Профилирующий предмет

Побыть с отцом получилось довольно недолго. Через несколько минут появилась та самая старшая медсестра, которая так сопротивлялась на входе их появлению. Марина вспомнила Веру Корчинскую, о которой Джим обещал рассказать и решила, что обязательно расспросит, каким образом он знает половину больницы в ее городке. Их выдворили из палаты, направив к врачу за разъяснениями и рекомендациями. Джим стоял в коридоре и с мрачным лицом выслушивал парня в белом халате, продолжающего скороговорку. Когда Марина с Надеждой Степановной вышли, лицо Джима оживилось, он похлопал парня по плечу, видимо, попрощался с ним с явным облегчением. Парень проводил его печальным взглядом. Лечащим врачом Виктора Петровича оказалась Вера Корчинская. Медсестра направила их именно к ней. У лечащего врача оказался довольно уютный кабинет, уставленный современной мебелью, заботливо уставленный комнатными цветами. Вера встретила их, не поднимаясь из-за стола, она довольно откровенно изучала Марину взглядом с ног до головы. Отчего у той возникало неприятное чувство, будто она находится на осмотре. После такого «досмотра», пригласив всех сесть, Вера довольно подробно изложила результаты обследования Виктора Петровича, принятые врачами меры. По большому счету, Виктор Петрович отделался переломом ноги и сотрясением мозга. Последнее вызывало наибольшие опасения, поскольку необходимо было пронаблюдать его последствия и не допустить отека. Надежда Степановна, как только Вера закончила рассказ, поинтересовалась, какие препараты, лекарства и оплаты нужны для максимально эффективного лечения. На что Вера, покручивая на столе красивую ручку из желтого металла, пространно ответила: - Дело в том, что все затраты, связанные с лечением Виктора Петровича уже оплачены и даже более того, в наше весьма скромное лечебное заведение прибыло такое созвездие светил мировой медицины, которое вряд ли прибывает в столичные клиники. Я думаю, что Вам не стоит даже тревожиться, что в этом случае что-то пойдет не так. Вера отложила ручку в подставку, подняла красивые зеленые глаза на Джима и добавила, мягким, бархатным голосом: - Кстати, мистер Конрад, сегодня собирается неофициальный банкет, который я практически уже подготовила, Ваше присутствие на этом мероприятии обязательно, сами понимаете по каким причинам. Джим положил обе ладони на стол, будто собирался встать и уйти, но просто слегка подался вперед и замер. - Нет возражений, естественно, что я буду не один. И спасибо за подробную консультацию и приглашение, весьма польщен, что такие яркие личности не забывают мою скромную персону, - сказал он, улыбаясь. - У Вас все та же манера преумалять собственные достоинства, - тихо заметила Вера, таким тоном, что Марина подумала о каких-то неведомых достоинствах, которые ей в Джиме пока неизвестны, - Что ж, благодарю за внимание, ждем Вас с спутницей. До встречи. Выражение взгляда доктора сменилось с нежного на более жесткое холодное и она поднялась из-за стола, давая понять, что аудиенция уже закончена. Надежда Степановна все время разговора внимательно отслеживала ситуацию и выражения лиц собеседников. Марина подумала, что мать подметила какие-то неведомые моменты, которые так любила обсуждать потом в мельчайших подробностях с присущим ей ироничным юмором при первом же удобном случае. Оставалось только дождаться такого момента. Уже когда Марина и Надежда Степановна уселись на заднее сидение джипа и Джим закрыл за ними дверцу машины. Ландышева старшая неожиданно вспомнила: - У меня совершенно ничего не готово на ужин. Не то что не готово, а даже не запланировано. Чем же я буду сейчас вас угощать? Джим покосился на нее в зеркало заднего обзора. Марина представила себе, что в его понятии ужин и ужаснулась, насколько нелепая фраза прозвучала только что. - Мам, если ты его хочешь чем-то угостить, то тебе придется пособирать всю посуду в доме, да еще и соседей немного попросить в аренду, - пробурчала Марина. – И все эти мероприятия не факт, что обеспечат, чтобы мистер Конрад мог поесть в комфортных и привычных для него условиях. Надежда Степановна бросила на Марину удивленный взгляд. Джим улыбнулся, что Марина заметила в зеркало заднего обзора. Он вывел машину с парковки больницы на прилегающую дорогу. - Боюсь, Надежда Степановна, - заметил Джим, - нам с Мариной придется отлучиться на некоторое время, чтобы посетить банкет, я думаю, что это не займет много времени, потом обещаю доставить Вашу дочь до самого порога и напросится на чай для детального знакомства и откровенного ответа на все возникающие вопросы. А теперь знатоку моих привычек не плохо было бы поруководить маршрутом передвижения, потому что я абсолютно не догадываюсь куда ехать. Марина представила себе сколько вопросов одновременно возникло у Надежды Степановны и усмехнулась, он не представляет себе, что он пообещал и усмехнулась. Маршрутом она поруководила весьма удачно, без замечаний со стороны Джима. Как это ни странно. Когда джип остановился в таком знакомом и уютном для нее дворике многоэтажного дома, Марина подумала, что даже отдаленно не напоминает великолепие замка Конрадов. Унылая детская площадка, с немногочисленными детскими качелями, окрашенными в яркие оптимистичные цвета, вытоптанные газоны, серые унылые асфальтные дорожки и тротуары выглядели довольно убого и не престижно. Зрелище дополнял подъезд с тяжелой железной дверью серого цвета, украшенной, разве что, кнопками коллективного домофона. Она отслеживала выражение лица Джима, но понять по нему так ничего и не смогла. Казалось, он не рассматривал всю эту картину, настолько внимательно, как это делала Марина. Джим вышел из машины и распахнул дверцу, протягивая руку дамам. - Если я подсчитал правильно, то часа на подготовку хватит, - сказал Джим, бросив взгляд на часы, - значит, через час я буду ждать на этом месте. Вынужден временно откланяться, до встречи. Он даже не удосужился поинтересоваться, хватит ли этого времени на самом деле, слегка склонил голову и ушел к водительской двери. Марина проводила его взглядом