Никем не понятая

Рассвет осветил равнину, на которой только вчера вечером еще в целости стоял городок. Первые лучи солнца выхватили из темноты разрушенные каменные дома, разломанные вывески, и кроваво-красные пятна. Раз, два, три… Тут их по пальцам не пересчитать. Не просто пятна. Убитые люди. Тел слишком много. Лучи солнца выхватывали все больше и больше руин, тел, крови. Подул ветер. Он горестно завыл над руинами. Добравшись до какого-то холмика, ветер нашел виновника. Вернее, виновницу. Злобно подняв черную косу девушки, он ударил ею по лицу хозяйки. Начав трепать серый плащ и юбку, он как бы теребил коноичи и постоянно забывал: «Зааааааачеееееееееееем? Нууууууууу зааааааааачеееееееееем ты это сдееееееееелалааааааааааа?» Девушка со сверкающими глазами смотрит вниз, на расстилающуюся равнину. Еще вчера она так же смотрела на бурлящий жизнью городок и тихо дожидалась ночи. И вот на утро разрушительница видит результаты своей ночной работы. И восхищается. - Он тебе этого не простит! – заревел шипящий грозный голос. - А… ты еще здесь? Над равниной разнесся низковатый, женственный, ровный, спокойный, с ноткой шипения голос. Девушка не обернулась и не посмотрела, кто же так любезно ее предупреждает. А зачем? Она и так все знает. - Ты можешь идти, - так же спокойно сказала коноичи, - Манда. - Что?! – завопил огромный змей так, что ветер скромно заглох. – Для тебя, несносная девчонка, я Манда-сама! И я буду делать то, что считаю нужно! Девушка через плечо бросила грозный взгляд на змея. - Ты червяк-переросток, возомнивший себя великим, - все так же без тени какой-либо эмоции сказала она. – Я заключила договор с вашим плешивым змеиным народом. И пока я жива, ты и любой, кого я призову, будут выполнять исключительно мои приказания. Если отец не в силах справится с тобой, то я не он. Запомни это Манда. Иначе, ты пожалеешь, что появился в этом бренном мире. Коноичи снова посмотрела на руины, и в ее глазах загорелся злобный огонек. - Я когда-нибудь убью тебя, Рури! Сзади раздался мощный хлопок. Девушка обернулась, чтобы убедиться в том, что змей ушел. - Для тебя я Рури-сама, - хмыкнула она и потянулась. – Ооооооох… Это змеюга приводит меня в непостижимый ужас! – улыбнулась коноичи и, прикрывая глаза рукой, посмотрела на восходящее солнце. – С ним по-другому нельзя… Ну, что папочка, посплю, и навещу тебя… Впервые за последние три года! – Рури весело рассмеялась. Рури остановилась на ветке дерева и посмотрела вниз. Внизу растет кустик, вернее уже огромный куст. Но девушка помнит его еще не таким большим. «Надеюсь, отец ушел отсюда куда-нибудь, - подумала коноичи. – И у меня не будет проблем». Она спустилась вниз, и без труда отыскала небольшой люк. А вот открыла его с трудом. Рури тихо спрыгнула вовнутрь. Все те же мрачные коридоры, тот же запах, который стал в миг непереносим. Девушка поразилась тому, как она могла расти в такой обстановке. Омерзительное ощущение возникло, как только коноичи случайно дотронулась до стены. Девушку всю передернуло. Рури, желая быстрее убраться из этого места, побежала к своей цели. Мягкие ботинки не стучат по полу, поэтому шиноби спокойно миновала коридоры, которые по воспоминаниям представляют опасность. Девушка остановилась возле очень знакомой двери. «Хм, эта дверь так уменьшилась… - подумала коноичи. – Или я выросла?» Рури улыбнулась своей же мысли и, оглянувшись, нырнула в комнату. Шиноби с удивлением заметила, что комната чиста и опрятна. Видимо, здесь кто-то живет. Но для Рури это уже не важно. Она подошла к стене, прислушалась и постучала костяшками пальцев. «Не то…» - пронеслось в голове. Конечно, в комнате, знакомой с детства, есть некая перестановка, поэтому Рури не сразу нашла место, которое ей необходимо. Встав возле маленькой тумбочки, и приложив ухо к стене, коноичи снова постучала. Раздался глухой звук, будто в там пусто. Девушка недовольно посмотрела на тумбочку, которой прежде здесь не было. - Знаешь, дорогая, - недовольно сказала Рури. – Ты мне мешаешь! Тем не мене, коноичи провела, не без отвращения, рукой по стене, нащупала чуть выступающий