Вещие сны

Суббота. 26 августа. 13:42. Площадь Гриммо. Штаб-квартира «Ордена Феникса». Гермиона проспала больше двух суток. Морально истощенный организм просто не позволял ей проснуться. Медленно подняв дрожащие веки, девушка уставилась в потолок. Перед рассеянным взглядом пролетали картины двух прошедших недель. Побег из дома, ночное путешествие до Гриммо, смерти родителей и Рона, жуткие похороны в понедельник и чудовищная истерика у всех на глазах… Нет, она не сумасшедшая, она просто поняла всю суть. Гермиона медленно поднялась с кровати и, одевшись, стала спускаться вниз в гостиную. Поттер и Тонкс сидели в пустой комнате и тихо переговаривались, из столовой слышался французский лепет Флер и приглушенный смех Джинни, смешанный с ворчаньем Снейпа. Будто бы и не было смерти. Джинни смеялась, потеряв брата всего неделю назад… Увиденное привело Гермиону в такую ярость, что она уже развернулась, чтобы уйти и вылить все свое негодование в подушку в виде океана безудержных слез, когда он окликнул ее. - Гермиона. Наконец-то ты проснулась, – Поттер поднялся с дивана и направился ей навстречу. – Мы безумно волновались. - С охотой поверю, – отозвалась девушка. Она не хотела говорить с Гарри, она даже видеть его не хотела. Это он убил ее мать. Без сожаления, без боли. Это он подставил Рона под удар. Именно из-за него началась эта ужасная война. Лучше бы он и не рождался вовсе. Грейнджер больше не хотела сражаться за него, воевать на его стороне, рисковать жизнью ради того, чье скрытое тщеславие не знает понятия «скорбь». Явное отвращение исказило лицо девушки, вводя Поттера в замешательство. - Ты нормально себя чувствуешь? – донеслось со стороны входа в гостиную. - Да, Рем, все в порядке, – слова девушки были холодны и циничны. - Рем? – переспросил ошеломленный Гарри. - Да, Рем. А тебя что-то не устраивает, «надежда» ты наша? – Гермиона чувствовала раздражение, подступающее к самому горлу. - Профессор, что происходит? – Поттер повернулся к Люпину, стоящему в дверном проеме. - Поттер, расслабься, ничего не случилось. Всего-то Рон погиб… Ах, да, и еще мои родители, – голос Гермионы становился все жестче. - Гарри, ты не мог бы оставить нас с Гермионой наедине, нам надо поговорить, – Ремус был спокоен, не смотря на резкие выпады Грейнджер. – Я потом все тебе объясню. Гермиона уставилась на Люпина. Еще один, явился. Как она могла любить этого человека? Он же циник. Говорил, что готов ради нее и ее счастья на все, а сам даже не попытался спасти ее родителей. А сейчас, притворяется таким заботливым и участливым. Отвращение переполняло Гермиону при взгляде на этих двоих. - Объяснишь? – Девушка истерично хохотнула. – И что ты ему скажешь? – злобно процедила она, направляя палец на Поттера, прибывающего в крайнем замешательстве. – Что? Прости, Гарри, но так вышло, что я сплю с твоей подругой… – продекламировала Гермиона, подражая любимым интонациям Лунатика. – Мы давно собирались тебе сказать, но так получилось, что… Люпин стремительно подлетел к Грейнджер и с силой ударил ее по лицу. В глазах Грейнджер полыхнула ярость. - Правда глаза колет? – спросила она, стиснув зубы. – И, да, Поттер, это действительно правда. Бросив на своего бывшего возлюбленного испепеляющий взгляд и отсалютовав Поттеру, девушка стремительно взлетела вверх по лестнице и бросилась в свою комнату, оставив за собой отпечатки недосказанности и смутное подобие помешательства. Растерянные Джинни и Флер, буквально очумевший Поттер, Люпин, в глазах которого читались боль и стыд, и Северус Снейп, почему-то стопроцентно уверенный в том, что сегодня Гермиона Грейнджер покинет Орден навсегда, остались в пустой комнате, заполненной лишь ничем неприкрытыми яростью и ненавистью юной ведьмы. Тем же вечером Гермиона Грейнджер ушла с Гриммо, забрав с собой не только вещи, но и всю боль и скорбь, которую подарил ей этот проклятый особняк. Пробравшись в опечатанный дом своих родителей, девушка прожила там около трех дней, после чего покинула и его, не выдержав шквала обрушившихся на нее воспоминаний. Среда. 