***
Процессия из двух больших черных карет и сопровождающих слуг подъехала к Мелдору после полудня. Красивый светлый город встретил их шумным весельем и гомоном, которые замолкали еще до приближения кареты с фамильным гербом Фобоса. Оглядывая город в окно, Вилл пришла к выводу, что готовится какой-то праздник, и люди пребывают в приподнятом настроении. Бедные горожане, наверняка визит Князя испортит им веселье. У ворот большого дворца гостей встречала целая толпа слуг и внук градоправителя лично. Молодой человек с каштановыми локонами до плеч и голубыми глазами, одетый в праздничный камзол, приветствовал Фобоса глубоким почтительным поклоном, слегка кивнул Леорису и без лишних слов сопроводил их во дворец. Миновав просторный холл и длинный коридор, гости оказались перед высокими резными дверьми, ведущими, судя по всему, в тронный зал. Догадки Вилл подтвердились, когда двери открылись, и они ступили на узорчатые мраморные плиты огромного зала. Высокий расписной потолок подпирался двумя рядами мраморных колонн, тянущихся из конца в конец. Арковидные окна вдоль обеих стен уходили под его своды и были завешаны тяжелыми зелеными шторами неимоверной длины. В дальнем конце зала на возвышении стоял массивный трон из зеленоватого камня, тоже украшенный резьбой; стену позади него закрывали тяжелые желтые гобелены с изображением серебристой птицы. На троне же, расставив короткие ноги широко в стороны и вальяжно откинувшись назад, сидело бело-розовое, сморщенное, как расплавившийся и снова затвердевший молочный шоколад, нечто. Вилл несколько раз сморгнула, пытаясь разобраться, где заканчивается огромная, покрытая жировыми складками шея и начинается не менее впечатляющее лицо. Однородная светлая масса, закованная в до нелепости яркий пурпурный камзол и украшенная добрым десятком золотых украшений и самоцветов, никак не вязалась у Вилл с образом старика Гилдвига, который у нее уже успел сложиться, и никак не вписывалась в величие окружающей обстановки. Скорее, это был ну очень объевшийся херувим-переросток с щеками, чей здоровый румянец по сравнению с белой, как полотно, кожей казался нездоровым. — Фобос, мальчик мой! — вскричала масса, рассеяв последние подозрения стражницы по поводу своего биологического происхождения. — Боже, какой же неожиданный и лестный визит! Как поживаешь, малыш? Подойди же сюда, дай посмотреть на тебя, благословенное дитя! Благословенное дитя сморщилось от отвращения, и на этот раз Вилл была с ним солидарна. — До чего же ты изменился! — снова взвизгнул Гилдвиг, когда Фобос остановился недалеко от трона. Раскачавшись из стороны в сторону под встревоженными взглядами своих гостей, внука и стражи, старик встал и не без труда преодолел несколько ступенек. Спустившись с возвышенности, он стал казаться еще более… квадратным. Неприлично скривившись от отвращения, Вилл во все глаза следила за неуклюжим комочком. Тот подошел к Фобосу и изобразил что-то вроде улыбки, он бы и похлопал Князя по щеке, но под убийственным взглядом опустил руку и неловко кашлянул. — Леорис, маленький плакса, и ты здесь? — найдя себе новый объект для умиления, всхрапнул купидон-переросток. Впрочем, и к тому приближаться не стал, вместо этого обратив свой взор на Вилл. — Я здесь по делу, Гил, — сухо сказал Фобос, провожая правителя презрительным взглядом, пока тот бочком подбирался к стражнице. — Да кто бы сомневался, ты же никогда просто так ко мне не заглянешь! — фыркнул Гилдвиг, изучая Вилл с головы до пят. — А кто эта прелестная девочка? — Это касается вещей моего учителя. Вилл заметила, как обмер Гилдвиг. На миг в его маленьких, тонущих в «шоколаде» глазках мелькнуло выражение одновременно испуга и злости. Фобос не мог видеть его лица, но, кажется, отлично понимал все и без того. — Дайго Темный оставил мне кое-что в наследство… — Да полно тебе, Фобос! Вы ведь только что прибыли — не будь таким серьезным! — Но… — Все-все-все! О делах поговорим потом! — замахал руками толстяк и принялся вновь карабкаться на возвышение к своему трону. — Такой важный гость, как Князь Меридиана, заслуживает того, чтобы его привечали по всем правилам! Вас немедленно проводят в покои и дадут все, что необходимо с такой дальней дороги. Договорим за ужином, хорошо, мальчик мой? Последние слова он произнес елейным голосом, заискивающе. Некоторое время Фобос сверлил его тяжелым взглядом, но, почему-то покосившись на Леориса, согласился. Вилл недоумевала. Всю дорогу до гостевых спален она пыталась понять, почему Фобос, такой высокомерный, злобный и деспотичный Фобос, мирится с капризами какого-то старика, у которого явно не все дома, и носится со своим несносным кузеном, как с капризной принцессой. Выйдя на большой балкон в своих новых покоях, девушка оперлась на перила и задумчиво оглядела простирающийся перед ней город. Чистый и светлый, он представлял собой окружность крепостной стены, внутри которой разместились аккуратные домики-кубики, расставленные в милом беспорядке. Дома стояли тесно, но улицы были чистыми и ухоженными, если не считать темных районов у окраины. То тут, то там, как подерганные из плотной вышивки ниточки, возвышались маленькие башенки, узкие высокие дома и еще пара часовен. Две прямые широкие дороги ровным крестом легли на карту города, сходясь на большой площади, посреди которой бил ключом фонтан. В основании креста и стоял дворец правителя Гилдвига. Красиво. На взгляд Вилл, Мелдор был куда более подходящим домом для правящей семьи Меридиана. Удивительно даже, как разительно это место отличалось от города, раскинувшегося под фамильным замком Фобоса. Интересно, каким был бы вид, если бы солнцу не мешали вездесущие тучи, а растения не были такими темными и убогими?.. — Госпожа, нужно ли вам платье, чтобы переодеться? — спросила служанка в сером переднике. Вилл оглянулась на свою суму, в которую засунула лишь самое важное, и порозовела. По характеру и природе пацанка, Вандом никогда особо не переживала по поводу своего внешнего вида, однако такой королевской обстановке хотелось соответствовать. — Да, было бы неплохо, — неловко заправив локон за ухо, ответила девушка. Спустя час, умытая и переодетая в красивое атласное платье кремового цвета, она спустилась в обеденную залу и заняла свое место в самом конце стола, за которым уже сидели ее спутники и правитель Гилдвиг (Вилл с некоторым удовлетворением отметила, что Фобос сидит во главе стола — хоть что-то закономерное!). На девушку никто не обратил внимания, кроме Князя, который одарил ее мимолетным взглядом и вернулся к разговору с Гилдвигом. Точнее, к его разглядыванию. Старик сидел по правую руку от него, улыбался с несколько блаженным видом и все пытался насадить на вилку третий кусочек ветчины. Столовый прибор с такой задачей не справлялся в силу заданной человеческой рукой длины зубцов и потому только жалобно