камень и надавила на него. Он кувыркнулся, и открылось маленькое, но длинное отверстие. - Лежит, - улыбнулась Рури. В отверстии находится длинный предмет, бережно завернутый в черную тряпку. Девушка аккуратно достала его и, развязав веревочку, стянула ткань. В руках у коноичи сверкнула катана. Глаза шиноби загорелись. - Теперь я знаю, как тобой управлять… Теоретически, - прошептала Рури и улыбнулась. - Кто ты? И что ты делаешь в моей комнате? Радостное настроение разрушилось с появлением незваного гостя, вернее, незваного хозяина комнаты. - Во-первых, - ответила Рури через плечо, не оборачиваясь, – комната не твоя, а моя. Во-вторых, я уже ухожу. Девушка обернулась и, наконец, удостоила пришедшего своим взглядом. Что-то знакомое она увидела в стоящем перед ней парне. На нем одежда, которую носят все приближенные Орочимару: белая рубашка, расстегнутая до пояса, темные штаны, стандартные ботинки шиноби. Опоясан молодой человек сиреневым толстым шнуром, за который заткнута катана. Темные волосы, холодные спокойные глаза. - Мне нигде раньше не встречались? – спросила коноичи. Парень осмотрел незваную гостью с ног до головы. Видимо ее черты тоже показались ему знакомыми. - Ты, видимо, Рури? – спросил он. - Значит, встречались… - обреченно вздохнула девушка, понимая, что так просто уже отсюда не уйдет. – И кого же я имею честь видеть? - Учха Саске. - Учха Саске? – неуверенно переспросила Рури, перебирая в голове почему-то тех, кого она недавно убила. – Ааа! Саске! – воскликнула девушка, так и не вспомнив. – И откуда же я тебя знаю? Ой, нет! Постой, я, кажется, вспомнила! Ты один из придурковатых ребят Конохи? Самый придурковатый, который добровольно отдался моему папаше на растерзание, да? Саске промолчал на это. - Но, мне все равно нет до этого никакого дела, - коноичи спокойно подошла к молодому человеку, закрывающему проход, и бесцеремонно отодвинула его. Она вышла из комнаты с мыслью, как бы быстрее убраться отсюда. Да так, чтобы не ввязаться в драку. Но, видно не судьба. - Постой, - сказал Саске. – Почему ты решила, что спокойно уйдешь, покопавшись в моей комнате? Рури обернулась. «Где он? - спросила она себя, потому что Саске исчез. – Сверху!» Девушка отскочила в сторону. Рукав парня едва коснулся плаща и юбки коноичи. Саске мощно атаковал в пол. Рури отскочила на безопасное расстояние. Но, молодой шиноби не дал ей даже перевести дух. Не складывая печати, он запустил в соперницу шаровую молнию. «Так, - быстро начала соображать коноичи. – Вода, огонь… ничего подходящего, – она посмотрела на вещицу, которую взяла в комнате. – Ну что, теоретик, переходим к практике!» Девушка направила катану на молнию, и оружие вмиг поглотило стихию. Рури мысленно досчитала до пяти. - Получи обратно! – выкрикнула она и махнула катаной. Из оружия вылетела та же молния, вот только она полетела не в девушку, а в своего хозяина. - Стихия воды! – и коноичи еще раз махнула катаной. Вслед за молнией полетела струя воды. Саске, понявший, чем ему это грозит, взлетел под потолок. Рури, улучив момент, бросилась бежать. Ей совсем не хотелось тратить силы на этот глупый бой. Но, к несчастью, Учиха оказался быстрее. Он выскочил откуда-то прямо перед своей соперницей. Девушка еле успела увернуться. Хорошо владея катаной, она уверенно ударила. Но противник успел достать свое оружие и поставить блок. Коноичи снова побежала вперед. Сражаться в узком проходе совсем неудобно. Саске вполне разделяет мнение соперницы. Он догнал Рури и, изредка поглядывая на нее, побежал вровень. Девушка тоже искоса следит за Саске. Противники оба ожидали удара друг от друга, но и оба не собирались атаковать, пока не достигнут цели. Вбежав в большой зал, коноичи сразу подскочила на большую высоту и достала катану. - Стихия огня! Девушка провела оружием в воздухе линию. Из острия лезвия вылетели искры и, достигнув пола, образовали некий огненный барьер между Рури и Саске. Коноичи приземлилась и остановилась, не сводя глаз с так же стоящего по ту сторону огня парня. Вдруг противники одновременно подпрыгнули над пылающей стихией. Саске