20 недель до счастья

После той ночи я изменилась, немного замкнулась в себе. Никуда не ходила, кроме как на лекции, хотя в первые два дня и на них не ходила, ссылаясь на плохое самочувствие. Никто из ребят не понимал, что происходит со мной. Ну, кроме Клауса. Он как никто другой знал причину моих изменений в жизни. Как бы ребята не пытались расспросить меня, я всего лишь отмалчивалась, или переводила тему. Мне не хотелось говорить о том, что случилось, иначе я бы вновь окунулась с головой в воспоминания, а значит еще больше страдала бы от этого. Я лежала в нашей с Кэт комнате и изучала потолок. Увлекательное занятие, не правда ли? Мою идиллию нарушила Пирс, ворвавшаяся в комнату, словно ураган, сметая все на своем пути. Девушка остановилась возле моей кровати и, поставив руки в бока, приготовилась произносить пламенную речь. - Кэролайн Форбс, - грозным тоном начала Кэт свою речь. – Сколько можно лежать и страдать по неизвестной мне причине? - Сколько нужно, столько и буду, - пробубнила я без особого желания продолжать этот разговор. - Да, что же с тобой случилось? Ты превращаешься в овощ! – брюнетка начала кричать, призывая меня к жизни, но это только разозлило меня. Внутри все начало закипать от ужасных воспоминаний, картинки быстро промелькивали перед глазами. Невольно я зажмурилась, чтобы прогнать образ того парня из своей головы. эмоции начали зашкаливать вновь, и мой рот начал говорить быстрее, чем мозг сработал. - Что случилось? Да меня чуть не изнасиловали в этот чертовом клубе! Понимаешь? – крикнула я ей в ответ и накрыла лицо подушкой. В комнате повисла тишина. Я не видела лица подруги, но была уверена, что оно выражает полнейший шок. Кровать, на которой я лежала слегка прогнулась, что означало то, что Кэтрин присела рядом. Ее рука начала нежно гладить меня по волосам. Знаете, многие девушки не любят, когда их волосы трогают, я же испытывают от этого нереальные ощущения. Стадо мурашек пробежало по всему телу, когда ладонь соприкоснулась с моей шевелюрой. - Девочка моя, - еле слышно сказала Кэт. – Прости…я не хотела, - заикаясь проговорила брюнетка. Я ничего не ответила ей. А что я могу ответить? Я прекрасно понимаю ее реакцию, ведь я ничего не рассказывала ей. Она не может мне помочь, я должна справляться сама. Кэтрин может только оказать мне поддержку, дружескую поддержку. - Ты сильная девушка, я верю, что ты справишься с этим, – сказала она и поцеловала меня в лоб, прежде чем выйти из комнаты. Что-то в ее словах заставило меня задуматься. Она права. Я всегда была собой по главной причине из-за того, что во всем старалась найти положительную сторону. Старалась не унывать. А что я делаю сейчас? Лежу и раскисаю. Я не могу себе этого позволить, я итак устроила себе трехдневный отпуск. Подскочив с кровати, я подошла к зеркалу. Светлые растрепанные волосы, заплаканные глаза и заметные круги под ними. На руках и по всему телу мелкие синяки. Что ж все не так уж плохо, как мне казалось. Волосы я собрала в конский хвост. Синяки спрятала, надев на себя толстовку. От заплаканных глаз решила избавляться с помощью свежего воздуха. На кухне кипела жизнь. Все были чем-то заняты. Кол, как всегда стряпал что-то, параллельно споря с Мэттом о вчерашнем футбольном матче. Кэтрин увлеченно читала Роман Стивенсона «Принц Отто». Клаус же рассматривал что-то в своем телефоне. Когда я вошла в помещение их взоры устремились на меня, как-то непривычно ощущать себя в центре всеобщего внимания. - Всем привет, - сказала я и постаралась улыбнуться. Уж не знаю, что вышло, по крайней мере, я старалась. - Привет, - послышались веселые возгласы ребят. – Рады, что ты, наконец, вернулась, - ответил за всех Мэтт. - Я успел соскучиться по тебе, - крепко сжав в кольце своих объятий, сказал Кол. Немного поговорив с ними, я поспешила выйти из блока. Мне не хотелось идти куда-то далеко, и я, вспомнив про свой укромный балкончик, прибавила шагу. Давненько я не была здесь, с первого