Маленькое чудо

- Наконец-то! - войдя в дом, прокричала я. - Дом, милый дом, - говорит Пит и, кинув сумки в прихожей, прыгает на диван. - Эй, а кто будет вещи разбирать? - М-м-м... - Ладно, отдохни немного, - проведя рукой по его волосам, сказала я. Наш двухмесячный отпуск только сегодня подошёл к концу. Это были самые отвратительные дни, потому что все то и дело указывали мне, что делать и выставляли клоуном, подшучивая. Чуть больше месяца мы с Питом пробыли в четвёртом у Финника и Энни: порыбачили, покупались в море, познакомились с той самой девочкой, о которой рассказывала мама. Она была права: чем-то девочка всё-таки похожа на Прим, но это не она и никогда ей не станет. Оставшийся месяц мы провели в гостях у Джоанны, познакомившись с её женихом. Даже странно было узнать об их скорой свадьбе; конечно, и Мейсон заслуживает счастья, но настораживает только то, что она умалчивала об этом. Её вечные шуточки и подколы выводили меня из себя. Хотелось взять лук и запустить стрелу ей в голову, чтобы хоть как-то заткнуть рот. Нам приходили письма из Капитолия, в которых Цезарь звал нас с Питом на интервью. Естественно, мы рвали эти жалкие клочки бумаги, пахнущие розами. Даже в отпуске найдут, где достать. - Вспомнил! - подскочив с дивана, прикрикнул Пит. - О чём? - И о чём, и о ком. - Расшифруй. - Нужно позвонить врачу и записаться на приём, - он взял телефон и, нажимая на кнопки, стал набирать номер больницы. - Интересно, а что изменилось с того момента? Каких-то видимых изменений нет, если не считать, что у меня вечно болела голова от шуточек наших друзей. - Ш-ш-ш! - шикает Пит, - Здравствуйте, мы с женой хотели бы записаться на приём... Да, устроит... Китнисс Мелларк... Восьмое мая... Да, верно... Хорошо, всего доброго. - Ну что? - Сегодня в пять вечера. - Мы же только приехали! - возмущаюсь я. - Знаю, но чем быстрее попадём на приём, тем скорее узнаем следующие рекомендации. - Ладно, значит у меня есть несколько часов, чтобы поспать, - сказала я и направилась в спальню. - Ты отдохни, а я приготовлю обед и схожу к Хеймитчу. - Передай ему, что я загляну позже... Проснулась я только через несколько часов, когда почувствовала лёгкий поцелуй на губах. На моём лице непроизвольно появилась улыбка. - Солнышко, пора вставать, - шепчет Пит. - А сколько времени? - сонно потягиваясь, спрашиваю я. - Почти четыре, тебе нужно ещё покушать. - Ты со мной прям как с малышкой. - Ты и есть моя малышка, - целуя в кончик носа, говорит Пит, - Бегом на кухню, я приготовил суши, как и показывал Финник. - Где ты взял рыбу? - Когда ходил к Хеймитчу, которого, кстати, нет ни дома, ни в дистрикте, заглянул на рынок. - А где наш алкоголик? - Уехал в Капитолий вместе с Эффи. Знаешь, я ему позвонил и узнал много нового о нас. - Конкретнее? - Он отдувается на интервью, убеждая капитолийцев, что ты не беременна и пелёнки нам не требуются. - Сходила в магазинчик... - закатывая глаза, ворчу я. Пит усмехается и спускается на кухню, а я, умывшись, следую за ним. На столе стоят тарелочки, в которых лежат суши, а вместо палочек, которыми положено есть это блюдо, имеются вилки. В четвёртом мне так и не удалось попробовать творение Финника: тогда я не очень хорошо себя чувствовала, наверняка, отравилась какой-нибудь рыбой. Энни убеждала меня, что в кафе, где мы сидели, всегда свежие морепродукты, но мне так не показалось. - А ты уже пробовал? - Нет, тебя ждал, - присаживаясь на стул, сказал Пит, - Пробуй. - Это хоть вкусно? - Всё по рецепту