скрипел по фарфоровой тарелке, которая, в свою очередь, проявляла оправданное желание смыться со стола куда-нибудь под него. — Ну, вы сумели отдохнуть? — между делом поинтересовался Гилдвиг, не отвлекаясь от увлекательного занятия. — Вполне, — сухо, с отчетливым презрением ответил Фобос. — Я не хочу задерживаться дольше, чем это необходимо, поэтому… — Вы, должно быть, заметили все эти приготовления в городе? — перебил его Гилдвиг, сумев-таки проткнуть отчаянно сопротивляющуюся ветчину. Вилл и остальные гости позабыли про собственные тарелки, с невольным интересом наблюдая за разворачивающейся перед ними жаркой битвой. — Мы готовимся к празднику. Великий праздник-маскарад в честь богини Талири. Празднование продлит… Старик резко замолчал, ибо ветчина, загнанная, но не сломленная, соскочила с вилки и упала прямо в пышное жабо Гилдвига. Не сдержавшись, Вилл прыснула и тут же с ужасом прижала ладонь ко рту, но, к счастью, никто не услышал ее — все были поглощены борьбой идефикса с законами физики. Не в силах самостоятельно извлечь ветчину из кружевного жабо, старик закряхтел и завозился, совершенно нелепым образом тыкая вилкой в воротник, словно все еще рассчитывая одержать верх над стойкой говядиной, пока одна из девушек-служанок не помогла. Вилл с раскрытым ртом наблюдала за ним. Да уж, совсем не такого правителя она ожидала увидеть, вступая в величественный Мелдор! — Вернемся к нашему разговору, — холодно напомнил о себе Князь, явно раздраженный тем, что неизвестной при жизни корове внимания досталось больше, чем его Темному величеству. — О да, наш разговор как раз оборвался на том, что я говорил о празднике! Так вот, вы просто обязаны остаться и разделить с нами веселье! Поглядев на Фобоса, Вилл затаила дыхание: как Князь воспринял это приглашение тире очередную попытку старого правителя отвлечь его внимание от артефактов? Пытаясь ответить на этот вопрос, стражница внимательно следила за лицом Фобоса. Сначала на нем отразился холод, почти ярость, потом мимолетная задумчивость, колебание, а затем уже согласие. — Хорошо, мы задержимся на день, — сказал он, но Вилл поняла, что решение он принял, соотнеся его с какими-то своими внутренними расчетами, а вовсе не из-за Гилдвига и его упрямства. Ее это заинтересовало. — Замечательно! — засиял Гилдвиг, вне себя от счастья. — Как я рад! Ты не пожалеешь, Фобос, мальчик мой! Завтра с утра сюда прибудут почти все твои родные!.. Князь «обрадовался», что было отчетливо видно по его искривившемуся в отвращении лицу — мимическому выплеску, который благоразумно проигнорировали все присутствующие, кроме, естественно, Вилл: в виду своего происхождения она попросту не умела сдерживать свои эмоции, и, как истинная землянка, в очередной раз прыснула со смеху, обратив-таки на себя всеобщее внимание. Извинившись, девушка встала и покинула зал, ибо не в ее силах было сдерживать презрительную гримасу, которую вызывали у нее все эти лицемеры. Идя по широкому коридору, она погрузилась в мысли о родовом древе Фобоса. Она знала, что у него множество властолюбивых злобных родственников, о которых, скорее всего, и говорил Гилдвиг. Сам Гилдвиг поддерживал Князя и привечал его с явной искренностью, а значит, он в этой войне на его стороне и против Элион. Странно, ведь здравомыслящий человек должен стремиться к миру и стабильности… С другой стороны, почему бы не быть на стороне Фобоса, если при его правлении для приспешников Князя не существует никаких рамок и запретов? И все эти завтрашние гости — худшая часть знати Меридиана. Интересно, есть ли у Элион сторонники в родовом древе? Или все они довольны деспотичным правлением Князя? Нет, Вилл, конечно, виделась с представителями дружественных знатных семей во время посещений Меридиана в течение этих двух лет мира, но, как и сама Элион, она была плохо знакома с высшим обществом измерения. Думая обо всех этих людях, поддерживающих видимость родства, надевающих маски и играющих свои продуманные роли, Вилл с грустью вздохнула. Ей стало ужасно неуютно и холодно. Очень остро захотелось оказаться у себя дома, ужинать с безобидно ворчащей мамой. Или сидеть дождливым вечером за одним из столиков в китайском магазинчике в веселой компании стражниц и Калеба. Разумеется, с вечно глупящим и неизменно забавным Бланком. Резко остановив чеканный шаг, Вилл сжала кулаки и замерла посреди пустого коридора. С правой стороны тянулась сплошная стена, с левой — ряды больших узких окон. Вытерев слезинку, девушка тряхнула головой, уговаривая себя прекратить и не расклеиваться. Чтобы проветрить раскрасневшееся лицо, она подошла к одному из окон и распахнула его. В лицо ударил свежий ветер, и девушка невольно улыбнулась. Ничего, этот кошмар когда-нибудь закончится! Все еще будет. Она вернется домой, увидится со всеми, кто ей дорог, и забудет о самом существовании всех этих мерзких людей и Фобоса с Леорисом в частности! Несчастья только временные. Совет Кондракара придумает, как исправить ситуацию и предотвратить строительство чудовищного портала. Они обязательно победят Князя снова и вернут все на круги своя. Как и должно быть.***
— Госпожа, Князь хочет видеть вас, — тихо скользнув в комнату и замерев на пороге, доложила служанка. — Где он? — не удивляясь и даже уже не раздражаясь, спросила Вилл. — У себя в покоях. С вашего позволения, я провожу вас. — Ладно, — шумно вздохнув, Вилл закрыла книгу сказок с иллюстрациями, взятую из библиотеки после небольшой самостоятельной экскурсии по замку. Книжка была необычной, с живыми картинками-проекциями, которые повторяли сцену, описанную на данной странице — такое Вилл видела впервые и поэтому с большим удовольствием приступила к чтению, то и дело прерываясь, чтобы еще и увидеть прочитанное своими глазами. К сожалению, это были не полноценные сцены, а беззвучные картинки, повторяющиеся после определенного момента, как закольцованный кадр из фильма. Бережно отложив книгу, девушка слезла с кровати и, кинув быстрый взгляд на балкон — уже давно стемнело — пошла вслед за служанкой. Как оказалось, покои Фобоса находились в том же крыле, через пару поворотов в конце коридора. Приближаясь к створчатым дверям, Вилл испытала привычное мимолетное волнение, как ребенок, которого родители позвали в гостиную для серьезного разговора. — Звал? — не стучась и не здороваясь, обронила она, входя и ногой прикрывая за собой дверь. Зря. — Звал, — подтвердил Фобос, обнаженный по пояс. Склонившись над столом, он как раз распечатывал одно из писем. Снятая мантия темной кляксой расползлась на огромной кровати слева от входа, а роскошные покои освещались только мягким зеленоватым светом хрустальных сфер в настенных декоративных факелах. Невольно Вилл мазнула взглядом по фигуре Князя и к собственному стыду порозовела от вида его широких плеч, узкой талии и рельефного пресса. — Ты мог бы