дня, как Клаус переехал к нам. Раньше я бывала здесь каждый день, приходила, чтобы подумать, насладиться тишиной и покоем, в конце концов, понаблюдать за людьми, ведь отсюда открывается прекрасный вид. Но в последнее время в моей жизни стало происходить слишком много событий, что даже времени не было заскочить сюда. Как и обычно я забралась на перила и свесила ноги. Тишина буквально резала уши. Я не знаю как другим, но мне просто необходимо спокойствие, чтобы восстановить силы, разобраться в мыслях. Но вдруг царство тишины сменилось каким-то шумом, повернувшись, я увидела Клауса. Он как-то неожиданно здесь очутился, я даже испугалась. Забравшись на перила, точно также как и я, он присел рядом и теперь мы молчали вместе. Я не знаю, сколько времени прошло. Может пару минут, может полчаса, может даже и час, это было неважно. Впервые за несколько недель у меня на душе было спокойно, не смотря на то, что Майклсон находился рядом. Я была благодарна ему за его молчание. Повернувшись к нему лицом, я заметила его задумчивость. Он, как и я пару минут назад, полностью погрузился в свои мысли и сейчас был где-то далеко отсюда. Как же мне захотелось влезть к нему в голову и хорошенько пошарить там, чтобы найти ответы на вопросы, которые меня мучают. - Зачем ты так убиваешься? – неожиданно спросил он, от чего я подпрыгнула и чуть не упала с высоты третьего этажа. Благо его рука быстро схватила мою, и он удержал меня на месте. - Кто сказал, что я убиваюсь? – возмутилась я. Да, Кэролайн, сделай вид, будто это не правда. Кому я хочу наврать? Себе? Или ему? - Думаешь, я слепой? – слегка усмехнувшись, спросил парень. - Это не твое дело, - тихо, но со сталью в голосе сказала я. - Нет, Кэролайн, это мое дело! Если не думаешь о себе и своих нервных клетках, подумай, хотя бы о людях вокруг тебя, им тоже нелегко, знаешь ли, - начал кричать Клаус. Господи, я только успокоилась, только забылась, и нужно было ему прийти и все испортить! Такое чувство, будто кто-то наслал на меня проклятие по имени Клаус Майклсон. - Какого черта ты вообще лезешь в мою жизнь? Если ты меня так ненавидишь, тебе ли не должно быть все равно? – я не знала, что ему ответь. А лучшая защита – это нападение. - То есть, по твоему, мне не нужно было тогда мешать тому парню залезть к тебе в трусы? – венка на его шее ярко выделялась теперь. Он был ужасно зол. - Майклсон, ты не выносим! Если ты мне всю жизнь будешь припоминать этот случай, лучше вообще не говори со мной никогда больше! – я не знаю, что на меня на шло, но мне хотелось что-нибудь разбить, сломать, накричать на кого-нибудь. Мне просто хотелось выместить эту злость. - Я не выносим? А, по-моему, это ты упрекаешь меня в том, что я помог тебе! – он все ближе и ближе приближался ко мне, и я видела, как его зрачки пылают злостью. - Не-на-ви-жу, - по слогам ответила я. Нас разделяли несчастные сантиметры. Мы оба были ужасно рассерженны, оба хотели убить друг друга здесь и сейчас, а вместо этого мы поцеловались… Как такое могло произойти, я до сих пор не понимаю. Как я могла позволить себе это? В наш поцелуй мы вложили все эмоции, бушующие в нас. Это поцелуй был каким-то звериным, мы кусали друг друга, жадно впивались в губы, до крови раздирая их. Это поцелуй для нас двоих был словно спасительным глотком воздуха. Как так, я целую Клауса, того самого Клауса, который внезапно ворвался в мою жизнь и перевернул все с ног на голову, включая меня саму? Мы отпрянули друг от друга так же быстро, как и прильнули. Секунда, и будто ничего не было, будто мы просто сидели, ссорились, а поцелуй был лишь плодом моих фантазий. А может его фантазий. Или наших общих. - Ты же понимаешь, что все по-прежнему? – слегка запыхавшимся голосом спросил Клаус. Значит, все было наяву и мне не привиделось. - Я не так глупа, как ты думаешь. Поцелуй совершенно ничего не значит, - когда я говорила эти слова, то сама пыталась поверить в них. Нет, не подумайте, я все еще ненавижу