Шутка Неба.

Ночь - тихое время, время когда одни совершают поступки, которые будут помнить до конца жизни, а другие спокойно переступят через чужое горе. Одни спокойно спят, а другие убивают себя, прожигая жизнь. Ночь укроет, заберет, как рачительная хозяйка и чужую боль, и слезы, и чью-то радость, и чью-то жизнь. Кому-то подарит еще один шанс, еще одну возможность… Но никого не оставит равнодушным. В одном доме на втором этаже, в открытое окно можно было увидеть спящего парня лет двенадцати и маленького карапуза спящего в маленьком гамаке. Неожиданно оранжевое пламя укрыло парня, и по сжатым губам и широко распахнутым глазам было видно, что это пламя приносит болезненные ощущения. Но что еще более удивительно, ни один звук не вырвался из губ парня, да и маленький карапуз не проснулся. Что тоже было странно. Этой ночью было много странностей. Подобное пламя (только других цветов) зажглось еще в семи домах. В двух пламя было разных цветов. Но опять, же никто ничего не заметил… Странная ночь… *** Просыпаться было тяжело, что было весьма странно. После муштры Реборна каждое утро начиналось в 6, я вскакивал с постели как оловянный солдатик и на автопилоте брел в ванную. Где-то в полседьмого, я уже мог воспринимать информацию и адекватно на нее реагировать (а не обматерить принесшего). А тут… Глаза не открывались, словно мы с Варией Новый год отмечали, причем не первые сутки. Ощущения как раз под стать: во рту, словно Бестер нассал, облизал, пожевал тело, и улегся сверху (был в моей жизни подобный опыт, когда этого кошака не устраивало моё не внимание на его сиятельную персону, и он каждый раз валил меня на пол, устраиваясь сверху). Итаааак, мы открываем глаза, открываем сказал, а не закатываем! Дубль два. Мы открываем глаза. Открыли. Осмотрелись. А теперь закрываем глаза и начинаем молиться, ибо Босс Вонголы свихнулся на радость всем недоброжелателям. Мадонна, что же мы вчера пили, что у меня такие очаровательные глюки пошли-то… -Глупый Тсуна, что там бормочешь? Вставай, маман завтрак приготовила! Голос был знаком, очень знаком. Только с какого учитель зовет меня «глупый Тсуна»? он меня после принятия наследия звал Вонгола или «глупый Босс» и никак не иначе… Поворачиваю голову и вижу перед собой маленького Реборна, подозрительно гладящего Леона. Абзац… *** После жизнерадостного пинка от репетитора, мозг начал активно шевелится и подкидывать идеи по данной ситуации: начиная от происков врагов, базуки и заканчивая сумасшедшими учеными. От чего я, естественно, периодически зависал, что крайне не нравилось Реборну. Едва не навернувшись со знакомой лестницы, прошел на кухню, где едва был не сбит детьми. Что интересно Ламбо не орал, не бегал кругами и не таскал еду с чужих тарелок. Он и И-Пин молча обнимали меня за ноги, прижавшись как можно крепче. - Что случилось с Ламбо-саном и И-Пин-химе? - прозвища, которые обычно успокаивали и вызывали улыбки, неожиданно заставили детей разревется. Сев рядом с ними притянул на колени, и начал поглаживать по спине, стараясь успокоить. Все-таки хорошо, что я смог выкроить время для общения с детьми, хоть по полчаса в день с обязательной сказкой на ночь (Джанини придумал подсоединить к телефону какой-то прибор и сказка рассказывалась каждую ночь, где бы ни был глупый папа. Лишь спустя какое-то время я узнал, что помимо детей сказки слушают и взрослые, которые оказываются рядом). Подняв растерянные глаза на маму, увидел ту же растерянность и озабоченность на ее лице. - Они с утра тихие такие. Постоянно спрашивали, когда ты проснешься. Ламбо даже свои такояки не съел. Может у них животики болят? - мамочка моя любимая, за твою спокойную жизнь, за твою внутреннюю гармонию стоит простить засранца Емицу, который неизвестно где бродит всю нашу жизнь. Лишь за это. Потому что отец из него вышел на редкость хреновый… Дети подняли на меня глаза. Вот что изменилось… У детей нет такого взгляда. Так могут смотреть лишь взрослые люди, которые по уши измазались в крови. Значит, я не единственный тут получил второй шанс. Спасибо. Ну, а слезы, естественная реакция организма на стресс. Разум и память может и взрослые, но тело-то детское. - Думаю, им приснился кошмар. Мам, у нас перекусить есть что-нибудь? Я пока, вроде, успеваю. - Улыбнулся вслед охающей маме, которая унеслась ставить все на стол. – Все будет хорошо. Бегите, играйте. Но сначала, покушать! Или Реборн съест любимые такояки Ламбо–сана! - Дети кивнув, захихикали и поскакали на кухню, откуда раздались вопли, на тему что Ламбо все съест, и никому ничего не даст и возмущения И-Пин, что так поступть нельзя. Их теперь ничего не тревожило - проблему они рассказали, мама тут и вкусная еда есть! Что еще надо? Ведь они живы, Босс рядом – жизнь прекрасна! За разговорами и попытками успеть съесть хоть что-то, пока не отняли (мотыляющийся Реборн в костюме феи аппетита совсем не добавляет, так как ты помнишь его во взрослом виде и два этих образа пока не очень складываются), Ламбо бегающий под ногами с мастерством автогонщика умудряющийся подрезать тебя встающего (засранец мелкий смотрит злорадными глазами - хоть кому–то весело), И-Пин, слава всем силам успевает увернуться от горячего чая, выплеснувшегося на неё после маневра Ламбо (чашку я держу в руке, неосмотрительно на весу), Фуута хихикающий в чашку, но не вмешивающийся, и тихие уговоры мамы с ее радостными улыбками и теплыми глазами, пролетает время не заметно. Да, я дома и это очень здорово!