Он не произнес ни слова, но спустя несколько мгновений я заметила, как слова начали бледнеть и в итоге пропали, будто их и не было. Закончив, он с усмешкой повернулся ко мне. – И все же я горжусь тем, что хоть немного умнее твоего хваленого бойфренда, Лили. Прикусив губу, я перевела на него недоверчивый взгляд: – Как ты это сделал? Невербальные заклятья такой сложности, это же выше уровня Ж.А.Б.А. Я помнила, как Джеймс с трудом их использовал даже после окончания школы. Его губы причудливо изогнулись, так, словно он едва сдерживал улыбку. – Это как раз на уровне Ж.А.Б.А. Ну, почти. Просто я практиковал их с твоим отцом. Потом я вспомнила, что еще на шестом курсе Скорпиус захотел стать Аврором*, и обсуждал это с папой. Тот, посмотрев результаты его С.О.В., согласился потренироваться на каникулах. – Ясно. Где Альбус? – спросила я, наигранно оглядываясь. – Вы же как сиамские близнецы. Странно видеть вас поодиночке. Я знала, что веду себя грубо, но была слишком рассержена и растеряна, чтобы сдерживаться. – Твой брат сейчас в больничном крыле. Ты так сильно ударила его Протего, что он получил сотрясение. – О, – где-то внутри меня начали грызть червячки вины, но я слишком злилась, чтобы обращать на них внимание. – Поделом ему. И если не хочешь составить ему компанию, советую и тебе перестать лезть в мою жизнь, – я обошла его и направилась к выходу. Прежде чем я успела сделать шаг, он двинулся вперед и преградил мне путь, заставив остановиться и посмотреть на него. Похоже, теперь уже я его вывела, его глаза просто горели от злости. – Не могу понять, почему ты злишься на меня? Что я тебе такого сделал? – Что ты такого сделал? – взвилась я. – Давай я тебе кое-что скажу, Скорпиус Малфой, мне не нужна ни твоя опека, ни моего брата. Представь, я могу постоять за себя сама. – Я представляю, – ледяным тоном откликнулся Скорпиус. – Эта надпись была тут две недели, и, если бы мы не вмешались, оставалась бы еще черт знает сколько, а ты обо всем этом и понятия не имела. Куда там, ты же была слишком занята, обжимаясь с МакКормайком по двадцать четыре часа в сутки. Прекрасный способ постоять за себя, Лили. – Да какое тебе вообще дело с кем я «обжимаюсь»? – я повысила голос, скрестив руки на груди. – Ты мне даже не брат. И, если вдруг ты не заметил, во всем этом клане Поттер-Уизли – со всеми этими братьями, кузенами, дядями, у меня и так ПРЕДОСТАТОЧНО самцов-защитников! Так что если тебе так нужна младшая сестренка – удочери какую-нибудь сироту, так хоть доброе дело сделаешь. От злости на глазах выступили слезы, и я попыталась оттолкнуть Скорпиуса, чтобы пройти к выходу, но он перехватил мою ладонь и с силой притянул к себе, заставив снова повернуться к нему. – Младшая сестренка? – он не сводил с меня напряженного взгляда. – Мне бы хотелось, чтобы все было так просто, Лили. Мне бы этого очень хотелось. Он притянул меня еще ближе, и, прежде чем я даже успела понять, что происходит, поцеловал. Жестко, будто вымещая всю накопившуюся злость, но спустя пару мгновений поцелуй стал мягче, почти нежным, я и не заметила, что сама прижимаюсь к нему ближе. По всему телу пробежала дрожь, а сердце заколотилось будто сумасшедшее. Что-то сжалось внизу живота, и я ответила на поцелуй жарко, почти безумно. Он оторвался первым, все еще прижимая меня к себе и задыхаясь, впрочем, как и я. Ошеломленная и взволнованная, я просто застыла на пару секунд, а потом отступила назад. – Что это было? Скорпиус прикрыл глаза и тихо выругался сквозь зубы. – Прости. Я… Я не так… это просто… – Нет-нет, все нормально. Все хорошо. Мне нужно идти, – я бросилась к выходу. – Считай, что это… этого никогда не было. И именно тогда, я вдруг четко осознала, почему все-таки не попала на Гриффиндор. Я сбежала, потому что струсила. ___________________________________________________ *Мракоборцем