Весенний яд

Санктус резко затворил оставленное открытым окно: неосмотрительная служанка, не иначе. Солнечный блик упал на морщинистую, пигментированную кожу, согревая её теплом, и старик поспешил задернуть плотные, пыльные шторы. А ведь он предупреждал, говорил о том, что в свежем весеннем воздухе был разлит яд. Даже сейчас, торопясь на службу, он видел проявления отравы даже у самых стойких. Он видел то тут, то там людей, в основном молодых, парочками рассевшихся на лавках и держащихся за руки. Сорванец Неро, потряхивая наушниками, довольно напевал для легких белых облаков прямо в ярко-голубое весеннее небо

I have seen another sky, I have climbed another tree,

И командир рыцарей Кредо не мог его отчитать, он, воровато оглянувшись, встал на цыпочки и, зарывшись лицом в лиловые цветки, полною грудью вдыхал аромат распустившейся сирени. Даже Кирие… Как ни чиста и невинна была Кирие, и та не удержалась, вплела в русые волосы свежую красную розу и весело улыбалась, затмевая собой красоту цветка. И Санктус бежал, бежал в глубину подземелий, где все было подчинено строгим сухим расчетам. Там, где правил сумрачный гений Агнуса, не было места чувствам и эмоциям. Но и тот был уже заражен весной, деловито сновал по своему комплексу, похожий на большого слепого крота (толстые бифокальные стекла очков только усиливали сходство), передвигал мебель и сваливал в углы обычно неприкосновенные бумаги с записями хода исследований, освобождая стол прямо перед окном для… – Агнус, что ты делаешь? Я велел тебе заняться сродством с демоном?! – С-с-родс-ство?! С-с-с д-демоном?! – нервное возбуждение отрицательно сказалось на дикции ненормального ученого. – Далис-с-сь! М-м-не! Э-этт-и! Дь-дь-дь–е-моны! А, может, я хочу фиалки разводить. Последняя фраза далась ему необычайно легко, Санктус это отметил. Готовился? Долго репетировал? – Лучше лилии, – внес рацпредложение его Святейшество. – Да, определенно лучше лилии. Дракон с пастью-цветком, женским телом в центре. Агнус плотоядно облизнулся.