дождаться, пока твои посетители придут и уйдут, Фобос! — резко отвернувшись, возмущенно воскликнула она. — А ты могла бы постучать, — парировал он, ничуть не смущаясь и пробегая взглядом по строчкам. Тонкие губы тронула довольная полуулыбка. Князь повернулся к смущенной девушке. — Как интересно. Не думал, что земным девушкам осталось чего стесняться, учитывая, что люди, которых я видел, ходили полуголыми по улицам, не привлекая к себе никакого внимания. — Это другое, — пробормотала Вилл. Не объяснять же Князю, что почти раздетые люди на улице и пляже — это норма, а вот девушка в одной спальне с полуголым парнем, да еще посреди ночи… не норма это, в общем. — Тонкая разница, — язвительно заметил Фобос. — Чего хотел? — буркнула Вилл, разозленная своим глупым положением. Фобос еще некоторое время рассеянно изучал ее, потом отвернулся и стал складывать письмо. — Гилдвиг предлагал утром посмотреть город. — Ты пойдешь? — Нет, мне придется остаться и встречать благородных представителей семейного древа. — Он сказал это с таким презрением, что уточнение «благородных» превратилось в ругательство. — В город пойдешь ты, — продолжал Фобос. — Вижу, Мелдор понравился тебе — осмотришься, а заодно прихватишь с собой Леориса. Брови Вилл поползли вверх. — Нет! — воскликнула она, повернувшись к мужчине и мгновенно забыв про меридианские приличия. — Только не Леорис! Он… — Кажется, я не спрашивал, а утверждал, стражница, — холодно перебил ее Князь, повысив тон. Сложенное в маленький квадратик письмо у него в руке воспламенилось и серым пеплом осыпалось на голубой мрамор пола. — Но… — Это не обсуждается. Не успела Вилл возразить, как мужчина неожиданно направился к ней. Хранительница отступила на шаг и недоуменно воззрилась на остановившегося напротив Князя. – Отдай Сердце, — вдруг велел он. Вилл машинально схватилась за шарик, всегда висевший у нее на шее под одеждой, и отступила еще дальше. — Зачем? — Затем, что у меня оно сохранней будет. — От чего ты собрался его охранять? Единственная угроза здесь – ты сам! — Здесь – возможно, но, когда ты окажешься за пределами замка, количество угроз вокруг тебя возрастет в разы, а я не хочу рисковать такой могущественной вещью, как Сердце Кондракара. Загадочное заявление встревожило Вилл, но она лишь крепче сжала теплый шарик в руках, твердо намерившись не расставаться с ним, чем бы там ни запугивал ее Князь Тьмы! — Тогда не нужно отправлять меня в город, – заявила она. – Тем более с этим упырем! Ясно же, что он рядом с тобой не просто так рыскает! — Ты заметила? – неожиданно тихо спросил Фобос. На миг маска холодности и высокомерия упала с его лица, и он так посмотрел на нее, что у Вилл возникло ощущение, будто они с ним на одной стороне. — Заметила ли я, что твой родственник – скользкий тип? – спросила она, голосом таким же тихим и даже заговорщицким, будто Леорис мог их услышать. – Конечно, я заметила. Он говорит одно, но глаза выражают совсем другое… Он жуткий. Фобос странно смотрел на нее, как будто бы даже удивленный. — Но ты ведь так и не поняла, насколько он опасен для нас, – недоверчиво сказал он, словно сам себя убеждая, что девушка перед ним не может быть его союзницей в этом темном деле. Вилл нахмурилась. — Я не полная дура, кое-что поняла. Например, что носить маски – это ваше семейное. И да, для меня он, конечно, опасен, но причем тут ты? Ты — повелитель Меридиана и могущественный маг, сила двух Сердец и пяти стихий сосредоточена в твоих руках, так разве у тебя есть причины беспокоиться? Фобос долго не отвечал. Вилл видела, что он колеблется, пытаясь что-то решить для себя, и боялась даже вдохнуть слишком громко, чтобы не разбить то новое, что возникло между непримиримыми врагами. — Ты по-прежнему ничего не смыслишь в магии! – внезапно разозлившись, вспылил он. – Отдай мне Сердце. Но Вилл только головой мотнула. — Не дождешься. – В подтверждение своих слов она отступила на шаг. На этот раз она не сдастся — ей просто нельзя потерять свою последнюю соломинку! — И еще, я не собираюсь развлекать твоего кузена, – добавила она, решив сразу прояснить и этот немало смущающий ее вопрос. — Это не тебе решать. — Но ты просто не знаешь, за кого он меня принимает! — Вилл смешалась и покраснела, подбирая слова. – Он ведет себя оскорбительно, ты должен объяснить ему, что я не одна из твоих… твоих пассий... И вообще, я не понимаю, почему обязана его терпеть. Ты не имеешь никакого права так со мной поступать… — Ты моя пленница, Вилл, я могу делать с тобой все, что захочу, и если ты – единственное, что способно отвлечь Леориса от меня, то я без раздумий отдам тебя ему в руки, какой бы оскорбленной ты себя ни чувствовала! От этих слов девушка опешила. Она недоверчиво вглядывалась в лицо Фобоса, ища в нем хотя бы намек на неискренность, но он был абсолютно серьезен! У Вилл даже язык отнялся от внезапной и ужасной догадки. Ей вспомнилось распущенное поведение Леориса у нее в покоях, его пробирающий до костей взгляд, шепот и теплое, омерзительное дыхание, которое ей не удалось стереть с лица даже спустя полчаса в ванной в тщетных попытках смыть с себя все следы его прикосновений. Она рассчитывала сказать обо всем этом Фобосу, когда представится удобная возможность. Рассчитывала, что он поймет, что поступил неправильно, лишив ее всякой магической защиты и буквально вручив в руки такого развратного типа… Но она даже не рассматривала возможность того, что Князь вовсе не ошибся, а сделал это намеренно. Просто она представить себе не могла, что Фобос способен на такую мерзость. — Отдай мне Сердце. — Нет! — Вилл крепче сжала розовый шарик в ладонях. Она была зла, напугана и ошарашена своим открытием, и теперь уже в ее взгляде было море презрения и холода. Своим поступком Фобос убил ту мизерную упрямую искру доверия, которую стражница хранила в глубине души втайне ото всех. — Ну как хочешь! – прошипел Фобос, и одним взмахом руки заставил Сердце Кондракара взвиться в воздух. На этот раз Вилл была готова к этому варварскому приему, поэтому вцепилась в подвеску изо всех сил, однако порыв магии оказался сильнее нее, и стражница налетела прямо на мужчину. Не ожидавший этого Фобос выпустил подвеску и упал, а Вилл повалилась следом, в результате чего оба покатились по полу, пытаясь отобрать друг у друга заветный шарик. — Ты заключила со мной сделку, стражница! — Да, но ты говорил, что Сердце останется у меня! В какой-то миг Сердце оказалось у нее в руках, и Вилл немедля подскочила с места и бросилась к двери. Мощный порыв ветра сбил ее с ног, девушка упала, не успев и пары шагов сделать. В следующую секунду Фобос рывком подтянул ее к себе, поймал оба ее запястья и скрутил у нее над головой, а ноги коленом прижал к полу, чтобы не пиналась. — Пусти меня! – завопила Вилл, отчаянно отбиваясь. — Я не обязана выполнять твои дурацкие приказы! Мы так