Финника, не бойся, не отравишься. - Была не была... Я насаживаю суши на вилку и, с трудом затолкав еду в рот, прожёвываю. Боже мой... Принесите мне мусорное ведро, это отвратительно: несолёно и кисло. Как такое можно есть? Я выдавливаю из себя улыбку, дабы не обижать любимого, но, к сожалению, не сдерживаюсь и, помчавшись в ванну, выплёвываю всё в унитаз. Пит прибегает следом за мной и, собрав мои волосы в конский хвост, присаживается рядом. Весь завтрак улетучивается вместе с обедом, не оставив в желудке ничего. Знала, что рыба - это не моё, не стоило даже пробовать. Но ведь это готовил Пит, я была просто обязана съесть хотя бы кусочек, но и этого не получилось. - Что так всё плохо? - поджав губы, спросил Пит. - Прости, но скрывать уже нет смысла, - говорю я, - Оно несолёное. - Так и должно быть, его едят с соевым соусом. - А кислым тоже должно быть? - Нет, - вздыхает он. Я, умывшись, возвращаюсь на кухню и беру тарелки, в которых лежат суши, и выкидываю всё в мусорное ведро, чтобы не отравить ещё и Пита. Он подходит ко мне сзади и обнимает за талию, положив голову на плечо. - Прости, больше такого в жизни не приготовлю, - говорит муж, - Сырные булочки? - Да, у тебя это лучше получается, а суши пусть Финник готовит. - Договорились, а теперь пойдём собираться. Через полчаса мы с Питом пришли в больницу и, взяв карточку, направились в кабинет к врачу. Людей было не так уж и много, конечно, ведь скоро закончится приём. Войдя в кабинет, доктор уже с порога засыпала нас вопросами об отпуске. Меня это жутко взбесило, потому что я не потерплю, когда лезут в мою личную жизнь. С учётом того, что мы два с лишним года играли на камеру. - Хорошо, что вы побывали не только в четвёртом, но и в седьмом. Смена климата вам не повредит, - говорит Беккер, - Как вы себя чувствуете? - Просто прекрасно, - шепчу я. - Что простите? - Никаких изменений. - Вы даже не загорели, скорее наоборот - побледнели. - Неудачный обед, - посмотрев на Пита, сказала я. - Знаете, давайте вы сдадите анализы и придёте завтра за результатами? - И что от этого изменится? - Поверьте, многое, - говорит врач, - У меня только один вопрос. - Задавайте, - сказал Пит. - Как часто за эти два месяца у вас был половой акт? У меня аж глаза на лоб полезли, хотелось запихнуть ей в рот яблоко, чтобы не задавала таких вопросов. Это ведь наше сугубо личное дело; конечно, я всё понимаю, но это уже слишком. - Часто и на этом закончим, - встав со стула, сказала я, - В четыреста первый, верно? Не удосужившись услышать ответ врача, я вылетела из кабинета и поднялась на четвёртый этаж. Сдав кровь, мы с Питом отправились домой. Вечер прошёл в спокойной обстановке, сидя у камина. Меня всё ещё подташнивало, поэтому я даже не пыталась поесть. Пит рассказал, что Хеймитч приедет завтра днём, и он пойдёт его встречать после работы. Значит, я одна пойду в больницу за результатами, чего мне совершенно не хочется. Надеюсь, у нас будет хоть какой-то прогресс... На следующее утро моя голова раскалывалась на множество кусочков, поэтому Пит приказал мне весь день провести в постели. В любой другой день я бы возмутилась, но явно не сегодня. Побыть одной мне не удалось: пришёл этот драный кот и требовал его накормить. Столько времени шлялся непонятно где, а теперь заявился с намерением выпросить у меня мисочку молока. Пришлось встать и налить, чтобы перестал мяукать под ухом. Было бы ещё замечательно скормить ему вчерашние суши, но это уже извращенство какое-то. К вечеру я всё