Смертница

Был поздний час, когда я переступила порог нашего дома. За те несколько месяцев, что мы успели обжиться здесь, в Добби Виллидже, эту небольшую комнатку я могу по праву назвать домом. На самом деле до турнира я вообще не знала точно, что значит слово «дом», не в понимании любого здания, а в значении того места, куда всегда хочется возвращаться. Такое досадное упущение произошло из-за той простой причины, что дома у меня никогда не было. Были аэропорты, гостиницы, отели, вокзалы, палатки, бесконечная лента дороги, даже был небольшой полузабытый домик в Александрии, в котором я не была уже больше десяти лет. Это всё было, а вот дома не было. Мы постоянно путешествовали всей семьёй, но наши вечные миграции трудно было назвать тихим семейным отдыхом, скорее это напоминало бесконечную гонку. И было не понятно, то ли кто-то догонял нас, то ли мы пытались поймать кого-то. Наша семья никогда не останавливалась на одном месте больше недели, если не считать нескольких исключений, когда гонка разрешала устроить нам передышку на две-три недели, а потом снова загоняла нас в свои сети. Виной всему был мой отец. А точнее, его непреодолимое желание выиграть турнир. Такой вот бешеный образ жизни папа объяснял тем, что хочет объездить как можно больше мест, где живут шаманы, чтобы набраться у них опыта. Но это был лишь предлог. Все знали — папа вовсе не поэтому заставляет нас не засиживаться на месте. Ему нужны были души. Души умерших для какой-то там особенной атаки. Что-то с перьями. Никто не спрашивал его об этом, а он сам не рассказывал. Совсем недавно мы встретились с такими же чудаками, как мой старик. Не надо быть ясновидящим, чтобы предвидеть, что они быстро нашли общий язык, а в деревне патчей собрались в команду. Так мы и появились на турнире. Пока не настал тот день… Я настолько погрузилась в воспоминания, что не сразу заметила опасность с плюшевым медведем, выглядывающую из-за угла. — А-а-а-а! — проорало нечто, несясь прямо на меня. Я почувствовала сильный толчок в живот и, не удержавшись на ногах второй раз за день, упала на паркет, стилизованный под дерево. — Ты что делаешь? — гневно сверкнула глазами я, — Совсем крыша поехала?! Меня всю распирало от возмущения. — Ага! Твою догоняет! — Отозвался бойкий голосочек где-то рядом со мной. Живой ураган быстро вскочил на ноги и несколько раз оббежал меня по кругу. — Ты где была так долго? Где ты была, а? Мне было скучно. А теперь ты пришла. Тоже скучная. Так нечестно! Я с трудом встала на ноги. Этой катастрофы рядом со мной уже не было. Вместо этого она отошла подальше и оценивающе посмотрела на меня. — У тебя было свидание. Я поперхнулась воздухом. Мой младший брат и раньше «отличался» сообразительностью, но сейчас он меня просто ошарашил. — С чего ты взял, Хефрен? Я устало зашла в свою комнату и рухнула на кровать, даже не дождавшись ответа брата. Но ему этого и не нужно было. Хефрен без всяких зазрений совести зашёл за мной следом, залез на кровать и сел прямо на меня, по-турецки скрестив ноги. — Кхем, — откашлялся он с видом профессора, вынужденного объяснять всем известную истину, — Во первых, ты взрослая. И ты пришла поздно. Значит что? Значит, ты с кем-то встречалась. Во вторых, ты последние дни очень странно себя ведёшь. Значит что? Влюбилась! И последнее, у тебя опухшие глаза, значит ты плакала. Вывод: он тебя бросил. Я несколько минут лежала в ступоре, пытаясь переварить детскую логику. У меня не получилось. — А ты чего ещё не спишь? — прикрикнула я на Хефрена, — Уже вон сколько времени! — Ты не бойся, сестрёнка! Если что, я тебя защищу! Меня папа такому потрясному приёмчику научил! Неугомонный ребёнок наконец-то слез с меня и встал в стойку ниндзя. — Хефрен, иди спать, пожалуйста, — простонала я, — Я устала очень… Хефрен посмотрел на меня долгим взглядом и, на моё удивление, послушался. — Ох, что с людьми любовь делает, — покачал головой он, прикрывая дверь. Туда, где несколько минут назад стоял мой младший брат, полетела подушка. Пару секунд я просто смотрела в потолок. Хефрен… Он ещё ничего не знает о смерти родителей. Это станет для него шоком. Он так сдружился с отцом в последнее время… Я встала и подошла к окну, словно ища ответы на свои вопросы. Но за стеклом были лишь безучастные дома, с изредка горящими окнами. Казалось, даже само понятие о надежде не было ведомо этой улице. Я тряхнула головой, пытаясь прогнать непрошенные мысли. Нет, на сегодня я уже достаточно пролила слёз. Я задёрнула штору и вышла из комнаты. Мне нельзя было оставаться одной. Немного помешкав, я решительно зашла в бывшую спальню родителей