не договаривались!.. — Ошибаешься, стражница! – Голос Фобоса, наполненный чистой магией, прогремел на все помещение и припечатал Вилл к полу. Перестав вырываться, она испуганно воззрилась на нависающего над ней мужчину и только сейчас поняла, насколько он взбешен. Красивое лицо перекосилось от злости, а изумрудные глаза сверкали яростью, способной прожечь ее насквозь, если он даст ей волю. Длинные светлые волосы водопадом падали на пол, смешиваясь с ее собственными огненными локонами в несочетаемом, диком контрасте. — Ты будешь делать то, что я велю тебе делать, и только мне решать, входит это в наш договор или нет! — прорычал Фобос, заставив Вилл вжать голову в плечи. Всхлипнув, она отвернулась и закрыла глаза, понимая, что еще чуть-чуть, и попросту расплачется. Князь резко выпустил ее. Поднявшись, он подошел к откатившейся в сторону подвеске и заставил ее взмыть в воздух. С безотчётным страхом Вилл следила за тем, как Сердце Кондракара погружается в ладонь Фобоса, растворяясь в его теле и магической энергией заполняя его вены. — Уходи, — приглушенно сказал он, показывая, что разговор закончен. — Но я правда не могу… — прошептала Вилл, все еще надеясь, что он выслушает и поймет. — Можешь и сделаешь, — жестко отрезал он. — Завтра ты пойдешь с Леорисом и будешь слушать его с улыбкой на лице. Поступай, как хочешь, но позаботься, чтобы он вернулся в замок не раньше, чем сядет солнце. — Тогда ты вернешь его? Фобос обернулся и посмотрел на девушку, которая сидела там же, на полу, не предпринимая попыток подняться, словно вместе с Сердцем он забрал у нее последние силы. Большие карие глаза смотрели на него с надеждой, которую он находил глупой и наивной, а бледное расстроенное лицо почти полностью закрывали растрепавшиеся рыжие волосы. На вид они казались жесткими, но Фобос знал, что это не так, и огненные пряди на самом деле очень мягкие. Он знал, потому что пальцы все еще помнили их шелк. — Верну, — произнес он наконец и отвернулся, чтобы не видеть выражение облегчения на лице стражницы. — Если справишься и хорошо выполнишь задание. Запомни, до заката Леорис должен оставаться в городе. Не сумеешь его удержать — никогда больше не увидишь свое Сердце. — Я поняла. — Сомневаюсь. — Фобос повернулся и взглянул на нее. — Тебе понравится Мелдор днем, стражница, но с наступлением ночи он изменится и, поверь, ты отчаянно захочешь сбежать с этих улиц. Вилл растерянно наблюдала, как злорадная усмешка уродует черты красивого лица, и пыталась понять его слова. Что значит, Мелдор изменится ночью? И почему она захочет сбежать? Зачем Князь говорит ей это? Словно отвечая на последний вопрос, Фобос пояснил: — Оставшись без Сердца, ты превратишься в обычную земную девчонку и станешь абсолютно беззащитной — именно такой я брошу тебя здесь, вверив первому желающему, если ты не начнешь приносить пользу. Внутри все похолодело от этой угрозы, брошенной с обжигающим безразличием, которое просто не могло быть неискренним. Сглотнув тугой ком в горле, Вилл поднялась и на подкашивающихся ногах быстро покинула покои Князя, боясь хотя бы раз оглянуться, чтобы не видеть снова таких ненавистных и отвратительно зеленых глаз!***
За завтраком Гилдвиг не появился. Несуразно глупым оправданием послужила его неожиданная простуда и дальнейшее пребывание в своей постели в автономном (как про себя назвала Вилл эту полную изоляцию от любых сообщений и звонков) режиме. Фобос опять-таки был «счастлив», его смирение затаилось в идеальных чертах доброжелательного лица, а взгляд излучал жажду крови Джека Потрошителя, которому сообщили, что все девицы легкого поведения в закоулках Лондона вдруг ударились в монахини. Вилл наблюдала за ним искоса, чтобы не заметил, и мысленно злорадствовала. Правда, при взгляде на сидящего рядом с Князем Леориса все ее веселье вылетело в трубу. Шумный и беспокойный завтрак, нарушаемый периодическими докладами о прибытии во дворец каких-либо важных лиц, приближался к концу. Дольше тянуть время было затруднительно, тем более что почти весь стол стремительно заполнялся новыми лицами не очень приятного вида и сомнительной репутации, поэтому стражница решила побыстрее покинуть его. С этой целью она поднялась и, стараясь слиться со множеством гостей, прошмыгнула к главе стола, где по левую руку от Фобоса восседал вполне себе мрачный Леорис. Причину своего недовольства Вилл могла объяснить, но вот почему желтоглазый не в настроении она откровенно не понимала, хотя и догадывалась, что что-то пошло не так в его планах относительно Фобоса, и Леориса это беспокоило все больше и больше. — Эм… простите, — кашлянув, негромко произнесла она, подойдя к желтоглазому сбоку и стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Почти сразу она ощутила, что Фобос смотрит на нее, но не повернулась проверить, так ли это. Леорис тоже обернулся и, подняв голову, уставился на нее, явно удивленный. — Вы… Нет, то есть ты… — поспешно исправилась стражница, — не хочешь прогуляться со мной по городу? Карнавал ведь сегодня, так? Может, вместе пойдем? — Празднование будет и во дворце. С чего это вдруг? — Да, но… во дворце, среди всех этих знатных гостей мне неудобно… — сочиняя на ходу, начала юлить Вилл. — Не по мне все это. Леорис сощурился. Фобос нахмурился. Вилл неловко улыбнулась. Вся эта ситуация была несколько наигранной, и что-то настораживало девушку. Что же такое там в этом городе происходит? Желтоглазый по-прежнему не отвечал. Его лицо выражало недоверие, и, ухватившись за внезапную идею, Вилл бросила в сторону Фобоса быстрый обиженный взгляд и, почти инстинктивно приняв немного грустный и полный надежды вид, добавила: — Я подумала, что ты мог бы посвятить меня в детали этого интересного праздника. К тому же я слышала, что в городе маскарад занимательнее, чем во дворце… особенно ночью. Собственная кокетливость поразила Вилл, которая не ожидала, что способна вот так лукаво улыбнуться. Взгляд Леориса метнулся сначала к Фобосу, затем снова к Вилл. Губы его растянулись в усмешке, когда он решил, что понял истинную причину, толкнувшую девушку на такой шаг. — Ну разумеется, красавица, желание дамы — закон, — сказал он, поднимаясь и кладя руку на талию Вилл. — Я с удовольствием расскажу и покажу тебе все. Мы проведем день в городе, Фоб, — сказал он громко, направляясь к выходу. Фобос не изменился в лице, даже выражение глаз не поменялось. — И задержимся на ночь, — тихо, но веско добавил Леорис, проходя мимо Князя. Вилл не поняла, в чем смысл, и выдавила фальшивую улыбку, зато Фобос понял. Поджав губы, он уставился сквозь зеленокожего родственника с рожками на висках, который что-то восхищенно втирал ему по поводу того, что он думает о масштабе планов Князя. Где-то на столе тихо взорвался хрустальный бокал.***
