Я до тебя доберусь

Целые сутки Анаста томилась без всяких сведений о происходящем в палатке драконов. Но если об этом не знала Лиса, значит, об этом не знал никто. Размышления совершенно отвлекли ее от обычной для нее теперь процедуре культивирования собственной боли. Ей было наплевать, женился ли Тим. Сам факт его присутствия где-то рядом наполнял ее существование сумасшедшим чувством торжества. Она даже попыталась приподняться при появлении Лисы. На что тут же отреагировали совсем свежие раны. Лиса старательно и долго отчитывала ее за такое безрассудство. Надежда увидеть его угасла с этой попыткой. Но Анаста знала, что он здесь, что Лиса непременно сообщит о всех событиях с ним связанных. Если бы Лиса знала, что твориться у нее в душе! Но Анаста решила смолчать, потому что Тим был не один и возможно вполне счастлив. В конце концов, это для нее, Анасты, воспоминания были так важны и ценны, он мог забыть о них на следующий же день. Тем более, что с ним по всей вероятности была красавица Мари. Что ему до обычной девушки-воина, которой он развлечения ради, показал другой мир? Хотелось жить, хотелось скорее встать на ноги, прямо сейчас, мгновенно. Она сама поражалась тому, что одно присутствие Тима может творить такое. Нет. Она не рассчитывала на общение, она рассчитывала только увидеть. Лиса тоже увидела в ней эти поражающие перемены, но благоразумно молчала, сохраняя ее право на тайну. Хотя в душе Лисы просто бушевал пожар неутоленного любопытства. Она понимала, что все происходящее с Анастой связано с появлением драконов. Она размышляла об этом все время, пока не спала, а спала она очень мало. В конце концов живой ум Лисы пришел к выводу, что тайна имени Тим и тайна внезапного улучшения настроения Анасты, связана напрямую. Знахарка Дора появилась как обычно после обеда. Она расположилась в своей палатке и вызвала к себе Лису с обедом. Лиса только этого и ждала, ухватила подготовленный поднос и вихрем понеслась в палатку знахарки за свежими сведениями. Дора уютно расположилась в походном кресле и, выдержав величественную паузу при появлении Лисы, не стала сдерживать свои порывы поделиться впечатлениями. - Я устала, Лиса, - заявила она, взмахнув ухоженной ручкой в ее сторону, - Сегодня герцога Матина пришлось раза два отпаивать успокаивающими настоями. Он утомляет, когда у него истерика. Лиса ловко и аккуратно сервировала стол перед знахаркой, даже не покосившись на нее. Закончив, она старательно подбирая слова, выразила сочувствие: - Леди Дора, Вам необходимо отдохнуть, я могу чем-нибудь помочь? Вы так сильно выкладываетесь, я могу только представить. Знахарка удовлетворенно улыбнулась, тут же убрав улыбку с лица. Она любила лесть, а Лиса умела это делать. Дора специально вызывала Лису, чтобы полить бальзам лести на раны, полученные во время агрессивных дворцовых интриг. - Я говорила, что эта затея с драконами не приведет ни к чему хорошему, меня не послушали. Теперь герцог заливает успокаивающими то, что сам и натворил. К моей печали, я ничем не смогу ему помочь, если все продолжится в таком направлении, как сегодня. Лиса изнывала желанием узнать что и куда катится и еще один маленький вопросик, который сверлил ее мысли с того самого момента, как она услышала из уст Анасты в бреду имя Тим. Она чувствовала, что близка к разгадке. Но торопить знахарку было бы крайне не разумно. - Началось с того, что из палатки драконов стали вылетать книги герцога через равномерные промежутки. Вылетали они на достаточное расстояние, чтобы понять, что их читатель в бешенстве. И надо же! Именно у нас в лагере ему в голову пришлось все это прочесть. Лучше бы он почитал их во вражеском лагере. Но на сегодня мы пока в мире и покое, - озабоченно жаловалась Дора, оглядывая сервированный стол, - Если к утру он не дочитает всю библиотеку герцога, не решит стереть в порошок все людское население и не начнет с нас. - Ах, леди Дора, Вам в двойне тяжело, потому что Вы заранее просчитываете такие ситуации, - заметила Лиса, замирая у входа в палатку, как вышколенная прислуга. Лесть в этом случае не помогла, Дора отослала ее