Таймлесс. Рубиновая книга. Съемки, папарацци.

Поездка

- Мари! - нетерпеливо позвала меня мама, которая уже ждала около двери и сверкала глазами. - Я бегу, мам, - я схватила телефон с тумбы и лихорадочно заторопилась вниз. - Ну, дорогая, такси ждет,- покачала она головой. У моей мамы коричневые кудряшки свисали до плеч. Видимо, она только что завила их, потому что обычно у нее прямые волосы. Ее голубые глаза светились от волнения. Я нежно положила руку ей на плечо и прошептала: - Все будет хорошо, мам. Она приветливо улыбнулась, но быстро опомнилась и открыла дверь. Я вышла, и она помогла мне затолкнуть в машину мой чемодан, обещая скоро привезти другие вещи. Затем она обняла меня. - Береги себя, дорогая. Обещай звонить мне, а я скоро приеду, - нервно улыбнулась она. Такси просигналило. - Я люблю тебя, мам, - сказала я, залезая в машину. - И я тебя. Таксистом оказался молодой парень лет двадцати. Он улыбнулся мне и нажал на газ. Такси понеслось по улицам Эрфурта, а я смотрела в окно, впитывая в себя образы и запахи родного города. Ближайшие полгода я буду в Англии. Я увидела булочную Мадам Мьюн - доброй женщины, которая всегда пекла и продавала булочки и пироги. Я также заметила кафе Мсье Краузера, где мы часто собирались с друзьями. На меня напала тоска. Совсем скоро я буду жутко скучать по этим местам. Такие родные с детства деревья даже не шумели, а скорее шептались между собой. Я задумалась: а может они говорят обо мне? Что они шепчут? Жаль ли им? Или они рады? Конечно, деревья не могли ни радоваться, ни печалиться, но мне нравилось представлять, что они думают обо мне. Скоро я покину такой родной Эрфурт, и в свои объятия меня примет холодный и дождливый Лондон. Конечно, там есть восхитительные достопримечательности, но родной город для любого человека всегда лучше. Я еще раз тоскливо посмотрела в окно и включила «Say you don't want it» группы One Night Only. Песню прервала резкая остановка машины. Я вынула наушник и вопросительно посмотрела на водителя. Затем, я взглянула в окно. Аэропорт. Мы приехали. Я протянула водителю деньги, и, поблагодарив его, вышла из машины. Он, к моему удивлению, вышел за мной, помог вытащить чемодан из багажника и даже погрузил его на тележку, стоящую неподалеку. Я улыбнулась ему. - Меня зовут Джебберт. Давно хотел заговорить с тобой, все никак не решался, - проговорил он, удерживая мою тележку за ручку. Алле? Он что, флиртует со мной? - Меня зовут Мария. Приятно познакомиться, - слегка смутившись, ответила я. - Мария – красивое имя. Давай обменяемся номерами? Я ошеломленно посмотрела на него. Мы же только познакомились! Не желая обижать его, я все же ответила: - Конечно, давай, - я протянула ему бумажку с наскоро написанным телефоном и именем. - Ох, ты! Как писатель! – воскликнул он, посмотрев на бумажку. Он протянул мне свой. - Джебберт Рихтер, значит. Ага, - я кивнула ему на прощание. – Созвонимся. Он помахал мне рукой, и я направилась к входу все еще под впечатлением. Регистрацию я прошла «на отлично», и вплоть до таможни все было в норме. Я купила себе мороженое и решила прогуляться по аэропорту. Сквозь прозрачные стены виднелась взлетно-посадочная полоса. Самолеты взлетали и садились. Было очень увлекательно смотреть за этим. Мне всегда нравилось наблюдать, как воздух сливается с землей. Для самолетов нахождение в воздухе – обычное дело. А для непривыкших людей это порой бывает столь странным, что остается только удивляться их впечатлительности. Мы с родителями часто путешествовали по миру. Я посетила много стран, и полет был для меня обычным делом, но, все же, когда смотришь, это так завораживает. По аэропорту прокатился звук очередного объявления, но мне показалось, что голос оператора раскатился по всему зданию и эхом отскочил он всех его углов. Это был мой рейс. Я на ватных ногах подошла к терминалу С. Когда я шла по тоннелю, ведущему в самолет, я думала, что он никогда не кончится. Он казался таким длинным и пустым, что мне становилось неуютно. Когда я добралась до конца, я облегченно вздохнула и прошла в салон. На входе меня встретили улыбающиеся стюардессы и с виду приветливый пилот. Я протянула билет одной из них и вошла. Я уселась на свое место и, закрыв глаза, стала терпеливо ждать взлета. Рядом со мной кто-то опустился на кресло. Я увидела смотрящую на меня пару ярко-голубых глаз. Девушка улыбнулась мне. Эту копну рыжих волос я узнаю везде и всегда. - Маргарет! – я обхватила ее руками и обняла. – Привет! Маргарет была моей подругой с курсов театрального искусства, на которое мы ходили три прошлых года. Мы несколько месяцев не виделись с Марго, и я, честно говоря, жутко соскучилась по ней. - Здорово, Мари! Что ты тут делаешь? – она пристально посмотрела на меня. – Эрфурт тебе всегда нравился, зачем тебе в Лондон? - Обстоятельства, - пожала я плечами. - А поподробнее? – спросила она. Маргарет всегда была любопытной, но это даже было забавно. Я улыбнулась. - Ну, меня взяли на роль. Ты знаешь книгу Керстин Гир «Таймлесс. Рубиновая книга»? - Ох, святое дерьмо! Только не говори, что играешь Гвендолин! Я упаду! – воскликнула Марго. Я просто пожала плечами, а она снова стиснула меня в объятьях с криком: «Поздравляю!» - А ты–то что тут делаешь, дурында? Тебе не сидится с Гансом? - Мы расстались, - она мазнула рукой, и мы, по просьбе пилота, пристегнулись. - Чего-чего? Я хотела все знать о том, что случилось у них с Гансом. Они были очень хорошей парой и безумно любили друг друга. Но я не успела задать вопроса: самолет взлетел, и я, как обычно, провалилась в сон.