Мелдор был восхитителен! Вилл понравилось все: от красивых белых домов с ухоженными садиками до оживленной предпраздничной атмосферы и приветливых горожан. Затерявшись в толпе, они с Леорисом не привлекали внимания занятых своими заботами людей. Вилл скинула капюшон легкого плаща, решив, что ее здесь вряд ли кто-нибудь узнает. Солнце светило высоко в небе, впервые за долгое время выглянув из-за туч. Леорис объяснил это тем, что для улучшения погоды на праздники мелдорские маги провели за заклинаниями немало времени. Удивленная новыми интересными фактами, Вилл начала расспрашивать его об этом, и желтоглазый охотно приоткрыл перед девушкой некоторые подробности жизни на Меридиане. Как оказалось, контроль над погодой практикуется давно и успешно, иначе под вечно пасмурным благодаря стараниям Князя небом не выросло бы ни одного пшеничного колоска, а маги — вполне распространенное явление. — Здесь в Мелдоре есть специальная школа, — рассказывал Леорис, пока они бродили по коридорам Галереи, где были представлены картины известных на всем Меридиане художников. — В ней обучают алхимиков, магов стихий, магов-ремесленников и так далее. Но самые сильные, конечно, боевые и ученые маги — их очень мало, а выдающихся всего три-четыре за всю историю, быть может. И двое из них мертвы. — Ты знаешь их? — с любопытством спросила Вилл, не отвлекаясь от созерцания картины, на которой всадник с копьем поставил своего гнедого коня на дыбы и приготовился метнуть оружие. Наверное, самым примечательным в картине был сам конь — уж очень детально был он прорисован, будто животное вот-вот спрыгнет с полотна прямо на мраморный пол Галереи. — Одного из них знаешь и ты, красавица, — ответил Леорис, останавливаясь рядом. От ненавистного обращения Вилл поморщилась и напомнила себе, с кем имеет дело, однако слова желтоглазого заинтересовали ее. — Фобос? Видя ее недоумение, Леорис рассмеялся. — Чему ты удивлена, Вилл? Разве ты не знаешь, кем был Дайго Темный? Вилл кивнула: — Темный маг. — Боевой маг, красавица, — поправил ее Леорис, — к тому же невероятно могущественный. За такими стоят целые очереди желающих обучаться юнцов, но добиваются этого единицы. Именно после таких затворников, посвятивших жизнь изучению своего дела, остаются великие артефакты и заклинания. — И что, Фобос тоже такой? — Фобос истинный ученик своего мастера, — подтвердил Леорис и прошел мимо задумчиво застывшей девушки к следующей картине. — Даже если не учитывать его врожденной власти над Меридианом, он весьма искусен в обращении с магической материей, его познания сложно переоценить. — А кто еще? — Ну, один сегодня-завтра прибудет сюда на праздник. Хотя подозреваю, что маскарад ему вовсе не интересен. — А четвертый? — О, про него принято говорить шепотом, — отчего-то развеселившись, сообщил Леорис, а потом, будто издеваясь, наклонился к стражнице и громко «шепнул»: — Это дядя Фобоса и брат покойного ныне короля — предатель крови, чье имя запрещено произносить! Вилл пораженно посмотрела на него. Леорис сказал нечто важное и, несомненно, правдивое, но почему же такие ужасные слова он роняет так издевательски? Девушка видела, что не узнает у желтоглазого больше, чем он уже сказал, а потому, смирившись, сменила тему. — Слушай, ты сказал, в Мелдоре есть школа магов? Леорис, явно не ожидавший такой спокойной реакции на свои слова и рассчитывавший на дальнейшие расспросы, опешил. — Да, — машинально ответил желтоглазый, но тут же усмехнулся своим мыслям. Вилл вспыхнула, заметив, что взгляд блондина наполнился презрительным пренебрежением, но решила, что для нее так даже лучше. Верно, пусть этот идиот считает ее недалекой простушкой: — На самом деле, это скорее академия. — Покажешь? — С удовольствием, как только закончим осмотр Галереи.***
Академией оказался большой комплекс высоких зданий из серого камня, напоминающих множество маленьких замков с башенками. Внутри обнаружилось бесчисленное количество расширенных с помощью магии помещений, классов, лабораторий, тренировочных залов, симуляторов, библиотек, оружейных комнат и, в общем, еще много чего. Глаза у Вилл, по мере того, как Леорис водил ее от одного здания к другому, постепенно начали вылезать из орбит. Сколько же всего удивительного, неизведанного и крайне любопытного увидела она за эти пару часов! Видя, как занимаются ученики, стражница испытала прилив зависти — ведь в земных школах такого и подавно не увидишь! — Стоит переехать на Меридиан хотя бы ради того, чтобы сменить школу, — мрачно и очень тихо (чтобы Леорис не слышал) пробурчала девушка, глядя, как один из учеников сдает домашку учителю. Все, что делал этот счастливец — дистанционно управлял гусиным пером, выводя на желтом пергаменте, лежащем на преподавательском столе, маленькие красивые символы. — Не занятие, а одно удовольствие! — воскликнула Вилл в отчаянии. Ей ужасно захотелось оказаться на месте паренька. — На Меридиане женщин не обучают магии, разве ты не знаешь, красавица? — покачал головой Леорис, стоявший рядом с ней у входа в класс. — Знаю, — соврала Вилл, — потому и завидую. Спустя какое-то время они покинули Академию и вновь оказались на улицах города. К этому моменту солнце уже начало клониться к горизонту, и оживленные улицы постепенно окрашивались в его багряные оттенки. Леорис повел Вилл на рынок, объяснив, что это одно из самых интересных мест в это время. И правда, жизнь на рынке била ключом, веселье лилось через край — люди примеряли маски и наряды самой разной тематики, готовясь к маскараду, раскупали сладости и фейерверки. В этот день не было незнакомцев, никто не стеснялся быть самим собой или, скорее, никто не был собой — маски, как ни парадоксально, стирали все границы, рамки и нормы, сделав толпу единым целым. Вначале Вилл безумно понравилась атмосфера невероятной близости между людьми, но постепенно ощущение чего-то неестественного взяло верх. Поведение этих людей было слишком раскованным… в какой-то степени даже диким. Возможно, дело в том, что на Земле Вилл никогда не встречала ничего подобного. Или в том, что ничего подобного просто не могло быть в природе — ну не могут все вести себя настолько фамильярно и бесстыдно с чужими людьми. Это не заложено в цивилизованного человека — даже если допустить, что маскарад позволяет это, все равно невозможно так быстро переступить через рамки, в которые человек всю жизнь вгоняет свое поведение в обществе, и в которые общество вгоняет его. Так казалось стражнице. Леорис разговаривал по своему обыкновению много, но в этот раз Хранительница слушала его внимательно. Ей начало казаться, что в его речи есть что-то магнетическое, усыпляющее бдительность, однако она вовсе не так бессмысленна, как может показаться на первый взгляд. Из нескончаемого словесного потока при внимательном отношении можно было выцепить отдельные фразы и слова, в которых прятался глубинный смысл. Желтоглазый очень умело заворачивал основную