Мы могли быть счастливы

– Добро пожаловаться в Министерство магии, – произнес звонкий голос, и Гермиона обернулась – перед ней стояла милая девушка с пергаментом и пером. – Вы сегодня отправили мне письмо по поводу встречи с министром? – Гермиона утвердительно кивнула. – Дело в том, что сейчас он никак не сможет подписать данные бумаги – срочное совещание… но его заместитель может вам помочь. – Замечательно! Он на месте? – Я вас провожу, – и девушки пошли прямо по коридору. – Он стал работать у нас совсем недавно… и, знаете, если честно, он довольно странный. Ни с кем не общается, приходит рано утром, уходит уже глубокой ночью. В общем… – Да, непонятно, – невнятно пробормотала Гермиона, перебив секретаря – сплетничать совершенно не хотелось, тем более, она была редким гостем Министерства, так что вникать в частную жизнь сотрудников не было никакого смысла. Наконец, они дошли до кабинета. Мельком взглянув на дверную табличку («Джеймс Пирс, заместитель министра магии»), Гермиона постучала и вошла внутрь. Мистер Пирс сосредоточенно изучал бумаги, разложенные по всему столу, и даже не поднял головы, когда Гермиона оказалась в его кабинете. Только когда девушка тихонько прокашлялась, он взмахом руки указал ей на стул. Гермиона поняла, что секретарша была права – зам министра вел себя крайне скованно. Впрочем, это было неважно, главное сейчас – подписать бумаги. Достав из сумки пергамент, она положила его перед мистером Пирсом. – Извините, что помешала, но дело в том, что министр сейчас не может подписать мои документы, а они нужны мне в срочном порядке, и… – Гермиона оборвалась на полуслове, так как заместитель министра резко поднял голову и чуть ли не с ужасом посмотрел на девушку. Повисло молчание. Гермиона была сбита с толку неожиданной реакцией на свои слова, а мистер Пирс все еще не мог отвести от нее взгляд. Девушка довольно сильно смутилась и все же посмотрела на него в ответ. У него были довольно грубые черты лица; уголки тонких бледных губ чуть дергались; на шее и щеках было несколько тонких шрамов; но самым главным в его образе было вовсе не это. Зеленые глаза, такие живые и яркие! Гермиона никогда прежде не видела этого человека, но его глаза показались ей такими знакомыми, даже родными. Она пыталась вспомнить этого человека, она была уверена, что знает его…но откуда ей знать заместителя министра магии? Через несколько минут гробовой тишины девушка, наконец, отвела от него взгляд. – Я… я говорила о том, что мне нужна подпись, а министр не может подписать… и… не могли бы вы это сделать? – запинаясь, спросила Гермиона. Мистер Пирс, ничего не говоря, чуть дрогнувшей рукой открыл ящик стола и достал чернила с пером. Гермионе вдруг страшно захотелось сбежать отсюда, она не могла дождаться, когда он, наконец, подпишет документы и отпустит ее. Чтобы только не встретиться с ним взглядом, она уставилась на стол. И только сейчас она заметила перо, которое он достал для подписи. В этот самый момент виски пронзила страшная боль – Гермиону захлестнул ужас от одной только мысли о том, кому принадлежало точно такое же перо. Около десяти лет назад она заказала в магазине в Косом переулке самое дорогое перо, причем другого такого быть не могло – для его украшения Гермиона лично выбрала каждую деталь. И этот подарок она преподнесла самому близкому человеку, с которым она связала свою жизнь – Гарри Поттеру. Спустя три года счастливого брака в их семье случилась трагедия – во время спецоперации по уничтожению приспешников Волан-де-Морта один из Пожирателей запустил в Гарри несколько неизвестных Мракоборцам заклятий. Через четыре дня Гарри умер в больнице св. Мунго. Гермиона вновь посмотрела на перо, которое мистер Пирс держал в своей руке. Да, сомнений быть не могло – это оно. Пересилив себя, девушка подняла голову. Заместитель министра, напротив, сделал вид, что читает документ, принесенный Гермионой. «Но это невозможно… мне сказали, что ты умер» «Да, так и есть, Гарри Поттер умер. Четыре дня он был на грани… потом он пришел в себя и увидел то, каким он стал. Это было невыносимо. И понял, что навсегда выпадет из жизни… из твоей жизни» «Мы любили друг друга… взгляни же на меня! Джеймс Пирс… Гарри, ты же взял имя отца, это очевидно. Но зачем ты так поступил с нами? Со мной?» «Прости его. Но он не мог поступить иначе. Он... стал уродом. Сколько он пережил операций, чтобы стать хоть немного похожим на нормального человека» Подписав пергамент, он протянул его Гермионе. По щекам девушки струились слезы. Пять лет она не могла придти в себя. Пять лет боли. Слёз. Любви, о которой она шептала в пустоту… и каждый раз ждала ответа. «Мы могли быть счастливы… мы могли быть счастливы, Гарри» Поднявшись со стула, Гермиона пошла к выходу, вытирая слезы тыльной стороной ладони. Взявшись за ручку двери, она услышала, что Гарри поднялся на ноги. И в тот самый момент, когда он уже хотел было остановить ее, девушка распахнула дверь. Спустя мгновение в коридоре раздался радостный смех. – Мамочка! – Ну что, родные, нагулялись? – донесся до Гарри голос его любимой. Он медленно подошел к дверному проему и увидел неподалеку Гермиону, держащую на руках маленького мальчика. Рядом с ними стоял незнакомый мужчина и протягивал мальчику мороженое. – Ну, сынок, держи же! Вот, умница! Кто у нас тут самый сильный, а? – Гарри! – радостно взвизгнул мальчик. – Правильно, ты у нас самый сильный! – и мужчина чмокнул его в макушку. Гермиона, улыбаясь, крепче прижала к себе сына. Через мгновение она обернулась и увидела Гарри. Тот слабо улыбнулся. Гермиона коротко кивнула и отвела взгляд в сторону. Никаких слов не требовалось. Они оба знали, что прошлого уже не вернешь. Мы никогда не можем предугадать последствия наших решений. Но есть то настоящее, в котором мы живем. То будущее, которое кажется нам таким туманным… и всегда есть шанс всё изменить. Чтобы мы могли быть счастливы.