и моего младшего брата. Как я и ожидала, Хефрен даже и не думал ложиться. Вместо этого он закутался в одеяло и скакал по комнате. — Эмм… — протянул он, увидев меня, — а я тут хожу во сне… — Хочешь, я тебе сказку прочитаю? Лицо Хефрена озарила такая радость, словно ему одним махом подарили все сладости мира. — Ура! Ты снова прежняя! Смотреть на эту ходячую катастрофу без улыбки было невозможно. *** Резкий свет лампы больно резал глаза, заставляя щуриться. Я не выдержала и закрыла их. Бессонная ночь не прошла бесследно. Спать мне на удивление не хотелось, но мой внешний вид, мягко говоря, оставлял желать лучшего. Как только Хефрен заснул, я тоже решила немного поспать. Но мне этого не удалось сделать. Как только моя голова коснулась мягкой подушки, я ощутила по-настоящему остро — я одна. Абсолютно. Хотелось поскорее заснуть и выкинуть из головы эту навязчивую мысль, но увы. Сначала глаза просто наполнись слезами, с двойным глухим стуком капли упали на подушку. А потом ещё раз. И ещё. Вскоре, слёзы уже не текли — они лились ручьём. У меня была настоящая истерика. За что? Почему? Почему именно со мной? Вопросы были вполне себе риторическими, и никто даже не подумал на них отвечать. Через несколько минут пик истерики у меня прошёл, и я уткнулась лицом в подушку, пытаясь окончательно прийти в себя. В конце концов, сейчас не время для истерик. Нужно решить, что делать дальше. Я — не одна. Хефрен. Я должна думать о своём младшем брате. Ещё долго я сопела в подушку, то вновь заливаясь самозабвенными рыданьями, то неожиданно вновь успокаиваясь. Так что нечего было удивляться своему внешнему виду. Я тяжело встала — и пошатнулась от головокружения. Всё-таки организм требовал отдыха. Я аккуратно провела расчёской по волосам — предать им в приличный вид будет не просто. Каре превратилось в спутанно-рваную карикатуру на причёску. Я плюнула на все попытки соорудить из себя нечто более-менее похожее на живого человека и вышла из комнаты. Залив крутым кипятком быстрорастворимый кофе, я аккуратно села за стол. Торопиться было некуда — на бой, который меня с таким энтузиазмом звали Х-судьи, я безнадёжно опоздала. Но не думаю, что я потеряла многое. И я оказалась права. Их разбили. Никто не выжил. Я узнала это, когда Хефрен вытащил меня на прогулку. Смотреть в Добби Виллидже было особо нечего, но этому маленькому непоседе было абсолютно всё равно где носиться сломя голову. Х-судей, как всегда, было видно издали. Их белые плащи развивались на ветру, выгодно выделяя их из общей массы зевак, а тяжёлая тележка с железной девой только приумножала этот эффект. Марко заметно вздрогнул, когда я подошла к нему сзади. Обернувшись, он прищурился. Я не выдержала его взгляд и отвела глаза.  — Погибли. Все, — коротко сказал он. — Мне… мне очень жаль, правда, я… Меня рвали надвое два чувства. Первое — облегчение. Я действительно была рада, что не видела смерти тех, кто совсем недавно сочувственно улыбался мне в глаза. С другой стороны, я должна была быть там! Но меня не было… Что про меня подумают после этого?.. — Не мучай себя. Это был их выбор. У меня перехватило дыхание. Как? Мне показалось, или голос действительно раздавался из саркофага?!.. — Железная Дева?.. — прошептал Марко. — Тебя гложет чувство вины, — говорила лидер Х-судей, — не принимай близко к сердцу. У тебя на нём и так глубокая рана. Я опечалена тем, что Хао и ему подобные продолжают существовать. Но это поражение далеко не первое и, увы, не последнее. Но я верю, что, в конце концов, на земле воцарится мир.  — Железная Дева! — вскричали все Х-судьи, принимая знак «Х». Тем временем, «лицо» саркофага открылось. На меня смотрели, лучащиеся добротой и пониманием, розово-алые глаза Железной Девы.  — А ты нам в этом поможешь, — улыбнулась та.  — Что? — ахнули мы с Марко хором.  — Госпожа Железная Дева, но… Мы её едва знаем! — прошептал Х-судья, — К тому же, она не участвует в турнире!  — Это правда, — не могла не согласиться я, — я слабая шаманка. Не поймите меня не правильно, но… Я буду вам только обузой…  — Ах, — вздохнула Жанна, — твой взор затуманен пеленой горя… А истинная сила — это то, что служит во имя добра. Марко рассказывал о тебе. Ты послужишь на благо миру. Миру на всей земле. Я стояла, низко опустив голову, раздумывая. Жанна была в чем-то права — я действительно сейчас туго соображала. Такого поворота событий я не ожидала. Мне потребовалось несколько минут, чтобы слегка перестроить все свои планы. Возможно, это и к лучшему… Когда я вновь посмотрела на Железную Деву, во мне что-то поменялось. Как будто что-то щёлкнуло.  — Да. Я согласна.