мысль в обертку из пустых звуков. Так умело, что Вилл пока не могла развернуть до конца и ощутить ее вкус, но в сравнении она быстро прогрессировала. Так, из его прохладных рассуждений о маскараде она сумела различить некое затаенное предвкушение, испытываемое Леорисом из-за предстоящей праздничной ночи, и это еще больше насторожило стражницу, в голове которой, по мере наступления темноты, все чаще звучал голос Фобоса, зловеще предупреждающий о ночном Мелдоре. Кроме этого, Леорис уже несколько раз проговорился ей (разумеется, не подозревая, что она поняла смысл его пустых рассуждений), что знает о цели визита Фобоса в Мелдор. Он даже намекнул о сокровищнице Гилдвига — Хранилище артефактов, и о том, что старик, скорее всего, ни за что не захочет вернуть Фобосу книги его учителя, ведь в них скрывается столько уникальных заклинаний! Поражаясь все больше, Вилл прислушивалась к своему спутнику, уже и думать забыв обо всем, что окружало ее. Невероятно, но она слышала его все отчетливее! Все лучше и лучше она понимала его путанные предложения, фокус которых заключался в частой перестановке слов местами, использовании выражений с двойным смыслом и приведении сравнений. Таким образом, на первый взгляд праздную речь этого невероятного лиса о дворцовом устройстве, правителе Гилдвиге и маскараде, Вилл все четче воспринимала как поток мыслей Леориса. Стараясь не показать, что начала понимать его, девушка увлеченно разгуливала по рынку, размышляя, сколько же полезного она упустила из всех предыдущих словесных «поносов» этого хитреца. Он был обеспокоен, его нервировало поведение Фобоса, и он все еще сомневался в истинных мотивах стражницы, потащившей его в город. По его предположениям, Вилл либо задумала что-то, либо попросту хотела вызвать ревность у своего покровителя. Под покровителем Леорис имел в виду Фобоса. Представив себе эту картину ревности, Вилл передернулась, но примерно в этом она и рассчитывала убедить желтоглазого, когда утром приглашала его на прогулку, попутно бросая на Князя многозначительные взгляды, которые, если бы Леорис знал, кто она на самом деле, он никогда не истолковал бы как попытку оставшейся без внимания пассии Князя вызвать у него ответные чувства. Про себя Вилл отпраздновала эту маленькую победу — ее первые обманные маневры против настоящего интригана. — Расскажи мне о богине Талири, — попросила она, когда они дожидались своего заказа в одном из самых дорогих и красивых обеденных мест в городе. Это заведение напомнило Вилл рестораны из ее родного мира, только стилизованные под Средневековье — прямоугольное здание на возвышении с широким двором, окруженным невысокой стеной и деревьями, со множеством раскиданных по нему в беспорядке уютных столиков. Обедать под открытым небом на холме, с которого открывался вид на Мелдор, было просто чудесно! Если бы не обстоятельство в виде стремительно сгущающейся темноты, в которой город зажигался красными огнями. На площади уже вовсю возводили огромный костер, а огни зажигались даже по крышам домов, создавая удивительную по своей красоте картину. В «ресторане» было очень мало людей — почти все жители высыпали на улицы под веселые звуки усиленной магическим фоном музыки. — Талири — богиня азарта, — начал объяснять Леорис, лениво откинувшись назад на витом стуле и потягивая из узкого бокала прозрачную жидкость золотистого оттенка. Вилл заинтересовано поглядела на него, оторвавшись от созерцания города. — Она изображается на фресках как красивая смуглая женщина с роскошными черными волосами и лицом, наполовину закрытым ажурной маской. Талири поистине богиня обмана и мастерица водить людей за нос. Она также символ ничем не ограниченного веселья, хотя считается темной богиней. «Демонического веселья», — добавила про себя Вилл, вспомнив, как раскованно и опьяненно вели себя люди на рынке. — Маскарад устраивается каждые четыре года, в ночь, заранее определяемую звездочетами, и длится в течение трех дней. На это время все повседневные заботы людей отходят на второй план. Примечательно, что Великий День Масок отмечают только мелдорцы. Знаешь, почему? — Понятия не имею, — покачала головой Вилл, делая самые наивные глаза, которые только могла. — Потому что Талири издревле была покровительницей этих мест. Она, точнее, легенды о ней, родились тут, еще в древнем Мелэдере. — Он исказил звук последнего слова, произнеся прежнее название Мелдора на коренном меридианском языке. — Так, по-твоему, Талири не существует? — Возможно ли достоверно знать о существовании богов, красавица? У людей есть лишь поверья, священные писания и смутные знамения — некоторым и этого достаточно, чтобы в них верить. Однако, если она действительно существует, то сегодня ее ночь, и у Талири есть прекрасная возможность показать себя. У Вилл от этих слов по спине побежали мурашки. Флэшбек. Четверо стражниц и их новообретенная подруга в лице бойкой рыженькой девушки сидели в столовой, уныло поглощая «единственные в мире оплачиваемые помои», как выразилась Леер. — Ну пожалуйста, ну девочки, ну давайте! — звонким голосом упрашивала их рыжая, поворачиваясь то к одной подруге, то к другой. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Ну, это же всего лишь ма-аленькая такая вечериночка! Ну же! Ирма, может у тебя? У тебя такие добрые родители! — Прости, Каролина, сейчас я почти под домашним арестом, — покачала головой стражница воды. — Меня еще за прошлый раз не простили, а ведь это была даже не вечеринка — так, посиделка! Каролина убито уронила голову на стол и замычала что-то про жестоких предков. Ее собственные родители были из богатых и чопорных людей, воспитанных в строгом соответствии с правилами этикета — высший свет, в общем. В связи с этим их удивительно бойкая и «свойская» дочь лишалась всего, что подростки считают настоящим весельем. — Ага, только ты забыла упомянуть, что твой братик устроил поджог, чтобы привлечь твое внимание, — фыркнула Корнелия, изящным жестом подпирая щеку рукой. — А чтобы погасить этот безобидный костер, ты использовала соседский бассейн. — А ты не забывай, что этот «безобидный» костер он развел на любимом коврике мамы прямо посреди гостиной! — вспыхнула Ирма. — И он не мое внимание хотел привлечь, а твое! — Завидуешь, что твой несносный братик в меня втюрился? — ехидно изогнула бровь блондинка. — Бог ты мой, Корнелия, да я счастлива за тебя. С твоим интеллектом тебе вряд ли удастся привлечь внимание кого-то постарше! — осадила ее Леер. Раскрасневшаяся от гнева Корнелия стукнула ложкой о стол, и обе стражницы приподнялись с мест, уставившись друг на друга со злобными оскалами. Такие конфликты вспыхивали между этими двумя постоянно, и обычно их разрешала своим разумным вмешательством Хранительница Сердца. Однако сейчас Вилл отлучилась в учительскую поговорить с классной руководительницей по поводу