Шанс научить ее жить.

Я просыпаюсь в семь вечера, долго поспать не удалось. Как-то неуютно в собственной постели. Я одеваю мягкие тапочки и иду на кухню, с целью заварить кофе. Делаю его как можно более крепким - сейчас мне надо очухаться, а то мир перед глазами плывет; сажусь на высокую табуретку, облокачиваясь на стол. Вдруг замечаю - я в тапках Бута. Ну конечно же, как иначе! У меня же нет тапок, я всегда хожу босиком по дому. Видимо, я была слишком сонной, когда их одевала. Я ставлю кружку с еще не допитым кофе на стол и бережно отношу тапки туда, откуда взяла. К своей кровати. Я начинаю привыкать к тому, что он никогда ничего не ставит на место. Думала, что привыкнуть к этому сложнее - а нет, два дня - и как будто так было всегда. Понадобится столько же, чтобы отвыкнуть. Допиваю кофе и включаю ноутбук. Проверяю почту - одна реклама. Так скучно мне уже давно не было. Обычно я возвращаюсь с работы к девяти, если не задерживаюсь там. И к этому моменту уже валюсь с ног, а вот сейчас как раз такой случай, что заснуть мне еще долго не удастся. Ищу в интернете, какой бы фильм посмотреть. Я не смотрела фильмы уже лет десять, но как еще убить время? Предлагают одни ужастики и мелодрамы, от которых сводит шею в первые же пять минут. Затея с фильмом провалилась. Я направляюсь к книжному шкафу и понимаю, что перечитала все имеющиеся книги, а некоторые даже и не раз. С отчаянием захлопнув прозрачную дверцу шкафа, я ложусь посреди кухни и смотрю в потолок. И тут я слышу, как открывается дверь. Щелк-щелк, затем поворот ручки, и человек уже в моей квартире. Бут молча ставит свои вещи на пол и разувается, в упор меня не замечая. Наверное, не знает, что я уже дома. Он вешает куртку на крючок, достает два пистолета и кладет их в верхний ящик тумбочки. Пакеты, что он изначально поставил, берет с собой на кухню и разгружает. Бут накупил кучу еды. Интересно, он так же делает и у себя дома, или же надеется, что я приготовлю? Я с силой сдерживаю смех, но щеки уже надрываются, я не выдерживаю и смеюсь. - Кости! - он подпрыгивает и роняет пакет апельсинов. Те сразу же "разбегаются" по квартире. Я не могу ничего сказать, а просто безудержно громко смеюсь, еще не встав с пола. - Ты бы... видел... свое лицо, - истерично говорю я. - Ты упала? - меня раздражает то, что он абсолютно игнорирует мое веселье. Он побегает ко мне. - Я тебя не понимаю. Когда ты смеешься, а я нет, ты говоришь, что я "не умею жить". А когда смеюсь я, что, заметь, случается крайне редко, ты сразу думаешь, что со мной что-то не так. - Прости, - улыбается он. - Пошли искать апельсины. Бут подает мне руку, и я поднимаюсь. Мы минут десять ищем апельсины по квартире. Последний нахожу я под кроватью. Удостоверившись, что все семь на месте, Бут принимается дальше разгружать пакеты. - Зачем ты столько всего накупил? Мы могли бы сходить куда-нибудь, или заказать еду на дом. - Не бойся, тебе готовить не придется. Просто у тебя в холодильнике мышь повесилась! Вот я и решил немного ее оживить. - Мертвых не оживить, Бут. - Ты правда не понимаешь, о чем я? Я качаю головой. Я вижу, как в моем холодильнике постепенно заполняются полки. Впервые за долгие годы. - Ты же знаешь, что я вегетарианка? - я киваю на мясо. - Знаю. Я-то нет. - Все в порядке? На работе. Мне как-то неловко находиться с ним в одной комнате после того глупого рассказа, что я написала. Не знаю, почему так - это всего лишь набор букв. Но что-то в моем мозгу точно повернулось. Понять бы что... - Найден труп двенадцатилетней девочки в национальном парке. - Труп? - Точнее кости. - Я могу поработать над ними завтра, если хочешь... Но я сама не хочу. Когда же мне дадут заняться греками! Сил уже нет терпеть, хоть прямо сейчас садись в машину и прямиком в институт! - Дело не в том, хочу я или нет, а в том, что это сделать надо. - Я сделаю, Бут. - Ей всего двенадцать. Ненавижу, когда находят детей. Это так ужасно... жизнь ведь только начиналась. И это огромный удар для родителей. - Все всегда умирают. Мы не можем это остановить или замедлить. Но мы можем находить этих ублюдков, которые убивают двенадцатилетних девочек, и наказывать их. - Разве пожизненное - это такое уж суровое наказание? Таких выродков надо убивать, ясно? Безжалостно убивать. - Это зависит не от нас, Бут. Не думай, что я против, я согласна, просто мы не можем это изменить. - Ты хочешь сказать, что это никогда не прекратится? - Нет, никогда. Так было всегда и всегда будет. Даже если во всех странах будет действовать смертный приговор, казни, и так далее. Люди все равно будут убивать друг друга. Некоторые из-за мести. Другие из-за желания новых ощущений. Есть и те, что убивают не по собственному желанию. - Это как? - Психически нездоровые. - Но все убийцы психи. - Да, но есть с серьезнейшими психическими отклонениями. Чаще всего они даже не помнят, что наделали. - Я все же не понимаю... как Бог выбирает следующую жертву? Почему на этот раз ей стала эта девочка? Почему в прошлый раз был другой человек? Как их выбирают? Зачастую жертвы - ни в чем не виноватые люди. Почему их лишают жизни? - Этого мы никогда не узнаем. - Никогда.