P.S. Прости меня(рабочее)

Нет больше шанса всё исправить. И нет той нежности былой. Что застилала сердце друга надеждой. Пусть не новой, но уже другой.© ~Лютик~ * * * По крайней мере, так казалось… казалось… Что за глупое слово, сопровождающее его всю жизнь? Кажется, я волшебник. Кажется, Лили тоже. Кажется, я люблю ее — ах нет, не кажется. Он жил в выдуманном крошечном мирке, напоминающем большую, вместительную коробку — и если раньше эта коробка была наполнена призрачными мечтами, сейчас этот хрупкий мирок рушился на глазах — коробка опустошалась, и на смену наивным и детским мечтам приходила жестокая реальность. Сейчас — он один, наедине со своими мыслями, которые, словно ненасытные дементоры, не дают ему спокойно жить. Как он докатился до такой жизни, он не знал, а поэтому заглушал свою боль, сидя в баре и допивая уже третий бокал огневиски со льдом. — Да я тебя просто ненавижу! — вспоминались слова Ремуса. Резкий удар прямо по лицу. Рука друга отскочила от скулы, а из носа заструилась красная, как Гриффиндорский флаг, кровь. Питер сам ненавидел себя, а поэтому даже не стремился оправдаться. — Молчишь?! И правильно делаешь… Потому, что, если Сириус узнает… — прежде такой спокойный голос Люпина был насквозь пропитан яростью. — Не узнает… — виновато пробормотал Питер, зажимая ладонью пострадавший нос. — Не узнает, потому что, ты жалок. Он вышел из бара час назад, а у Питера в голове по-прежнему звучали эти слова. И как он умудрился попасть на Гриффиндор? Он и правда жалок — но, возможно, стоит пойти и рассказать всё Сириусу, сегодня же. Но тут кто-то окликнул его. — Питер? — знакомый голосок, как прежде, остался почти детским, и Питер Петтигрю мгновенно узнал его. Он вскочил, словно ошалелый, и крепко обнял Лили, будто она была в силах искупить его грехи. — Что с тобой? — она оценивающе оглядела старого друга. Лицо его было в крови, а светлые волосы были взъерошены. — А ты что делаешь в таком сомнительном заведении? — он с заботой оглядел её и, несмотря на его вид, Лили это заметила. «Она уж точно не пришла сюда для употребления спиртных напитков. В её-то положении…» — подумал Питер. — Не отвечай вопросом на вопрос, — сказала она, мягко высвободившись из его объятий. — Он её пытал и… — Расскажи всё по порядку. Кто она и почему ты не пришёл к Сириусу вчера? — перебила его Лили. * * * Лили глубоко вздохнула… — Всё чаще убеждаюсь в том, что мои предчувствия никогда меня не обманывали. — Прости… Лили крепко сжала его руку. — Ничего… моё самочувствие сейчас совершенно не важно. Не имею представления, что будет с Сириусом, когда он узнает… — Он не простит, — был убеждён Питер. — А ещё я удивлён, что ты от меня не отвернулась. — Это ведь не имеет смысла — отворачиваться от тебя, — искренне сказала Лили, но вот парень не поверил в эту её искренность: алкоголь сыграл свою роль. — Ты пришла, чтобы узнать как там твой Снейп, верно? И заклинание поиска ты применила лишь для этого! — он принялся кричать так громко и гневно, что его немедленно выставили из бара вместе с Лили. * * * Северус Снейп ощущал, как Волдеморт яростно пытается отыскать, что-то в его мыслях. — Ты не похож на предателя, — говорит он с усмешкой. — Нет, мой Лорд, — говорит юноша, при этом усиленно защищая свои мысли от воздействия этого страшного человека. Но Северус не боялся его. Он испугался лишь того, что ему впервые пришлось запытать человека до сумасшествия. — Только слишком молод ещё, чтобы давать тебе такие задания, — сделал вывод тёмный маг, сверкнув при этом своими красными глазами. Северус помнил, как она умоляла его не делать этого, как кричала, когда на руках появлялись всё новые и новые порезы. «Прости…» — хотелось шептать ей. О, Мерлин! Он виноват перед столькими людьми! — В следующий раз я постараюсь лучше… — тихо сказал Северус. Он прекрасно понимал, что соврал, ведь и в следующий раз, он не сможет убить человека. — Следующего раза может и не быть, — эта фраза, будто удар хлыста, отрезвила Северуса. Теперь он был готов умереть… * * * Когда Лили вернулась домой, она, не помня себя, взяла кусок пергамента и начала торопливо писать письмо тому человеку, которого теперь ненавидела больше, чем свою жизнь. Она писала торопливо, и из-за этого её почерк становился всё менее разборчивым. После того, что ей рассказал Питер, она может спокойно перестать любить его. «Не смей писать мне. Я ненавижу тебя даже больше, чем хотела бы... забудь, что я вообще, когда-то существовала в твоей жизни. Ты писал о том, что, возможно, я никогда не прощу тебя. Что ж. Теперь я окончательно убедилась в том, что ты прав. Теперь я просто не имею права простить тебя. Своим жалким словом «грязнокровка» ты ничего не изменил, ты не сломал мою жизнь — даже наоборот, я рада, что вышла замуж за такого человека, как Джеймс Поттер. Но ты сломал жизнь моих друзей, окончательно и бесповоротно, и как вытащить их из этих руин боли, я не имею понятия. Я сожалею, что ты вообще когда-то появился в моей жизни… P.S. Не прощу. Лишь прошу тебя оставить меня в покое…» Слёзы заструились по щекам и упали на пергамент, размывая безжалостные строки. В её сердце больше нет места жалости.