же смогла перекусить бутербродом и чаем, но легче не стало. Меня беспокоили результаты анализов, которых мы так ждали. Не понимаю, что должно было измениться за два месяца. Никаких признаков беременности не наблюдалось, даже близко не было. Оставалось только ждать... Мне было не по себе оттого, что на часах уже за полночь, а Пита всё нет и нет. Я наворачивала круги, ходя туда сюда по спальне. Меня бросало то в жар, то в холод. В голову лезли глупые мысли, но все сводились к одной единственной - любовница. Бред сумасшедшей, я-то понимаю, что Пит так бы никогда не поступил. Он любит меня и сделать больно мне, значит, навредить и себе. На улице слышится шум, который приводит меня в чувство и я, сломя голову, мчусь вниз. В дом в обнимку вваливаются Пит и Хеймитч с бутылками в руках. Они такие счастливые, что даже тошно становится. Я тут переживаю, а он напивается по пустому поводу. - Солнышко, забирай муженька, а то он мне весь запас выпьет, - говорит Хеймитч и сажает Пита на кушетку, - Зайду завтра, когда протрезвеет и, кстати... Ай, завтра! С этими словами Хеймитч покидает дом, оставляя меня с пьяным мужем наедине. Я, сложив руки на груди, ждала объяснений. - Родная, как прошёл твой день? - пытаясь снять ботинки, спрашивает Пит. - В отличие от тебя совершенно спокойно, - раздражённо отвечаю я, - Может объяснишь с каких пор ты пьёшь с Хеймитчем? - Сегодня можно! После этих слов он наконец-то смог снять обувь и, покачиваясь, подошёл ко мне. - Ты у меня просто чудо, - сказал Пит и оставил лёгкий поцелуй на моих губах. К горлу подступила тошнота и я как можно быстрее отправилась в ванную, чтобы прочистить желудок. Сколько это будет продолжаться? Теперь уже от запаха алкоголя становится плохо, не к добру это. Умывшись, я прошла в спальню и застала весьма интересную картину: Пит, сделав глоток из бутылки, пытался снять с себя одежду, сидя на полу у двери. Увидев меня, он бросил эту затею и протянул ко мне руки. - Иди ко мне, - прошептал он. - Нет, Мелларк, пока не протрезвеешь, не подойду. - Китнисс, я просто немного выпил и стало так хорошо. - А было плохо? - со злостью говорю я. - Ты что! - прокричал он, - Просто я не знал как реагировать на такое. - В смысле как? Приехал Хеймитч, ничего сверхъестественного. Мог бы просто встретить его и прийти домой, а не праздновать приезд. - Какой приезд? - кричит Пит, - Я не про это, ты неправильно поняла. Он встал с пола и, взяв бутылку, подошёл к кровати. - О, кроватка, - проговорил он. Я подошла к нему и, схватившись за пояс его джинсов, не дала ему лечь вместе с бутылкой. Мне ещё не хватало, чтобы он постельное бельё напоил. - Что ты присосался к этой бутылке? Отдай, пить вредно. - Блин, точно! Надо сказать Хеймитчу, чтобы не подходил к тебе ближе, чем на километр, - сказал Пит и лёг в кровать. - С каких это пор? - Потому что... - с этими словами он уткнулся головой на подушку и, что-то промямлив, уснул. - Горе ты моё луковое. Мне пришлось раздевать мирно спящего мужа. Из кармана его брюк выпал листок с результатами моих анализов, но там лишь одни цифры, которые мне непонятны. Остаётся надеяться, что ничего плохого не написано. Устроившись на другой стороне кровати, я со спокойной душой смогла уснуть. Наутро в нос вбился цветочный запах, заставивший меня чихнуть в подушку. Открыв глаза, я обнаружила, что вся наша спальня усыпана полевыми цветами, а на постели, кроме меня, лежит плюшевый медведь с запиской, которая гласила: "Я помню наш первый школьный день, будто