30 августа. 16:10. Центральный лондонский парк. Гермиона сидела на скамейке, устремив ничего не выражающий взгляд в серое лондонское небо. Этот город, всегда печальный и о чем-то скорбящий, приобрел новый смысл для девушки, так рано оставшейся сиротой. Его низкое небо плакало вместе с ней, его приглушенный вечерний ропот дарил ей облегчение. И вот, сидя здесь, она не знала куда пойти. Никто и нигде больше не ждал ее. Такой, смотрящей в унылое небо, без движения и, казалось даже, без дыхания, ее и застал Малфой младший. - Грейнджер, тебя ли я вижу? – насмешливый голос вернул Гермионе связь с реальностью. - Малфой, – устало выдохнула девушка. - Неужели ты тут одна сидишь? Нет, дай догадаюсь, это такая «мега-ловушка-для-Драко-лохушки», и сейчас из урны выскочит Поттер и зарядит в меня каким-нибудь грандиозным заклинанием, после которого я перейду на вашу сторону? – Драко заразительно рассмеялся над собственной шуткой. - Иди к черту, хорёк, – поморщилась Гермиона, отворачиваясь от назойливого слизеринца. – Слышать ничего не хочу ни о Поттере, ни о его чертовом Ордене. - Ого, вот это речи… А не боишься, что Мерлин покарает тебя? - Малфой, я же по-человечески попросила, отвали! – Гермиона повысила голос, переводя взгляд на Драко. - Да понял я, понял, но у меня тут возник вопрос. Что такого сделал тебе Поттер, что твое отношение к нему так кардинально изменилось? - Он убил моих родителей, – просто ответила девушка. Глаза парня расширились от удивления. Драко реально не мог поверить в то, что «святой» Поттер способен на такое. - Где ты сейчас живешь? – спросил Малфой. - Нигде. - Ясно, тогда сейчас ты вместе со мной идешь на мою квартиру, это здесь недалеко. - Да мне в принципе терять нечего… - отозвалась Гермиона, поднимаясь со скамьи. Почти всю дорогу молодые люди молчали. И только входя в подъезд, Драко спросил: - Раз все так вышло, может, ты согласишься присоединиться к позиции Лорда? – юноша сам испугался сказанных им слов, но было уже поздно. - Я подумаю, – тихо ответила девушка. Гермиона находилась в квартире Малфоя уже второй день. Вечер четверга вышел крайне удачным. Малфой ушел сразу после обеда, чтобы поговорить с отцом о вступлении Грейнджер в ряды Пожирателей, а девушка наслаждалась тишиной и одиночеством до тех пор, пока ее не сморил сон. «Дивный сад, усеянный нежными цветами. Маленькая плетеная беседка. Гермиона сидит там совершенно одна и чего-то ожидает. Пение невидимых птиц и тихий шепот ветра в кронах редких акаций ласкают слух. Шорох легких шагов заставляет отвлечься от сладкой неги. В беседку входит белокурый парень, нет, уже не парень, молодой мужчина с огромным букетом свежесрезанных алых роз, которые Гермиона так любит. Мужчина молча встает пред ней на колени, подавая охапку цветов. Девушка протягивает руки и забирает букет, не обращая внимания на порезы, остающиеся от прикосновений шипов на его и своих запястьях. Несколько алых капель, падая на пол беседки, смешиваются, олицетворяя воссоединение враждующих кровей. Мужчина поднимается и нежно притягивает Гермиону к себе. Обнимая ее, Драко произносит слова, которые девушка никогда не забудет. «Ты - моя панацея». Мир вокруг начинает кружиться, увлекая за собой стройные тела молодых людей, нашедших приют для своих еще юных и дерзких, но уже покалеченных душ».