Amour vincit omnia

- Доктор, я являюсь несчастной матерью этой эгоистки.Вы не представляете, сколько горя она принесла мне, но все же я несу этот тяжкий крест материнства.Как близкий родственник,я хочу заявить о своем желании отказаться от курса этих лекарств для моей дочери.Я не готова идти на такие жертвы и урезать свои расходы, а подачки от кого-либо выше моего достоинства.В общем, я не горю желанием ускорить процесс - ведь если она очнется, мне придется бросить последние крупицы радости и запереться в четырех стенах, выхаживая,возможно уже не мою дочь,а слабое растение.Пусть все идет своим чередом. В палате повисла тишина.... -Вон! - голос Оливера был тих, но в нем девятым валом плескался гнев, а руки непроизвольно сжались в кулаки так сильно, что костяшки побелели. -Простите, что?! - Делия удивленно вскинула брови. -Я сказал вон! - сталь в интонации Куина становилась все чётче. Мать Фелисити сделала глубокий вдох, набирая в легкие побольше воздуха и, очевидно, готовясь к триаде, способной убить нахала. Доктор Прайс негромко кашлянул, пытаясь привлечь внимание расшумевшихся посетителей, но блондин кинул на него такой взгляд, что он, побормотав что-то о срочной операции, пулей вылетел из палаты. Оливер перевел взгляд на Делию.Дамочка быстро растеряла всю свою храбрость и теперь ежилась под взглядом лучника. -Вам нужны деньги и, как вы выразились, не нужны проблемы с дочерью.Деньги у меня есть.Давайте договоримся - я оплачу Ваш перелет и дам ту сумму, которую Вы посчитаете достаточной, чтобы удовлетворить потребности, а Вы позволите мне позаботиться о Фел. Глаза женщины зажглись жадными огоньками. -Я согласна - поспешно выпалила Дели.В этот момент ее мозг напоминал счетную машинку - она подсчитывала сколько потребовать с этого живого кошелька, чтобы не продешевить.Мысли о дочери в коме покинули ее, и женщина даже испытывала облегчение, избавившись от них.Решив, что обдумать сумму лучше за бокалом-другим коктейля, мать Фелисити взяв телефон Оливера, направилась в ближайший бар. Едва за ней закрылась дверь больничной палаты, Оливер выдохнул.Только теперь он понял, насколько была одинока его верная помощница - отец, оставивший её, легкомысленная мать, не желавшая загружать свою голову проблемами, которые были бы серьезнее выбора на какую вечеринку и в какой бар отправиться.Даже сейчас, когда дочь находилась на грани, она не проявила ни капли заботы.Оливер ненавидел себя, ненавидел за то, что подвергал жизнь девушки опасности, за то, что был груб с ней, срываясь, если она говорила то, что было ему не по вкусу, а еще больше он ненавидел себя за то, что взял ее с собой на этот чертов заброшенный склад. Дигл похлопал друга по плечу - Все будет хорошо... -Диг, как же она одинока.У нее нет самого главного - семьи.Ей не на кого опереться.Все мы возвращались к кому-то после заданий - я - к матери, сестре или Саре, ты - к Лайле...А она...она просто рисковала собой, играя роль наживки, рисковала и надеялась, что мы успеем вовремя, что я успею.А я не просто не успел - я позволил ей принять эту пулю, предназначавшуюся мне, позволил подумать, что моя жизнь ценнее, чем её.Я так много лгал ей и так мало говорил о том, что действительно чувствую, когда вижу её. В этот момент приборы запищали активнее, в палату вбежали медсестры, кто-то громко позвал Доктора Прайса. -Что случилось? - у Оливера замерло сердце -Мистер Куин, мистер Дигл, она приходит в себя! - в голосе врача была искренняя радость - Будьте добры, подождите в коридоре, сейчас вы только помешаете нашей работе, когда она очнется окончательно, я позову вас. Через некоторое время мужчин действительно позвали в палату.Проходя внутрь Оливер заметил, что на лице доктора нет той прежней радости.Списав это на усталость, блондин отогнал неприятные мысли прочь. На кровати сидела его девушка-среда, она была бледна, лицо осунувшееся, четко выделяющиеся темные круги под глазами и резко выступающие скулы.Фелисити смотрела вперед себя каким-то пустым взглядом. -Фел - негромко окликнул её Оливер. Девушка вздрогнула и повернула голову в сторону голоса.Потрескавшиеся губы растянулись в слабой улыбке. -Оливер...я...я рада тебя видеть. -Хей, а я нынче не в почёте? - забавно разыграл возмущение Дигл. -О, Джон, прости, я... -Фелисити, всё в порядке. В воздухе повисла тишина, которую прервал стук в дверь и шепот медсестры - Мистер Куин, я принесла то, что вы просили. Оливер вышел, а когда вернулся, в его руках был огромный букет белоснежных роз, среди которых каплями крови выделялись розы алые.Чудесный запах заполнил всю палату, обволакивая каждого человека и каждый предмет в ней. -Какой прекрасный аромат! - восхищено прошептала блондинка. Лучник уже хотел сказать девушке, что нежность и красота этих роз не идет ни в какое сравнение с её красотой, как вдруг слова застыли на языке. Девушка не смотрела в его сторону, её взгляд был направлен куда-то вбок.Противный холодок вновь закрался в душу мужчины. -Фелисити... -Да?! - слишком резко повернула голову блондинка. -Я хотел сказать, что эти пионы для тебя - решил проверить страшную догадку Оливер. -Ооо...они...они великолепны.А ты знаешь, что пионы... - зачастила айтишница На лице Стрелы отразилась необычайная боль.Его подозрения оправдались.Он был прав.Сердце разрывалось от боли. В два шага преодолев палату, он сел на краешек кровати помощницы и взял её за руку - Фелисити, пожалуйста, скажи мне. Девушка попыталась выдернуть руку, но Оливер только сильнее её сжал. -Ты ведь сам всё понял...я знала, что ты догадаешься, но не думала, что моя актерская игра настолько плоха - девушка грустно усмехнулась - Да, всё верно Оливер...я больше не вижу.