упавших ниже некуда оценок, и, сама того не подозревая, роль регулятора взяла на себя Каролина. — Корнелия, а может у тебя? — Этот несущий в себе все зло подростковых «вечериночек» вопрос мигом потушил гнев красавицы. — У меня? — побледнев, уставилась на рыжую Корни, в уме судорожно выискивая достойные причины для отказа. — Да, у тебя такой большой и красивый дом! — Я… а-а… у меня-я… э-э… — Тут лихорадочно забегавший взгляд Корнелии уткнулся в огненную макушку Вилл, которая как раз направлялась к ним, и в прелестной головке стражницы земли родилась гениальная мысль: — А у Вилл предков дома нет! — воскликнула она, мастерски сбрасывая с себя огромную ношу. Зеленые глаза Каролины нашли себе новую цель, и блондинка облегченно вздохнула. — Ви-илл? Хранительница вскинула голову и поймала сочувствующие взгляды Хай Лин, Тарани и Ирмы. И виноватый от Корнелии. После короткого рассказа о суровых предках, изложенного Каролиной, и слезных просьб понять и войти в ее положение, Вилл уныло согласилась. Ее тихое: «Да, пожалуй, можно», вызвало волну восторга и восхищения со стороны пораженных ее отвагой подруг. Больше всех обрадовалась Каролина и в припадке счастья умчалась готовить все к сегодняшней вечеринке. Вилл открыла рот и протянула руку, но той уже и след простыл. — Родина тебя не забудет! — весело сказала Ирма, хлопнув ее по плечу, и по зову звонка отправилась на уроки. — Прости, — пискнула Корнелия и шмыгнула мимо Вандом, пользуясь ее потерянным состоянием. Более тактичные Тарани и Хай Лин задержались. — Я помогу с уборкой, — сочувствующе пообещала Хай Лин, кладя руку ей на плечо. — Угу, — кивнула Вилл. — Я бы тоже помогла, но мама к родственникам намылилась, так что я даже вечеринку не увижу, — виновато качнула головой Тарани. — Кстати, что там с классной? Вспомнив о разговоре в учительской, Вандом застонала и без сил опустилась на скамью. — Что, предков в школу? — догадалась Тарани. — Тогда тебе повезло, что мамы нет дома, — со свойственным ей оптимизмом утешила ее Хай Лин, поглаживая по голове и перебирая огненные пряди пальчиками. С недавних пор она увлеклась прическами и плетением замысловатых кос и преуспела в этом. Вообще, Хай Лин меняла свои увлечения чуть ли не каждый месяц — она была удивительно способной там, где дело привлекало ее интерес, хотя основным родом деятельности стражницы воздуха все же оставалось шитье одежды собственного покроя. — Я не понимаю, Вилл, у тебя же всегда были плохие отметки, так в чем дело? Почему ты такая уставшая? — нахмурилась Тарани, заподозрив что-то неладное. — Неужели из-за Фобоса? — ужаснулась Хай Лин, сделав большие-пребольшие глаза и приложив ладошку ко рту. — А мы совсем о нем забыли! Он что-то сделал? — Ему не нужно ничего делать, он просто засранец, и этого достаточно, — покачала головой Вилл. — Да-а уж, жить с Князем... Мне так жаль, Вилл. Может, мы переселим его в подвал в ресторане? — А как же твоя бабушка? Чтобы этот тип находился без присмотра рядом с близкими нам людьми? Нет, такого нельзя допустить. Подруги молча согласились. Им всем был знаком подлый нрав Князя, и, если подумать, никто лучше Хранительницы Сердца не справился бы с охранной такого опасного мага. — Это недолго продлится, так ведь? Ничего, перетерплю, — успокоила стражниц Вандом, поднимаясь. — К тому же, мне кажется, мы нашли общий язык. «Общий язык, как же! — фыркнула про себя стражница, выходя из ворот школы и чувствуя у себя на затылке мрачный взгляд Фобоса. — Еще немного, и одним участником в этой войне станет меньше».***
Вечером того же дня в квартиру Вилл энергично и крайне настойчиво зазвонили. Первым, что просунулось в открытую дверь, был ящик с бутылками лимонада, который бесцеремонно сунули в руки стражницы, таким образом заставляя ее отступить и пропустить внутрь все остальное: бесчисленные картонные коробки с шариками, дождиками, диско-шаром, конфетти, хлопушками, большими динамиками и прочими атрибутами, без которых невозможно устроить безбашенный отрыв. Несла все это хозяйство бесконечная вереница подростков самого что ни на есть «тусовочного» вида. — Приве-ет, Вилли!!! — восторженной пташкой заверещала Каролина, обнаружившаяся за одной из коробок с гирляндами. — Э-это что? — растерянно пролепетала Вилл, насчитав за ее спиной человек двадцать. — Это? Э-э, ну, я накупила всего всякого разного, чтобы была действительно здоровская тусовка! Это же моя первая настоящая вечериночка… Ну, в этом городе. — Ограничившись таким объяснением, Каролина полностью переключила внимание на своих спутников: — Так, мальчики, расставляем коробки и помогаем девочкам! Все ненужное в спальни наверх, диван отодвиньте — в гостиной будет танцпол!.. Гирлянды по окнам, шар на люстру!.. Саймон, ты у нас самый высокий — займись!.. В полном шоке Вилл переводила взгляд с нее на вовсю уже хозяйничающих по ее дому подростков. Скрепив сердце, девушка напомнила себе, что знала, на что идет… Хотя нет, ничего подобного она себе даже не представляла! Тут на верхнем этаже показался Фобос, и Вилл с ужасом поняла, что совсем не подумала, как будет объяснять его нахождение в доме Каролине. Но, похоже, та не заметила бы и большего количества незарегистрированных в ее списке людей, если такой список вообще существовал. Вилл взлетела по ступеням вверх, обогнув двух парней, тащивших по лестнице «все лишнее». — Что за вакханалия? — поинтересовался Князь, как только она подошла. — В-вечериночка, — ответила Вилл, у которой язык не поворачивался назвать разворачивающуюся «пати хард» приятным мероприятием. — А это… стадо? — Фобос обвел рукой народ внизу, аки пастор свою паству. Вилл нервно усмехнулась: — Знакомься, тусовщики. Фобос вперил в нее недоуменный и явно недовольный взгляд, но в этот момент сзади в Вилл врезался один из парней, несших вазы и прочую бьющуюся мелочь. Не успев опомниться, Вилл полетела прямо в объятия Князя, который чисто машинально подхватил ее. Парень невнятно извинился, не поняв, какую историческую вещь совершил, вогнав Князя Тьмы и Хранительницу Сердца в нелепую ситуацию и, соответственно, ступор. Секунда, и эти двое отпрыгнули друг от друга, скривив идентичные гримасы. — Вилл, ты где? — донесся с лестницы голос Хай Лин. Увидев Хранительницу, девушка замерла на верхних ступеньках и подозрительно поглядела на Фобоса. — Там Мэтт пришел, — сказала она, — вместе с группой. — Не может быть! — вспыхнула Вилл и отпрянула от перил. — Похоже, Каролина хочет живой концерт, — пожала плечами Хай Лин. — Ты идешь? — Я… — Вилл замешкалась, подумав о своем внешнем виде. — Переоденусь и спущусь! — выпалила она, заскакивая к себе в комнату. Кинувшись к шкафу, девушка быстро отыскала новенькие джинсовые шорты и майку золотистого цвета. Переодевшись, она быстро осмотрела себя перед зеркалом и, напоследок поправив волосы, пошла к двери. Внизу уже шла настройка музыкального оборудования — Вилл так часто присутствовала на репетициях группы Мэтта, что звук каждого инструмента врезался в память…***
