Эффект бумеранга

автор главы: praidon Рафаэль был недоволен этим ночным посетителем, и поэтому специально не желал открывать глаз и концентрировать свое внимание на разговорах. Но гость вновь настойчиво покашлял, трепыхая жалюзи на окне, и тогда мутант резко сел в своей кровати. Лапа привычно потянулась к сай, но он вовремя остановился, понимая, что не сможет причинить никакого вреда обладателю мощной фигуры. Черепаха вздохнул, и зевая выбрался из-под одеяла, чтобы подойти к окну. Заря раскрашивала небосвод первыми робкими лучами, еще не до конца прогнав темноту ночи. И оттого фигура его гостя казалась совсем прозрачной – Рафаэль слегка повернулся к нему, и вопросительно приподнял бровь. - Я никогда не был в больших городах. – Его голос отрывистый и похож на шепот который иногда слышится в сильном ветре. Но в нем звучит вся та же всепрощающая доброта, которая до сих пор бесит мутанта. Раф не хочет отвечать, он вообще не доволен таким пробуждением, ему итак светит довольно беспокойный день. - Тебе бы не понравилось здесь жить, - он прислонился к стеклу, гадая чем же обязан такому визиту. - Я пришел поблагодарить, - он наконец повернулся против лучей восходящего солнца, и мутант смог рассмотреть его морду. Оборотень ничуть не изменился, с их прошлой встречи, все та же улыбка, и тот же усталый взгляд. Саеносец фыркнул и отвернулся. - Не стоило беспокоится, я всего лишь вернул то, что принадлежит мне. И сколько бы веков не прошло, чтобы не случилось он всегда будет ненавидеть Моукошана, даже зная, что его кости давно гниют в земле. Он готов простить лису (простил уже давно, еще в тот вечер прощаний), он даже готов принять ее ребенка. Но даже в психоделическом бреду, он не допустит мысли о добром расположении к оборотню. Его эгоизм и самодовольство никуда не делись, они лишь стали более пологими и завуалированными, и сейчас зная, что лиса мирно спит в соседней комнате, он готов рассмеется в лицо призраку. Сколько раз он срывался с места, и садясь на мотоцикл хотел отправиться на Аляску, но каждый раз сворачивал с выбранного пути, помня о своем обещании. - В конце концов ты так и не смог ей дать, того, что обещал. Лишь боль. Он будет жесток даже с тем что осталось от оборотня, не в его правилах щадить чувства чужаков. В конце концов победитель остался лишь один – он довольно ухмыляется, глядя как начинает таять под лучами солнца призрак, время мертвецов прошло, так же как и время его одиночества. Остается лишь сохранять в памяти ошибки, и стараться не повторять их. - Ты все исправишь? Зачем тебе ответ на этот вопрос мертвец, твое дело раствориться в заре нового дня и никогда больше не приходить в их жизнь. Рафаэль отворачивается от эфемерного силуэта, и поводит плечами от сковавшего комнату холода. Интересно какую оценку дал бы этому событию Донателло? Легкая шизофрения или что-то более интересное. Хорошо, что это всего лишь сон. За полчаса до рассвета Рафаэль просыпается в холодном поту, и шумно дыша комкает под собой простыню. Он не помнит, что ему привиделось в дремоте, но он явно не хотел бы повторения – мутант встает с кровати и бреде в душ. Там под теплыми струями воды, можно осмыслить то, что случилось этой ночью. Еще 24 часа назад о бы с уверенностью сказал, что его жизнь медленно но верное превращается в затяжной круг ада, из которого никогда не будет выхода. Но сейчас… а может быть это тоже был сон? Но нет, свежи царапины на тыльной стороне ладони говорят совершенно обратное – Ниньяра здесь. Она словно ангел явилась чтобы вытащить саеносца из сумрачного болота его разума, и вновь показать ему свет. Рафаэль улыбается, и протирает морду ладонями, стараясь согнать остатки сна – ему все еще кажется, что сильно замерз, а ведь предпосылок к этому не было. Махровое полотенце скользит по мускулам, он словно нарочно тянет время, не спеша спускаться на кухню, где стоит прибраться до прихода поваров. Он подходит к окну и вдыхает утренний воздух, в котором с каждым днем все больше и больше запахов стоячей воды. Это напоминает ему о коллекторе, доме который они утратили навсегда, а вмести с ним и большую часть своей истории, оставив лишь смутные воспоминания, о небольшом логове со стареньким телевизором и поношенных татами в додзе. Там внизу под городом, на затопленных улицах гуляют целые полчища призраков минувших лет, и если к ним добавиться теперь еще один, что это собственно изменит? Тихо