Кальсонам слава!

Егор уже и не помнил точно, когда потерял всякий интерес к вещательной коробке, более не способной привлечь его внимание. Отсюда даже вытекал вопрос: помнил ли он, что эта коробка называется телевизором? А ведь раньше, воротившись из универа, первым делом закидывал сумку с конспектами лекций в самый дальний угол и, развалившись на диване, брал в руки пульт. С некоторого времени Егор нашел для себя иной объект развлечений и более интересный способ времяпрепровождения по вечерам. Как и любая мания, эта зародилась практически на пустом месте и также имела свою историю. Превращение благочестивого и смышленого представителя гомосапиенс в совершенно неопределенный и неизученный вид обезьян, еще не наладивших должный контакт со своим мозгом, произошел в один из вечеров, когда парень вышел на свой не застекленный, ибо лень и «утро вечера мудренее», балкон развесить сушиться свое разномастное нижнее белье, варьирующееся от «мама, я уже взрослый» трусов до кальсонов восемнадцатого века. В том, что произошло дальше, не было ничего поэтичного. Нечаянно соскользнув взглядом с семейников, Егор увидел в окне соседнего здания, по пьяной задумке инженеров построенного чуть ли не вплотную к его дому, то, что порядочным мальчикам, занятым учебой, видеть не полагалось. Расплывчатая девичья фигура в желтоватом свете люстры внезапно оказалась для него охваченной ореолом таинственности и красоты. Егор был поражен до глубины души. Нет, не так. Сначала ему сделалось неимоверно стыдно, и он стал судорожно стягивать с веревок кальсоны, а уже потом заметил, что механизмы в его сердце избавились от ржавчины и пыли и, смазанные маслом потрясения, заработали с такой силой, что даже стекла его очков вмиг запотели. Так как Егор являлся не ботаником, а среднестатистическим студентом, он не бросился отыскивать приключившийся с ним феномен в справочниках или гугле. Диагноз он смог поставить себе сам: влюблен основательно и бесповоротно. Чувствуя, что разум потихоньку оставляет его, он, воспользовавшись последними его крупицами, додумался до того, чтобы уже на следующий день приобрести бинокль. Как показалось самому предмету, правдиво глядящему на вещи, девушка не представляла из себя ничего из ряда вон. Фигура не худая, но и не сказать что полная. Округлое лицо. Темные волосы до плеч. Ростом ниже Егора. Да в описании даже ухватиться впрочем не за что, однако парень был в корне не согласен с биноклем и, казалось, смотрел на объект восторга через свою собственную призму. И вот, спустя примерно две недели в его привычках знатно укоренилась спешка по дороге домой, полное игнорирование вещательной коробки, частичное пренебрежение учебой и самое что ни на есть бесстыдное сталкерство, производимое из бельевого укрытия на балконе. Были моменты, когда Егор проклинал нерасторопность девушки, так и не догадавшейся зашторить окна. Хорошо просматриваемая комната была спальней. Стоило парню заметить, что девушка начала снимать с себя одежду, он тут же собирал всю свою мужицкую силу воли внизу живота и отнимал от глаз бинокль, продолжая вглядываться в даже слишком хорошо знакомый силуэт, но не видя ничего запрещенного. Одним прекрасным утром (теперь любая часть дня была для Егора прекрасной) в его квартиру позвонили. Парень опешил: во-первых, он никого не ждал, во-вторых, он ничего не натворил, чтобы соседи пришли жаловаться и перемывать ему кости, и в-третьих, друзья уже давно забили пытаться попасть к нему домой, так как тот, опасаясь, что кто-нибудь из них приметит «его прелесть», предпринимал отчаянные попытки спровадить их как можно дальше от своей обители. Проигнорировать незваного гостя не удалось: в дверь вдобавок к противной трели звонка настойчиво принялись стучать. Егор обреченно вздохнул. Вот только зря, ведь он вздохнул, напрочь позабыв про свой рот, в этот момент под завязку наполненный крепким чаем. Закашлявшись, парень подорвался со стула и вылетел в коридор, спеша открыть дверь, пока ее не выломали (ему, студенту, откуда взять деньги на новую?). В квартиру тут же вошли уверенным шагом, оттеснив вглубь ее владельца. Егор с радостью поперхнулся бы еще раз (было бы только чем): к нему снизошла его дива! Затем он с ужасом осознал, что у него из носа и по подбородку течет так и не допитый чай. Приглушенно застонав попавшим в капкан зверьком, он стал тереть лицо рукавом клетчатой рубашки, да с таким усердием, что оно быстро раскраснелось. Девушка, хмурясь, вглядывалась в него и наконец изрекла свой вердикт: - Это точно ты. Егор похолодел, но бледнеть почему-то не стал. Вместо этого его кожа лица принялась сменять цвета один за другим с такой скоростью, что даже хамелеон позавидовал бы. Причина визита была предельно ясна и буквально лежала на ладони. Его бесстыдство не осталось не замеченным, и сейчас он в полной мере получит по заслугам! Егор, едва сдерживая позорный порыв позвать на помощь маму, запинаясь, выпалил: - Прости! Я не должен был этого делать! Мне следовало хотя бы снимать очки, чтобы хуже видеть… нет, что я несу-то! Мне вообще следовало выколоть себе глаза! В порыве чувств он упал на колени. - Прости! – бух лбом об пол. - Но… - Прости! – бух лбом об пол. - Да прекрати ты уже! – девушка схватила его за плечи и рывком поставила на ноги. – Какой будет толк оттого, что ты сделаешься невменяемым? - Прости! – запутавшись и совершенно не понимая, за что на этот раз извиняется, он вновь хотел устроить своей голове страстный поцелуй с полом, но ему не позволили. - Слушай, у меня нет сейчас времени на то, чтобы тебя успокаивать. Ты не видел, куда я вчера колготки положила? Просто на тех, что сейчас на мне, поехала стрелка, а я же не могу в таком виде расхаживать по улицам. Целые колготки я куда-то запихнула, а до магазина далеко идти. Егор сделал серьезный вид и замотал головой, мол, откуда ему знать, если он не подглядывал. Но его язык в последнее время что-то не очень хорошо дружил с головой, поэтому пока та продолжала себе выказывать отрицание, он скороговоркой произнес: - Тумба возле кровати, третий ящик сверху. Когда до Егора дошло, что же он натворил, его глаза чуть было не закатились, но из транса его вывел счастливый голос девушки: - Надо же, а я весь шкаф перерыла! Недотепа! В голове, не способной переварить поступившую информацию, нещадно загудело. - Но как же?.. Девушка, хитро улыбнувшись, не дала ему закончить. Накрыв его губы своими, она заставила его позабыть обо всех волновавших вещах. Поцелуй получился быстрым и каким-то небрежным, но парню он показался намного лучше того, что происходит между главными героями фильмов и растягивается на несколько фееричных минут. - Меня зовут Влада, - сказала она и, отвернувшись от Егора, подбежала к входной двери. Задержавшись в проеме, словно о чем-то задумавшись, Влада не без усмешки произнесла, - а мне нравились твои подштанники. Зачем ты их убрал?