Она так и нашла себя на этой вечеринке. Близилась полночь. Стоя в темном углу, Вилл сложила руки на груди и просто наблюдала. Наблюдала за парнем, на которого раньше не могла смотреть без волнения и теплого трепета в сердце. Ее отношение к нему однозначно поменялось. Возможно, Фобос даже в чем-то прав. Возможно, первая любовь обречена быть несчастной, и их с Мэттом отношения тоже подходят к концу. Она чувствовала это уже давно, подсознательно, просто не хотела признавать. Два чудесных года рядом с этим чутким и любящим человеком - и вот так отказаться от него? Это было бы слишком больно, но, возможно, самую малость… правильно? В конце концов, никто не просит вычеркивать его из жизни — просто отпустить. Ведь наверняка их усугубляющиеся отношения и усиливающиеся ссоры также мучительны для Мэтта, как и для нее. Они ведь могут остаться друзьями и продолжать видеться, не отягощая друг друга, как пережившие золотую годовщину нелюбимые супруги? Вилл вздохнула. Видя, с каким восхищением смотрят на увлеченно играющего Метта девочки, она прислушалась к себе и опять же — не ощутила ничего, напоминающего ревность. Осознание этого задело Вилл и напугало, как пугают поначалу всякие перемены. Разозлившись, девушка поискала взглядом Фобоса, но не нашла. В квартире царил настоящий кавардак — помещение освещалось гирляндами, прожекторами и цветными лампами, как концертный зал, а установленное у стены музыкальное оборудование группы Мэтта доводило этот образ до совершенства. Под всей этой дикой блестящей мишурой собралась, похоже, вся самая отвязная молодежь Хитерфилда — человек тридцать, не меньше. Как все влезли только? Стражница недовольно покосилась на Каролину, которая в середине гостиной танцевала в обнимку с каким-то из своих многочисленных ухажеров (этот был из футбольной команды) в окружении других парочек. Позади Вилл разглядела Хай Лин: устроившись на софе и прикрыв глаза, она покачивала ногой в такт медленной мелодии, терпеливо дожидаясь конца буйной вечеринки. Рядом с ней сидел симпатичный парень из компании, которую привела Каролина и, видимо, все не решался заговорить с унесенной в свои грезы девушкой. Песня подходила к концу. Не желая разговаривать с Мэттом, Вилл поспешила наверх. Взбежав по лестнице, она зашла к себе и осторожно прикрыла дверь. Прислонившись к ней лбом, она прислушалась к аплодисментам и веселому смеху Каролины, который выделялся даже в таком гуле голосов. — Ты не похожа на любительницу подобных сборищ, — раздалось позади, и Вилл, дернувшись, мысленно выругалась. — Ты что здесь забыл? — недовольно спросила она, оборачиваясь к усевшемуся на ее любимом подоконнике Князю. При этом она заметила, что все ее вещи с оного свергнуты прямиком на пол — к горам других, которые были устроены в столь неподобающем месте уже ее собственными стараниями. Однако все равно это возмутительно, подумалось Вилл, одно дело самой скидывать свои вещи на пол, и совсем другое, когда это делает твой заклятый враг! — Мою комнату захламили твои нездравомыслящие друзья, — невозмутимо дернув плечом, ответствовала высокородная сволочь. — Впрочем, твоя оказалась не лучше. — "Моя-твоя" — неправильные выражения, тут вообще нет твоих комнат! — парировала Вилл. — Так что будь так добр — покинь мою комнату и воспользуйся для уединения маминой, которую я так любезно предоставила тебе. Фобос, естественно, не тронулся с места. — Насколько я понял, эта ваша «вечериночка» — незаконное мероприятие, устроенное твоими друзьями ввиду отсутствия «предков», а потому, если твоя мать узнает об этой ночи, то кара настигнет если не остальных «тусовщиков», то тебя точно… — Ладно, поняла, можешь остаться! — раздраженно перебила Вилл, оценив угрозу. — Ненадолго. Он не ответил, отвернувшись к окну. Посеребрённый луной силуэт Фобоса являл собой что-то действительно завораживающе красивое. Вилл закусила губу и подошла поближе, стремясь узнать, что же там такого увидел Князь. Улица как улица — ничего необычного. Но почему тогда у него такой глубокий и задумчивый взгляд, будто он разглядел в ночи что-то безумно близкое? Словно воспоминание, от которого больно на душе… — Прекрати пялиться, как недалекая школьница! — внезапно рявкнул Фобос, резко оборачиваясь и пригвождая ее к месту ненавидящим взглядом. — Я не зверушка из этих ваших зоопарков! Вилл испуганно замерла, глядя на него во все глаза, а через пару секунд пришла в себя и разозлилась. — Ты только такого отношения и заслуживаешь! — возмутилась она. — Ведешь себя как одичавший волк и еще удивляешься, что люди смотрят. — Ты сама попробуй два года просидеть в темноте в стенах клетки, посмотрим, во что превратишься! — Ну да, а до этого ты, конечно же, был очень общительным и милым парнем, которого по чудовищной несправедливости обвинили в жестокости и свергли с трона! — Вилл? — В разгар ссоры в комнату заглянула обеспокоенная Хай Лин. — Что-то случилось? — Нет… Нет, ничего. — Вилл отступила от Князя, который, крепко сжав зубы, вновь уставился в окно. — Там просто Каролина закругляется. Все уже по домам расходятся, так что… — Да, конечно, я иду. Вилл вышла вслед за подругой, напоследок бросив на Фобоса быстрый ненавидящий взгляд.***
— Ты уверена, что все это можно так оставить? — Да, сегодня все равно не успеем, — оглядывая бардак, вздохнула Вилл. — К тому же, слишком поздно уже. В квартире действительно царил хаос — ураган Каролина промчался по ней и оставил за собой, кажется, нестираемые следы произошедшего преступления. Хорошо хоть, всю громоздкую технику они забрали, оставив только бесчисленные гирлянды и конфетти — в подарок, как пояснила богатая наследница, упархивая прочь. — Но я могу сказать бабушке — она все поймет, — попыталась возражать стражница воздуха. У бедняжки был усталый вид, однако она преданно хотела помочь. — Правда, все в порядке, Хай Лин, просто иди домой и ни о чем не беспокойся. Директриса все равно разрешила завтра не приходить. — Серьезно? Даже при твоих оценках? — Да, она увидела, какая я бледная, да и рука… — Девушка подняла кисть, демонстрируя нездоровый синий оттенок конечности. — Она даже испугалась за меня — мамы-то дома нет. — Тогда я приду и помогу сразу после школы, — подумав, сказала Хай Лин и кивнула собственным мыслям. — Да, так и сделаю. А что с Фобосом? — А что с ним? — как можно безмятежней пожала плечами Вилл, однако Хай Лин сверлила ее удивительно проницательным взглядом, не свойственным ее легкой и беззаботной натуре. — Может, мне остаться на ночь? — предложила она. — Нет, не нужно. Все в порядке, мы просто немного поцапались. Ты же его знаешь. Подруга наконец отвела глаза и пожала плечами, вновь обретая более привычный отрешенный вид. — Да, думаю, что знаю…