первый нанес удар в воздухе. Девушка легко перехватила его ногу и замахнулась своей. Парень оказался проворней. Он не только перехватил ногу коноичи, но и развернул соперницу так, что она оказалась не в состоянии отразить или блокировать следующий удар. Рури быстро слетела на пол, но успела сгруппироваться и безболезненно для себя приземлилась. Соперник мгновенно оказался рядом. Девушка не растерялась и ударила кулаком. Саске поймал его, но немного проехался от мощного удара. Он заломил руку коноичи за спину, повернув при этом ее к себе спиной, и подставил к горлу катану. Рури изловчилась и, достав из-под плаща свое оружие, куда она ранее его убрала, уткнула острие Саске в живот. Тот, все так же держа за руку противницу и не убирая своего оружия от ее горла, отодвинулся всем телом. Огонь, разожженный девушкой, за неимением дров или горючего, стал гаснуть. Рури тяжело дышит от бега и боя. За спиной она слышала такое же уставшее дыхание Саске. Кто-то четко, звонко и медленно захлопал в ладоши. - Браво! – сказал шипящий противный голос. – Я горжусь вами. Коноичи скривилась. «Ну что за день такой?» - подумала она. - Саске-кун, отпусти её, - сказал Орочимару. Учиха не двинулся с места. Видно, он так и не стал цепным псом змеиного Саннина, раз не выполняет его приказы. Рури двинула катаной, норовя ударить противнику в живот, но тот счел нужным отпустить девушку. Коноичи развернулась и отскочила от Саске. Тот, в свою очередь отпрыгнул от соперницы. - А я все думал, куда делось такое редкое оружие? – задумчиво произнес Орочимару, изучая дочь. Отец не изменился. Все такой же, как и был три года назад. Рядом с ним стоит Кабуто. Ну, куда же он без своего обожаемого Орочимару? В глазах отца девушка прочитала некую насмешливость, смешанную с растерянностью. Его дочь очень изменилась. За три года она приобрела более женственную форму. Волосы стали длине, и Рури заплела их в косу, оставив две пряди, свисающие по бокам. Предпочтения коноичи все также отдает зеленому цвету. Именно такого цвета маечка и штаны, плотно прилегающие к ногам. Поверх штанов – серая короткая юбка. Такой же серый недлинный плащ, который Рури никогда не застегивает. И кончается весь этот беспредел серыми ботинками. «Ты тоже странно одеваешься», - подумала девушка мельком, поймав взгляд отца. - Глядеть, папочка, за своими вещами и людьми надо лучше, - ответила коноичи на вопрос змеиного Саннина, пожирая ненавистным взглядом Саске, который не покидает боевой стойки. - Не расскажешь, где была все это время? – спокойно спросил Орочимару. - Не стану тратить время на то, что тебя не интересует, - Рури язвительно улыбнулась. Ей совсем не нравится идея по душам болтать с отцом. - Не интересовало бы – не спрашивал, - шипящим голосом, как всегда, сказал змеиный Саннин. Коноичи оторвала взгляд от Саске и посмотрела на отца. На лице девушки появилась ухмылка идентичная той, которая не покидает лицо родителя. - Кто-то целыми селениями уничтожает моих людей вот уже два месяца. Оставляет вместо городов руины, убивает всех. Даже женщин и детей, которые там живут. Хотя их очень мало, - вдруг сказал Орочимару. - Ну не скажи! – Рури пожала плечами. – Я слышала, некоторые даже были удостоены чести стать твоим сосудом. Мне просто повезло, что меня обошла такая радость. - Я все пытаюсь понять, кто же способен на такое коварство, - отец посмотрела в глаза дочери. - Ну, уж точно не я, - твердо ответила девушка, выдержав взгляд родителя. Рури соврала. Именно она убивает подчиненных Орочимару, перед этим огородив города, в которых они живут специальным барьером, ставить который коноичи училась два года. Насколько девушка знает, никто из невиновных еще не пострадал. А женщины и дети, которые там были, – это все приспешники Орочимару. Так что Рури не чувствовкет к ним жалости. - Я на тебя и не думал, - все также смотря в глаза дочери, сказал змеиный Санин. – Я на всякий случай спросил. Коноичи улыбнулась, развернулась, и пошла к выходу. - Куда ты теперь? – спросил отец. - Не знаю. У меня нет постоянного места обитания, - и Рури скрылась в темном проходе.