пиликает будильник на черепахофоне – старая привычка, это время обозначил еще учитель Сплинтер тренируя их в далеком прошлом. Саеносец пару раз щелкнул крышечкой, обдумывая текст сообщения и вскоре нажал кнопку отправить – теперь это трое официально уведомлены, о предстоящем застолье. И не успел Рафаэль надеть повязку, прикрывающую изуродованное око, как пришли подтверждения. Многословное от Майка, лаконичное от Лео, и в цифирном эквиваленте от Дона. Саеносец ухмыльнулся и вышел из своей комнаты, ненадолго задержался он у дверей за которыми спали Ниньяра с дочерью, но так и не решился приоткрыть их. Он так и простоял пару минут, сжав руку в кулак, но потом резко развернулся и направился к лифту. Как только створки закрылись, саеносец прислонился к стене и сделал глубокий вдох – в воздухе витал ее аромат, что не могло не вызвать улыбку. Могла ли Ниньяра сбежать после всего что случилось ночью, испугавшись таких резких изменений? Это было бы вполне в ее стиле, отдохнуть, набраться сил и покинуть временное убежище – сколько раз она уже проделывала подобный трюк? Рафаэль закрыл глаза лапой – ему отчаянно не хотелось в это верить, но иногда реальность оказывалась крайне убедительней. Что ж он сам желал расплатиться за столь нежданное счастье, чего уж теперь жаловаться на жизнь. Лифт остановился на первом этаже, и когда двери раскрылись, он уже был самим собой. Никто и не догадался бы, что что-то произошло. Что же это такое? Он замирает в дверях кухни, и одна из створок стукается о панцирь – как могла рабочая, ресторанная площадь вдруг приобрести такой домашний вид? И наверное тут ему становиться стыдно за те сомнения, что были придуманы за короткую поездку в лифте. Безумно хочется подойти и обнять ее, как тогда в логове на заре их отношений. Тогда она не умела готовить, и вызывала приступы панического смеха у Майка, своими попытками. Но вместе у них всегда получался неплохой тандем. Тонкий детский голосок заставляет мутанта вздрогнуть и улыбнуться. Пожалуй к этому можно будет привыкнуть. - Доброе утро Мока-чан, как тебе спалось? – он подмигивает девочке, и достав из холодильника пакет с соком, протягивает его девочке. Только тогда он позволяет себе поднять взгляд на нее – Ниньяра…нет, Миз, готовит у плиты, и счастливо улыбается. Какое-то теплое чувство разливается в груди, когда она проходя мимо, касается его ног своим хвостом, словно заработал вновь старый, запыленный генератор и все вдруг озарилось. По кухне плывет запах жареных яиц и сосисок, в кофейнике остывает зерновой напиток – Рафаэль не спешит исполнять ее просьбу, он сдаться на стул, и опирается локтем на столешницу. - Я то не против, но скоро придет шеф-повар, и будет в ужасе, - он улыбается, и смахивает несуществующие крошки со стола, - так что нам надо будет убраться отсюда быстрее, если не хочешь, чтобы Мока почерпнула афоризмы на клигонском. Ему безумно хочется показать им полностью весь небоскреб, увидеть как Мока выберет для себя комнату. А ведь еще у него хранятся коробки со старыми вещами, фотоальбомами – все то, что может освежить воспоминания. И теперь он даже знает кому может пригодиться японское панно с изображением цветущего весеннего сада. Они дотягивается до кофеварки и проводит ладонью по панели, и вот уже через минуту по кухне плывет аромат свежего кофе, Мока забавно морщиться и чихает. - Вечером у нас праздник, - он обращается к девочке, но временами погладывает на Миз. Лисичка внимательно слушает, сжимая в лапках стакан с соком, - соберется вся семья. Как думаешь чем мы их угостим? Они бежали друг другу навстречу слишком долго времени, тянулись через время даже отпустив и забыв. Огибая препятствия иногда путаясь в паутине событий, которая тормозила этот бег. Их целью было не столкновение – что в нем хорошего, удариться лбами, оскалиться и вновь встать на прежнюю амплитуду. Они не могут больше отрицать того, что им суждено быть вместе, какие бы старание не прикладывались против этого. Пусть кто-то другой назовет это судьбой и провидением, скажет, что встреча была предначертана им свыше, для того, чтобы спасти свои судьбы и жизни. Для того, чтобы воспользоваться вторым шансом…но для Рафаэля все это не имеет смысла. Он знает, что никаких шансов нет и не будет, просто они слишком долго летели навстречу друг другу, и не для того, чтобы разбиться от удара, а всего лишь утонуть в объятиях. Это не судьба…это эффект бумеранга.