Под знаком Феникса

Перед глазами все плыло. Огненные круги складывались в неясные видения. Абсурдный сон… Все тело болело как в тот раз, когда они с Годриком напились и полезли к кузине Кандиды. Салазар попытался повернуться набок и зашипел. Грудную клетку словно сдавил обжигающий обруч. Слизерин попытался вспомнить хоть что-то, но голова чуть не взорвалась. Над магом склонилась чья-то тень. Салазар почувствовал, как ему в рот вливается густая жижа. Слизерина насильно перегнули через край кровати. В следующее мгновение волшебника вывернуло наизнанку. - Ты в порядке? Сквозь огненные круги прорвалось бледное лицо Кандиды. Холодные пальцы волшебницы коснулись его лба. Сразу стало легче. - Я? В полном, - заплетающимся языком проговорил Слизерин. Он дотронулся до подбородка и поморщился. – Кто это меня так? Когтевран отошла к столу и снова наполнила чашу. На этот раз вязким серебристым зельем. - Ты схватился с великаном. К несчастью для тебя, его дубина оказалась быстрее. – Колдунья опустилась на край постели. – У тебе сломано три ребра и трещина в плечевой кости. Удивляюсь, как ты не упал прямо там. – Кандида поднесла чашу с зельем. – Открой рот. Слизерин послушно выполнил приказ. На вкус зелье оказалось отвратительным. - А почему тогда так болит голова? - Годрику пришлось отправить тебя поспать, - саркастически пояснила Когтевран. Слизерин вопросительно приподнял бровь. Потом он вспомнил отрывок своего сна и тяжелый эфес меча. - Хм, а зачем меня… отправили поспать? - Ты чуть не разнес храм и нас заодно. – Когтевран вздохнула. – Кричал, что уйдешь только вместе с ней. Во рту пересохло. Салазар не узнал свой голос. - Это не сон? Когтевран устало опустилась на пол. - Это не сон, Слизерин. Это кошмар наяву. Основатель поймал себя на мысли, что еще никогда не видел Кандиду такой уставшей, разбитой. Щеки волшебницы ввалились, под глазами залегли тени. Короткие волосы были всклокочены. Свою привычную мужскую одежду синих цветов она заменила на темно-серое платье. Одеяние цвета траура. Страшная догадка поразила Салазара. Во время сражения он видел падающего изумрудного дракона*. Он не видел всадника, но уже догадывался, кто был в седле. Сын Когтевран, Эдвард, один из лучших наездников Англии. - Кандида, многие погибли. Но война закончена, Хогвартс выстоял. Это главное! Да, замок пострадал, но мы закроем бреши. - Салазар произнес это с убеждением, но он сам не верил своим словам. По-видимому, Кандида тоже. - Тебе ли не знать, что некоторые потери нельзя восполнить. – Колдунья смотрела на витраж окна, но вместо него видела родные лица. Салазар замер. Несмотря на укрепляющее зелье все тело болело, каждый вздох причинял боль. Он понимал, что должен утешить волшебницу. Но так же он осознавал, что Кандида не из тех, кто терпит сочувствие. Такие люди не бывают гибкими. Малейшее проявление слабости – и они ломаются. - Одевайся. – Кандида заставила себя подняться. Чувствовалось: она нашла в себе силы стать несгибаемой. В последний раз. – Мне надо тебе кое-что показать.

***

Двое магов в серых плащах стояли на высоком холме. Слева возвышался Хогвартс, справа – скалистая гряда. Вяз трепетал первыми листами над прямоугольной каменной плитой. Барсуки срастили сломанный посох своей покровительницы, и палка пустила корни. Маленькое чудо в мире волшебства. Сквозь зелень окружавшего холм леса прорывалась звонкая булькающая трель кукушки. Основатели молча слушали песнь ветра. Мысли Салазара занимала та, кто покоилась в земле. Перед глазами стояли события недавней битвы. Волшебник видел армию врагов, теснящих их жалкое войско к замку. Смотрел, как рушится мост, а отряд Пенелопы берут в кольцо. Когтевран создаст щит. Взвалит на себя непосильную для одного тяжесть всей защиты. Салазар увидел перед собой изнуренное лицо, по которому из разбитого носа струится кровь. Он не сразу понял, что это его собственное отражение. Четверо Основателей из последних сил бросятся в атаку, даже не подозревая, что главная битва идет не здесь. Первой почувствует Пенелопа. Она трансгрессирует, обрушивая все ограничения и блоки. А Слизерину не останется ничего кроме как продолжать сражаться. Поднимался ветер. Воздух обнимал влажными руками, норовил заползти под ворот или в рукав. Ужасно болела голова. Было трудно дышать, Слизерина бил озноб. Но маг упрямо вспоминал, складывая из ярких образов одну картину. У него на коленях лежит голова Пенелопы. «Надо же, как живая…» Только легкая рана на голове да ядро выжжено дотла. Магические раны трудно увидеть. Они забирают жизнь незаметно. А он все равно гладит ее по волосам на случай, если проснется. Слизерину на лицо упала холодная капля. Маг поднял голову. Все небо затянули грязно-серые облака. Начинался дождь. Когтевран наколдовала букет желтых нарциссов и опустила его на могилу. - В один день сразу два факультета лишились своих Основателей. Барсуки скорбят. Потеря Пенелопы подорвала их силу духа. Гриффиндор помогает, как может, но львы сами сейчас не в лучшей форме. Почти в каждой семье Темные охотники забрали кого-то. - Феникс, - Кандида вздохнула. – Она жива, она с нами, но не может ни видеть, ни слышать. Эта, - Когтевран махнула рукой, подбирая слово, - сфера наполовину ушла под землю. Еще немного, и Лира бы захлебнулась камнем. Я… я не понимаю, как такое возможно. Ученики пятого факультета не смогли пробить барьер. Даже не смогли определить род магии. - А если применить грубую силу? Чтобы сломать магические узы? – Салазар смотрел, как ветер кружит над могилой и, срывая, уносит лепестки цветов. Волшебница поморщилась. - Гриффиндор чуть не сломал о барьер свой меч. У меня до сих пор болит голова от его криков. – Когтевран поймала один из лепестков. Через мгновение с ее ладони вспорхнул желтый мотылек. -Фениксы растеряны. Напуганы, злы! Эльфы винят нас в случившемся. Дворфы, вейлы, ламии… Почти все иные заявили о своем уходе. Пятый факультет рассыпается на глазах. – Кандида устало посмотрела на Основателя. – Я ухожу. Салазар, - Слизерин вздрогнул, впервые за долгое время услышав свое имя из уст волшебницы, - я не могу больше поддерживать Хогвартс, я не могу… Мой сын погиб, защищая свой дом, я не позволю себе потерять еще и дочь. Своим последним указом в качестве главы Хогвартса я расформирую пятый факультет. Феникс перестанет существовать, знамена будут перенесены в подземелья, а ученики распределены на другие факультеты. - Салазар, - колдунья глухо закашлялась и плотнее закуталась в мантию, - мы оба знаем, что Годрик не сможет стать директором. Он не политик и не дипломат. Он воин. – Когтевран повернулась к зельевару. – Тебе придется взять на себя управление Хогвартсом. Слизерин, мы все много потеряли, и я понимаю твои чувства. Но, прошу, не отказывайся. Что ты скажешь?.. Слизерин не ответил. Он запрокинул голову к свинцовому небу, и холодные капли падали на обветренное лицо воина. Рядом шелестели листья вяза. Со стороны замка доносился звон колокола, оплакивавший погибших.