Я лежал

Я лежал средь серых песков пустынь, и сочилась из раны слизь. С языка сухого во тьму латынь и немые слова лились. Был обещан мне неприступный дом у текучей руки-реки. Кто был тот, кто мне, не дрожа перстом, указал верный путь: беги? Кто был тот, кто пил со мной горький яд, спирт и терпкий настой из трав? Кто ласкал меня, пеленой объят, грань нелепую разорвав? Вот глазок луны огоньком горит - нынче красным больна луна. Может тот, кто клялся, отныне брит, клятвой связан, лежит без сна, от былых ошибок на простыне призрак видя своих волос? По его ли я здесь теперь вине сухим стеблем в песках пророс? Козодой смеётся в болотной мгле, напитавшись парами вод; Везувий чихает, и спит в смоле чёрный жук, роет норы крот, во сырой земле средь хвои лесов мягкой поступью бродит рысь, и надрывно тают стенанья сов. Ветер шепчет: Держись, держись... Тебе жить пришлось только четверть лет, вспомни только венки времён; вспомни, как Заветом явят секрет переплёты чужих имён. Как искало тело горячих рук, исходясь на любви поток. И в груди теснило от страшных мук, усмирённых печалью строк. Как ты пил и пел, и пускал в рассвет сизо-серый прозрачный дым. Как залаял грустный шакалий Сет, переплавив тебя иным. Ты любил немногих, но многим лгал, улыбался в седую ночь; и с цепи срываясь, до хрипа звал тех, кто мог бы тебе помочь. Но никто не слышал и не пришёл - забурлила вокруг вода. Кровь лилась на мраморный белый пол, чтоб сломить тебя навсегда. Прорастали крылья, что за спиной, вересковым побегом в земь. Повседневно-мерзкой своей войной тебя мучила цифра семь. Покрывались плёнкой твои глаза, и желтел в них, мутнел белок; исчезала моросью бирюза, в горло лился горячий грог, унося печаль, предвещая смерть... Я лежу средь песков пустынь. Подо мной всё жарче земная твердь, на губах - горькота-полынь. За кого я шёл на последний бой, за каких погибал богов? Кто был я, кто ты, и кто мы с тобой? Из телесных из берегов вырывался пурпуром млечный путь, твои плечи поймав в тиски. Среди грёз пустыни, стесняет грудь серый пепел пустой тоски по далёким странам, цветущим дням, смелым людям и чистоте; по снегам сибирским, очам, саням, по лугам, степям, бересте - по всему, что помню. Цветком в песках что-то жизнью цены цветёт. И подземным стуком стучит в висках: Саваоф, веди мя вперёд.