это было вчера. Маленькая девочка с двумя косичками заворожила своим голосом, забрав моё сердце себе. Я мечтал подойти и просто услышать твой голос, увидеть серые глаза, скрывающие загадку. Я и не мог мечтать, что спустя много лет мне посчастливится поцеловать тебя, ощутить прикосновения и услышать заветные слова из твоих уст: "я тебя люблю". Ты сделала меня счастливее, когда согласилась выйти за меня. Когда ты была рядом со мной, это были самые желанные дни в моей жизни. Каждый день я надеялся услышать от тебя два слова, которые изменят нашу жизнь, внесут в неё частичку нового. Ты достойна всего мира, но я не могу тебе подарить его. Поэтому я подарю тебе следующий подарок: мой мир, в котором, обещаю, ты будешь счастлива и не пожалеешь о своём решении. Я люблю тебя, Солнышко." - И буду любить всегда, - шепчет Пит. Я даже не заметила, как он сел рядом, поставив поднос с едой на прикроватную тумбочку. Пит, очевидно, успел сходить в душ, раз с его волос стекают капельки воды. - Может объяснишь, что случилось? - спросила я. - А ты ещё не поняла? - прищурив глаза, спросил он. - Пит, я на тебя не обижаюсь за твой ночной приход, но мог хотя бы позвонить и сказать, что с тобой всё в порядке. - Да, прости, я сглупил, но дело не в этом. - Что-то не так с анализами? У меня что-то нашли? - обеспокоенно спросила я. - Нашли... У меня перехватило дыхание, сердцебиение участилось, тело содрогалось в конвульсиях. Перед глазами будто вся жизнь пронеслась: смерть отца, жатва, арена, победа, квартальная бойня, война, смерть Прим, смерть Гейла, свадьба... И это я пережила, чтобы узнать, что я больна, возможно, смертельно. - Не что-то, а кого-то, - широко улыбаясь, сказал Пит. - Что, прости? - затаив дыхание, спросила я. - Ты беременна, - он положил руку на мой живот. - А-а, - закричала я. По щекам стекают слёзы, которые я сдерживала, как могла. Ладонями закрыла рот, чтобы предотвратить громкие крики, так и рвавшиеся наружу. У меня снова появилась способность дышать, отчего я жадно вдыхала воздух, боясь, что задохнусь. Внутри боролись два чувства: счастье и страх, но выигрывало явно второе. Я не могу принять эту новость, радоваться ей только потому, что боюсь потерять маленький комочек внутри себя. Да, игры закончились, но это не значит, что всё будет гладко, что с ребёнком ничего не случится. Вдруг из меня получится отвратительная мать, которая не оправдает надежд? Что же теперь будет? - Ты не рада? - спросил Пит. - Я боюсь, - сознаюсь я. - Не бойся, ведь я с тобой, у нас всё получится. Мы будем хорошими родителями, вот увидишь! - восторженно говорит Пит, - Ты же веришь мне? - Верю... Мне не о чем волноваться, всё-таки Пит всегда будет рядом. Наш малыш будет чувствовать себя в безопасности, ведь у него такие безбашенные родители, повидавшие много того, чего не позволим сделать нашему ребёнку. Мы сделаем всё, чтобы наш комочек был счастлив так же, как и мы... ______________________________________________________________________________________________________ Вот такой подарочек нашим героям в честь праздника) Дорогие читатели, с праздником Светлой Пасхи! Будьте счастливы, как никогда! И сегодня я устраиваю конкурс: Самый изощрённый способ убийства автора. Пишите свои предложения и я пойду пробовать всё, что вы напишите) С этой главы фф официально приобретает размер "Миди". Не получилось у меня уместить всё на двадцать страниц, вечно так... Кстати, фанфик подходит к концу, может ещё главы 2-3 будет. Жду ваших отзывов)