Будет завтра

Адам тихо бродил у окна в полной темноте и курил. Он не любил курить, но у него была дурацкая привычка тянуть в рот сигарету, когда он напивался. Алкоголя было уже достаточно, а славливать кайф все еще хотелось. С каждой затяжкой в голове немного шумело, приятно одурманивало и через минуту отпускало. Толпа гостей разбрелась кто-куда, в доме было тихо, и лишь изредка из какой-нибудь комнаты доносилось бормотание, смех или позвякивание бутылок. Андерсон потоптался на месте, затушив очередной окурок, и в сумраке нашел тот самый старый диван, где он проторчал весь вечер. Устроившись поудобнее, Адам прикрыл глаза и стал переваривать то, что видел сегодня. Лондон ему не очень нравился, однако это была столица, и здесь было много возможностей. С одной стороны Адаму было жаль отказываться от привычного образа жизни, покидать свой ленивый мирок, где можно было пить, играть музыку, когда вздумается, торчать у телевизора и на футбольных матчах... И мечтать. Мечтать о том, что когда-нибудь они с Тео будут звездами. И вот именно сегодня, неожиданно приехав на шумную богемную вечеринку, Адам почувствовал, что ему не жалко оставить Манчестер в прошлом. Жить ему все равно негде, отношениями он больше не привязан ни к кому. Осталась только музыка и Хатчкрафт. Прекрасный, безбашенный и талантливый Тео. -Твою мать… Как же красиво ты сегодня пел, засранец. Так красиво ты не пел никогда,—Адам стал тихо говорить в темноту, — Только бы с тобой ничего не случилось. Я буду тебя беречь. Я сильный. Я все устрою. Я же… это же я… А ты, ты только пой… Пой как сегодня, так чтобы у всех сердце останавливалось… ***** Сквозь сон Ника слышала, как шумит ветер на улице и ровно дышит Тео. Вдруг Тео не стало, а ветер как-то неприятно и даже противно завыл. Ника открыла глаза, за окном уже было светло, а Тео рядом не было. На кровати лежала его майка и ремень от джинсов. Ника тряхнула головой, потерла виски и подумала: «Ну, может он решил сварить мне кофе? А что? Хоть на него и не похоже, это ж еще тот эгоист…» Но время шло, и Нике это не нравилось. Через полчаса она натянула тейкину майку, завязала волосы в тугой хвост и вышла из комнаты. В доме было тихо, пахло свежими дровами, а за окном разыгралась жуткая метель и доски на лестнице чуть поскрипывали. В гостиной было пусто, а на втором этаже на диване лежал полураздетый Адам и слегка посапывал. Ника взглянула на него, и поймала себя на том, что когда Андерсон спал, лицо его было расслабленным, отчего черты его казались идеальными и потому — просто прекрасными. -Надо же, у него лицо, как у младенчика — чистенькое, будто фарфоровое… Хорошенький он, когда не хмурится и не кривляется…, — Ника пробормотала это себе под нос и тихонько прошла в другую часть дома, где, как ей казалось, была расположена кухня. И действительно, за тяжелыми буковыми дверями кто-то копошился. Ника подкралась к полуоткрытой двери, услышала голос Тео и заглянула в щелку. Тео сидел на огромном столе с побитой гранитной столешницей, тер себе лоб и раздраженно и устало говорил по телефону. Ника прильнула к стене, затаив дыхание. Тео замолчал, что-то послушал в трубке и стал говорить снова: -А мне все равно, понимаешь? Я стал забывать, какой день недели, в каком мы городе или клубе, и что мне петь. Я так не могу. Да! Я прекрасно понимаю, что нет денег. Да, ты права, я сам этого хотел. И что? А что Адам? Адаму еще хуже, чем мне, просто он молчит, и будет молчать и терпеть, а я уже не могу! Не