Часть 1
18 апреля 2014 г. в 17:33
Кристин разъезжает по городу на метро, хотя в гараже у нее стоит старый отцовский байк.
Она курит трубку, хотя в кармане всегда лежит пачка красного «Marlboro».
Она срывает объявления гадалок на автобусных остановках и звонит на указанные телефонные номера.
И каждый раз спрашивает:
«Я жива?»
Кристин встает посреди оживленного шоссе. Машины проезжают мимо нее, и будто даже проходят насквозь.
Глотает таблетки и падает на два дня с болью в голове.
Но каждый раз —
«Я жива?»
И тишина на другом конце провода.
Маленькие стальные паучки разрывают ее кожу, оставляя кровоточащие следы — на руках, ногах, ключицах.
Они вырезают на ее коже слова на неизвестных ей языках.
Ее шрамы не заживают, а лишь покрываются тонкой пленкой отчаяния.
Застывшее серым пеплом время присыхает к ее бесцветным волосам.
Порванные струны вен проглядывают сквозь полупрозрачную бледную кожу.
Но ее по-прежнему волнует один лишь вопрос:
«Я жива?»
Гадалка на другом конце провода молчит. Молчит и Кристин. Они будто бы играют в игру, кто первым повесит трубку.
И Кристин всегда проигрывает.
Ее спрашивают:
«Вы хотите поговорить о будущем?»
Девушка отвечает вопросом на вопрос:
«А оно у меня есть?»
Там, где должно быть сердце — холод, пустота, сплетенный тугой комок электрических проводов.
Разбухший черный нарыв на грудной клетке с острыми рваными краями.
А вместо души — обуглившаяся надежда.
Надежда на то, что она ничего не почувствует.
«Я жива?»
«А тебе больно?»
«Не знаю…»
«Если да — то ты жива. Если нет — мертва. Все просто: жить больно, умирать легко. Сделай свой выбор.»
Она делает вид, будто и не замечает, что на другом конце провода уже давно раздаются короткие гудки — собеседник бросил трубку с полчаса назад.
Голоса в голове — это ведь нормально, правда?
Во всем мире не найдешь могилы с именем Кристин Эбейнc.
Однако, она раз за разом повторяет один и тот же вопрос:
«Я жива?»
И каждый раз — тишина в ответ.
Примечания:
Эбейнс = Abeyance (англ.), в переводе "состояние неизвестности, неопределенности, застой".