из палатки, даже не вступая в обычные откровенные разговоры, похоже, знахарка сама была напугана. Ей было не до откровений. Лагерь замер в ожидании следующего шага драконов. Казалось, ситуация складывается не в пользу людей. Лагерь просто гудел предположениями самого страшного порядка. Каждый человек знал, что даже один дракон способен уничтожить в гневе весь лагерь, а если среди них сам король драконов, то шансов у людей спастись от гнева практически не было, даже если собрать всех книжных рыцарей из читаемых им книг. Из палатки продолжали вылетать книги, через равные промежутки времени. Войско уже жалело, что образованный герцог имел такую огромную библиотеку рыцарских романов, которые теперь методично рвут драконье терпение. Когда начало сереть утро из палатки драконов появился один из свиты короля драконов, аккуратно собрал все книги и унес в палатку. Через некоторое время из палатки появился и сам король. По всему его виду было видно, что он в бешенстве. Аккуратно застегнутый костюм, был бесшабашно расстегнут, он сделал около палатки пару променадов вперед назад, сунув руки в карманы. Тот, кто осмелился посмотреть на него вблизи, заметил, что он нервно закусывал нижнюю губу. Все время, которое его можно было наблюдать, его глаза горели светом раскаленного металла. Затем он как-то нервно повел плечами и ушел в палатку, словно, что-то пришло ему на ум. Лагерь людей замер в ожидании оглашения этой его идеи. Было как белый день понятно, что он не собирался похвалить авторов рыцарских романов. Дракон не спал двое суток, перечитывая их «труды». Дальнейшие действия повергли лагерь в полный шок. Один из свиты драконьего короля пригласил герцога в палатку драконов, после непродолжительной беседы, плотный от природы и не выспавшийся герцог отчаянно выскочил из их палатки. Лицо его было пунцово красным, глаза бегали по сторонам, отчаянно пытаясь сконцентрироваться на предметах. Говорившие с ним утверждали, что он немного заикался. После чего в палатку герцога срочно вызвали знахарку с сумкой успокоительного, лакей постоянно бегал из палатки к баталеру. Драконам принесли вина. Надо отметить, что это была первая просьба с момента их прибытия. От еды они постоянно отказывались. После этого неуемная Лиса пронаблюдала, как ко входу в палатку выстроилась целая череда из дам высшего света, и они начали входить туда по одной. Лиса терпеливо дождалась, пока оттуда поочередно выйдут первые посетительницы, дочери герцога. Выходили они одинаково пунцовые. Лиса задумалась в недоумении, потом отправилась выполняться свои ежедневные обязанности. Знахарка Дора поймала ее на горячем, Лиса была отчитана за отсутствие на месте и пренебрежение обязанностями. Потом Дора вздохнула и прояснила причину своего внезапного появления в лазарете в то время, которое она обычно тратила на визит в штаб: - Дракон выставил, наконец, свое требование. За помощь нам, он требует одну из девушек лагеря, при чем, выбирать будет он, так что ты пойдешь после свиты герцога, вместе с остальной прислугой, будь готова, когда позовут. Дора как-то мечтательно подняла глаза к потолку палатки, по ее губам скользнула таинственная улыбка и она произнесла глубоким нежным голосом: - Кто-то должен будет пойти на жертву во имя короля! Драконы они такие… ужасные. Лишь бы это была не я… Лиса готова была поклясться, что Дора лукавила, при чем, так фальшиво, что это чувствовалось еще до произнесения ею этой пафосной фразы. Лиса понеслась в палатку Анасты. Она не знала, но чувствовала, что та очень нуждается в сведениях. Анаста слушала, прикрыв глаза и улыбаясь. За тот день, что они провели вместе, она прекрасно понимала, что выходка в стиле Тима. Он не мог повести себя иначе, в душе у нее теплилась слабая надежда, что ищет он именно ее. Однако, она гасила ее тем, что при всем этом присутствовала в его свите еще одна дама. Но даже, если он захочет поприветствовать ее как друг, она будет счастлива. Она обязательно порадуется за его семейное счастье. Анаста вздохнула, вспомнив о своем беспомощном состоянии, и поняв, что шансы увидеть Тима у нее ничтожно малы.