его, все еще не могу забыть все его гнусные словечки, обращенные ко мне, но в то же самое время я чувствую что-то еще. Это точно не любовь, я никогда ее не испытывала, но была уверена на все сто процентов, что это что-то другое. Я даже объяснить не могу. Даже возможно это не симпатия. Это какое-то новое чувство, которое мне прежде не приходилось испытывать. Скорее всего, это желание или страсть. Я продолжала его жутко ненавидеть, но при этом мне хотелось с жадностью впиться в эти губы еще и еще, а потом снова… Чтобы не сорваться, мне нужно было уходить. Заглянув в эти зеленые омуты, я увидела какой-то новый взгляд. Я увидела не только настоящего Клауса вновь, но и нотки счастья в его глазах. Пусть еле заметные, но все же. Не уж-то мой поцелуй подействовал так? Хотя, о чем я собственно говорю. Я, Кэролайн Форбс, никак не могла послужить причиной радости Клауса Майклсона априори, ибо мы не могли найти общий язык с самого начала. То есть Клаус не мог найти общий язык со мной, а я поддержала его. Вот, почему все так сложно? Ребята играли в карты, когда я вернулась. Так как скучать одной в комнате мне не хотелось, я решила присоединиться к ним. Только сейчас я поняла, что от моих прежних мыслей не осталось и следа. Все стер этот поцелуй, он занял все освободившееся место в моей голове. Как всегда мы играли в дурака на желание. Это можно сказать традиция. А вот чем еще заниматься, живя в общежитии? Мы не успели и партию сыграть, как вошел Майклсон. Я посмотрела на него, он на меня. На его лице ухмылка, на моем презрение, но что-то все равно не так. Между нами словно появилась, какая-та маленькая ниточка, позволяющая понять, что на самом деле чувствует другой. Это было наигранное презрение, для отвода глаз. Но что таилось за ним на самом деле, я еще не готова была принять. - Кэролайн, ты еще с нами? – щелкнул пальцами перед моим лицом Кол, и я будто очнулась ото сна. - Что? Конечно, я здесь, - начала уверять я друзей. Никто ничего не заподозрил, кроме Кэтрин. Ее глазки как-то странно заблестели, будто она догадывается о чем-то. Не смотря на кукольную внешность, моя подруга всегда была очень внимательна и проницательна. Порой, ей были заметны вещи, которые абсолютно незаметны для других. Это что-то вроде интуиции или своеобразной чуйки. Я решила играть дальше, не поддавая виду. Мы играли уже больше получаса, загадывая друг другу самые нелепые желания, как из комнаты парней вышел Клаус. Он прошагал мимо нас и на немой вопрос нашей компании ответил: - У меня свидание, - после чего скрылся за дверью. Что-то неприятное я почувствовала от его слов. Ну, каким же нужно быть гадом, чтобы целоваться с одной, пусть даже и случайно, а через час, как ни в чем не бывало идти на свидание с другой? Он не просто невыносим, он ужасен. Мне кажется, он и не сильно страдает от потери своей девушки, раз так быстро бежит встречаться с другой. Это же не ревность во мне говорит сейчас? Скажите, что это не так! Может, он наоборот пытается таким образом забыть о своем горе? Хоть как-то отвлечься? Возможно, это будет всего лишь невинная прогулка по парку за ручку, но почему-то такие мысли все равно не греют мою душу. Сославшись на усталость, я ушла в свое царство, в свой мир, проще говоря, в свою комнату. Сил не было, то ли потому что я устала за день, то ли потому что Клаус-скотина. Интересно, какой была его девушка? Любил ли он ее? Я не могу представить, чтобы Майклсон действительно любил кого-то кроме себя. И не могу представить девушку, которая любила бы его не только за внешность, но всего его со своими особенностями характера. Надеюсь, он хорошо проведет этот вечер. Господи, я и в правду ревную, вот только с чего бы это? Мы всего лишь поцеловались. Кэролайн, ты сама сказала, что это ничего не значит, так что происходит с тобой сейчас? Дожили, уже о себе в третьем лице говорю. Сегодня я еще позволю себе терзаться такого рода мыслями, но завтра я проснусь и начну менять свою жизнь.