могу, мать твою!» Тео оторвал телефон от уха и нажал на кнопку. Потом грязно выругался сквозь зубы. Ника видела, что он склонил голову и был жутко раздражен. Она захотела войти, но тут ему снова кто-то позвонил. Он скривился, выдохнул, но все же взял трубку: -Да, привет. Нет, вряд ли. Хорошо. Да. Приедем. Да, по графику должны быть. Не знаю, если будет время. Извини. Мы в Лондоне, тебе не доложили. Не заехал. Изивни еще раз. Да, я помню, я все прекрасно помню. Конечно же! Да. И ты. И я тебя. Я понимаю» У Ники заколотилось сердце и ее бросило в холод. Она стояла в тейкиной футболке на каменном полу, босиком и ее трясло от того, что там ему кто-то звонит… Ему! На ее животе еще были… Черт! Нике захотелось убежать, но она пересилив себя открыла дверь и в упор посмотрела на Тео. Он даже не дрогнул, вежливо и сухо закончил разговор, крепко взяв в этот момент никину руку, не отпуская. -Слушай, я же знаю, что ты с кем-то встречаешься. Эта девушка, из Лондона… Тео сощурился и положил пальцы на ее губы: -Шшш… Тебе очень хочется сейчас, с утра, с похмелья этих разговоров о бывших и о любви? -Да нет. Мне со вчерашнего вечера очень хочется есть, —Ника пожала плечами. -Тут что-то было в холодильнике. Сейчас глянем. Если есть яйца, то можно попытаться сделать омлет, — И Тей спрыгнул со стола. -Ты не похож на Джейми Оливера, — Ника присела на стул, поджав под себя ноги. -Да и ты не Найджела Лоусон, как я посмотрю, — Хатчкрафт суетился у плиты, оборачивался, смеялся, пытался шутить, неуклюже просыпал соль и уронил ложку на пол. -Ну и что, что у меня нет таких шикарных сисек, как у нее. -Сисек? У кого нет сисек?— в этот момент двери приоткрылись и появился заспанный Стреч. Он неторопясь прошел в кухню, чмокнул Нику, затем шлепнул Тео по плечу и деловито заявил, видя, как тот мучается со старой газовой плитой. -Дай-ка я попробую! У тебя кроме микрофона в руках ничего не держится! «Ну как же ничего, очень даже чего», подумала Ника и довольно поежилась на стуле. Тео понимающе ей улыбнулся и решил пока порезать хлеб и затвердевший сыр. В коридоре стали раздваться голоса, оставшиеся гости проснулись и пытались снова развести камин. Стреч стал говорить о том, что несмотря на такую метель они задумали после завтрака разводить костры на поляне за домом, потому как по обычаю этих мест в этот день нужно устраивать какие-то танцы и звать болотных духов, чтобы скорее пришла весна. Ника поняла, что ей предстоит опять пить, однако ей очень даже понравилась такая перспектива. Но внутри засела глухая тревога, что Тею кто-то звонит, что Тей что-то скрывает, что Тей сильно устает и теряет силы. И главное, что после всего этого она теряет Тея, даже еще не присвоив его себе. И не распробовав — какая она, настоящая и сильная любовь? На кухню, один за другим стали подтягиваться гости. Тео и Джо организовали нелепый мини-завтрак, доставая из холодильника все, что было съестного и вкусного, Ника же по-прежнему сидела на стуле, и изо всех сил гнала от себя колкие, как битое стекло, мысли. Тео снова стал играть в «ок!», шутить и поглядывать на нее. Пространство снова наполнилось голосами, приятными запахами и домашним уютом. Наконец Хатчкрафт отдалился от гостей, вышел из-за стола, и подойдя к Нике, тихо шепнул ей на ухо -Иди наверх, подожди меня, ога? -А я есть хочу, между прочим… И Ника медленно провела ладонью по его волосам. Тео улыбнулся, поцеловал ее в нос, подопнул стул, наскоро вывел из кухни. Ника пожала плечами и пошлепала