Ты мне снишься?

Часы уже давно пробили полночь, но она все еще не может уснуть. Стоит ей только закрыть глаза, как кошмар с новой силой обрушивается на нее, и в животе появляется неприятное чувство, словно кто-то копается во внутренностях и выворачивает их наизнанку. Ей плохо, даже слишком плохо, чтобы хоть секунду подумать о том, что она делает. Медленными шагами Соня идет к комнате Джона. В доме совсем темно, и она то и дело касается стен, чтобы не упасть или запнуться. Проходит несколько минут, прежде чем она наконец-то оказывается перед дверью. Осторожно, не желая разбудить «брата», она толкает ее и аккуратно проскальзывает внутрь. Здесь тоже темно, но свет от ночной лампы освещает комнату, придавая ей блеклый, но в тоже время уютный вид. Соня подходит к кровати и замирает, смотря на мирно спящего Джона. Его дыхание – единственное, что нарушает тишину ночи. Соня садится на колени на пол прямо напротив него, тянется коснуться его волос, но тут же отнимает руку, не желая его разбудить. Однако желание дотронуться и почувствовать его присутствие слишком велико, и Соня все же поддается ему. Его волосы такие мягкие. – Соня? – его голос чуть охрип ото сна, Джон сонными глазами смотрит на сидящую на полу перед ним сестру. – Ты мне снишься? Соня улыбается, проводит ладонью по щеке, чувствуя небольшую щетину под подушечками пальцев. Чуть привстав, она наклоняется к нему и позволяет их губам соприкоснуться. Ровно на секунду, которая, кажется, длится целую вечность. Джон отодвигается первым, заглядывает в такие родные голубые глаза, пытаясь понять произошедшее. Соня же только грустно улыбается, тяжело вздыхает и, отбросив одеяло, залезает к Джону. Ее руки оказываются у него на груди, она слышит, как бьется его сердце, сначала медленно, а потом чуть ускоряя темп. – Соня? – ей нравится, как звучит ее имя на его губах. – Просто пусть этот сон никогда не кончается, – ее горячее дыхание обжигает кожу. Джон уверенно обнимает Соню за плечи, гладит по спине, перебирает в пальцах непослушные кудряшки. От его нежных прикосновений становится так хорошо, и в то же время так больно, что Соня сама не замечает, как начинает плакать. Ее трясет от рыданий, слезы текут по щекам, но она лишь сильнее прижимается к Джону, как будто только он может ей помочь, как будто только он может защитить ее. Только вот кто защитит его от нее? Сон, такой приятный и светлый, вновь может обернуться кошмаром. И от этого становится еще больнее. – Соня… – обрывок фразы доносится до нее, она чувствует теплые губы на лбу. Он целует ее, что-то шепчет, чтобы успокоить. Соня поднимает на него взгляд, и ей вдруг хочется утонуть в этих омутах спокойствия. Большим пальцем он вытирает ей слезы, его губы все еще что-то говорят, но Соня может сказать только одно: – Ты мне снишься? – Я думал, ты мне. Кошмар вновь сменяется на сновидение, когда Джон, наклонившись, припадает к ее губам. Он не настойчив, а нежен и заботлив. Его пальцы путаются в рыжих прядях. Спустя несколько минут Джон отстраняется, но только чтобы крепче обнять Соню. И она прижимается к нему всем телом, принимая эту спасительную заботу и тепло. И в этот момент они только хотят, чтобы этот сон никогда не кончался.