по лестнице наверх. На ступеньках она столкнулась с мрачным Адамом, который пробормотал: -У тебя обезбаливающие есть? Ника отрицательно качнула головой. Адам облизал губы, нахмурил лоб и махнул рукой. В доме все еще дышало вчерашней ночью, на полу валялись какие-то блестки, виниловые диски, пара разбитых бокалов, мелкие пуговицы и даже чей-то сдыхающий мобильный телефон. Ника прошла к тому месту, где двое манчестерских солистов вчера божественно пели. У нее чуть перехватило в горле, и она поняла, что ей просто необходимо начать говорить с Тео. Иначе, ни черта не сдвинется с места! Она поводила ногой по блесткам на полу, тяжело вздохнула, услышала тейкин смех из кухни и все-таки поднялась обратно в комнату. Там она скинула с себя его майку, неторопясь переоделась, уселась на кровать, и случайно заметив свое отражение в зеркале, вдруг отметила, что она прекрасно выглядит. Распущенные волосы, задумчивое, но довольное лицо, сияющие глаза. Ника подмигнула себе и стала смотреть на метель за окном. Там было белым-бело, но теперь ветер уже не казался таким омерзительным, а наоборот мягко убаюкивал и даже ласкал. Ника мечтательно стала прикрывать глаза, но дверь скрипнула и вошел Тео. В руках он держал тарелку, снова глупо усмехался, чуть запнулся, но ловко прикрыв за собой двери ногой, тихо сказал: -Ну вот, Рубис, это первый мой завтрак в постель. Честно! Я такое только в мелодрамах видел. Ника удивленно открыла глаза, прикрыла губы ладонями и даже засмеялась: - Я думала, ты сейчас прийдешь ко мне трахаться, как всегда. А тут... Ну, спасибо… Тео поставил тарелку на кровать, на ней были подогретые тосты с хрустящей корочкой, сыр и порезанные яблоки. Тео сел напротив, почесал макушку, осторожно погладил Нику по бедру и они оба засмеялись… Через несколько минут кто-то тяжело тяжело застучал ботинками на лестнице: - Хатчкрафт! Вы там оделись? Мы вас ждем! Эээй...,—это был Адам. Постояв немного и услышав в ответ только молчание, он по-шпионски прошептал в замочную скважину: -Слышь ты, певец. Там есть машина. Какого-то чувака, он не просыпался. Он не в себе. Ключ оставляю под дверь. Ехать недалеко. Мы вас ждем… Тео понял по его голосу, что Андерсон уже опохмелился и снова был пьян. Адам же с язвительным хохотом сбежал по лестнице вниз, и махнув гостям рукой, мол, поехали, эти двое подтянутся. А эти двое осторожно целовались, сидя на кровати и молча обнимая друг друга. Когда Адам шептал под дверью, Ника немного отстранилась, но Тео крепко прижал ее к себе, просунул руки под ее одежду. Ника снова стала бороться с желанием поговорить, осознав, что в доме никого не осталось, и если вдруг будет скандал, то хоть не на людях. И вообще, никто не ввалится в комнату, никто не будет звать к столу или выпить. Ника опустила голову, свесив волосы на лицо, и выдохнула. -Ну, ну Тед… Ну я не могу так больше… Ну скажи мне наконец, что же… Тео прикрыл ей рот ладонью, еще крепче прижав к себе: -Либо я тебя сейчас трахаю… Либо ты делаешь мне минет, либо… Он серьезно и пристально посмотрел ей в глаза. -Что?...- испуганно прошептала Ника и обмякла в его руках. Тео помолчал, убрал свою ладонь, крепко впился Нике в губы, потом прикрыл глаза и выдавил из себя: -Либо мы едем веселиться дальше… Ника убрала его руки, сползла с кровати и грустно улыбнулась: -Я не хочу с тобой трахаться. Сейчас не хочу. Тео как ужаленный вскочил, вскинул бровь, поднял с пола свою майку и тихо сказал: -Одевайся! Едем!... music: Depeche Mode – Dream On